— Только один, — сказала Мелани.
Пен поджала губы.
Мелани включила на плите горелку. — Так что же случилось после того, как ты отключила телефоны?
— Именно тогда я начала думать, что он может прийти.
— Что заставило тебя так думать?
— А почему нет? Он ясно дал понять, что он хочет… развлечься со мной.
— Но такие парни почти никогда не…
— Почти. Я знаю. Но может быть, он исключение. Я имею в виду, у него был номер моего телефона, наверняка и адрес тоже. Во всяком случае, я решила подготовиться ко встрече с ним. Вот почему я заперла дверь и натянула этот чёртов провод. Чтобы быть готовой, понимаешь? На всякий случай. Вот почему у меня был нож. Поэтому посреди ночи я забыла про шнур и долбанулась головой о стену.
Пен покосилась на кофеварку. Кофе был готов. Дрожащими руками она достала из шкафа чашки, и стала наполнять их. Затем передала одну из них Боди.
— Ты по прежнему думаешь, что этот парень может прийти? — Спросил он.
Она пожала плечами. — А, что ему помешает?
— Теперь здесь мы. Думаю, видение Мел оправдалось.
— Да, — согласилась Пен. — На этот раз точно в цель.
— Мы за тобой присмотрим, — сказала Мелани. — Можешь целый день спать, если захочешь.
— Наверное, так и поступлю.
Когда завтрак был готов, Мелани и её парень настояли на том, чтобы она поспала. Пен отправилась в ванную, и выпила стакан «Алко-Зельцер». Когда вышла, Боди сидел на коленях дверном проеме спальни и снимал шнур.
— Ни о чем не волнуйся, — сказал он.
Она поблагодарила его, затем повернулась к Мелани и крепко её обняла. — Как здорово видеть тебя снова, малышка. — И взъерошила сестре волосы.
Оставшись одна в своей комнате, она откинула на кровати покрывало. Простыни выглядели превосходно. Больше не было нужды защищать себя одеждой, и Пен сняла её. Но из-за находившегося в доме Боди всё же надела перед сном пижаму.
Чтобы солнечный свет не мешал, она пристроила на глаза подушку. В шее чувствовалось напряжение, но голова больше не болела так сильно. Еда и аспирин помогли. Она глубоко вздохнула. В целом, Пен чувствовала себя неплохо.
Её испытание закончилось, по крайней мере, на данный момент. Может, даже навсегда.
Она слишком остро реагировала на происходящее, в этом сомневаться не приходилось.
Чуть не раскроила себе череп. Чуть не сломала шею. И чуть было не прирезала Боди.
Я ранила его ножом.
Он отнёсся к этому достаточно спокойно.
Хороший парень.
Повезло Мел.
И повезло мне, оказаться в их компании.
Но на сколько же они приехали? Я даже не спросила. Наверняка им нужно будет скоро вернуться в школу, возможно даже завтра.
Не переживай сейчас на счёт этого.
Сейчас беспокоиться не о чем.
Она легла на бок, пижама скользнула по коже, и, укрывшись покрывалом, уснула.
— Как думаешь, на диване уместимся? — Спросил Боди.
— А кто думает о сне?
— Я, — сказал он. — Я совершенно разбит. Я ведь ни разу не вышел из-за руля за последний отрезок пути, помнишь?
— Не знаю, как ты, но я хочу послушать плёнку.
— Не думаю, что Пен одобрит это.
— Ей не обязательно знать.
Боди сел на диван, похлопав по подушке рядом с собой. — Я и сам могу говорить с тобой грязно.
Не смешно. Что бы тот парень ни сказал, он напугал её до смерти. Я никогда её такой не видела.
— Я уж было решил, что она всегда такая параноидальная.
— Прекрати.
Боди встал. Сердце бешено заколотилось, и он стоял неподвижно, в ожидании, когда пройдет головокружение.
— Ты в порядке?
— Моё тело говорит мне держаться от телефона подальше.
— Значит, держись подальше. — Сказала Мелани. — Я послушаю ленту сама.
— Всё в порядке. Я в норме.
Он двинулся за ней. Мел бродила по дому в поисках автоответчика. Судя по всему, у Пен его не было, когда они жили вместе с Мелани. Наконец, она направилась в кабинет рядом со спальней сестры. Автоответчик оказался на письменном столе. Пустой.
