Отвернувшись, я посмотрела в серую стену тюремного помещения, и промолчала.
Несколько минут назад лорд Арнел сказал, что я задаю на редкость правильные вопросы, что ж, кажется, пальму первенства в этом деле теперь можно было смело вручить ему самому. Потому что один простой вопрос, всколыхнул во мне такую бурю чувств, о которой я ранее и не подозревала.
Счастлива ли я? Нет. И самое страшное в том, что я не была счастлива уже давно. Очень-очень-очень давно. Когда же я утратила свое счастье? В тот день, когда наивная юная девушка, до которой снизошел сам профессор Стентон доверилась ему настолько, что забыв о добродетели, о правилах и нормах приличия, о своей семье и общественном мнении. И о чем я тогда только думала?! Окрыленная мечтой стать чем-то большим, чем просто добродетельная жена, я грезила о научных трудах, карьере и, возможно, ученой степени… И вот он итог наивных мечтаний. Я потеряла все. Абсолютно все. Я потеряла семью, нареченного, а после и вовсе была изгнана из общества, с перспективой провести остаток своих дней в тоске, унынии и одиночестве. Печальная участь доверчивой идеалистки.
– Нет, лорд Арнел, сейчас я не счастлива, – все так же глядя в стену, практически прошептала я.
– Я рад, что вы это осознаете, – мягко, почти вкрадчиво произнес дракон.
Я подняла вопросительный взгляд на него, не понимая, чему же в данном случае можно радоваться.
И Арнел ответил:
– Это позволяет мне перейти к тем перспективам, которые вы обретете, находясь рядом со мной, без необходимости объяснять вам насколько в данный момент плачевно ваше положение.
Потрясающе! Воистину, просто потрясающе!
Наверное, я улыбнулась. Вероятно, лорд Арнел этого не увидел, а если и имел возможность узреть, то сразу в тройном варианте. Зато у меня была превосходная возможность лицезреть истинного дракона, в его почти истинной ипостаси – сильный, уверенный в себе и своей силе мужчина, одной рукой удерживающий Зверя, второй практически обнимающий меня, и решающий не один, не два, а сразу три задачи одновременно – удержание Зверя, допрос Зверя, и соблазнение меня. И он справлялся. Превосходно справлялся… с первым двумя задачами.
– Лорд Арнел, вы спросили счастлива ли я, и получив ответ «Нет», удовлетворились этим. Напрасно. – Я смотрела в черные глаза со все той же грустной улыбкой, грустной и горькой. – Вам стоило задать другой вопрос.
– И какой же? – напряженно спросил он, и на мраморно-безупречном мужественном лице его, настороженно сверкнули тревогой темные глаза.
Я любовалась им в этот момент. Как драконом, как мужчиной, как личностью, как явлением природы. Столь же величественным и могучим, как бушующий океан или вызывающий содрогание гром надвигающегося шторма – он вызывал восхищение, бесспорно. Могла ли я винить его в порочности и питаемой ко мне непозволительной страсти? Едва ли. Он являлся драконом, и я, узнающая о драконах больше с каждым днем, была вынуждена признать – они кардинально отличаются от людей. И то, что мы видим их в человеческой форме – лишь оболочка, налет цивилизации на хищном оскале сильнейших из когда-либо проживающих существ. Обижаться, негодовать, ощущать себя оскорбленной? В этом не было смысла. Все равно, что в разгар грозы выйти из укрытия и стоя под дождем посылать ругательства сверкающим молниями тучам. Бессмысленно, безнадежно и бесполезно. А еще опасно. Крайне опасно. Ведь никогда не известно, чем обернется буря, или до какой высоты поднимутся волны во время шторма. Именно это меня и пугало – непредсказуемость лорда Арнела. Мне казалось, мы все решили еще тогда, когда он при мне читал мое исполненное эмоциями послание, но вот он печальный итог – я в ловушке собственных глупости и любопытства, а дракон теряет разум от страсти, на которую я никогда не сумею ответить. Никогда. Мне не семнадцать, я через многое прошла, и я не желаю потерять уважение в глазах тех последних людей, кто еще предал меня презрению, как моя семья и все те, кого я считала близкими.
– Вы не спросили, в какой момент я утратила счастье, – тихо сказала дракону.
– И в какой же? – вопрос прозвучал почти требованием.
