Я сделал пару глотков из бокала и продолжил.
— Для пресечения конфликтов в будущем, крайне важно, чтобы государство стало гарантией между нанимателем и работником. И жестоко карало тех, кто решил, что наёмный работник это новая форма рабства.
Митусова некоторое время молчала и буквально огорошила меня вопросом.
— Ваше Высочество, данные о разнице между крепостным и наёмным хозяйством, вам случайно представил не Герман Шульц?
— В основном я ориентируюсь на его доклады. А вы знаете Германа Карловича? — задаю вопрос Митусовой.
— У моего батюшки был помощник по финансовым вопросам с такой фамилией. И он весьма ценил этого талантливого человека. Оттого и задала вопрос.
Ай да Шульц, ай да сукин сын. Быть финансовым советником местного Берии и изображать из себя жадного бухгалтера какой-нибудь купеческой лавки. Ладно, расспрошу его попозже, может, подскажет ещё чего-то интересного. Ну, служил по молодости в Тайной экспедиции, с кем не бывает. И Митусова тоже молодец, ткнула меня аккуратно носом в какашку, что я даже о своём окружении ничего не знаю. Сильна, что я могу сказать. Надо исключительно дружить с таким личностями и перетаскивать их на свою сторону.
Губернатор скучал, в отличие от его супруги и управляющего. Видно было, что эта парочка сработана и понимает друг друга с полуслова. В конце я решил дать губернаторской чете совет. Надеюсь, полезный.
— Дам вам небольшой совет Пётр Петрович, — обратился к губернатору, хотя предназначался он больше для его супруги, — Доведите до ума ваши начинания с казармами для полка, организацией новой службы по очистке в городе. Можно ещё улучшить работу полицейской службы. Я вам передам свои записи по этому вопросу. Организуйте в губернии значительное изменение в сторону увеличения мануфактур, артелей и других промыслов. И только потом стройте дальнейшие карьерные планы. Сейчас у трона находится окружение моего отца, сложившееся ещё со времён Гатчины. Тяжело вам будет пробиться, да и нет пока никакого смысла вам получить какую-то должность в столице, которая окажется синекурой. Вы как, человек государственного ума, должны понимать, что кому-то надо и в губерниях работать. А года через три — четыре, ваши таланты будут оценены по достоинству. Столица рядом, вы на виду. Никуда хорошая должность от вас не денется. А вот войти в историю, как государственный деятель, который стал основателем в России целой отрасли, дано единицам. У вас такая возможность есть.
Судя по затуманившимся глазам Митусова, он уже примерял на себя звание первопроходца в области валяния или уборки снега. У супруги взгляд был немного подозрительный, она явно не полностью поверила моей пафосной речи. Ну не рассказывать же ей, что я немного знаю историю. Поэтому мне удалось предотвратить опалу Суворова и её муж не будет обласкан Павлом как надзиратель великого полководца. Невелика честь, как по мне. Даже если тебя сделают потом сенатором и дадут пару орденов.
А на следующее утро я слёг. Меня натурально покинули силы, как будто вышел воздух из пробитого шарика. Началось всё с высокой температуры, а далее я вообще начал периодически выключаться. Впадал в беспамятно, если выражаться языком этого времени. Вольф поил меня какими-то микстурами, когда я приходил в себя. Но никакой пользы они не приносили. Может моя небольшая командировка в это время закончилась, и пора возвращаться в своё? Или пора отправляться туда, где я должен был оказаться сразу после того, как меня сбила машина. Удар я получил сильный, ещё и в дерево влетел, по идее с таким травмами долго не живут.
[1] Киргиз-кайсаки — этноним, в рамках которого объединялись проживавшие на территориях (краях, странах) Российской империи все носители "киргиз-кайсацкого языка" — казахи и большая часть киргизов.
Эпилог
Эпилог.
Очнулся утром в своей новгородской спальне. Вернее, просто проснулся и чувствую себя нормально. В комнате было светло, будто за окном не февраль в Новгороде, а июль в тропиках. Организм сигнализировал, что нужно освободить кишечник от плодов его жизнедеятельности. Аккуратно сел на кровати и начал искать взглядом тапки. В принципе, можно и босиком пройтись, в комнате тепло, просто привычка. Сунул ноги в недавно сделанные по моему заказу войлочные тапки «бабушкина радость». Встал на прикроватный коврик, меня слегка качнуло, аж в глазах потемнело. Облокотился на стоящий рядом с кроватью стул и пошёл в смежную комнату, где располагалась уборная.
