– Вам нужно это выпить, – мой вопрос “тень” проигнорировала. Даже тон не повысила – просто делала вид, что не услышала или не придала значения.
Я была слишком слаба, чтобы воспротивиться, а сильная рука уже сжалась на затылке и неумолимо потянула вверх. Я даже не почувствовала, как напрягается чужое предплечье, не ощущала ни усилия, ни собственного веса.
Да и сколько там могло весить это хилое бледное тело?
Край кружки привычно уперся в губы, и я послушно глотнула проклятое лекарство, ненавидя всем сердцем горько-пряный вкус.
– Сколько мне еще нужно его выпить? – прохрипела я и хотела откинуться на подушку, но рука, стискивавшая мой затылок, мешала. – Может, стоит зажечь свет?..
Мне стало неловко.
Неловко от ситуации, в которой мне приходилось сидеть нос к носу с наставником, чувствовать его пальцы в волосах, общаться в темной комнате один на один и только догадываться, видит ли этот странный человек в темноте или мне повезло и мы в равных условиях хотя бы в этом.
Но вместе с неловкостью пришла и знакомая злость.
– Вы знаете, что со мной! – я попыталась повысить голос, но не нашла сил. – Вы все знали и не предупредили!
– И я прошу за это прощения, – ровно произнесла “тень” тоном Эктора. Я плохо видела его очертания, в полумраке тускло поблескивали только синие глаза, отчего становилось не по себе, но в глубине мерцающих радужек плескалось искреннее раскаяние. – Я допустил очередную ошибку и должен извиниться.
– Что именно происходит?
Эктор тяжело вздохнул и позволил мне выскользнуть из его хватки.
С трудом приподнявшись, я уперлась спиной в изголовье и натянула теплый плед до самого подбородка.
– Прикройте глаза, – сказал он, и я послушно зажмурилась. – Я поставлю свечу на тумбочку. Постарайтесь не смотреть на пламя.
Наверное, мне просто почудилось, но я различила в интонациях Эктора слабые, едва уловимые нотки настоящей заботы. Это были не просто механические советы и просьбы, а человеческое участие.
– Это называется “откат”, – голос у наставника тихий и шелестящий, но мне казалось: я могла бы ощупать его, почувствовать кончиками пальцев. – Мир чувствует в вас чужака и пытается...выкинуть вон, но вы уже прочно срослись с телом. От вас невозможно избавиться.
Вот оно как.
Интересно, ему жаль?
Жаль, что даже мир не в силах совладать с пришлой?
– И долго я проведу в постели?
Приоткрыв глаза, я смогла рассмотреть Эктора и заметила темноту, залегшую под его глазами.
Сколько я вообще была в отключке? Он сидел здесь все это время?
– Еще день, – мужчина неопределенно пожал плечами. – Может, два. Хорошо, что откат случился сейчас, когда вокруг почти нет свидетелей. Если бы вы свалились перед другими учениками…
Я кисло улыбнулась.
– Вот это было бы веселье, – тихо кашлянув, я плотнее завернулась в плед. – Вам не обязательно караулить меня. Я думаю, Эриса поможет мне выпить отвар.
Эктор нахмурился, а тени будто стали глубже. Он все еще держал в руках чашку с лекарством: то сжимал её с такой силой, что я могла поклясться, что слышу хруст, то нежно поглаживал глиняный бок.
– Я так и хотел сделать, – сказал он и встал на ноги слишком уж поспешно. – Но чувствовал, что должен вам объяснение. И извинения.
От удивления у меня брови поползли вверх.
– И потому сторожили меня? Не спав? Вы могли извиниться в любое другое время.
Эктор стиснул зубы и аккуратно поставил чашку на тумбу.
– Я рад, что все обошлось, – холодно отчеканил мужчина. – Эриса будет здесь через час, с ужином. Постарайтесь поесть, даже через "не могу".
Он двигался мягко и уверенно. Подхватил куртку, что лежала на кресле рядом, откинул со лба непослушные волосы, а я все пыталась разобраться в себе.
С одной стороны приятно, что Эктор так переживал. Он точно не спал, и прикосновения влажной тряпки мне не почудились. Вон тряпка, а вон кувшин, стоит прямо у кровати.
Но почему?
