Марина не стала утруждать себя скалолазанием. Она просто спрыгнула вниз, мягко приземлившись на невысокий выступ, торчащий из воды.
Наконец, Руслан оказался в воде, и я беспомощно забарахталась на глубине. Но парень тут же посадил меня себе на спину и нырнул, так что над водой остались только моя голова и плечи.
Мы снова поплыли в сторону деревушки. Я старалась представить себе, что плыву вместе со Славой, потому что запретила себе думать о том, где он сейчас находится и что с ним происходит.
Добрались до берега мы довольно быстро, то ли от того, что путь назад всегда кажется короче, то ли от того, что все понимали, что нужно спешить.
Руслан оставил меня и Марину в нескольких метрах от берега, а сам вышел осмотреться.
Через несколько минут он уже вернулся.
— Выходите, здесь безлюдно. Просушимся немного и поедем к аэропорту. — Проговорил он, подплывая к нам. Я держалась на плаву только благодаря крепким рукам Марины.
Слово «просушимся» резануло мне слух, и я вскинула глаза на Руслана.
— Что значит «просушимся»? — воскликнула я. — Разве нам не нужно спешить?
— Нужно, — спокойно ответил Руслан, но ты можешь себе представить, что мы в таком виде окажемся в аэропорту? Да нас не пустят на рейс!
В принципе, он был прав. Мы были мокрыми, а сейчас, выйдя на берег, станем ещё и грязными.
— Давайте хотя бы деньги и документы высушим, а потом можем купить что-нибудь из одежды и переодеться.
Предложение Марины прозвучало как минимум разумно. Я мысленно поблагодарила саму себя за то, что положила часть денег и документы в верхний карман рюкзака. Возможно, с ними не всё так плохо.
Когда мы доплыли до берега и вышли, то я тут же открыла рюкзак и проверила, всё ли в порядке с паспортом. Открыла его и расплакалась: на меня смотрел с фотографии Слава. Я совершенно забыла, что он отдал мне свой паспорт. Я держала документ в руках и тихонько плакала, глядя на любимое лицо.
Он был весёлым на фотографии. Я и сама припомнила, что когда фотографировалась на паспорт, меня просили улыбнуться.
Потом улыбнулась сквозь слёзы, представив себе, как Славу тоже просили это сделать и он с удовольствием выполнил просьбу.
Отложив паспорт Славы в сторону, я вытащила свой и внимательно его осмотрела. Несколько страничек были подмочены снизу, но, в принципе, всё было в порядке. Деньги тоже выглядели неплохо, в общем, оставалось только купить сухую одежду и срочно ехать в аэропорт.
Подошёл Руслан.
— Ну как дела? Как документы?
— Всё в порядке! — заверила я его, вытаскивая из рюкзака остальные деньги, которые были основательно намочены, и книгу. С неё капала вода, но, думаю, что ничего страшного с ней не случилось. А вот мои вещи были мокрые все. Я снова сложила всё в рюкзак и поднялась, держа в руках паспорта и сухие деньги.
— Ну, тогда идём! — позвал нас Руслан, и мы осторожно направились в сторону деревни.
Меня удивило, почему вдруг Руслан прекратил соблюдать осторожность. Он довольно быстро шёл к одному из бесчисленных магазинчиков, не оглядываясь вокруг, и мы с Мариной покорно шагали следом.
— Руслаан! — зашипела я ему в спину, — Почему мы так торопимся? Нам разве не нужно соблюдать осторожность? — попыталась я обратить его внимание на себя.
Он обернулся ко мне, и в глазах его я увидела…боль? Да-да…Такое впечатление, что он испытывает физическую боль!
— Нам нужно торопиться. Истребляющие не ждут нас здесь, они знают, что ты придёшь за Славой, как только… — он замолчал.
— Как только что? — спросила я, не дождавшись ответа.
— Как только…они замучают его …почти до смерти и тогда назначат тебе встречу.
Я прикрыла рукой рот. Они будут мучить его столько, сколько они захотят. И неважно, что мы будем дома уже сегодня. Они всё равно выместят на нём свою злость…А потом уже убьют меня.
Руслан подхватил меня на руки, прежде, чем я со всего маху ударилась об асфальт.
— Ты как? Тебе плохо? — воскликнул он.
