Пройдя два помещения, мы оказались в небольшой комнатке, которую хозяин дома обставил как рабочий кабинет. Подсмотрел идею он в доме герцога, пытаясь повторить то же убранство, только существенно скромнее. Всю мебель они явно делали самостоятельно, покрывая недорогим лаком. Книжная полка заставлена самыми разными книгами как по содержанию, так и по оформлению. Наверное, перенесли сюда всё, что имелось в наличии во всей деревне. Одна из стен немного выделялась по цвету и являлась частью большой печки, стоявшей в центре дома. Зимой в небольшой комнате наверняка должно быть тепло. Мою догадку подтверждало узкое кресло-качалка, стоявшее рядом с тёплой стеной.
Арно деловито выдвинул верхний ящик и выставил на стол грубо запечатанную сургучом бутылку. Следом появились рюмки вырезанные из кости и пара кусочков вяленого мяса со специями. Судя по виду, есть их было невозможно из-за смешения пряностей и перца.
– Как дорога? – спросил он, откусил сургуч с бутылки. – В лесу всё так плохо, как говорит Брис?
– Из хорошего могу сказать, что поместье герцога нам удалось отстоять и выгнать оттуда семейку монстров людоедов. Спасибо. Ваше здоровье.
– Здоровье моему внуку – твоему сыну, – он опрокинул рюмку, занюхал кусочком вяленого мяса.
– Правнуку.
– Не занудствуй. Насчёт дома герцога – это хорошо. А вот большая война – плохо. Прошлая оставила после себя десять голодных лет, – он налил ещё по одной. – А что у стародура Руда случилось? Ты садись, чего зря стоять.
Со стариком Арно мы беседовали часа полтора, неспешно пили настойку, которая отдавала вкусом лесных ягод и орехов. Новости, как и отголоски войны, до них доходили скудные. О варварах им рассказала группа пробегающих мимо оборотней, которые спешили укрыться в лесах на востоке. Они поведали о сожжённой Куште, городе рядом с поместьем Блэс. По их словам, варвары разграбили его подчистую, а потом сожгли, едва не устроив лесной пожар. Кто мог, сбежал оттуда, но городское ополчение и часть людей герцога погибли все до единого. Не уцелели два мага, отец и сын, бароны тех земель. Зато спаслась гильдия целителей, которая обходными путями должна была двинуться на запад к Толедо.
* * *
Что мне нравится в быте оборотней, так это бани. Для них они замачивают листья и веточки в горячей воде, затем выливают настой на раскалённые камни, заполняя помещение ароматным паром. Общественные бани в столице и небольшие ванные комнаты в пансионах и близко не сравнятся с ними. Хорошенько попариться, когда пот вышибает грязь из каждой поры на теле, это такое удовольствие. Чувствуешь себя не только чистым, но и отдохнувшим. Зимой, наверное, париться ещё приятней. Заходить в натопленное помещение с морозу, и отогреваться. Не хватает только душистого мыла и розового масла.
Оборотни не советовали мне идти в баню после выпитого, но настойка выветрилась уже часа через три. Не спать же мне грязным? А мыться в медном тазу – издевательство над собой. Я плеснул немного воды на камни и наслаждался раскалённым паром. В эту идиллию ворвался какой-то шум. Я открыл глаза, прислушался.
– Только я могу за ним подглядывать, – уловил знакомый голос со стороны двери. Клаудия?
– Да я совсем немного, – второй голос принадлежал девушке, встречавшей меня у дома главы деревни.
– Полотенце тебе зачем тогда и лоханка?
– Какая лоханка? Это банный таз! Он же не сможет сам спинку помыть, а я помогу.
– Спинку? – удивлённый голос Клаудии.
На несколько секунд повисла тишина. Слышно лишь как шипит вода на раскалённых камнях и гудит печка под ними. Зачерпнув прохладной воды ковшом, опрокинул на себя, чтобы смыть пот.
– Диана, ты куда? – снова голос Клаудии.
– Помочь надо, – голос Дианы звучал немного смущённо. – Спинку помыть.
– Да вы!.. – возмущению Клаудии не было предела. – Диана, лучше за ней смотри, а то превратится в волка и сожрёт его.
– А ты что, в лягушку обернёшься, чтобы нас всех заморозить ледяным взглядом? Иди в пруд окунись, там и помоешься.
– На драку нарываешься?
