Завершение перепалки потонуло во всеобщем хохоте. Я лежала, положив голову на колени Посредника и думала, что я стала частью этой огромной, шумной, безалаберной — когда возможно, а так-же собранной и профессиональной, когда это необходимо, компании.
И впервые, с момента начала своей лунной компании перестала бояться будущего. Возможно, из за выпитого шампанского. А возможно, потому что воочию убедилась, как даже в бредовой вечеринке, принципы, заложенные ОО в фундамент его организации, обеспечивают слаженную работу всех социальных механизмов компании.
Команда ОО была эмоционально здоровой. Без внутренних изъянов — направлениями руководили компетентные люди, которые не затыкали рот критике. Это означает, что решения, которые они принимают, будут на самом деле лучшими из того, что возможно, а не тем, что придумал и продавил начальник. Это означает, что в коллективе не будет внутреннего саботажа, бича коллективов интеллектуально развитых людей.
Этим людям можно доверить свою жизнь. Просто потому — что они лучшие.
* * *
— Ну, ты и соня, Дарья. Тебя даже вчерашний шторм не разбудил, — раздался в наушниках голос Ракетчицы. — Проснись и пой.
Я сладко потянулась, уперевшись темечком в шлем и хлебнула кофе из дозатора скафандра.
— Ты проспала посадку ZERO, — продолжила Ракетчица, — будешь в записи смотреть?
Я гугукнула, не выпуская изо рта мундштук с кофе. Чанъэ 0 (Или, как все его называли: ZERO) назывался беспилотный брат близнец пилотируемого лунного модуля, который должен был высадиться за четверо суток до нашей посадки. По официальным заявлениям ZERO должен был доставить на Луну лунный ровер, буровую установку и оборудование для устройства маяка.
На самом деле, конечно, главной, но не афишируемой целью полета ZERO была страховка основной лунной миссии. Как и американцы полвека назад, Китай нагрузил полет астронавтов ворохом пропагандисткой трескотни о преимуществах своего строя, и возможная гибель астронавтов совершенно не вписывалась в сценарий.
Полет должен был пройти без сучка и задоринки. Но, поскольку из за наступившей эры прозрачности, организовать подмену астронавтов в случае их гибели не представлялась возможным, Китай сделал ставку на снижение возможных рисков.
Этим и объяснялся столь крохотный зазор между посадкой беспилотного модуля ZERO и предполагаемой посадкой пилотируемого корабля. Когда мы с Конструктором обсуждали тонкости моего полета, он объяснил это так:
— Космонавтика, Даша, это искусство возможного. То есть хорошо быть и здоровым и богатым, но в действительно нам всегда приходится работать тем, что есть. Китай, в отличии от СССР не может себе позволить производить специальные микросхемы для использования на Луне.
— А обычная электроника там что, работать не будет? — спросила я. — И чем это Луна такая особенная?
— Поверхность Луны полностью беззащитна перед воздействием из космоса – солнечным ветром и космическими лучами.
— Солнечный ветер это солнечный свет?
— Конечно же нет, Дарья! Солнечный ветер это поток ионизированных частиц, долетающий от Солнца до Земли за пару суток. Собственно, до Земли большинство частиц не долетает, их останавливает магнитосфера. А вот у Луны её нет, увы. А поскольку эти частицы вызывают деградацию электроники через наведенные токи, то вся бытовая электроника может работать на Луне ограниченное время. Какое? Зависит от активности Солнца. Но, не ошибусь, если скажу что речь идет о паре месяцев.
Еще электронике на Луне угрожают космические лучи, которые, если называть вещи правильно, не лучи вовсе, а высокоэнергичные заряженные частицы, которые прилетают из космоса. Одна такая частица, попав в микросхему, с гарантией окирпичит её нежное электронное нутро. На Земле нас от них защищает атмосфера в которой они тухнут.
И даже это — не полный перечень угроз, что поджидает электронные устройства на Луне. Еще есть проблема лунной ночи – которая длится 14,5 суток. Температура падает до -173 градусов и вся электроника, аккумуляторы и прочее – трескается и дохнет. Конечно, можно подогреть электронику радиоизотопным источником, но всё это усложняет конструкцию.