Я посмотрела на него затуманенным взглядом, не понимая, о чём он меня спрашивает.
Всё вокруг вертелось, превращаясь в круговорот цветов, звуков и бликов. Я мало что различала среди всего этого многообразия. Мне хотелось только одного: чтобы Слава не страдал, а для этого я готова была отдать свою жизнь.
Добрались до России мы довольно быстро. Или это только мне так показалось? Я находилась в каком-то ступоре, стараясь гнать от себя мысли о реальности.
В аэропорту нас встретил Дмитрий Эдуардович. Он выглядел бледнее, чем обычно и будто бы осунувшимся, если это определение вообще подходило вампиру.
Он обнял сына, потом меня и Марину.
Ни слова не говоря, усадил нас в машину, и мы отъехали от стоянки.
— Куда мы едем сейчас? — спросила я, не в силах больше выносить молчания.
Дмитрий Эдуардович взглянул на меня в зеркальце заднего вида.
— Для начала заедем к тебе домой, чтобы твои родные удостоверились, что с тобой всё в порядке. А потом…потом едем к нам на дачу. Там собрано что-то вроде штаба. Будем сидеть, ждать новостей от Истребляющих. Когда-нибудь они выйдут на связь, и нам придётся с ними встретиться.
Я кивнула. Этот план хоть и казался мне не очень верным, в виду того, что нам придётся бездействовать, всё равно был довольно здравым.
Когда мы доехали домой, навстречу мне из ворот тут же выбежал Бренд. Он вилял своим коротким хвостом, а потом встал на задние лапы, положив передние мне на плечи, и лизнул в лицо.
Едва я стала прогибаться под его весом, как он отскочил в сторону и бросился навстречу маме Славы — Власте Сергеевне, которая как раз вышла из дома и поспешила к нам. Первым делом она обняла Руслана, а потом прижала меня к груди и прошептала:
— Какое счастье, что с тобой всё в порядке!
От этих простых слов на глаза мои навернулись слёзы, и я расплакалась, цепляясь руками за её блузку.
— Иди скорее в дом, представляю, как переживают за тебя твои родные! — она легонько подтолкнула меня к дому и я вошла внутрь.
Мама и папа, которые сидели за столом и о чём то тихо переговаривались с Апаратори, вскочили при моём появлении и бросились ко мне с объятиями.
— Девочка моя! Ты в порядке! — воскликнула мама и расплакалась.
Отец просто прижал меня к груди и долго не отпускал.
— Да, со мной всё хорошо! — заверила я их.
Из-за стола поднялась Камиля и подошла к нам.
— Я очьень ръад, что ты уцелел, — произнесла она на ломаном русском и я улыбнулась ей.
— Спасибо, — прошептала я в ответ.
— Не переживай за Славу, Нумаи решили вступить в войну. Они должны соблюсти баланс и не дать Истребляющим уничтожить вампиров полностью. — обнадёжил меня вошедший Дмитрий Эдуардович.
— Нумаи? Кто это? — удивилась я.
— Это потомки предыдущих Единственных и Дарящих жизнь. Их всего двое, но Истребляющие боятся их как огня. Сегодня ты сама услышишь их взгляд на вопрос будущей битвы. Мы должны вернуться к нам на дачу, они прибудут туда через некоторое время.
Я кивнула.
Значит, шансы есть!
Прошло полчаса, и Дмитрий Эдуардович сказал, что мы должны ехать.
Я попрощалась с родными и, заверив их, что мы скоро увидимся снова, влезла в машину. Следом сели Власта Сергеевна, Руслан и Марина.
— А где Лиза? — удивилась я отсутствию младшей сестрёнки Славы и Руслана.
— За Лизу не волнуйся, она ещё утром сбежала на дачу. Поэтому ждёт нас там.
Я помолчала. Значит, они знали о том, что Истребляющие прекратили своё преследование ещё утром.
— Что мы будем делать дальше? Может, мы будем искать Славу? — спросила я после долгого молчания.
Дмитрий Эдуардович покачал головой.
— Они сами найдут нас, думаю, уже скоро. К тому же никто не знает, где именно нужно искать.
— Но если они за это время замучают его до смерти? Если он умрёт!? — вскричала я, не понимая, почему они решили бездействовать.
И тут меня осенила догадка.