Что ж, вот ответ:
– В тот момент, когда доверилась дракону.
Я едва ли произнесла это тихо, и боюсь, в сказанном прозвучала вся горечь, что я испытывала по данному поводу. Горечь напрасных сожалений.
– Вот как, – тихо произнес лорд Арнел.
Кивнув, я посчитала нужным разъяснить данный момент и пояснила:
– Не стану заверять вас, что доверие мое было предано, мне не в чем винить профессора Стентона кроме одного – молчания о том, что меня ожидает. Но он промолчал, а я была слишком юна и наивна, чтобы предугадать… Как вы там сказали? Перспективы? Что ж, я была слишком наивна, чтобы просчитать перспективы и понять, что ждет меня впереди. Как итог…
Я развела руками, недвусмысленно намекая на окружающую действительность. Была ли я ей рада? Отнюдь.
– Но сейчас, – медленно, осторожно, почти вкрадчиво произнес лорд Арнел, – вы уже достаточно «не наивны», чтобы…
Он не стал договаривать. Вероятно, впечатленный тремя парами моих глаз, с холодным вызовом взирающих на него. Поэтому договорила я.
– Лорд Арнел, шесть лет назад, заключая договор с профессором, я поддалась тщеславию и гордости, коие в тот момент превалировали в моей душе, вероятно в силу излишне юного для принятия подобных решений возраста. И в результате, единственным, что не пострадало от нашего с лордом Стентоном соглашения, была лишь гордость. Вы же предлагаете мне то, что не оставит мне даже ее!
Но напрасно я ожидала, что меня услышат и поймут. Лорд Арнел лишь переспросил:
– Гордость?
– Да, – несколько язвительно ответила я. – Вы удивитесь, но мне не чужды такие понятия, как гордость, достоинство и честь.
Едва заметно усмехнувшись, дракон неожиданно так же съязвил:
– Несомненно, я оценил их. И гордость, и достоинство и честь… в тот момент, когда, условно спасая свою жизнь, вы без колебаний расстались с одеждой.
Я побледнела. Приличной девушке из приличного общества, следовало бы покраснеть, но я побледнела. От гнева.
– Да как вы смеете?!
В этот миг я забыла о Звере, присутствующих в тюремном подземелье и даже неприличности моего нынешнего положения. Я полагала, что злиться на драконов бесполезно?! Напрасно! Потому что после подобного, от пощечины меня удержал лишь лорд Арнел, перехвативший мое запястье. И вовремя. Боюсь, не останови он это рефлекторное движение, я вполне могла бы использовать и магию!
Но градоправитель Вестернадана умел признавать свои ошибки, и в тишине, наполненной лишь хриплым дыханием Зверя, раздалось искреннее:
– Я прошу прощения за эти слова, мисс Ваерти. Я был не прав. Ни в тот момент, когда вторгся в ваш дом, перепугав вас до смерти, ни в данный момент, когда обозленный этим раздражающим символом вашей возможной принадлежности Гордану, пытаюсь скрыть собственные чувства циничными высказываниями.
Я промолчала, негодующе взирая на лорда Арнела, затем вырвала свою руку, из его ладони. Дракон не противодействовал, лишь взгляд… О, его горящий болью и отчаянием взгляд, я не могла понять причин для подобных чувств.
– Вы простите меня? – почти просьба.
Глава 19
– За что конкретно? – я потерла ноющее запястье. – За ваши порочные желания? За слова, которые терзают мою душу? За эту ловушку, в которую вы весьма виртуозно загнали меня?
На этих словах Арнел неожиданно улыбнулся и произнес:
– Так вы догадались.
– Это было не трудно!
Усмешка и спокойное:
– Что ж, в таком случае не буду скрывать очевидное – вы не оставили мне выбора.
Истинный дракон – ни милосердия, ни сожалений, ни чувства стыда. Прилагая неимоверные усилия, лорд Арнел все же смотрел в мои глаза, непостижимым мне образом фокусируя взгляд даже под действием «Dazzle», когда произнес:
– Я догадываюсь, что мой вид вам ненавистен, но ненависть – это то, что я смог бы перебороть. Какова бы ни была моя сущность, ваша жизнь и благополучие, слишком важны для меня, чтобы я мог позволить своим желаниям взять верх. И мне казалось, я в достаточной степени дал вам понять это. Мне действительно так казалось, Анабель, до того момента, как вы поранились осколком, и против моей воли вызвали мою трансформацию, поступив не самым честным образом.