— А Луноходы тогда как работали на Луне?
— Советские микросхемы, Даша, самые большие микросхемы в мире, — невесело хохотнул Конструктор. — С увеличением размеров микросхемы риски её повреждения от космических лучей снижется. А если серьёзно, то Луноход был разработан в прошлом веке – и был, по сути, не электронным, а электромеханическим устройством.
— А что, эти секреты погибшей цивилизации, это я про СССР, прямо так уж невоспроизводимы? Как по мне – так современная техника сложнее. Почему тогда Китай сделал ставку на электронику?
— Она не сложнее, она другая. Инженеры 70тых были не тупее нынешних – просто им приходилось решать стоящие перед ними задачи другими средствами. Сейчас их школа мертва – я, наверное, последний представитель того славного племени рыцарей реле и радиоламп.
А ставку на современные, уязвимые для радиации устройства Китай сделал вынужденно. Старых специалистов нет. Возрождать же целую школу проектирования по заметкам с журнала Радио — задача не из легких. Китай, если честно, конструктора еще те – скопировать еще могут, а вот создать новое с нуля, пока увы нет. Хотя, надо признать, учатся они быстро.
Таким образом, для уменьшения рисков, Китай вынужден дублировать системы и сокращать время пребывания на Луне. На практике это выглядит так: Китай отправляет на Луну запасной корабль, который садится в автоматическом режиме в Море Дождей. При этом пилотируемая экспедиция высаживается на Луну только в случае безаварийной посадки беспилотного корабля. В случае его гибели — Нефритовый Странник ограничится облетом Луны без высадки модуля.
— Глупо как-то выходит, — ответила, подумав, я. — Не проще ли было в случае аварии ZERO отложить миссию до запуска ZERO2?
— В твоих словах логика есть, признаю, но тут много факторов намешано. Это и вопрос престижа – облет Луны, это не провал, а ограниченный успех. Так что шоу состоится при любой погоде. И не забывай про ограничение по времени – как я объяснял, ZERO не переживет лунной ночи, так что необходимо уложить всю миссию в одни лунные сутки – 14,5 дней. И про окно запуска — оба Великих Похода стартуют с близкого к экватору островного космодрома Вэньчан и есть большая вероятность, что при разнесении запусков на большой срок, там может случиться шторм. В общем, решение Китая запустить пилотируемую миссию не дожидаясь подтвержденной посадки автоматического модуля — обоснованное.
А вот твоё участие в Лунной миссии, Даша, — зависит от высадки ZERO чуть более чем полностью. Мы отправляем тебя на Луну, а не вокруг Луны. Так что в случае переноса высадки, мы отложим твою миссию. Ынха сядет на один из резервных аэродромов и мы будем ждать следующей экспедиции.
— Фуууу... — Протяжно выдохнула я, — опять эти нелепые телодвижения. Ненавижу переносы и задержки.
На самом деле, я конечно лукавила. У меня совершенно не было сомнений в том, что посадка ZERO пройдет штатно. Просто для того, чтоб усыпить бдительность и заманить нас на Луну.
Так оно в общем-то и оказалось.
Попивая теплый (с температурой моего тела) кофе, я наблюдала за проплывающей мимо камеры ZERO серой, безликой равниной. Кроме мутной и дрожащей картинки увиденное мной ничем не отличалось от многократно виденной мной в симуляции картинок.
Кратеры и скалы. Скалы и кратеры.
Дальше следовала запись посадки ZERO. Реактивные струи посадочного аппарата подняли тучу пыли, в которой разноцветными фейверками вспыхивали металлические компоненты реголита. Впрочем, пыль быстро улеглась, явив миру серую, гладкую практически лишенную камней равнину.
Я тихонько выругалась про себя: разрешения камеры было явно недостаточно, чтоб более детально рассмотреть место посадки. Словно услышав мои проклятья изображение тут же сменилось на панораму высокой чёткости. Я заинтересованно встрепенулась – конечно, меня интересовало место, на которую, через пару дней приземлится Чанъэ со мной на борту.
