Виера как-то говорила, что копьё смертоносней и опасней меча в умелых руках. В какой-то миг серебряный наконечник копья метнулся вперёд, проходя над атакой меча, и глубоко пронзил плечо женщины из старшего рода. Я видел, как острие вышло из лопатки. Меч выпал из ослабевшей руки, громко лязгнув о мрамор пола. Вырвав копьё Гуин крутанула им, ударив древком под колено сопернице, сбивая на пол. Тяжело дыша, она приставила острие к её горлу. Я в этот момент мог лишь надеяться, что она сделает правильный выбор. Я мог бы навязать ей этот выбор, но это бы его обесценило.
Поморщившись то ли от глубокой раны в боку, то ли от презрения, Гуин широко размахнулась копьём и одним точным ударом отсекла сопернице половину левого рога. Поражение! Гнев, злость и ярость охватили Угу, не только наблюдавшую за поединком, но и поддерживающую одну из участниц. Этот гнев выплеснулся наружу ярким желанием убить того, кто посмел оскорбить богиню. Можно не говорить, что собравшиеся асверы как губка впитали это чувство, устремив свои взгляды на Гуин. В этот самый момент появился я, встав между богиней, полудемонами, затаившимися на балконах, и молодой женщиной, получившей довольно серьёзные ранения.
Когда меня накрыло единое намерение всех собравшихся “Убить”, я почувствовал не страх, а странную эйфорию, как перед славной битвой. Я столкнулся лицом к лицу с Угой, почувствовав на себе одно единственное, но очень яркое желание. Поглощенный этим, я представлял себя морским причалом, о который разбиваются многометровые волны. Может быть поэтому не заметил появление Рикарды. Увидел только её сердитое лицо и кулак, прилетевший мне в челюсть. Меня никогда не била копытом лошадь в челюсть, но, думаю, ощущения будут именно такими. Мир взорвался яркими звёздами, которые медленно потухли, оставив после себя ноющую боль.
В который раз убеждаюсь, что быть целителем – неплохо, а иногда – полезно. Открыв глаза я уже не чувствовал сильной боли, тошнота и головокружение отошли на второй план. Пасмурный дневной свет, пробивающийся через большие окна, и звуки ливня – всё это навевало тоску и сонливость.
– Лучше бы я тебя вчера убила, – недовольный голос с соседней койки. Потребовалось несколько секунд чтобы понять, что говорит Гуин и явно не мне.
– Тебе просто повезло, – ещё один сердитый голос. Женщина из старшего рода.
– Твои слова только доказывают, что я сильнее даже в этом.
“Интересно, кто додумался положить их рядом друг с другом?” – подумал я.
– Цвет твоей победы – жёлтый, – язвительный и насмешливый тон. – Надеюсь, такой ты и останешься. Ненавижу тебя!
– Это взаимное чувство!
– Не знаю, кто из вас глупее, – в помещение вошла Рикарда. – Понять это можно только устроив соревнование. Но и в нём, я уверена, победит мужчина.
Рикарда прошла ко мне, посмотрела сверху-вниз хмуро.
– Что ты вчера устроил? – спросила она. – Скажи мне, что такого должно было произойти в твоей голове, чтобы?.. – она вдохнула и с шумом выдохнула через нос. – Ты обещал советоваться со мной. Я помню уже два обещания. Будет третье?
– Ничего такого, – я пожал плечами. – Хотел понять, почему Уга вчера была такой кровожадной. Настолько, что это отбивало у многих способность внятно мыслить.
– Ну и как, понял? – язвительно спросила она.
– Скорее, ещё больше запутался.
– Ты вчера устроил ритуал, призвал Великую мать и сам его грубо нарушил, когда влез между ней и жертвой. Ты в своём уме?! Я всегда знала, что у вас, мужчин, в голове всё устроено неправильно, и ты идеальный пример этого. Никогда не видела, чтобы Великая мать проявляла себя так сильно. В какой-то момент мне показалось, что она готова вот-вот войти в этот мир. И раз она тебя выбрала, ты должен помогать ей, исполнять её волю, а не мешать и не выкидывать нечто подобное. Убить тебя вчера не хотели лишь трое во всем этом здании. И скажи спасибо, что не пустили под нож!
– Четверо.
– Что?
– Мне показалось, что “в себе” оставались четверо.
Рикарда покраснела от злости и потянула руки с явным намерением придушить меня.
– Простите, – виновато сказала я. – Я действительно был не прав.