— Вы что, решили принести его в жертву? Пожертвовать им ради собственных жизней? — снова закричала я на весь салон автомобиля.
— Нет, Тася, это не так! Нумаи боятся, что Александру и его сподвижники могут выйти из-под контроля. Возможно, даже при их появлении во время битвы, Истребляющие откажутся выполнять их приказы. А если они уничтожат Нумаи, то это самый настоящий конец всему, понимаешь?
Я решительно ничего не понимала. Если эти Нумаи так сильны, то чего же они боятся?
Дмитрий Эдуардович будто прочитал мои мысли и ответил:
— Истребляющих слишком много. И хоть каждый Нумаи способен уничтожить их бессчетное множество, если Истребляющие нападут всеми силами, то им придётся несладко.
Я откинулась на спинку сиденья. Значит, не всё так радужно, как могло показаться. Никто не освободит Славу при первом же приказе со стороны Нумаи. И никто не пойдёт его искать, потому что это очень опасно.
Что ж, значит, придётся просто положиться на судьбу, и совершить задуманное: если всё-таки Славу убьют, я умру вместе с ним. Почему-то эта мысль не вызвала у меня мук совести, несмотря на то, что на меня возлагались огромные надежды. Возможно, я гораздо более эгоистична, чем казалась себе недолгих семнадцать лет своей жизни.
Глава 24
На даче меня ждало потрясение. Несмотря на то, что, уезжая, я видела как дом взломали Истребляющие, оценить ущерб мне удалось только сейчас.
Дом был открыт, и теперь мне оставалось только гадать, — был ли погром сделан Истребляющими или здесь уже успели побывать воры.
Во всех комнатах валялись вещи, мебель была поломана. Создавалось впечатление, что в нашем доме пронёсся ураган. Но, по крайней мере, всё было на местах. Значит, это сделали Истребляющие.
Я поднялась в свою комнату и пришла в ещё больший шок.
Кровать была перевёрнута, и из-под неё торчало постельное бельё. Техника валялась на полу, у ноутбука был треснут верх. Значит, монитору можно сказать «прощай».
Моя одежда была вынута из шкафа и валялась по всей комнате. В общем, от моей спальни живого места не осталось.
Я спустилась вниз и невесело улыбнулась Руслану, который стоял посреди разгромленной кухни с самым хмурым выражением лица.
— Идём, а то я не могу здесь больше находиться! — тихо произнесла я и направилась в сторону выбитой двери.
Руслан пошёл следом.
Возле крыльца была небольшая клумба, которую устроила бабуля. Она очень любила гладиолусы и посадила их здесь. Истребляющие прошлись и по ней. Стебли цветов были помяты, какие-то раздавленные лежали на земле. Некоторым повезло, и теперь они поднимались с земли, стремясь навстречу солнцу.
Неожиданно воздух разорвал нечеловеческий крик. Кричала женщина. Я бросила на Руслана испуганный взгляд и увидела, как лицо его исказилось от боли.
— Мама, — прошептал он и бросился к машине.
Когда я последовала за ним, то увидела, что кричала Власта Сергеевна. Она билась в руках Дмитрия Эдуардовича, пытаясь вырваться. И отчаянно кричала, кричала, кричала.
— Что такое? — спросила я у Марины, которая стояла с испуганным выражением лица.
— Не знаю, — ответила мне девушка, — Власта Сергеевна вдруг закричала: «Сын, сынок» и стала биться в истерике.
Кровь отхлынула от моего лица. Что-то случилось со Славой. Что-то страшное.
Как только женщина немного успокоилась я подошла к ней и, взглянув ей прямо в глаза, спросила дрожащим голосом:
— Что-то со Славой да? Они убили его?
Она покачала головой и погладила меня по щеке. Лицо её всё ещё было искажено болью.
— Они мучают его. Ему так больно. Это невыносимо. Это просто невыносимо!
Она снова зарыдала и Дмитрий Эдуардович, лицо которого также отражало сильную боль, прижал её к себе и стал покачивать, как ребёнка.
Я не могла больше стоять и просто рухнула на траву. Тело моё сотрясала крупная дрожь.
Моего мальчика мучают сейчас, сию минуту, да так, что его мать не выдерживает и кричит об этом.
Нет, это действительно невыносимо.