Не знаю, сколько я провалялся, но тело затекло и меня слегка пошатывало. Сделал свои дела, вымыл лицо и вернулся в кровать и накрылся одеялом. Одежды на мне не было, под простынёй ощущалась какая-то плотная ткань, типа пелёнки, наверное. На полке перед зеркалом лежало несколько писем, перетянутых шнуром и большой бумажный свёрток. Тут в дверь кто-то сначала поскрёбся, а потом она начала медленно открываться. В проёме появилось заспанное лицо Первушина, которое тут же озарилось улыбкой.
— Очнулись, Ваше Высочество, — не то спросил, не то констатировал Иван и буквально влетел в комнату.
Следом забежал также улыбающийся Дугин, а за ним Некрасов с Ильиным. Приятно, чёрт возьми, что есть люди, которые искренне за тебя переживают. Чувствую, что сам начинаю улыбаться в ответ. Только у Ильина улыбка больше похожа на оскал, лицевые мышцы явно не знают, что это такое и выглядит он диковато.
Самый последний в спальню зашёл Вольф с учеником, который растолкал всех остальных и подошёл к кровати. Доктор сел на стул, поставил на столик свой чемоданчик и пристально посмотрел на меня.
— Судя по всему, чувствуете вы себя лучше. Жар спал ещё вчера, сегодня мы и ожидали улучшения. Как же вы всех испугали, Ваше Высочество, — произнёс Вольф, — Давайте я вас послушаю, но сразу рекомендую строгий постельный режим, до окончательного выздоровления.
— А сколько я пролежал?
— Три дня, Ваше Высочество, — чуть ли не прокричал Дугин, перебив Вольфа, который хотел ответить, — Прямо извелись все, ждали, когда вам станет лучше.
— Вот прямо-таки все извелись? — с улыбкой спрашиваю Петра.
— Так точно, — отвечает тот по-военному, — Посыльные от губернатора, полковника, городского головы почитай каждый час прибегают. А ещё от купцов, господа офицеры заходят и не только они. И от господ изобретателей и от помещиков, да и простые горожане подходят и у охраны спрашивают о вашем здоровье.
Не буду врать, но приятно слышать подобное. Не испытываю заблуждений по поводу людской натуры, но хочется верить, что хоть десятая часть людей волнуется искренне, а не из-за шкурного интереса.
— Как вы себя чувствуете? — прервал монолог Дугина доктор, перестав слушать меня через трубочку, — Шумов в грудине нет, пульс равномерный. Жара нет.
— Слабость и небольшая ломота в теле. Доктор, а что со мной произошло?
— Тогда три дня попрошу не покидать постель, пить чай с лимоном и вареньем. И поменьше посетителей, — произнёс Вольф, глядя на толпу, стоящую у двери. Там уже и Савва с Кузьмой появились, — А случился с вами упадок физических и эмоциональных сил. Ещё и простуда, которая стала причиной жара. Организм у вас молодой, но и он требует отдыха. И вы совсем забыли о травмах, которые были получены летом. А ушиб головы может сказаться и через несколько лет, уж поверьте моей практике.
— Учту ваши пожелания, доктор. Пётр, прикажи подать мне поесть, а то я голоден как волк, — обращаюсь к Дугину.
Народ сразу засуетился и начал выходить, судя по топоту, кто-то из слуг побежал на кухню.
В спальне остались Вольф, его ученик Макар и Дугин.
— Пётр, потом расскажешь, как обстоят дела. Вижу на столе письма, а рядом это то о чём я думаю?
— Так точно, Ваше Высочество. Это и есть первый номер газеты «Вести», — отрапортовал Дугин.
— Замечательно. Как поем, ознакомлюсь, что же получилось у Новикова.
После приёма пищи сразу почитать не получилось. Началось паломничество посетителей. Первым примчался губернатор. Понять его можно, смерть сына Императора, да ещё при таких загадочных обстоятельствах — это как минимум конец карьеры. Плохо я думаю о людях, а ведь может Митусов искренне за меня переживает, у нас с ним установились практически приятельские отношения. После появился полковник фон Миллер, за ним потоком пошли офицеры полка. В итоге после криков разъярённого Вольфа, которого немного испугался даже я, всех посетителей выставили за дверь и обязали три дня меня не беспокоить. Не думал, что флегматичный немец умеет так орать и быть таким страшным в гневе.
