– А твой муженёк, я смотрю, так всё ещё дурью и мается, – задумчиво постукивая изящным пальчиком по краю стеклянной чаши с запаренной зелёной гречкой, спросила Алина. – Мы его сегодня будем иметь счастье лицезреть?
Элегантная золотоволосая женщина с ангельским ликом и выразительными, огромными, немного восточными глазами, в ошеломительном костюме из последней коллекции от модного парижского кутюрье расположилась за столом, закинув ногу на ногу. Казалось, настоящая богиня спустилась на грешную землю, настолько идеальной казалась окружающим Алина Нечаева. Но в отличие от дочки и Регины, Софья прекрасно знала истинную природу своей бывшей… в какой-то мере конкурентки. Это сейчас они стали подругами – не разлей вода, а когда-то…
– Сбежал Ипполитушка, – немного грустно повторила женщина.
– А жа-аль, – почёсывая котов, так и льнущих ей под вторую руку, загадочно улыбнулась гостья из «Франции», а Регина тихонько хихикнула. – Хотя вот это вот – что-то новенькое. До такого даже у нас редко кто опускается…
– Папенька теперь у нас сыроед, – вставила свои пять копеек Алиса, не очень понявшая последнюю фразу Алины. – Изволит употреблять только растительные продукты, и то раздельно. Вчера, например, слил в унитаз отпадное овощное рагу!
– Алиса, продолжишь ехидничать, останешься без сладкого. Ипполит решил, что ему нужно почистить организм. Сейчас у него период «живых круп», ну там пророщенной сои, вымоченной спаржи… гречи и всего такого.
– Лин-Лен-Лун ему в помощь, – вновь расплылась в улыбке гостья. – Ты, Софийка, главное, запланируй, на годика через три подобной диеты, себе нового му…
– Тёть Ри, ну скажите хоть вы ей, – возмущённая материнской несправедливостью Алиса не дала «француженке» закончить. – Ну, это же бред!
– Мама правильно говорит, старших надо уважать. Какие бы они глупости ни совершали.
– Вы сами-то верите в то, что говорите?
– Я – нет! Но мне можно. А ты – обязана уважать, – высокая статная брюнетка с поистине королевской осанкой элегантно отправила в рот кусочек мяса, смакуя его вкус. – Даже если ты права по поводу бреда. Пророщенные культуры не несут никакой пользы организму, а вот вреда от них сколько угодно.
– Что-то я не поняла подобную дискриминацию… – буркнула Алиса.
Но как это и бывало в подобных случаях, не обиделась, а решила просто забить на подобные нравоучения, выделив из них главное – она права! А если Тётя Ри – говорит, что она права, а тётя Алина согласна – то всё! Это истина в последней инстанции, и никакие исследования английских учёных не опровергнут свершившегося факта.
– Девочки, вы же знаете Ипполита, если ему что-то втемяшится в голову – это потом не выбить.
– Ну и пусть жуёт свою траву, – хитро сверкнула глазами «француженка», – а у меня в машине есть пара бутылочек сухого Franchetti 2009 года и игристое Laurent Perrier Alexandra. Посидим, отметим встречу…
– Оу! А ты неплохо подготовилась, – похвалила её Регина. – Устроим мини-девишник! Только для своих… Тогда я Танюше звякну! Она…
– Да мы вместе… прилетели, – кивнула головой на недосказанный вопрос Алина.
– А мне нальёте… – жалостливо спросила Алиса. – Ну, немножечко!
– Если только немножечко!..
– Тише! Новости из Сирии, – Софья сделала громче телевизор, прерывая разговор подруг, которые с интересом прислушивались к тому, что говорит диктор.
– Во время проведения операции по спасению пилота сирийских ВВС, сбитого в районе города Дюраа, на сирийско-иорданской границе, группа, осуществлявшая эвакуацию лётчика, была обстреляна боевиками ИГИЛ. Операция прошла успешно, но, по неподтверждённым данным, среди российских морских пехотинцев имеются потери. Данные уточняются. На данную минуту Генштаб не сделал никаких заявлений.
На кухне воцарилась тишина. Хозяйка дома стояла, прижав обе руки к лицу и закусив палец, чтобы не закричать. Самые страшные мысли лезли в её голову.
