Воины перевернули две ладьи что всю зиму пролежали на берегу и начали загружать припасы, а я пошел прощаться. Она стояла на берегу как ивушка, такая же одинокая и грустно обреченная.
- Езжай к отцу и матери - сказал я подойдя к Цветане со спины - вон воины у тебя есть, и дед Боян с десятком пойдет, от татей отобьетесь. А отцу скажи, что у нашего народа уже есть вождь и его зовут не Казмир, нечего ему под готскими вождями ходить. Мое предложение, что я Радко обсказал в силе, земля у меня хорошая, и ворогов там еще лет триста не будет.
Цветана повернула заплаканное лицо, не веря в услышанное.
- И ты так меня отпустишь, просто так? - спросила она.
- Отпущу, я не рабовладелец, а ты не моя рабыня, ты свободна. Если я тебе не люб, то иди к своему роду, неволить не буду.
Как солнце встало над головой все кони и имущество посольства были загружены и воины полезли на борт. Настроение было какое-то странное, что вообще происходит, девка убегает, так у меня их вон куча, и право первой брачной ночи пока действует, а вот эта уходит и как то муторно на душе. А может это уходит надежда. Надежда на то, что вот так в этом мире можно просто взять и раскрутиться, может это намек, что ничего просто так не бывает. Я вот взял и почти ограбил рода Бусса, сплавил им кучу для меня бесполезного железа именно в тот момент, когда нужно было просто отдать. Дать в знак дружбы, и в надежде на то, что смогут отбиться от ворогов и будут помнить добро, а я отобрал у родов всё серебро. Но ведь я все это добыл сам, так какого хрена я тут котят спасать должен, я же не Гринпис и не эта, не Мать Тереза? А еще непонятки с подчинением людишек буса какому то Казмиру, и могут прийти с Казмиром и воины семейства Цветаны, что бы воевать мои земли.
Когда все погрузились и ладьи оттолкнувшись от берега начали удалятся я увидел щиты на борту ладьи где сидели воины из охраны Цветаны, подошел к берегу, взял новый арбалет, взвел и наложил болт.
- Эй Четвертак - крикнул я.
- Что скажешь Чеслав - крикнул десятник охраны бывшей весты - забыл чего?
- Забыл, послание забыл передать вождям вашим - я поднял арбалет и всадил болт в умбон щита висевшего на борту.
Болт пробил железную насадку и надежно пригвоздил щит к борту ладьи.
- Передай это послание вождям и скажи, что Казмир не хозяин вашим родам, на этой земле уже есть один, двум медведям в одной берлоге не ужиться, а я и не медведь вовсе, я Белый волк - лютый зверь. Кто придет в мои земли с добром, того приму хлебом и вкусным медом, а остальным вот таких болтов в брюхо напихаю, мало не покажется - я повернулся и пошел прочь от берега, вспоминая голливудские фильмы и пафосных супергероев, толкающих перед смертью красывые речи.
Вот теперь точно всё, я показал врагу, что знаю его злые помыслы, а там пусть решают сами.
Глава третья. РУЯНЦЫ
Я забрал с собой десяток воинов из селения воеводы Орши, и отвез их в селение Бажены пусть сидят тут и ждут Гореслава.
Болотный островок я им конечно не показал, туда тропка ведет очень интересная, и кроме людей Бажены, меня, да деда-лешака, эту тропку никто в болотах не найдет. А на том острове стоит сруб в подвале которого зарыт бочонок золота с готландской биремы, так чисто для резерва. И пусть лежит, мало ли что.
А лешак опять пропал, вот же зараза, он как кот, как смета есть он появляется, а как нажрется то и пропадает куда то. Наверное опять пошел в священную рощу за дозой энергии. Кстати нужно подумать что за роща такая, никак Беловежская пуща, было бы неплохо там острог поставить.
А еще я заметил, что когда появляются эти два уродца, то их как бы никто не замечет. Ведун этот странный и шамаш. Приходят и стоят возле стен, я выхожу, разговариваю с ними, а вокруг меня ходят люди и как бы не замечают этих двоих. А недавно мне этот странный шаман снился и улыбался беззубым ртом, говоря о необходимости приведения всех людоволков под свою руку. Как будто это так просто. Чертовы песьеголовцы сваливают в свои чащобы с такой скоростью, что воевать с ними не реально. А как я вам их под свою руку приведу, если даже не ведаю, где стоят их селения.