Чувство вины? Да ну, глупость это. Он мог просто спрашивать у Эрисы, не померла ли я тут случайно, и хватит.
Эктор уже был у двери, когда я решилась все-таки открыть рот:
– С-спасибо, – пробормотала я, запинаясь и вжимаясь в спинку кровати.
Черт его знает, какая реакция могла последовать.
Эктор замер, полуобернулся. Из-за игры света и теней его профиль казался более хищным, чем обычно.
– Не за что, Саша, – бросил он через плечо и вышел вон, аккуратно закрыв дверь.
Оставил меня одну.
Я прикрыла рукой глаза, медленно “стекла” вниз по подушке и совершенно по-дурацки улыбнулась.
“Саша”.
И как только ему удалось это так произнести, что мне отчаянно захотелось больше никогда не услышать холодного “Александра”?
Глава 22
Магистр склонился над картой города и с каждой секундой хмурился все сильнее.
– Какие новости в северном пределе? – его густой, тягучий голос заполнял собой все пространство сумрачного зала. Даже огоньки свечей задрожали на стенах, отмечая каждое его слово.
Повернув голову, магистр впечатал тяжелый холодный взгляд в Эшель.
Она только вернулась из Гальдивы и сейчас осматривала зал с отрешенной брезгливостью. Эшель – странствующий рыцарь. Сама необходимость сидеть в четырех стенах и дышать плотным, разогретым чужими дыханиями воздухом поднимало в ней волну негодования и страха.
И Эктор прекрасно ее понимал.
Его место было далеко от женщины, но от Эктора не могла укрыться ни кривая полуулыбка, застывшая на огрубевшем от ветра лице, ни сцепленные в замок руки.
– В окрестностях Гальдивы участились случаи магического психоза, – ровный тон женщины не был способен никого обмануть. В нем бурлил гнев, боль и разочарование; а в темно-серых глазах плескалась готовность сорваться с места и выскочить вон. – Даже те, в ком были хотя бы крупицы магии, отвечали на Зов. Иногда я находила в полях детей. Они выходили из домов и шли на голос пламени, а потом попадали в лапы дикому зверью.
Эшель не вздрагивала, ее интонации никак не менялись, когда она рассказывала новые и новые жуткие подробности. О том, как опустела целая деревня, о том, как скрытого чародея не успели скрутить и он сжег себя и забрал с собой жену и двоих сыновей. Только морщинка на ее лбу становилась еще глубже и злее.
– Даже через артубират мы не всегда можем уловить частицы дара, – проговорила Эшель тихо. – И жестоко за это расплачиваемся.
– Карим, – магистр повернулся к абсолютно беловолосому худощавому мужчине, что все это время просидел без движения. Казалось, он даже не дышал.
– Я давно говорил, что пироманты не останутся в заточении навсегда, – он склонил голову и неопределенно повел плечами. – Как бы вы это ни хотели, магистр, но факты говорят за себя, – Карим бросил на Эктора быстрый взгляд. – И недавнее происшествие здесь это подтверждает. Пироманты и их прихвостни – как крысы. Паразиты. Они найдут дорогу куда угодно. Это лишь вопрос времени.
В зале повисло мрачное молчание.
– Мне почти жаль тех несчастных, кто решил примкнуть к Ордену в этом году, – прогремел над столом звучный голос Алеина. Мужчина внушал искреннее благоговение при первом же взгляде. Самый высокий из всех, широкоплечий, массивный; светлые волосы стянуты на затылке в хвост и перехвачены кожаным шнурком; живые, сверкающие зеленые глаза смотрели насмешливо, с вызовом.
– Алеин, – рыкнул магистр. – Твой бы язык да в мирное русло. Например, неплохо бы отчитаться о делах на западе, где ты регулярно ошиваешься.
– Не “ошиваюсь”, а наблюдаю, – невозмутимо поправил магистра мужчина. – И на западе никаких странностей нет, тишь да гладь. Даже подозрительно.
– Или они лучше работают, – хохотнула Эшель.
Ее глаза сверкнули каким-то больным бордовым блеском.