Он умолк, все так же прожигая меня взглядом, хотя это и стоило ему больших усилий.
– Ждете извинений? – гневно поинтересовалась я.
– Не жду, – разрушил мои беспочвенные ожидания лорд Арнел. – Я редко чего-либо покорно ожидаю, терпение в принципе не самая сильная моя сторона, Анабель. Вы не пожелали выслушать меня, и в полной мере продемонстрировали свое нежелание. Что ж, вот итог вашего упрямства – мы в моем доме, у вас нет возможности использовать магию, а предпринимать попытку моей трансформации вы не станете, слишком опасно, особенно для тех, кого вы так любите – миссис Макстон, мистера Уоллана, и даже к моей миссис МакАверт, вы, похоже, уже тоже привязались.
Мерзавец! Я лишь сейчас в полной мере осознала, что совершил лорд Арнел. Как цинично, расчетливо и выверено он поместил меня в поистине безвыходное положение!
– Я убью вас! – выдохнула, с трудом сдерживая ярость.
Лорд Арнел улыбнулся этому поистине смешному заявлению. У меня не было и шанса, и это нам обоим было превосходно известно. Но как же ненавистно было мне это знание сейчас! Более того – здесь и сейчас я не могла ничего, даже отодвинуться от отчаянно ненавистного дракона, не говоря о том, чтобы уйти. Но и сдаваться – абсолютно не в моих правилах. В одном мы с лордом Арнелом, воистину, были похожи – такая добродетель как терпение, была нам чужда. А что касается миссис МакАверт, боюсь лорд Арнел не учел одной существенной детали – если я привязалась к домоправительнице Арнелов, то и она испытывала ко мне некоторые добрые чувства, а потому:
– Миссис МакАверт! – громко позвала я, повернувшись к решетке.
И испытала крайнее изумление, когда добрая женщина никак не отреагировала на мой возглас, продолжая разговаривать с миссис Макстон, тревожно вглядывающейся в тюремную камеру, но при этом взгляд не был направлен ни на меня, ни даже на Зверя! И взглянув на мистера Уоллана, я пришла к тому же неутешительному выводу – он тоже не видел меня.
– Забыл сказать, – лорд Арнел склонился к моему лицу, – этот разговор с самого его начала остается приватным. Вас никто не слышал. И не услышит. Ровно до тех пор, пока вы не пожелаете услышать меня, Анабель.
В следующую секунду тюремную камеру огласил звонкий звук пощечины. И мне было все равно – услышит это кто-либо, или нет! Но мой нервный срыв если что-то и вызвал, то гнев дракона, выразившийся в мгновенно сузившихся глазах, в остальном лорд Арнел выдержал удар молча и с достоинством. Лишь поинтересовался, едва моя рука опустилась:
– Полегчало?
Его от повторной пощечины спасло только то, что после первой у меня чудовищно болела рука. Сжав пальцы в кулак, я несколько секунд пыталась справиться с неистовым желанием сорваться на крик, но… кричать было бесполезно. Судорожно вздохнув, вскинула подбородок и, глядя на дракона, холодно произнесла:
– Я вас…ссслушаю.
Не последовало ни улыбки, ни ухмылки – дракон удовлетворенно кивнул. Не довольно, не торжествующе – удовлетворенно. Приняв как само собой разумеющееся, и вынуждена была сжать кулаки сильнее, буквально держа себя в руках.
– Вероятно, в данный момент совершенно бессмысленно уговаривать вас принять мои чувства, а потому этот разговор мы отложим и перейдем к главному. Первое – вы остаетесь жить в моем поместье. Я согласен предоставить вам должность биографа рода Арнел, по контракту, оплачиваемую. Таким образом, надеюсь, ваши гордость, достоинство и честь позволят вам адекватно осознать степень нависшей над вами угрозы и принять правильное решение.
Внимательный пристальный взгляд последовал сразу по завершению сказанного. Но прожигать меня взглядом достаточное время лорд Арнел все же не смог – «Dazzle» прекрасное заклинание. Надо бы подобрать еще с десяток таких же великолепных заклинаний.
– Это всё? – поинтересовалась, с ледяной учтивостью.