– Софья, немедленно прекрати себя накручивать! – золотоволосая женщина решительно поднялась из-за стола. – Если бы с Игорем хоть что-то произошло, тебе давно уже позвонил бы Дед! А так…
Правильная и разумная речь Алины была прервана треньканьем яблокфона, лежащего на столе перед Залесской. На экране под «Имперский марш» отобразилось имя звонившего – ГЛАВ-ДЕД.
Глава 2
Телега, карточка и хвостик
Повозку тряхнуло, и незакреплённые вещи внутри неё подпрыгнули, гулко стукнув по деревянному дну. Гужевой монстр пёр вперёд, словно танк, полностью игнорируя неровности, ямы и накатанную колею, по которой телегу под моим неумелым управлением мотало, словно тракториста Василия после четвёртого пузыря беленькой.
Унылый и однообразный пейзаж полупустыни сменился, стоило только въехать в предгорья совершенно неизвестной мне горной гряды. То, что место, в котором я оказался, не было моим родным миром, я понял ещё вчера, после общения с представителями местной цивилизации. Да и тянущая повозку тварь вряд ли когда-либо бегала по горам и пустыням Сирии.
Поёрзав на козлах и поглубже забравшись в тень козырька, я нащупал под деревянной скамейкой мех с водой и, хлестнув для острастки начавшего притормаживать флегматичного ужастика, присосался к живительной влаге. Слева от меня зашуршали развязываемые верёвки клапана, и ко мне, на передок телеги выбрался мой невольный и очень недовольный попутчик.
Усевшись рядом и поправив свою чалму, он какое-то время сидел сгорбившись, широко расставив ноги и уперев локти в колени и глядя на проносящуюся под передними колёсами пыльную ленту дороги. Затем тяжело вздохнул и, повернувшись ко мне, уже в пятый раз жалостливо завёл всё ту же шарманку, что я слышал с самого утра. Правда, в этот раз в его голосе не было и сотой доли той уверенности, с какой он разливался передо мной соловьём в прошлые разы.
– Послушай. Ну, зачем тебе всё это? Неужели моего слова тебе недостаточно? Это же очень опасная вещь, я ведь так и у мереть могу. Ну, сними, а? Давай заключим нормальное, партнерское соглашение, раз уж мы оказались в одной лодке. Зачем такие радикальные шаги?
Я промолчал, внимательно наблюдая за дорогой, не отреагировав на слова попутчика.
– Слушай, мужик! Мы с тобой неправильно обошлись. Потом ты меня не понял – но ведь спас! Так, может, замнём, а? Иначе после этих ворот – всем нам с тобой будет очень и очень плохо.
– Может, и замнём. А может, и нет, – безразлично ответил я, даже не глядя на своего спутника. – Ты пока ещё не предложил мне никакой альтернативы. Такой, чтобы она действительно меня заинтересовала. А полагаться на одно твоё честное слово мелкого контрабандиста я, уж прости, – не могу и не хочу.
– Не такой уж я и мелкий.
– Данный факт только усугубляет твоё положение. К тому же лично меня вполне устраивает твоё текущее состояние. А как ты обходишься со своими партнёрами, нужда в которых отпала – я имел счастье лицезреть.
Собеседник вновь тяжело и протяжно вздохнул.
– Вот чего ты такой несговорчивый? Из Чёрного Герцогства, что ли?
– Не понял наезда! – набычился я на всякий случай.
–
! Спокойно! Я просто пошутил. Эх. Послушай меня, Иг-ор…– Игорь, рожа твоя ушастая. И-го-рь!
– Почему-то сейчас мне было обидно. Ладно – Иго-орю.
– В мор-ду…
–
! И-г-о-рь. Так правильно?– Молодец, ухатый. Так держать. Спас свой фэйс для девочек.
– Почему ты называешь меня ушастым, а не косоглазым, как принято в твоём народе.
– Ты себя в зеркало-то видел?
– Издеваешься?
– Нет.
– А китайцев видел?
– Кого… эм… нет, не видел.
– Вот поверь мне, русскому человеку. Они косые, а ты – ухатый.
– Послушай, Иго-рь, – мой собеседник тяжело вздохнул, – я двести восемьдесят лет живу на этом свете и никогда не слышал ни о каких рукс…
Он осёкся и уставился на меня так, что я больше не мог игнорировать его морду красавчика-сердцееда.