– После нападения мы усилили патрули, – подал голос Эктор. – На входе в город всех проверяют через артубират, на центральной башне крепости всегда стоит Следящий. Если в городе появятся приспешники пламени, то он даст сигнал…
– Если в город проберется глашатай, то мы столкнемся с проблемой похуже случайного нападения магов, – прогудел магистр. – Он сможет обращать любого потенциального чародея со слабой ментальной защитой в верного помощника пламени. Нам никак нельзя допустить этого. Ты понимаешь, Эктор?
– Разумеется.
– Может быть, тут хоть кто-то задаст главный вопрос? – насмешливый рык Алеина заставил Эктора вздрогнуть. – Или скажет это вслух? – Мужчина впервые перестал улыбаться. – Печать Экды слабеет, и пироманты потихоньку ковыряют трещинки в поисках выхода. Предосторожности – это прекрасно, но скоро мы окажемся на пороге новой войны. А еще одной Экды у нас нет.
– Критикуя – предлагай, – мрачно бросил Карим. – Если мы выскажем страхи вслух – они не станут меньше, и не появится на пороге новая Экда, готовая принять в себя силу пламени. Все собравшиеся и так знают, что активность магов и появление энкери, – быстрый взгляд в сторону Эктора обжег не хуже уголька из костра, – тревожные знаки. Все мы знаем их значение.
– Тогда я искренне не понимаю, почему не отменили набор учеников, – хохотнул Алеин. – Чем эти зеленые сосунки нам помогут на пороге конца света?
Эктор подался вперед:
– Они займут твое место, когда пламя отправит твою душу к Единому.
– Мое место? – мужчина расхохотался не сдерживаясь. – Уж не твоя ли милая ученица метит на мое место? Не доросла еще! И не дорастет. Судя по тому, что я видел, она была бы хороша в койке, а не на поле боя. Или, – Алеин хищно оскалился и подмигнул Эктору, – на то и расчет, м?
– Помнится мне, – задумчиво протянул Эктор, – что твоя вторая ученица превзошла тебя в бою, а была она хилой девкой, весом в сотню с хвостиком фунтов и ростом тебе по грудь. Все правильно, Эшель?
– Да, все верно, – женщина хищно улыбнулась и ткнула в шрам, рассекающий лицо Алеина точнехонько на две половины. Узкий след от клинка тянулся по лбу вниз, задевал кончик носа и массивный подбородок.
Мужчина что-то пробурчал и заткнулся.
“Как раз вовремя”, – подумал Эктор.
– Грызня друг с другом делу не поможет! – голос магистра обрушился на плечи, как удар молота на наковальню. – Трепаться мы все любители, но ситуация серьезная и я требую отчитываться о всех происшествиях, где хотя бы краем глаза было замечено вмешательство пламени.
– Это не отменяет того, что я сказал! – не сдавался Алеин.
– Мы соберем Совет. И будем решать проблему вместе с потомками Экды, – магистр откашлялся и заложил руки за спину. – В их жилах течет первородное пламя, и кому, как не им, придется участвовать в грядущих событиях? Возможно, понадобится отправить кого-то в Запределье.
В зале повисла оглушительная тишина.
Самоубийственно. Невозможно!
Да еще и так близко к пиромантам, что кто угодно мог бы свихнуться, силен его разум или нет.
– Это неизбежные меры, – мужчина тяжело вздохнул. – Если безумие продолжит расти, я не вижу другого способа проверить состояние печати.
Магистр подал знак, завершая собрание, но расходиться никто не спешил. Все бросали друг на друга многозначительные взгляды.
Кого-то из них могут отправить в земли, где уже несколько столетий не ступала нога обычного человека. Снарядят, удостоверятся, что сообщение в любом случае попадет в Орден, и отошлют в Запределье.
Вернется ли при этом сам рыцарь – уже не будет иметь значения, он исполнит свою роль.
Роль вестника конца.
***
В свои покои Эктор вернулся разбитым и уставшим. Хотел заглянуть в комнату Саши, но оборвал себя на полпути, решив, что слишком уж печется о состоянии ученицы.
– С ней Эриса, – убеждал он себя, поднимаясь по лестнице и тяжело опираясь на отполированные временем перила, – она бы сказала, если бы что-то пошло не так.
В голове громыхали слова магистра, а во рту было противно горько. Хотелось пить, скинуть ставшую тесной куртку и пялиться в потолок, пока не загорится заря.
Едва ли Эктор смог бы сегодня уснуть.