– Нет, – последовал честный ответ.
Что ж, я сложила руки на груди, и приготовилась слушать продолжение.
– Что-то мне подсказывает, что продолжать бессмысленно, – мрачно высказался лорд Арнел.
– Ну что же вы, проявите упорство, это поистине весьма сильная черта вашего характера, – съязвила я.
Дракон тяжело вздохнул, и потребовал:
– Снимите заклинание.
Я сделала вид, что увлеченно рассматриваю потолок. Его не было видно, по причине того, что свет факелов от нас загораживал Зверь, принявшийся подвывать какую-то мелодию, что-то вроде колыбельной, судя по мотиву, так что рассматривать мне было особо нечего. Как, впрочем, и сказать.
– Мисс Ваерти! – в голосе лорда Арнела послышалось приглушенное рычание.
Что ж, полагаю, я выслушала достаточно.
– Quavis deformatione!
Искажающая призма около метра в диаметре возникла перед моим лицом, позволяя дракону в полной мере увидеть меня. И в тюремной камере едва слышно прозвучал выдох, а сам лорд Арнел несколько раз моргнул, потому как его глаза наконец-то были избавлены от необходимости пребывать в постоянном напряжении, но сказать что-либо дракон не успел. Настала моя очередь.
– Итак, – произнесла я, держась с достоинством, коего в себе не ожидала, – от вас поступило одно предложение и одно требование. Пожалуй, для начала следует высказаться по поводу вашего предложения.
Дракон сжал зубы, от чего на его скулах дернулись желваки, но он галантно предоставил мне возможность высказаться, чем я и воспользовалась.
– По поводу опасности для моей жизни, – кивок в сторону Зверя, – вот он был для меня поистине опасен. Второй Зверь едва ли представляет угрозу, по причине того, что он эмоционально привязан к лорду Давернетти, а лорд Давернетти едва ли жаждет моей крови. К тому же второй Зверь был подвергнут процессу трансформации не так давно, и в настоящий момент личность дракона, вероятно, полностью подавляет Зверя, и таковое положение вещей сохранится еще как минимум год. Подавление личности процесс не быстрый. И таким образом мы приходим к выводу, что единственным кто представляет для меня опасность, являетесь – вы!
У лорда Арнела дернулась щека, но это было единственной реакцией на сказанное.
– Далее, – продолжила весьма вызывающе, – вы предлагаете мне должность биографа рода Арнел. Простите, мне очень жаль, однако у меня научная степень в несколько иной области – я генетик.
– Вам предложить место секретаря? – с ледяной яростью, вопросил лорд Арнел.
– Благодарю, не стоит. Боюсь, ваше поместье не самое благонадежное место для работы, и ко всему прочему – в прошлый раз, вы оставили меня даже без рекомендательного письма.
– О, мне не составит труда написать его для вассс! – сдержанность дракона, судя по тону, начинала давать трещину.
– Что ж, – я улыбнулась, – в таком случае с удовольствием рассмотрю ваше предложение через два месяца. Еще лучше – через три. В идеале – никогда.
Лорд Арнел выслушал все сказанное, и учтиво поинтересовался:
– «Dazzle» перейдет в стадию необратимости через два месяца?
– Через три недели, – с самой безмятежной улыбкой ответила я.
Умение принимать удары со сдержанным достоинством поистине восхищало в градоправителе Вестернадана. Он кивнул, все так же глядя мне в глаза, и произнес лишь:
– Я учту это.
Несколько мгновений я ожидала продолжения, с нескрываемой подозрительностью взирая на дракона, однако продолжение не последовало. Не могу сказать, что его спокойствие прибавило спокойствия мне. Напротив, в душе шевельнулась стремительно нарастающая тревога и мне было чего опасаться, а потому, прибегнув ко всей имеющейся во мне сдержанности, я смягчила отказ объясняющим:
– Постарайтесь меня понять, лорд Арнел, одно дело подписать договор о найме с уважаемым почтенным профессором, который с уважением относится к моему достоинству и чести, не претендуя ни на то, ни на другое, и совершенно иное с тем, кто…
Я замолчала.
– Продолжайте, – холодно потребовал дракон.
А имеется ли смысл в продолжении?
– Полагаю, этого достаточно. Более чем достаточно, чтобы предельно четко и ясно обозначить мою позицию, – высказала я.