– Если ты из этих – то, поверь – не сработает, сколько бы ты на меня ни пялился. Сразу говорю – я не из ваших.
– Чего…
– Того!
– Если бы я не был ранен, и ты не напал бы исподтишка, у тебя не было бы и шанса, – надулся, затянув свою вторую по популярности песню, эльф.
Мой спутник – тот самый китайце-французский сарацин, которому я прописал прямой в смазливую морду, перед этим убив наседающих на него крестоносцев – оказался самым настоящим эльфом. Всё, как в книжках – хлыщ с женоподобной мордой, острыми ушами и скользким характером.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы! – огрызнулся я. – Будь при мне ВАЛ или «калаш»… А, что тебе абреку объяснять!
– Ты назвал себя рукс-зкхем, – прервал он меня.
– И что? – протянул я, размышляя, стоит ли уже вступиться за попираемую честь отчизны, или абориген-долгожитель это так – не со зла.
– Ты не из этого мира…
– Расскажи мне что-нибудь, о чём я не понял, увидев тебя, ухатый, – отмахнулся я, на самом деле навострив уже свои – очень даже человеческие – уши, не забывая между делом нахлёстывать жуткомордого монстра, тянущего наш фургон. – Или ты вознамерился порвать наше соглашение? Что-то мне подсказывает, что если я один окажусь у ворот этого… гм… замка…
– Нет, нет… – замотал головой мой бывший пленник. – Я про…
– Только что ты мне угрожал. Или мне показалось?
– Ты точно родом не из Чёрного Герцогства? – быстро спросил эльф, а затем отвернулся, уставившись на унылый пейзаж того, что здесь называлось Святой Землёй.
– Точно. Ты как-то странно отреагировал, когда я назвал себя русским, – скучающим тоном спросил я. – Объяснись.
– По моему родному городу Элинцубару ходит городская легенда, что лет двадцать назад некий герой, человек «На», выходец из другого мира, посещал столицу и, устроив жуткий погром с тысячью смертей, увёл с собой девушку-сироту по имени Таэтень…
– Это всё просто великолепно… Я здесь каким боком?
– Он называл себя руксзкехем офицером! – выдал после недолгого молчания эльф.
– Правда? – меланхолично ответил я, задумавшись, зачем вообще я связался с этим странным типом, поглаживая пальцем драгоценную цепочку, обвивающую мою шею.
Наверное, затем, что выбора у меня просто не было. В слишком необычную ситуацию я попал, да к тому же всё увиденное мною за последние сутки никак не способствовало желанию действовать полностью автономно.
Не успел французо-китаец, отхватив мой грамотно постеленный удар, осесть на пыльную землю, как в полной тишине из кузова выскочило несколько фигур. С виду – арабские женщины в полном боевом облачении: чалма, паранджа, никаб и всё такое прочее.
Трое из них, подтянув подол и не произнося ни звука, задали стрекача в сторону пустыни, а вот четвёртой не повезло. С кульком на руках, подозрительно напоминающим завёрнутого в пелёнки младенца, беглянка запуталась в ткани, споткнулась о край телеги и кувырком полетела на дорогу, выронив свёрток, который до этого нежно прижимала к груди.
Словно по чьему-то приказу, врубилось моё ускорение, которое вообще-то раньше работало только в минуты опасности, угрожающей непосредственно мне. Сантиметров за десять от земли я успел перехватить кулёк и натурально крякнул от веса оного. Было в нём килограммов десять, не меньше, к тому же с покатившейся по земле восточной гурии слетел никаб, открывая вполне славянское лицо молодого парня с редкой порослью подросткового пуха над верхней губой.
Положив свёрток на землю, я сосредоточился на новой, успевшей напрудить от страха лужу цели и не заметил, как из него пулей вылетело нечто змеевидное, скрывшись в кузове телеги. Наверное – зря, но об этом позже. А на тот момент у меня было и без того много дел.