Воинам я наказал всех людей, что придут на мою землю селить родами от Баженино до Витебска и наказать им добывать руду и уголь и пережигать руду в кричное железо.
Все добытое железо раз в месяц караванами отправлять в Полоцк, а от меня уже будут получать соль, рыбу, мед и другие необходимые товары.
Две сотни людей из рода Бажены и прибившихся к ней людишек с имуществом и скотом я потащил вначале в Витебск, а там перевез всех галерами на правый берег реки Дивной или Янтарной (Западной Двины), и повел всех к Полоцку.
Пока мы сидели и ждали окончания ледохода в Орше в Полоцке успели поставить два больших сруба, но этого было мало, однако наконец то началось то самое самоуправление, которого так хотели организовать в 21-м веке.
Ведь нельзя всем заниматься самому, люди сидят и ждут когда власть все за них сделает. Как то само собой образовалось, что у меня в одном городе собралось сразу несколько вождей и просто уважаемых людей, вот я позвал всех в гостевой дом, где раньше проживала Цветана и назвал эту избу Домом совета города и повелел совету заседать еженедельно для решения общих дел.
В совет города вошло почти два десятка человек. На первом же совещании я подтвердил полномочия старых моих руководителей, что управляли цехами и представил новых. Совет получал полную свободу по управлению внутренней жизнью города. Строительством домов внутри крепости, заготовкой продуктов питания для повседневной жизни, торговлей обычными товарами как внутри города, так и с родами песьеголовых и чудинов, что приходили почти каждый день.
А вот продажу оружия, даже самых простых ножей и наконечников для стрел я оставил в моем полном ведении.
То есть назначил ушлого торгаша Бронислава, что с использованием пальцев болтал на многих языках. Бронислава я заприметил давно и удивился, вот же человек, такой торговой хватки у меня нет.
Один раз пришли людишки с севера, я их определил как те самые люди, что зовутся Весь. Пришли и притащили кучу шкур, а мой торгаш давай им железо по сороковке продавать. То есть за один нож требует сорок шкурок то ли куниц.
Я тогда позвал Бронислава в сторонку и отчитал, мол что ты кровопийца с бедного дикаря так много шкур взял, за обычный то нож.
А он мне и говорит - те купцы, что тут раньше были тоже ножи в два раза дороже продавали, но там били ножи не из стали как наши, а из простого железа, тяжелые и клинок мягкий. А наш нож из чистой стали, и вепсы очень долго кланялись и благодарили его, когда так удачно обменяли свои шкурки.
После такого разъяснения я пытался и не влезать в местные отношения со своим мировоззрением, здесь все по другому, то что я считаю, неправильным, здесь обыденность.
Я наказал никому боевого оружия не продавать, мечи и сабли только с моего разрешения отправлять партиями в Оршу и Приморское, а там уже в чужие земли на продажу.
А вот ножи, наконечники копий и стрел продавать местным болотным людишкам только за доставленную руду или уголь. А то мне одно мясо и рыбу таскают, я и сам могу рыбу ловить вон у меня целая деревня рыбаков почти на берегу моря стоит.
Здебору, что командовал Полоцким ополчением или младшей дружиной я переподчинил почти всех женщин арбалетчиц. Они очень сильно обиделись. Я если честно не ожидал такого. Некоторые особи женского пола три дня ходили со слезами на глазах, как так князь воительниц в младшую дружину перевел. Но я решил вопрос просто. Я увидел двух пузатых арбалетчиц, построил весь отряд и прочитал лекцию про важность материнства и детства для общества. Всем женщинам арбалетчицам, что на сносях и после родов целый год, запрещаю ходить в походы, так и сказал, воевать можно только на стене когда придет ворог, а всё остальное время тренироваться и помогать в производстве самострелов и болтов. Все тетки восприняли мои объяснения с пониманием, особенно те, у кого не было видно пуза. Женская часть дружины, тут же во спряла духом, вообще то по логике получалось, что князь прав, зачем брюхатым в поход, пусть в селении сидят и к родам готовятся.