Она остановилась в сантиметре от моей шеи, раздумывая душить меня или нет.
– Ладно, – в итоге сказала она. – Но ты будешь должен мне услугу.
Рикарда выпрямилась, повернулась к притихшим женщинам.
– Что касается вас, то готовьте задницы для порки. Если он вас исцелит, то выпорю завтра, если не станет, на что я надеюсь, то недели через три, как только поправитесь. Тебя за то, что нарушила мой приказ не затевать ссоры и драки в гильдии. По-моему, я говорила об этом достаточно недвусмысленно, чтобы самая последняя дура поняла. Ну а тебя, – она посмотрела на Гуин, – за то, что не убила её сразу. Если бы не ты, ничего бы не произошло! В поединке надо убивать, а не побеждать. Свалилась на мою голову малолетняя дура. Сидела бы в лесу, как и все вы…
Окатив их кровожадным намерением хорошенько выпороть, она вышла из лечебного покоя.
– Интересно, кто меня раздевал? – задумчиво протянул я, приподняв одеяло. – И куда дели одежду?
Одежда обнаружилась под кроватью, аккуратно сложенная в плетеную корзину.
– Не подсматривайте, – сказал я женщинам.
– Нужен ты кому-то, – фыркнула Гуин. Она демонстративно отвернулась и уткнулась сердитым взглядом в соперницу.
– Кому-то да нужен, – не согласился я.
– Это правда, – в комнату вошла Эвита. До того, как я очнулся, они с Рикардой пили что-то успокоительное в кабинете старой травницы. – Рано утром приезжал человек из дворца, сказал, что Император требует к себе герцога Хока, с формулировкой “немедленно”. Хорошо, что он Рикарде на глаза не попался, а то обратно уползал бы без ног. А так ему просто дали по шее за излишнюю наглость и выкинули за ворота.
– Что же вы такие злобные, – хмыкнул я.
– Как говорят люди: “жизнь такая”, – она улыбнулась. – Как ты себя чувствуешь? У Рикарды рука тяжёлая – видела не раз.
– Голова гудит, а так всё хорошо.
Пока я одевался, Эвита на минуту вышла, чтобы дать какие-то указания своей помощнице, дежурившей в коридоре. Только сейчас заметил, что четвёртая койка, стоявшая ближе всего к двери, тоже занята. Кто-то спал там, укрывшись одеялом с головой. Я подошёл, поднял край одеяла. Диана открыла один глаз сонно и вопросительно посмотрела на меня.
– Не хотел будить, прости, – вернув одеяло обратно, я быстро отошёл на пару шагов назад. – Госпожа Эвита, Вы зачем оставили меня одного в комнате с тремя голыми женщинами! Могли бы бросить в каком-нибудь безопасном и уединённом чулане.
Гуин при этих словах подтянула до подбородка одеяло.
– Больше, чем вчера, тебя убить хотеть не будут, так что не переживай, – отмахнулась она, подходя ближе.
– А что с Дианой? – прошептал я, наклоняясь к ней.
– Пила с нами успокоительные травы полночи, – сказала она. – А тем, кто сюда приходит, одежда ни к чему. Мешает она выздоровлению, понятно?
– Раньше не мешала. Молчу, молчу. И что с ними делать? – я решил перевести тему, кивнув на женщин.
– А что хочешь, то и делай. Обе виноваты. Рикарда им всё-равно всыплет позже. Найя её зовут, – прочла Эвита намерение узнать имя.
Выражение лица женщины из старшего рода оставалось безразлично холодным, но вот в намерениях и мыслях был сумбур. Левый рог у неё был срезан наискосок, немного ниже середины. Кровотечение остановили не прижиганием, как я думал, а какой-то густой кашицей серого цвета. Сейчас она засохла, запечатав рану. На мой взгляд, по сравнению с травмой плеча, это была сущая ерунда, но она думала иначе. Полудемону проще было пожертвовать рукой, чем рогом. Сдвинув одеяло, посмотрел на отёк и посиневшее плечо. Копьё прошло навылет, и, для столь серьёзного ранения, всё выглядело не так страшно.
– Принесите пожалуйста стул, – вздохнул я, положив руку на плечо Найи. Работа предстояла серьёзная и утомительная. Пока ограничился средним исцелением, чтобы понаблюдать как пойдёт процесс заживления.
Гуин выглядела бы так же бледно, как её соперница, если бы не пожелтевшая кожа. Она вцепилась в одеяло, не давая его сдвинуть.