Хмурясь, Мелани смотрела на него. — Кассета должна быть где-то здесь, — шепнула она, и тут же проверила мусорную корзину.
Боди нашёл её на ковре в дальнем конце комнаты. Он повертел её в руках, убедившись, что она не сломана.
— Закрой дверь, — прошептала Мелани.
Он тихо закрыл её и вернулся к столу. Мелани со щелчком вставила кассету, затем перемотала плёнку и включила.
— Привет, сладкая. Жаль, что тебя нет дома…
Мелани уменьшила громкость.
Голос был неприятным. «Не годится даже для оглашения меню в МакДональдсе», — подумал Боди. Но то, что он произносил… Боди представил, как всё это слушает Пен, представил, как она себя при этом чувствовала. Одна в квартире. Наедине с нездоровым сознанием незнакомца, оскорблённая и запуганная.
Лента передает только короткие сообщения. Но подонку хватило времени, чтобы сказать ей, чего он хочет, прежде чем звуковой сигнал оборвал его на полуслове.
— Не понимаю, почему она так расстроилась, — прошептала Мелани. — Банальная нецензурщина…
— Как ты смотришь, если я засуну свой…
— Он действительно псих, — прошептал Боди.
— Всё не так уж плохо, — сказала Мелани. — Пен не настолько глупая, чтобы позволять этой записи так на себя влиять. Я тоже получала подобные звонки, но никогда не была так напугана.
Время парня истекло, но он позвонил снова. — Соси его, сладкая. Открой рот пошире. Соси. Я хочу войти в твой рот. Хочу спустить тебе в глотку. Ну же, открывай. Открывай широко, шлюха. Да, да. Возьми его, проглоти мой член и бииииип.
Три звонка были позади, оставался ещё один.
Боди глубоко вздохнул.
Началось четвертое сообщение.
— Пен, это Джойс. С твоим отцом произошёл несчастный случай. Я в отделении скорой помощи медицинского центра Беверливуд на Бульваре Пико. Приезжай, как только сможешь.
Глава седьмая
Пен просыпалась нехотя. Кто-то стучал в дверь. Почему она закрыта, и кто…? Она вспомнила. Здесь Мелани и её молодой человек, Боди. Парень, которого я порезала.
Что, если бы я убила его?
У неё всё сжалось внутри.
Дверь открылась, и в проёме появилось лицо Мелани. Она казалась расстроенной и немного смущённой. — Тебе лучше одеться.
— Что случилось?
— Мы прослушали плёнку.
Пен ощутила комок в горле. — Ну, блин, огромное спасибо. Вместе с Боди?
— Там была Джойс.
— Что?
— На твоей ленте. С папой что-то случилось. Его доставили в отделение скорой помощи. Джойс не сказала, как он, сказала только то, что с ним приключился ужасный несчастный случай.
— Боже. О, нет.
— Надо ехать в больницу.
— Да, да. Я буду готова через минуту.
Дверь закрылась.
Пен вскочила с кровати и сняла пижаму.
Несчастный случай. Папа.
В оцепенении, она достала из комода трусики и надела их. Продолжая натягивать бельё, Пен бросилась к шкафу, сняла с вешалки белые штаны, надела их и схватила первую попавшуюся блузку. Та оказалась шёлковой бордового цвета, слишком нарядной для брюк. Ей было всё равно. Она надела её, обулась в сандалии, пока застёгивала пуговицы, и оставив блузку незаправленной, застёгивая штаны, бросилась к двери.
— …позвони ей — говорил Боди, когда она вошла в гостиную. — Она может рассказать, что с ним.
— Пожалуй, да.
— Позвонить Джойс? — Спросила Пен. — Конечно. — Она развернулась и отправилась на кухню. Отсоединенный телефон по-прежнему лежал на холодильнике. Она взяла его, включила, повесив на стену, и дрожащей рукой стала набирать номер. Мелани стояла рядом.
Гудки. Занято.
Она повесила трубку. — Занято.
Мелани закрыла глаза и совершила глубокий вздох, как будто факт отсрочки явился облегчением.
Пен мягко привлекла сестру к себе. Мелани обняла её и прижалась лбом к шее Пен. Та могла чувствовать её горячее дыхание на плече через блузку. — Не волнуйся, ладно?