Мою ключницу я назначил хранителем стратегического резерва. В княжий амбар наказал закладывать солонину и мясо и рыбу, весь овес, грибы сушеные, ягоды, мед и так далее. То есть, если вдруг осада, то мои склады должны обеспечить минимум месячное питание всего гарнизона. Но это не предел, просто у меня были слишком маленькие амбары.
Так за заботами пролетел апрель, то есть пришла настоящая весна, появились листочки на деревьях, птички запели, красота аж душа проснулась от зимних холодов. Хотя местные мне сказали, что такого раньше не было, не было таких холодов, вот деды помнят, давно были холода такие, что вся река и море Белое замерзали, но это было давно, а тут вот опять холода, видать к беде.
Вот же, опять слухи, мне не хватает паники еще, видно народ слишком много свободного времени имеет, раз языками чешут и про что, ладно бы про баб, так нет про погоду, мать их итить.
Как я не пытался сбагрить Радомира в морской поход, но тот уперся как баран.
- Пока не обеспечишь всех доспехами никуда не пойду, тут у вас много врагов по морю ходит, а мне людей беречь нужно - сказал он.
- Пять десятков броней, это же сто дней работы - Радомир, ну ты пойми, что мне кормить коней скоро будет нечем, эта скотина уже весь запас овса сожрала - пытался я достучаться до совести Радомира - а серебро и золото эти твари не едят. Вот у меня полный амбар серебра, а жрать нечего, бери серебро, остатки меда, воск, железо, десяток мечей на продажу и иди на Руян. Привези мне зерно, овес, рожь и накажи купцам заморским, что бы сами везли, я у них все зерно скуплю. Только пусть дальше Приморского не поднимаются, там пусть торгуют. И еще купи парусов для наших кораблей. Я понимаю, что это дорого, но нам нужна любая парусина, а мы пока сами не можем её производить, нет шерсти.
Какой же он тяжелый этот Радомир, я то думал, что перспектива морских походов и больших барышей ему просто не позволит долго сидеть на одном месте.
Но я вдруг понял, что он боится, вернее так опасается, а вдруг не получится, ведь море не река, да и купцы тут ходят зубастые, двумя кораблями можно и не взять, а самим на рабской галере оказаться.
- Давай я с тобой схожу - сказал я - первый поход до Руяна идем вместе, а потом ты сам.
- Нет, ты что, тебе тут нужно сидеть - отказался Радомир - нешто я не понимаю, что тебе к войне готовится нужно, а товары будут, ты только мне оружие дай.
Наши споры решил вестовой из Приморского.
- Князь, к нам купцы пришли на четырех ладьях - проговорил посыльный от Богдана - но как вышли на берег, то они селение попробовали взять, а мы на стены и отбились, а потом рыбаки сказали, что это людоловы пришли за полоном. Они каждую весну приходят.
- Радомир собирай людей - наказал я - грузи свои две либурны, пойдем водой. Креслав - крикнул я - иди сюда.
Воевода подошел и уставился на посыльного - что весть плохую принес? - спросил он у меня.
- Вот пол года назад эта весть была бы действительно плохой, а сейчас весть хорошая - с улыбкой сказал я - к нам пригнали четыре морских ладьи, нужно сходить и спасибо сказать людям, а то ведь старались.
Креслав неодобрительно покачал головой, не допонимал он мой оптимизм.
- А теперь серьезно, собирай людей пойдем на монерах, в каждую по дюжине мужей на весла и по десятку воительниц с самострелами и накажи пусть побольше болтов берут.
Я не знаю, как быстро положено собираться дружине, но мы собрались часа за три. Погрузились и пошли на веслах вниз по течению Западной Двины. Две морских либурны по 25 воинов Радомира и четыре маленьких монеры с моей дружиной по 22 воина на каждой. А по берегу отправился конный отряд в два десятка воинов.