– Кому бы ты была нужна, – сказал я, взяв её за запястье. – Едите всякую дрянь, потом желтеете.
– Отравилась, – констатировала Эвита, глядя на мою руку на фоне жёлтой кожи Гуин. – Либо съела много, либо плохо засушила ящерицу. Месяца за три-четыре пройдёт.
– Поражение печени, вследствие отравления животным ядом, лечится легко. Но на фоне других повреждений может начаться лихорадка или воспаление ран. Поите её не крепким отваром янтарных ягод. Минимум по три литра в день. Должно помочь.
Я использовал подряд три заклинания.
– Голову направо поверни и не крути ей.
Наклонившись, я внимательно осмотрел кривой рог. Искривление начиналось от самого основания, направляя его не только в сторону, но и укорачивая наполовину. К тому же он был заметно тоньше второго.
– Не знаю, – протянул я, положив ладонь ей на щёку, не дав повернуть голову, – может ему что-то помешало вырасти прямым? Не факт, что новый рог вырастет прямо. Но я бы попробовал. Ну что ты насупилась? Хочешь новый рог или нет?
Секунд десять она молчала.
– Хочу, – проворчала она, надув губки.
– Тогда старый придется отсечь сантиметра на два выше основания. Эвита, как вы думаете, чем это лучше сделать?
– Если не под корень, то есть у меня щипцы. Сейчас принесу.
– Я тоже хочу новый рог, – сказала Найя. – Как для Виеры. Я заплачу.
– Рог она хочет, – хмыкнул я. – У меня лавки по продаже рогов и копыт нет. Скажи спасибо, что живая осталась.
Найя насупилась, уставившись в потолок.
– И не реви, ты взрослая женщина.
– Я не реву, – она отвернулась, здоровой рукой стерев крупную слезинку, побежавшую по щеке.
Пару минут я возился с заклинанием для Гуин. Затем прервался, вздохнул.
– Хорошо! Хорошо. Будет тебе новый рог. Взамен оплатишь травы для лечения Гуин. Эвита за красивые глазки травы не раздаёт.
В лечебном покое я провозился ещё часа два. Эвита вернулась с жутко выглядевшими щипцами и лично отсекла рог Гуин. Затем мы обрабатывали его тем же раствором, что и рог Найи. Я же порядком устал, потратив половину сил на исцеление. Но даже так им придётся проваляться в кровати с недельку. Диана за это время не проснулась, поэтому я пошёл искать Рикарду. Вид у меня был ещё тот: взъерошенные волосы, пожелтевший синяк на половину лица, угрюмое выражение лица. Асверы шарахались от меня, как от прокаженного, разбегаясь в разные стороны едва завидев. После вчерашнего происшествия только самые младшие ходили в обычном облике, остальные пугали взглядом чёрных глаз. Даже секретарь Рикарды выглядела уставшей и немного подавленной.
Глава гильдии к моему приходу занималась отчётом, заставив рабочий стол стопками золотых монет. Что-то записав в толстенный журнал, она отсыпала в мешочек пятьдесят золотых, туго затянула тесёмки.
– Тебя Вильям искал, – сказала она, не отвлекаясь от работы.
– Наверное, испугался, и подумали, что меня тут вчера съели, – отмахнулся я. – Вигор почувствовал присутствие Уги. Я ещё вчера хотел предупредить Вас, что мне надо ненадолго уехать из Витории. Хочу отвезти Бристл к маме Офелии в дремучие северные леса.
– Ты же говорил, что она хочет рожать здесь, в Витории, – Рикарда вопросительно посмотрела на меня, но по выражению лица всё поняла. – Надолго?
– Как получится.
– Я тебе в сотый раз говорю, бери семью, точнее, уже “собирай” и езжай в провинцию. Поживешь тихо-мирно лет десять, потом, если надумаешь, вернёшься в столицу. Дело твоё, – она махнула рукой. – Сколько с собой возьмешь пар?
Я показал три пальца.
– Три десятка, это пятнадцать пар? – уточнила она.
– Троих. Диану, Ивейн и Виеру.
– Забыл, что было в прошлый раз? Если бы не отряд Луции, чем бы всё закончилось? Блэс до сих пор гоняет варваров по лесам, там сейчас не безопасно.
– Оборотни живут уединённо и не жалуют гостей. А ещё не любят, когда кто-то знает, как их найти. Возьму с собой Аш, а то она изнывает от жизни в городе.