Добравшись до кабинета, мужчина застыл, прислушиваясь.
Что-то было не так.
Слабый, едва уловимый для человеческого уха шорох доносился из-за двери. А ведь Эктор совершенно точно ее закрыл, когда уходил.
Короткий клинок прыгнул в руку сам собой, усталость и раздражение испарились, как влага на раскаленном камне, уступив место собранности и осторожности.
Никто в Ордене не подумал бы врываться к капитану в кабинет, тем более вокруг двери был установлен защитный контур, что мешал бы любому, кто не получил приглашение хозяина, попасть внутрь.
Но почему тогда такое паршивое предчувствие?
Прикоснувшись к двери, Эктор тихонько ее толкнул. Та послушно качнулась назад. Даже замок не щелкнул, будто кто-то открыл кабинет своим ключом, да так и забыл закрыть.
Контур молчал.
Шагнув в темноту, мужчина прищурился и почти сразу же рассмотрел темный силуэт, застывший перед его столом. Стоило только хозяину переступить порог, как вспыхнули под потолком лампы – и Эктор так и застыл, с клинком в руке, рассматривая незваного гостя.
– Какого?..
Он не сразу понял, в чем странность. Заметил только, когда Саша повернулась лицом. Точнее, что-то заставило ее повернуться.
Потянувшись к поясу, Эктор раскрыл артубират и рассмотрел пылающие красным нитки, обвившиеся вокруг тела и шеи девчонки.
– Без резких движений, капитан.
Голос был ему знаком.
Эктор уже слышал его раньше.
Не женский, глубокий и хриплый. Насмешливый.
Голос, какой бывает у тех, кто в своей силе уверен, кому нет нужды что-то доказывать.
– Присаживайтесь, – Сашу качнуло в сторону. Ее глаза были широко распахнуты, а на щеках поблескивали влажные дорожки от слез. Крупные соленые капли собирались в уголках глаз и катились вниз, а в глубине радужек, ставших ярко-алыми, как языки пламени, плескался неподдельный, животный ужас.
“Помоги мне”, – кричал ее взгляд.
Наверное, так же кричала его жена, когда огонь убивал ее.
“Помоги мне, Эктор…”
– Мы поговорим, – ее губы двигались, но совсем чуть-чуть, скорее, для порядка, чем реально выталкивая слова, что звучали будто из самого нутра девчонки. – И я отпущу твою ученицу. На какое-то время...
Глава 23
– Я не веду переговоров с пиромантами, – Эктор вскинул голову и потянулся к поясу, где тускло поблескивал меч. В его движениях – ни капли сомнений, он точно знал, что делает.
В руке Саши сверкнул короткий клинок.
Тот самый, что капитан держал в верхнем ящике стола. Даже не оружие, а всего лишь острый нож для бумаги, но кто знал, что решит сделать существо, надежно укрывшееся в чужом теле?
Вокруг девчонки клубилась чужая сила. Энергия, которую можно было почувствовать кожей, нечто настолько древнее и враждебное для любого здравомыслящего человека, что даже звук голоса невидимого пироманта, звучавший вкрадчиво и беззаботно – проходил по коже, как влажный шершавый язык неизвестного зверя.
От него волоски на руках поднимались дыбом, а мысли в голове теряли четкость.
– Ты убьешь ее, рыцарь? – насмешливый голос незваного гостя прозвучал до странного низко. Из взгляда Саши пропали страх и боль, осталась только бесчувственная пустота и мрак, заслонивший собой большую часть радужки. – Неужели тебе совсем плевать?
Эктор промолчал. Качнулся вперед – и взмах клинка можно было различить лишь по бликам света, отразившимся от лезвия. Девчонка отклонилась назад, как тряпичная кукла, но только для того, чтобы сразу броситься прямо на меч, распахнуть объятия для смертоносного удара.
Это желание напороться на лезвие – обманчиво. Эктор не терял из виду оружие, что Саша цепко сжимала в ладони и видел, куда она метит.
Нож блеснул в тонкой руке, и, тихо шелестя, ткань белой рубашки коснулась бедра, обвиваясь вокруг ног девчонки.
Удар был четким и выверенным, но Эктор отвел его в сторону.
Они кружилась друг вокруг друга, как два зверя в тесной клетке, и каждый искал бреши в защите соперника.