Открывшаяся перед камерами ZERO панорама впечатляла. На Луне было раннее утро — длинные тени от валунов и холмов придавали панораме особую выразительность. Собиравшиеся строить, ну ладно, заявляющие что собираются строить форпост на Луне китайцы выбрали место посадки возле перспективной с этой точки зрения стены кратера. Эта высокая, более половины километра скальная формация тянулась влево и вправо от места посадки на сколько хватало взгляда.
Взгляда, кстати, хватало не на много — всё еще четко видимая в вакууме скала уползала за близкий лунный горизонт. Мрачная, зубчатая, изъеденная метеоритами, она больше всего напоминала Стену из Игры Престолов – был такой занимательный сериальчик времен моего девичества. Как и у земных скал, подножие скалы было окружено юбкой из падающих с высоты осколков скал.
И, как и стена из сериала, стена кратера не была неприступной. Всего в паре километров от места высадки стена была разворочена метеоритом, пробившим брешь в её неприступной твердыне. Детали были видны плохо, но если судить по увиденному фрагменту, полученный узкий каньон пересекал стену кратера. Человек без труда мог подняться по пологому склону на самую вершину стены.
И насладиться открывшейся великолепной панорамой. Китайцы не просто так выбрали это место — открывающиеся отсюда вид был значительно лучше убогих фотографий Американских миссий. Снятых на Земле фотографий, поправила я себя. Теперь понятно, почему на американских фотках Луна столь сера и однообразна. В павильоне хороших видов не снять. Особенно это казалось грунта — он был скорее бурым, чем серым. Темная, неоднородная поверхность таила в себе множество оттенков, от желтого, до бордового.
Вспомнив про Лунную Аферу, я продолжила ассоциативную цепочку. Афера, гибель астронавтов, лунный Ктототам, лунный замок, сука, падла, как же меня всё-таки достал ОО.
Дело в том, что я уже видела этот кратер. Эту изогнутую стену. Этот пролом. Эти холмы. Видела на фотографиях, снятой с высоты птичьего полета зондом LRO. Ошибки быть не могло – не зря же меня столько учили ориентироваться по спутниковым снимкам.
— Ракетчица, — вкрадчиво спросила я, — А любезный ОО у нас где шляется?
— Туф фя, — включился в разговор ОО. Судя по фефектам фикции ОО кушал.
— А скажи мне, любезный, в скольких метрах от места высадки ZERO находится Лунный Замок?
— Даша, честное слово, это не мы, — сразу начал оправдываться ОО. — Место высадки китайцы выбрали сами.
— Да, да, китайцы шли, шли, шли, споткнулись и случайно выбрали место высадки своей миссии во внутреннем дворике Лунного Замка. И на каком расстоянии прилунился ZERO от парадного входа в замок, ты так и не ответил?
— На расстоянии пятнадцати с половиной километров, Дарья. И хочешь верь, хочешь нет – но мы не знаем, не знаем, не знаем, почему китайцы выбрали эту точку на Луне. Думай головой – если бы мы настолько глубоко влезли в их космическую программу, ты бы вошла на борт Странника по красной ковровой дорожке, вместе с остальными тайконавтами.
— А как так вышло тогда? — с яростью спросила я.
— Мы рассматривали разные версии, — включился в разговор Конструктор. — Это может быть совпадение. Это может быть реакцией на действия американцев, которые активно изучали объект Замок. И в конце концов….
— В конце концов что? — не выдержав паузы раздраженно спросила я.
— Там может быть действительно помазано мёдом, — виновато сказал Конструктор. — Кажется, ты так сказала? Я не исключаю, что лунный Ктототам дотянулся и до Земли, заставив Китай выбрать место высадки в пределах достижимости Замка.
Я подавленно молчала. История, в которой я участвую становилась всё пиздецовее и припизднутей. Впрочем, а чего ты ожидала, Дарья?