— Я боюсь.
— Я тоже.
— Что, если он умер?
— Нет, иначе Джойс сказала бы. — «Но у меня был отключен телефон», — подумала Пен. «Возможно, Джойс уже пыталась перезвонить». — Давай, Мел. Поехали, — она выпустила сестру из объятий.
— Ты знаешь, куда его доставили?
— В медицинский центр Беверливуд.
— Отлично. Это не далеко.
Они поспешили к выходу. Боди предложил сесть за руль. Его голубой фургон был припаркован у обочины. Пен села рядом, чтобы показывать дорогу, а Мелани устроилась сзади напротив промежутка между передними сиденьями и оперлась о спинки.
Пен чувствовала оцепенение. Всё происходящее казалось нереальным.
— Прямо, на Пико, — указала она путь.
Когда Пен, наконец, увидела больницу в конце следующего квартала, у неё было ощущение, что она стоит в лифте, пол которого убегает из-под ног. — Вот здесь, — выдохнула она.
Боди повернул фургон к обочине. — Так достаточно близко к тротуару?
— Нормально, — сказала Мелани.
«Всегда бы так», — подумала Пен.
Они вылезли. Боди опустил деньги в парковочный автомат. Мелани взяла его за руку, и Пен повела их.
Утреннее небо было тёмно-голубым. Лёгкий бриз, с ароматом свежести ночного дождя, отделял блузку Пен от кожи.
Она заметила, что чувствует себя прекрасно, и задалась вопросом, как вообще можно чувствовать себя нормально в тот момент, когда желудок сжался, а ноги трясутся, и едва в состоянии удерживать тебя. Да ещё и отец в этом здании…
Только бы он выжил. Только бы выжил. Пожалуйста.
Приближавшаяся женщина, толкала детскую коляску.
Он всегда хотел внука.
Всего неделю назад он сказал: — Знаешь, я не становлюсь моложе. Почему бы тебе, как нормальной дочери не выйти замуж и не забеременеть?
У Пен застрял ком в горле. Глаза начало жечь.
Боже, только не плачь.
С ним всё, чёрт возьми, порядке.
Не раскисай перед Мелани. Держись.
Она оглянулась. Мелани держала за руку Боди и пристально смотрела на тротуар. Боди встретился с ней взглядом. Пен задалась вопросом, как он себя чувствует, находясь в эпицентре семейной трагедии. Наверное, пожалел, что покинул Финикс. Сначала получил ножевое ранение, а теперь это.
Пен достигла перекрёстка, нажала кнопку пешеходного светофора, и стала ждать. По ту сторону улицы Бульвара Пико располагался вход в скорую помощь. У обочины был припаркован полицейский автомобиль.
Для пешеходов загорелся зелёный. Она сошла с тротуара, но плечо её схватила чья-то рука, резко оттянув назад. Ревущее красное пятно промчалось по улице, обдав её воздушным потоком. Отступив назад, Пен увидела низкую заднюю часть набиравшего скорость «Порше».
— Этот урод пролетел на красный, — сказал Боди.
Пен повернулась к нему. Он убрал руку с её плеча. — Спасибо. Наверное, мне нужно внимательней смотреть куда иду.
Мелани держалась рукой за сердце. Она смотрела широко раскрытыми глазами затаив дыхание, будто кто-то прыгнул на неё в темноте.
— Ты в порядке? — Спросила Пен.
Та кивнула.
Уже горел запрещающий сигнал, поэтому им снова пришлось ждать зелёный. Когда он загорелся, Пен сначала посмотрела на дорогу, прежде чем покинуть тротуар.
На противоположной стороне, она направилась к госпиталю, и понимая, что здесь нет входа, в замешательстве обернулась назад. Пожав плечами, она шагнула мимо Боди и Мелани, и увидела дверной проём перед Беверли Драйв.
Её оцепенение, казалось, возросло и окрепло, когда открылись стеклянные двери.
Она вошла в приёмную. Молодая женщина, закусив нижнюю губу, нервно взглянула на неё и отвела взгляд. Она сидела на скамейке и держала за руку ребёнка не старше пяти лет. Тот наклонился вперёд, и разглядывал чернокожую женщину с окровавленной тряпкой, обернутой вокруг руки. Она сидела на стуле возле дальней стены, держа себя за руку, покачиваясь взад-вперед, и негромко напевая. Взгляд у неё был отсутствующий. Ребёнок перестал глазеть на неё, отвлеченный новичками, и по-видимому, проверяя их на наличие ран.