Мне снова отчаянно захотелось умереть, чтобы не испытывать боль, которая охватила всё моё тело. Но я знала, что не должна сдаваться. Потому что Славе сейчас труднее. В миллион раз труднее!
Через некоторое время Власта Сергеевна заметно успокоилась, и мы смогли поехать в сторону их дачи. Нас встретила Лиза. Несмотря на то, что она была расстроена, девушка приветливо улыбнулась нам и крепко обняла. Сначала Руслана, потом Марину. А потом крепко-крепко прижалась ко мне и прошептала:
— Спасибо тебе большое, что ты не бросаешь нас. Только на тебя вся наша надежда. Надежда увидеть брата живым.
— Ну что ты Лиза! — воскликнула я. Мне даже стало неловко за свои недавние мысли относительно того, что я не буду никому помогать, если Слава не останется в живых. — Я бы никогда его не бросила. И не брошу! — уверенно ответила я ей и она грустно улыбнулась.
— Если бы я могла, я бы поменялась с ним местами, — тихо проговорила она.
Я откинула голову назад и посмотрела ей в лицо.
— Даже не смей говорить и думать так! — строго проговорила я. — Ты маленькая хрупкая девочка! Слава бы не хотел этого. Очень не хотел.
Лиза опять улыбнулась и тяжело вздохнула.
— Это так больно. Ощущать его боль. Знать, ЧТО с ним делают. Понимать, что он ощущает. Это очень больно.
Я прижала её к себе и из моих глаз потекли жгучие слёзы.
— Лиз, Тась, идёмте в дом, сейчас прибудут Нумаи.
Мы вошли в дом и расположились на кухне за столом.
Все молчали. Не потому что было нечего сказать. А потому что всё было ясно. Нужно собраться с силами, нужно быть вместе.
Уже через пять минут дверь бесшумно отворилась, и вошли невысокая худенькая девушка и невзрачный парень, чуть повыше её.
Девушка улыбнулась всем и подошла прямо ко мне.
— Привет, Тася! Очень рада познакомиться с тобой!
Она не стала обращаться ко мне «Дарящая жизнь», понимая, что это «звание» тяжёлым камнем лежит на моей душе.
Я встала и тоже улыбнулась девушке.
— Привет! — я запнулась, не зная её имени.
— Виолетта, — представилась девушка. — А это Николя.
Виолетта взяла меня за руку, словно мы были старыми друзьями, и присела за стол.
Николя сел рядом.
— А…вы потомки Дарящих жизнь и Единственных, да? — спросила я.
Виолетта снова улыбнулась мне.
— Да, моя мама была Дарящей жизнь, но папа не обратил её. Поэтому я родилась человеком в большей степени, чем Николя. У него мама была обращена. Мы унаследовали от наших родителей бессмертие. Но если я просто бессмертный человек, Николя бессмертный вампир, который обладает гораздо большими способностями, чем обычные вампиры.
Я кивнула, мало понимая, о чём она говорит. Придётся обдумать всё чуть позже, когда я останусь одна, и в голове моей немного прояснится.
— А вас зовут Николя, потому что вы из Франции? — обратилась я к парню.
— Не совсем так, — ответил он мягким голосом, — Моя мама была из России. Она поехала осматривать достопримечательности Парижа и там они с папой встретились.
Потом отца убили Истребляющие, и когда мама родила меня, она решила назвать меня в его честь. Его тоже звали Николя.
Виолетта оглядела присутствующих.
— Мы решили вмешаться, потому что ситуация критическая. В Санкт- Петербурге осталось всего четыре вампирских семьи. Это огромный дисбаланс. Мы направили Истребляющим письмо с требованием прекратить геноцид, но они ответили молчанием. А на следующий же день погибла целая семья.
— А что мы будем делать дальше? — спросила я у них.
С появлением Виолетты и Николя в груди моей расцвела надежда. На душе было спокойно. Почти также, как когда я была в объятиях Славы.
Почти.
— Ну… — невесело улыбнулась Виолетта, — пока мы можем только ждать. Думаю, что скоро Истребляющие сделают первый шаг. Александру очень зол и ему не терпится уничтожить тебя. А больше ему ничего не грозит. Мы его убить не можем. Только ты.
Я глубоко вздохнула. Опять мне напоминают о том, что я должна буду сделать.