– Хотите войти, – повысил я голос, – заходите все вместе.
Голоса резко стихли. Похоже, они только сейчас поняли, что спорят слишком громко. Я тихонько захихикал, представив покрасневшее от смущения лицо Клаудии. Она, в отличие от других…
– Ох, ё… – тихо выругался я.
– Вы что делаете?! – громкий шёпот Клаудии, который услышал даже я. – Прекратите немедленно! Стойте, говорю. Диана!
Я потянулся за полотенцем, плеснул ещё ковшик воды на камни, чтобы создать больше пара. Называется: «Сам виноват». Оборотни и стыд встретятся на дороге и разойдутся, не узнав друг друга.
– Оружие в баню не заноси, – сказал я, когда в предбаннике послышался шум. Что-то деревянное стукнуло и упало на пол. – От ржавчины потом не избавишься… – едва слышно проворчал я.
– Ремни эти зачем? – голос бесстыжей девушки.
– Для ножа, – лаконичный ответ.
– Давай помогу.
Я лишь вздохнул, поднимая взгляд к потолку. Надежда спокойно отдохнуть и расслабиться таяла на глазах. А ещё придётся выслушивать ворчание и колкости от Бристл. Скандал она не закатит, так как мы не дома, но вот обидеться может. Нехорошо расставаться в таком настроении, поэтому придётся извиняться и заглаживать вину.
– Фух, ну ты и натопил, – дверь приоткрылась и пар вырвался в предбанник. – Нет, мы не войдём, надо немного жар выпустить. Ты там живой?
– Живой, живой. Пока ещё.
– Это хорошо, – лукаво пропела она и захихикала.
Немного выпустив пар, она вошла, прикрываясь длинным полотенцем. «Ну, хоть так», – облегчённо вздохнул я. Следом вошла Диана, пригнувшись, чтобы не стукнуться лбом о притолоку. Она тоже держала в руках полотенце, прикрывая всё, что могло смутить мужчину. Хотя о каком смущении можно говорить в такой ситуации?
– Полотенце заранее приготовили? – спросил я.
– Мы после тебя в баню хотели идти, – сказала Диана, опускаясь на лавку. – Жарко.
– Для человека ты крепок телом, – меня окинули взглядом, недовольно посмотрели на полотенце, лежащее на коленях.
– Зовут тебя как, отважная? – спросил я.
– Улия, – она обворожительно улыбнулась. Только сесть поближе ко мне у неё не получилось, потому что Диана уже заняла это место. – А мы спинку тебе пришли потереть.
– Да я уже догадался.
Дверь снова открылась, и в парную вошла Клаудия. Лицо красное, непонятно от смущения или от обилия пара в предбаннике.
– Ох, – она тут же присела на корточки. – Как в аду.
– Смотри, жар в голову ударит, – без ехидства и подколок сказала Улия. – С непривычки можно упасть и головой удариться. Маг один с дядей Даниелем приезжал, так он чувств лишился и голову разбил. Потом неделю лежал, болел. Ух, – она выдохнула, утирая пот с лица. – Сиди уже на полу.
Улия набрала в деревянный тазик прохладной воды из огромной бочки в углу и опрокинула на Клаудию. Я вручил Диане кусок мыла и мочалку из жёсткого волокна. Повернулся спиной.
– У вас так принято, чтобы женщины с мужчинами мылись?
– Конечно, нет! – возмутилась Улия. – Так что тебе придётся на нас жениться. Ты же видел нас без одежды. И даже трогал, – она хихикнула и, дотянувшись, ткнула меня пальцем в лопатку.
– Вы всё без одежды ходите, когда в облике оборотня, – отмахнулся я.
– В облике волка – не считается.
– Ох, выпороть бы вас в воспитательных целях, да не подействует ни на кого, – я только покачал головой.
– Смотри, понравится нам, – она захихикала. – А откуда такие шрамы страные?
– Стрелы, – ответила Диана.
– Много. А под одеждой у вас, как и у нас, – она снова рассмеялась.
– Нет у них хвоста, – сказал я. – В детстве удаляют.
– Правда? – удивилась Улия.
– Он шутит, – сказала Диана. – Хвоста у нас нет.
– Давай я потру.
– Нет, – отрезала Диана.
– Так не честно. Ну, чуть-чуть.
– Нет.
Диана отложила мочалку и опрокинула на меня таз воды.