Немного позже пришёл Дугин и привёл дебелую тётку из служанок, которая протёрла меня ароматной водой. Следом зашла служанка, которая быстро поменяла бельё, и я наконец-то смог приступить к чтению. Пётр распечатал письма и вытащил из свёртка газету, положил на столик и вышел.
Сначала прочитал письма. Очень интересные новости пришли из столицы. Надо их проанализировать и подумать, как далее выстраивать своё поведение.
Развернул свёрток с газетой. Пахнуло свежей типографской краской. Бумага желтоватая, но всё остальное почти не отличается от изданий моего времени. Кроме самой газеты было ещё два приложения. Мы сразу решили отказаться от немного суховатой подачи, принятой в это время, когда в газетах в основном печатались указы, военные реляции, новости и осторожные мнения журналистов на какие-нибудь события. Наша газета должна быть менее официальной. Основная задача, чтобы со страниц могли обращаться государственные деятели, разъяснять детали указов и реформ, в будущем планировалась полемика. Такого понятия, как интервью пока не было, по крайней мере, в русской прессе я его не встречал. Надо будет попробовать напечатать интервью с каким-нибудь интересным человеком. Сам я хотел начать с кого-то нейтрального, как вариант с Кулибина. Приложения должны были стать не менее популярны, чем сама газета. Мы обсуждали несколько приложений, но пока ограничились двумя.
Газета меня откровенно порадовала. Всё-таки Новиков мастер. Не зря вытащили его из тюрьмы. Приезд Александра в Новгород был описан реалистично и без лишнего пафоса. Были тут и восторженные жители, и описание красот Новгорода. Особенно детально были описаны гуляния, рождественские праздники, посещение монастырей с краткой исторической справкой по ним, турнир по шашкам и петанку, новые вариации коньков и лыж. Насколько я понял, помощник Новикова был ещё и художником. Вполне себе приличные и понятные изображения Александра и его свиты, счастливые дети на санках, я катающийся на коньках, губернатор с праздничной речью. Талант у человека, а ведь рисовал не с натуры, а по памяти. Надо будет написать письмо и похвалить главреда, работа проделана действительно колоссальная. А ещё, какая реклама петанку, шашкам и конькам.
Кроме описания новгородского вояжа была очень грамотная статья от Александра, в очень понятном стиле объясняющем необходимость реформ. Для первого номера была выбрана денежная реформа[1], которая уже шла полным ходом. В отличие от моей истории, реформу начала Екатерина перед смертью, причём подготовка была основательная, думаю, проект обсуждался не один год. Павел, по сути, продолжил реформу матери и не шарахался из стороны в сторону, как в моём времени. Хочется верить, что он доведёт реформу до логического конца. Показательно не сжигали миллионы ассигнаций, не изменялся размер монет. Наоборот, ассигнации были признаны необходимостью, с последующим переходом на кредитные билеты. Серебряный стандарт[2] начали водить более чем на сорок лет раньше. Теперь моя задача заключается в том, чтобы найти залежи серебра и перестать закупать его за рубежом. Реформа была поручена князю Куракину[3], который являлся не самой плохой кандидатурой. В отличии от своего брата масона и сибарита, Алексей Куракин был человеком талантливым и деятельным. На саму реформу отводилось пять — семь лет. Александр в статье также агитировал дворян и купцов открывать больше мануфактур и прочих производств. Была проведена статистика, насколько выгоднее и прибыльнее вложения в промышленность. С точки зрения современной политэкономии, статья детский лепет, а для этого времени прорыв. Не думаю, что в какой-то газете наследник престола обращается к читателям и описывает необходимость реформы, заодно объясняя, зачем всё делается. С Павлом статья была согласована, общие тезисы написал я, но Александр внёс существенные изменения. Брат кто угодно, только не дурак и судьба России его волнует не меньше чем меня.