Вырубив усатую Гюльчатай проверенным методом «кулак-лицо», я не стал преследовать остальных «любимых жён» китайце-француза. Мне было чем заняться, кроме догонялок с альтернативно-ориентированными в пустыне. Побросав бесчувственные тела сарацина, карлика, парня и, конечно же, тяжёлый кулёк в забитый мешками воз, я запрыгнул на козлы и, ухватив вожжи, которыми, видимо, управляли тягловым монстром, хлестнул его как обычную лошадь.
Взвыв дурным голосом, чудише понеслось вперёд со скоростью военного «Урала». Телега запрыгала на колее, и не перевернулись мы только благодаря тому, что дорога была прямая словно стрела. Когда ход более-менее выровнялся, я, забравшись в фургон, добавил кулачного наркоза начавшему приходить в себя сарацину и спеленал всю тройку по рукам и ногам найденными в кузове верёвками от очередного тента, пустив куски его ткани на кляпы.
А дальше мы ехали, ехали и ехали, пока на горизонте не появилась горная гряда, солнце принялось клониться к земле, а на пути начали попадаться редкие рощи из незнакомых лиственных деревьев. Погони, которой я опасался, не наблюдалось. Тогда я, недолго думая, завёл гужевого чудика в первый попавшийся крупный лесок и взялся за ревизию боевых трофеев.
– Вот они, – вывел меня из задумчивости эльф, указывая вперёд, на расщелину в подступивших и закрывающих уже полнеба горах, – Врата Гердуна… Врата между пустыней и Серентией.
Узкий пролом, похоже, искусственного происхождения, пересекал гряду насквозь. На ум приходило вполне классическое и очень подходящее для подобного случая сравнение с маслом, которое кто-то рассёк разогретым ножом.
– …там, в глубине, располагается Коттай Дунсон, древняя крепость дворфов, перекрывающая вход в Королевство, – продолжал свой рассказ мой спутник, звали которого Гуэнь Шилхеньг Аи. – Сейчас она принадлежит одному из вольных баронов, подписавших коронный договор с Серентией, а потому, раз ты со мной, пропустят нас без проблем. Вот только…
Эльф как-то странно посмотрел на меня, а затем, тяжело вздохнув, полез обратно в фургон. Оттянув полог, я с интересом заглянул внутрь. Гуэнь, что-то бурча себе под нос на непонятном мне восточном языке, рылся в одном из своих мешков.
– Что только? – переспросил я, когда ожидание затянулось.
– Припусти химерала помедленнее. Дело есть… – пространно ответил он.
Гобиком в простонародье звали того гужевого монстра, который тянул сейчас нашу телегу. По-научному химерал или просто химера. Он оказался обыкновенным жвачным животным, сродни корове, и даже давал некое подобие молока, хотя по запаху «это» скорее напоминало готовый кумыс, а по консистенции ряженку. В любом случае, в отличие от эльфа, употреблять производимую монстром субстанцию я не стал, а вот ухатый глушил её всю дорогу и в какой то момент, похоже, даже слегка захмелел.
Тягловой чудик – был искусственным существом, химерой, созданной местными умельцами при помощи магии. Не сказать, чтобы я очень удивился, услышав это слово, но и просто так взять и поверить в наличие волшебства мне было трудновато. С другой стороны – почему бы и нет, учитывая, что осознание пребывания меня, любимого, в чужом, неизвестном мире далось мне как-то на удивление легко.
Наверное, из-за подготовки и частого участия в боевых операциях, а также из-за моих собственных странностей, у меня не случилось ни положенной в подобной ситуации истерики, ни шока, который испытал бы любой гражданский окажись он на моём месте, ни долгих стенаний на тему «Как же так, как быть и что делать?» В популярной нынче фэнтези-литературе, которую я почитывал развлечения ради, на подобные душевные метания часто отводилось приличное количество страниц, даже если главный герой был, как и я, профессиональным военным.
– Нашёл, – заявил, наконец, эльф, доставая откуда-то небольшой серый, металлический прямоугольник, размером с игральную карту и такими же скруглёнными краями. – Держи.
– Что это?
– Твоя новая инсигния. Фальшивка, конечно, но для того, чтобы обдурить приграничных, хватит и её.
– Сделаю вид, что понял тебя, – нахмурился я, принимая из рук Гуэня пластинку и разглядывая её абсолютно ровную, полированную поверхность, без каких бы то ни было узоров, на солнечном свету. – Это что, типа, биометрический паспорт?