Пен повернулась к окнам слева от неё. Через стеклянную перегородку, она увидела двух женщин в белой униформе. Одна из них сидела за столом, другая, полная с каштановыми волосами, оторвала взгляд от бумаг и улыбнулась приближавшейся к окну Пен.
Пен застыла.
Она была в нескольких шагах, нескольких словах, всего в нескольких мгновениях от того, чтобы узнать что случилось… но бремя этого знания парализовала её. Она посмотрела на женщину и попыталась восстановить дыхание.
Боди обошёл её, и наклонился к окну. — Нам сообщили, что вчера после несчастного случая сюда был доставлен некто Уит Конуэй. Это его дочери. Нам хотелось бы знать, в каком он состоянии.
Женщина посмотрела на что-то, что находилось за окном, прямо перед ней. — Уитмен Конуэй?
— Да.
— Он был доставлен в госпиталь вчера вечером, в сопровождении своей супруги. — Медсестра прекратила говорить, но продолжила читать.
Желудок Пен сжался.
Мелани схватила её за руку.
— Диагноз — перелом обоих надколенников…
— Что это значит? — Спросил Боди.
— Сломаны обе коленные чашечки. Также сломано правое плечо, — добавила она, уже не используя медицинских терминов. Она потёрла губы. — Помимо этого, у него тяжелая черепно-мозговая травма. Он был без сознания, когда его доставили сюда.
Рука Мелани дрогнула в ладони Пен.
— Он был помещён в больницу на операцию. Здесь у меня только данные о госпитализации, поэтому Вам лучше обратиться в главную больницу, чтобы получить информацию о его текущем состоянии.
Медсестра дала Боди направление. Он кивнул, а затем спросил: — Известно ли, как он получил эти травмы?
— Он был сбит автомобилем при переходе улицы в Беверли-Хиллз. Автомобиль скрылся с места происшествия.
Боди поблагодарил её, и направился к двери в задней части помещения. Пен и Мелани последовали за ним по коридору.
Сбит автомобилем. Пен подумала о недавнем эпизоде на улице, но в её фантазии Боди не удалось задержать её, и автомобиль сломал ей колени. А головой она влетела в лобовое стекло.
Папа.
Тяжелая травма головы.
Операция.
«По крайней мере, он не умер», — сказала она себе. «По крайней мере, не был мёртв, когда покидал отделение неотложной помощи».
Женщина в ординаторской была бы в курсе, если бы он скончался? Хотя, может и нет. Или, возможно, она знала, но предпочла, чтобы кто-то другой сообщил им эту новость.
Они вышли из коридора в вестибюль. Двойные стеклянные двери открывали вид на Пико. За информационным столом сидела женщина.
— Я постараюсь узнать, что происходит, — сказал Боди. — Присядьте пока.
Пен кивнула. Она отвела Мелани к дивану у стены, и они сели.
Боди переговорил с женщиной за столом. Она сделала телефонный звонок, что-то ему сказала, и он вернулся, присев рядом с Мелани. — Сейчас выйдет доктор и поговорит с нами.
Они ждали.
Пен вытерла о штаны вспотевшие ладони.
Мне очень жаль, мы сделали всё, что было в наших силах.
Из двери в холл вышел мужчина, и направился прямиком к ним. Он не был стар, как предполагала Пен. Молодой, на вид не более тридцати, статный, энергичный. На нём были белые теннисные туфли, серые брюки и белый расстёгнутый пиджак, под которым виднелась клетчатая рубашка и зелёный ослабленный галстук. В руках доктор держал медицинскую карточку.
Пен попыталась прочитать выражение его лица, но оно было по-деловому бесстрастным, и не выражало ничего.
Боди уже стоял.
Пен также заставила себя подняться. Мелани, поколебавшись, сделала то же самое.
— Я доктор Грей, — представился врач и обменялся рукопожатием с Боди. — Нейрохирург, который оперировал мистера Конуэя. — У него был приятный голос и привлекательная улыбка.
— Как он? — спросила Мелани сдавленным шёпотом.
— Состояние вашего отца стабильно.