– Берси, – с улицы раздался голос Кеннета. – Мы к тебе.
Диана резко повернулась, посмотрев на дверь, прикидывая, успеет ли добраться до меча раньше, чем они войдут в баню. Улия притихла как мышка, втянув голову в плечи.
– Потом приходите. Часа через два! – крикнул я. – Бегите глупцы, если вам жизнь дорога!
– Хорошо, – в его голосе послышалось недоумение. – Да мы помыться…
С кем он говорил, я не понял, но его неразборчивый голос начал удаляться в сторону жилых домов.
– Вот почему у вас двери не закрываются? – возмутилась Клаудия, подтягивая полотенце до подбородка.
– Всё, отдыхайте, я спёкся, – встав, придерживая полотенце, я прошёл к двери. – Клаудия, не сиди здесь долго, угоришь.
– Да мы пар сейчас выпустим, будет хорошо, – сказала Улия, вздохнула огорчённая моим уходом. – Помочь…
– Сам, – опередил я её, выходя в предбанник. В парной имелось небольшое окошко под потолком, которое при необходимости приоткрывалось. Я услышал, как рама едва слышно скрипнула.
Одевшись и выйдя через пару минут из бани, я столкнулся с Ивейн, смотревший на меня прищуренным взглядом.
– Что? – невозмутимо спросил я. – Торопились они, боялись, что не успеют помыться. А тебе, между прочим, с Кеннетом…
– Ударю, – хмуро пообещала она.
– Молчу-молчу.
Не став сердить её, я направился к центру деревни. Солнце постепенно клонилось к закату, и прохладный ветер приятно обдувал разгорячённое тело. Если прислушаться, можно уловить приглушённые женские голоса. Где-то рядом устроили застолье, и женщины пели незнакомую и не очень складную песню. Необычная атмосфера. Забываешь, что делается в большом мире, и что он существует. В северной деревне всё было совсем не так. Там в воздухе витало напряжённое ожидание. Может всё дело в полнолунии, которое уже миновало, а может, из-за плохих вестей.
Дедушка Арно поселил Бристл в своём доме, выделив большую и светлую комнату. Скрепя сердцем, перенесли туда узкую кровать для меня. Когда я заглянул туда, Бристл как раз переоделась в ночную рубашку и расчёсывала волосы перед сном.
– Помочь?
– Уже заканчиваю. Лиара помогла. Просто утомилась, – она улыбнулась. – Может всё-таки останешься на несколько дней?
– Надо твоего отца найти, – я сел рядом, взял её за руку. – Попрошу Тали научить меня в золотую пыль рассыпаться и буду к тебе раз в неделю прилетать.
– Только если внуков навещать, – улыбнулась она. – Тали говорила, что лет двадцать нужно, чтобы силу почувствовать, и ещё столько же учиться пользоваться. Дескать, это не магия и заклинаний нет. Кстати, аккуратней с моей двоюродной сестрой. Улька запах «вкусный» почуяла. Всё меня расспрашивала, почему ты так пахнешь. Она других расспрашивала, но никто кроме неё ничего не заметил. И это плохо. Мало ли что ей в голову взбредёт.
– Так уже. Она додумалась вломиться в баню, когда я там парился.
– Да? – Бристл прищурилась.
– Вместе с Дианой и Клаудией. А ты говоришь: «Останься». Да я за эти дни от каждой тени шарахаться стану.
– А, – она немного успокоилась. Посмотрела на меня косо. – А что Диана?
– Что за туманные намёки? – демонстративно возмутился я. Вздохнул, погладил её по руке. – Я же тебе говорил, всё не просто. Хорошо, что она перестала мужчинам рога отшибать, когда те на неё глазеют и слюни пускают. А насчёт Клаудии ты, значит, не беспокоишься?
– Воспитанная дочь герцога? Я тебя умоляю, – она тихо рассмеялась.
– Хорошо бы завтра по деревне слухи не пошли…
– Слухи не всегда плохо. Я тебе говорила, что ты не крестьянин. Герцогу положено иметь много жён и любовниц. Если жена ему сына не родит, надо чтобы хоть на стороне бастард получился. А если жена одна и на сторону не ходишь, то будут шептаться и сплетничать, что слабый и мягкий у него… кхм… характер.
– Юмор у тебя, порой, странный, – я обнял её за плечи, притянул к себе.