– Хорошо. Давай сделаем так. Я отправлю десять пар следом за вами. Они дойдут до какого-нибудь городка на севере и побудут там. Если что-то случится, а зная тебя, то обязательно, сможешь на них рассчитывать.
– Если они не собираются тайно следовать за мной по пятам, пусть, – согласился я.
– От барона Крэтона вестей нет?
– Матео? Нет. Думаю заехать к нему в замок на обратном пути.
В коридоре послышался какой-то шум, и, секундой спустя, в кабинет влетела Ивейн, едва не выбив двери. Следом за девушкой вбежала запыхавшаяся старейшина, придержала дверь, чтобы вошла ещё одна.
– Оставьте меня в покое! – крикнула Ивейн.
– Вот и Уга подоспела, – сказал я. – А я всё думал, куда она подевалась…
Глава 2
С того момента, как проснулся в лечебном покое, я совсем не ощущал присутствие Уги. Там, где она была, осталась неприятная пустота. Учитывая, как много времени она провела со мной, чувство такое, словно расстался с лучшим другом и уже скучаешь по нему.
— Берси! – Ивейн пробежала по кабинету и вцепилась в мою куртку.
– Всё хорошо, — я обнял её, притягивая к себе. Она уткнулась в моё плечо, чиркнув по подбородку рогом.
– Кыш отсюда, — Рикарда замахала рукой на старейшин. — Ну?!
Вредные бабки переглянулись и вышли, как мне показалось, с неохотой.
– Ну что ты? — я погладил Ивейн по спине. Плечи у неё ощутимо дрожали. — Подумаешь, заглянула к тебе Великая мать, что сразу рыдать? Она на меня ещё злится? Нет, так не пойдёт! Рикарда, налейте ей креплёного вина́ на один глоток. Пойдём.
Я проводил Ивейн к дивану, усаживая на него. Протянул платок. Девушка не могла остановить слёзы, бежавшие ручьями.
— Она… и… а я… – попыталась она что-то сказать всхлипывая.
Рикарда принесла небольшую пузатую бутылку, поставила на столик рюмку, плеснула на два пальца красно-бордовой жидкости.
— Девушке не следует пить подобное, — сказала она больше для меня.
– Немножко, в виде исключения. Иначе она не успокоится.
– Если бы вы так скоро не уезжали, выгнала бы их к демону Хруму, – проворчала она.
Ивейн глубоко вдохнула и залпом проглотила вино. Резко поменявшись в лице, закашлялась, не ожидая, что выпивка окажется такой горькой и противной на вкус. Рикарда хмыкнула, забирая рюмку.
-- Не сказал бы, что виноваты только старейшины, – заметил я, затем посмотрел на Ивейн. – Сильно давит?
Она кивнула, опуская взгляд.
– Её много, – вздохнула она так, как будто готова вновь разрыдаться. – Великая мать словно испытывает меня, проверяя, сколько я так продержусь.
– Злится на меня?
– Сердится, – она покачала головой. – И переживает. Хочет… чтобы я спала с тобой.
– Неожиданно, – удивился я. – Рикарда не смотрите так. Проще решить эту проблему в корне. Ивейн, давай успокаивайся. Садись прямо, закрой глаза, сосредоточься на её присутствии.
Я устроился в кресле с другой стороны стола, напротив неё. Закрыл глаза. Нужно лишь представить, и в пустоте появляется стол, Ивейн, сидящая напротив. Она красивая девушка, с тонкими чертами лица, серыми глазами и изящной фигурой. Да, эта красота не такая выразительная как у Васко и не такая изящная как у Клаудии, но в ней есть что-то притягательное. Те же рожки, немного изогнутые – не каждый асвер может похвастаться столь правильной формой и цветом. Помимо внешних достоинств у неё достаточно личных качеств, за которые можно уважать. Смелость, упорство, ум.
Фигура Ивейн в темноте моего сознания стала чётче. Из-за спины девушки появились изящные руки, обнимая её. Секундой позже из-за её плеча выглянула самая красивая женщина из всего рода асверов. Сколько я не всматривался, мог рассмотреть только чёрные рожки, гораздо длинней, чем у Ивейн. А ещё глаза, которые смотрели на тебя как два провала в бездну. Эта женщина улыбалась, хоть я и не мог видеть губы или саму улыбку. Ей понравились комплименты, предназначенные Ивейн. Она не только соглашалась с ними, но могла добавить несколько упущенных моментов.