Настоящей войны не получилось, когда наш флот вылетел из за поворота реки, то мы увидели идиллическую картину средневековой осады. У песчаного пляжа стояли полувытащенные на берег четыре кораблика похожих на либурны. Там же на берегу полыхали множество костров у которых сидели люди, что готовили еду. Возле самих стен острога Примоского находились десятков пять воинов врага, что периодически пускали стрелы по защитникам деревянной крепости, а со стены тоже летели арбалетные болты. Такая ленивая осада.
Людоловы видно не ожидали сопротивления и воевать по взрослому не собирались, так пытались взять защитников измором, а тут мы такие крутые, прямо с воды и в бой.
Еще на подходе к памятному песчаному пляжу, где мы летом били готландцев мои воительницы начали бить врага болтами новых самострелов. И те, не выдержав такого варварского обращения с 'цивилизованными' европейцами, бросили корабли и побежали к крепости.
А неуправляемое стадо речных пиратов Радомира попрыгало прямо в воду и понеслось с криками и матом за удирающим противником. Генеральное сражение произошло у стен острога.
Острогом я называю маленькую деревянную стену вокруг городища, она высотой всего три метра, но на стенах есть место только на отдельных островках для стрелков, а мечники вынуждены стоять внизу у ворот под тяжелыми болтами арбалетов. То есть взять с налета такой орешек не удастся. Даже если вы прорветесь внутрь стены, то вас обязательно перестреляет всего один десяток арбалетчиков.
И вот с крепости бьют болтами, а в тыл вражеского не добитого отряда в лупили разбойнички Радомира.
Сеча могла затянутся на долго, но я вовремя спешил своих стрелков и вывел женщин в сторону, дождался, когда толпа воинов Радомира подалась назад под очередным напором налетчиков и подал команду "бей".
Хватило одного залпа, двадцать болтов, просто свалили самых опасных воинов врага, а пираты Радомира довершили полный разгром вражеского отряда. Пытать пленных не пришлось, и к стати переводчик не потребовался.
Оказалось, что это наши, славянушки-братушки, хулиганят в моих землях. Из допроса выяснилось, что это людишки с реки Обры.
Где эта река, хрен её знает, но проживают они у моря занимаются торговлей и добычей полона в землях дикарей, которых продают на Руян. Вот же бедные песьеголовые и чудины, не повезло им, все их обижают и готландцы и ютландци, и вот теперь эти ободриты, мать их так.
А по нашему эти ободриты говорят почти понятно.
В результате проведенной работы, мне удалось даже завербовать десяток пленных и я пообещал, что если они честно прослужат год в отряде Радомира, то будут считаться полноправными членами дружины, а пока они ситаются только кандидатами, и должны мне отслужить целый год за выкуп. А там уж если захотят остатся, то будут получать полную долю добычи.
Как ни странно, но все согласились, вот это опять для меня непонятное явление. То есть вот только что мы с ними воевали, а тут на тебе и они клянутся служить мне честно, пока не выплатят выкуп. Я подумал, а потом наказал найти десяток мечей, что похуже и привел молодое пополнение к присяге.
Просто построил всех своих людей, вывел Радомира в центр круга и каждый из новых бойцов ободритов выходил произносил слова, что будет верен своему ватажнику, принимал из рук Радомира меч, целовал его и вставал в строй.
Почему я решил отдать этих людей Радомиру, а на фига они мне нужны, я же князь, вон Радомир типа воевода морской или адмирал всех пиратов Балтики, так пусть и берет себе в отряд воинов и отвечает за них, а если что то сам пусть и наказывает.
Но я не упустил момент и побеседовал с самыми толковыми бодричами на тему соседей и всего такого, и вот что я выяснил.
Оказывается, соседи у них все народы оседлые и занимаются скотом, но это не самое главное, а главное то, что занимаются они скотоводством в промышленных масштабах. То есть содержат огромные фермы и одним из основных видов экспорта этих соседй кроме мяса, является еще и выделанная сыромятная кожа.
А когда мне этот ободрит ляпнул что корабли саромятов ходят к ромеям и там кожи свои продают, то я аж завис на минуту.
Купци саромяты, что-то слишком сильно смахивает на сарматов, а не одни ли это люди, скот, кожа, и я решил проверить свою гипотезу.