* * *
Просторное поле у западной дороги в двух днях пути от торгового города Толедо, моросящий дождь, день
Яркий сгусток пламени рухнул в центр строя из сотни человек, поглотив около десятка воинов, пытавшихся укрыться за высоким покатыми щитами. Огонь был настолько горячим, что деревянные части щитов моментально вспыхивали, а украшения из железа и бронзы плавились. Люди дрогнули, бросившись в разные стороны, но пламя метнулось вслед за правым флангом, поглощая их одного за одним. Крики боли и отчаяния заполнили равнину, упирающуюся в лесной массив. Там, где проходил огонь, оставалась лишь почерневшая земля и обугленные фигуры. Другие отряды, насчитывающие от ста до двухсот человек спешно отступали, растягиваясь в разные стороны. Кто-то откровенно бежал, побросав щиты и оружие.
Сгусток огня, не больше повозки размером, за считанные минуты сжёг уже четыре сотни людей, которые просто ничего не могли противопоставить ему. Остановившись на некоторое время, он приобрёл форму демонического зверя, сотканного из пламени. Несколько десятков метательных копий, брошенных в него, пролетели сквозь силуэт, вспыхивая словно сухие лучины.
– Великий вождь, – рядом с колесницей полководца Хата остановился тяжело дышавший посыльный. – Это не магия. Оба пожирателя бессильны.
Хат поднял взгляд на поле, стиснул зубы. Живой огонь рывками настигал убегающую тяжёлую пехоту, пожирая отстающих. Один из воинов, подхваченный огнём, взлетел на несколько метров в воздух, вспыхнул ярким факелом и рухнул на почерневшую землю.
– Трубите отступление, – приказал Хатт.
Высокие флаги, развивающиеся позади колесницы, наклонились назад. На правом и левом фланге на высокой ноте зазвучали боевые рога. Впервые Хату приходилось отступать ещё до того, как он столкнулся с противником. Он знал, что со стороны лесного дворца к ним шли демоны, и очень скоро они должны были выйти на поле. И Владыка приказал ему остановить их или напугать, чтобы они не решились выйти из леса. Но получилось так, что вместо демонов из леса вырвался огненный демон, которого нельзя было убить или ранить железом.
– Проклятый лес, проклятые земли! – процедил он.
Хат уже собрался дать команду вознице, чтобы колесница начала отступать, но в это время огненный демон остановился. Вытягивая шею, он оглянулся словно что-то увидел. Волны огня вокруг него стали уменьшаться. Развернувшись, демон помчался к лесу и уже через минуту скрылся среди деревьев, которые даже не думали вспыхивать или загораться. Самым неприятным было то, что Хату потребуется немало времени, чтобы остановить и собрать разбегающихся людей.
* * *
Пара фургонов так медленно ползла по дороге вдоль леса, что хотелось выскочить из них и бежать. Никогда больше не стану брать волов вместо лошадей. Да, сил у них немерено, но плетутся они заметно медленней. Верхом мы бы добрались до Толедо на два дня раньше.
Как и советовал Карл, мы ушли на юг к небольшому и бедному городку. Потратив последнее золото, я купил только два фургона. За волов пришлось рассчитываться распиской и рассыпаться обещаниями перед захудалым бароном. Проще было их отнять, разогнав городскую стражу к демонам собачьим. Нет, я человек не злопамятный, но конкретно этой жадной сволочи я изо всех сил буду гадить, пока не почувствую удовлетворения. Не уверен, что даже наводнение в его городе вызовет у меня такое чувство. Потому что за эти деньги в столице можно было купить десяток прекрасных лошадей, а не четырёх волов. Надо было слушать Диану и прибить его по-тихому.
– Поймала! – Лиара сумела схватить белую ниточку маги. Потянув на себя, она перекусила её. Та часть, что осталась в её руках медленно растаяла.
– Надо разрезать, а не перегрызть, – сказал я. – Представь, что она очень тонкая и хрупкая. Простое натяжение пальцем может порвать её.
– Хорошо, – протянула она, удобнее устраиваясь на лавке в фургоне, готовая ловить ещё одну ниточку. Всё ещё не понимаю, как у неё получается ловить магию, если она не видит, а только чувствует её запах.
– Подожди, – я привстал, выглядывая из фургона.
– Аш! Аш вернулась! – обрадовалась Лиара и первой выпрыгнула из фургона.