* * *
Наше путешествие на подводной лодке подходило к концу. Я чувствовала это в столовой, чьи блюда потеряли былую остроту по причине нехватки специй. Я чувствовала это в душевой, в которой закончились гели для душа и приходилось мыться сваренным по рецепту Химика из кухонных продуктов мылом. Я чувствовала это в воде, в которой появился легкий привкус затхлости. Я чувствовала это в воздухе который стал просто… просто… тьфу. Умом, конечно, я понимала, почему это происходит — несколько дней назад, я очередной раз проснулась ночью от скрежета и ударов — наша лодка отправилась в свободное плавание, отсоединившись, в последний раз от контейнеровоза.
Но знания пасуют перед чувствами. А чувства говорили мне, что на лодку пришла осень. Среди буйной растительности, увивавшей коридоры лодки, становилось все больше желтых листьев. Светодиодные лампы освещения, из за экономии энергии светили в полнакала, наполняя лодку полутьмой и судорожным миганием.
По всей лодке пахло привычным ОО методом ведения дел. Всё, что он делал, было посредственным. Нет, я честно без негатива. Посредственное – не значит плохое. Посредственное – значит «по средствам». Несмотря на то, что ОО был миллиардером, он очень ответственно выделял средства на свои мероприятия.
Понятно, что он не тратил больше. Иначе бы он довольно быстро выбыл из числа богатейших людей планеты. Но он и не тратил меньше – избежав патологической скраденности — болезни, от которой страдают многие члены клуба миллиардеров. Или наслаждаются – со жадностью можно и так и этак.
ОО очень четко соизмерял свои усилия и затраченные средства. Впритык. Он тратил ровно столько, сколько нужно, чтоб миссия была выполнена. Посредник шутила по этому поводу, что если доверить ОО покупку лошади, то выбранная им лошадь издохла бы, доставив ездока по назначению.
Примерно так, как наша подводная лодка. Её ресурс и наше путешествие синхронно подходили к концу, наполняя моё сердце тревогой и неуверенностью. Не то, чтоб я боялась предстоящего полета. Скорее меня пугали перемены в ставшем привычном образе жизни.
Но всё, что имеет начало, имеет и конец.
Особенно четко я это почувствовала, увидев, как тонкая красная линия нашего маршрута на вывешенной в кают компании карте доползла до Японского моря. До Восточно-Корейского залива и Северной Кореи оставалось совсем ничего. Я в панике повернулась к наполненной сигаретным дымом стеклянной призме, в котором по утрам скрывалась Посредник и постучала по стеклу.
— Что-то срочное, Дарья? — спросила Посредник, выплывая из клубов дыма, как пришелец из старинного фильма «Прибытие».
— Северная Корея… Страшно… Дядю собаками затравил… Скоро совсем приплывём… — нечленораздельно жаловалась я. Немилосердно при этом переигрывая чисто из спортивного интереса.
— Успокойся, Дарья. Слухи о том, что Северная Корея это ад на земле сильно преувеличены. Ад – в Сирии. В Северном Тиморе. В Колумбии, Конго, Афганистане. Вот там, действительно, человеческая жизнь ничего не стоит.
А Северная Корея, это скорее страна – секта. Страна монастырь. Со своим сложным и причудливым уставом, которой, по уму, надо принять, а не соваться с правками и советами. При этом – вины Кореи, в отчужденности и асоциальности режима нет. Блокаду ввели развитые страны.
— Блокаду ввели потому что Корея была агрессивной, я в новостях смотрела.
— Кто угодно станет агрессивным, если по будке, в которой он живет, будут колотить палкой.
— А еще в новостях было….
— Хватит про новости, Даша. В них попадает только то, что ты должна слышать по мнению финансовых элит, а не то, что происходит на самом деле. Давай лучше обсудим, кто эти новости заказывает?
— Мировое правительство, — с сарказмом сказала я, — Эти… рептилоиды.
— Финансовую олигархию можно и так назвать, — согласилась со мной Посредник. — От названия суть не меняется.
— То есть ты в это веришь? — удивленно спросила я. В тайное мировое правительство истово верил мой отчим, но стоило мне в институте, где я слегка училась, пересказать его доводы, как я сразу получила феерический отлуп от преподавателей.
— Это не вопрос веры, Дарья. Это вопрос наблюдательности. Вот скажи мне, кто контролирует доллар?