Моя заметка о пользе картофеля и необходимости его культивации, особенно в северных губерниях, никого не удивит, но надеюсь заинтересует. Особый упор я делал на то, что картофель можно использовать как корм для скота и его неприхотливость. Кому надо поймут, а самых непонятливых будем со временем душить экономически. Головина написала статью о старейшем русском монастыре в Новгороде. Как по мне, немного пафосно, но для нынешнего времени пойдет. Ещё Новиков написал статью о перспективах войны в Европе, вернее, написал её я, а он отредактировал и добавил немного от себя. Так как в статье предсказано поражение Австрии и Сардинии с другими итальянскими государствами, то мог возникнуть конфликт с послами. Австрия была многолетним союзником и могла воспринять статью как некий демарш России. А так это просто мнение журналиста Новикова, которого можно и выпороть за самодеятельность. Хотя Павел как раз недавно отменил запрет на телесные наказания дворян.
Больше всего меня порадовало то, что Новиков возродил «Детское чтение для сердца и разума»[4], которое вышло в качестве приложения. До своего ареста он не один год издавал приложение, и оно пользовалось просто колоссальным успехом. Я этот момент немного упустил. К следующему номеру напишу, что-то от себя. Нельзя игнорировать воспитание молодёжи. И обязательно начнём издавать книги для детей и юношей в правильной идеологической обработке. Хватит нам засилья всяких западных идей и восхищения дешёвыми помойками под названием Париж, Лондон и прочее говно. Есть Россия и надо прививать читателям с детства гордость за свою державу, историю и культуру. Решено, выделю дополнительно средства на создание детско-юношеского отдела в Вестях и лично займусь утверждением кадров. Нам не нужны всякие перевёртыши, которые за деньги напишут что угодно. Сразу вспомнил о Крылове, напишу ему отдельно, такие люди на дороге не валяются.
Женское приложение получилось тоже очень приличным. Эдакая помесь Бурды[5] и Крестьянки[6], со скидкой на высокопоставленную публику, конечно. С очень хорошими картинками и продуманной подачей материала. Мода, обсуждение литературы, советы хозяйкам и кулинария были основными темами.
В общем, неплохая газета получилась. И это только начало. Думаю, Новиков проанализирует мои замечания, и следующий номер будет интереснее, да и количество приложений прибавится. Тираж можно сразу увеличивать в разы, конкурентов у газеты просто нет.
Отложил газету и задумался о своём влиянии на эту реальность. Я здесь семь месяцев. С одной стороны, сделано многое. С другой, я прекрасно понимаю, что это только наметки и первые шажки. Мои главные достижения — это влияние на армейскую реформу и медицину. Хотя реформа армии планировались давно, ещё Екатериной. Так же к мои заслугам можно отнести назначение адмирала Чичагова и полный карт-бланш на Чёрном море для Ушакова. То, что Суворов не отправлен в ссылку не обошлось без моего участия. Ещё удалось отговорить Павла от введения новой формы прусского образца, пока в ней будет мучиться только часть гвардии. Корректировки денежной реформы, серебряный стандарт и ставка на кредитные билеты это второе моё достижение. И главное — удалось заинтересовать Александра участием в обеих реформах и контролем за их проведением. Влияние на медицину, наверное, самое существенное, что удалось сделать за такой короткий срок. Здесь главная заслуга Блока, его коллег и учеников. Приятно, что изменения шли по нарастающей. Столичный университет даст приток кадров и значит, будут сохранены десятки и сотни тысяч жизней. Остальное всё мелочи, которые пока кардинально не повлияли на саму историю. Важным лично для меня было создание благотворительного фонда. Может глобально фонд ни на что не повлияет, но спасёт тысячи жизней. Заодно удалось заинтересовать и привлечь к работе женскую часть аристократии. Только ради этого стоило сюда перенестись. Меня всегда бесили в моём времени объявления с просьбой собрать денег на необходимую операцию очередному несчастному ребёнку или репортажи как искалеченные на войне ребята брошены государством и вынуждены выживать, как получится. И это в богатейшей ресурсами стране. А государство, в лице главного бенефицианта от искалеченных солдатских жизней, на которых он и сделал себе рейтинг, каждый год рассказывает народу сказки, как наши корабли бороздят космическое пространство. Если народ сомневается, то добавим сказок про мифические девяностое, вставание с колен и обязательно про внешних врагов. Чем врагов больше, тем лучше. Или что он там обычно несёт, я давно перестал смотреть этот бред. Главное, что у его друзей и соратников всё хорошо, а народ сам как-нибудь выживет. А если не выживет, то дело житейское — завезём новый народ из Средней Азии. В этой реальности я поставил себе задачу, что раз выпал такой шанс, то необходимо сделать хоть что-то для простых людей. И фонд является первым шагом в этом направлении.