— На ком зациклился? — удивился профессор.
— На пятнадцатом! Четырнадцатый его постоянно Нафаней называет, вот охрана по меж собой его Домовым и прозвала. От них и ко мне это его прозвище прицепилось.
— Понятно, — хмыкнул профессор. — С его хамелеоном ему подходит. Какие у него результаты?
Неделю профессора не было, и хоть обо всем случившимся, за время его отсутствия, его уже просветили, но вот со знахарем он еще не разговаривал.
— Снова промашка. Вместо прививаемой неуязвимости у него скорость прорезалась. Не клокстоппер, но ускорение приличное, в районе ста двадцати км/ч. И дар еще в стадии развития, так что пока неизвестно до каких пределов он научится ускоряться.
— Понятно, — в это раз задумчиво протянул профессор.
— Может его на что другое нацелить, раз с неуязвимостью у него не получается? — вопросительно посмотрел на него знахарь.
Профессор всерьез задумался над этим предложением, но всё же отрицательно мотнул головой.
— Нет, не будем менять планов. Пусть его пока охрана погоняет, а потом… потом к охотникам его отправим. Вскоре приедут, вот пусть он в их развлечениях и поучаствует. Там ему создадут экстремальные условия. Если его охрана не смогла пронять, то те точно… если выживет, то проникнется и, будем надеяться, нужную нам способность пробудит.
Знахарь только кивнул согласно. Хочет профессор рисковать таким ценным подопытным, на которого столько белого жемчуга потрачено, его дело. Это он поначалу в шоке был, всё же белый жемчуг и в таких количествах… слов нет. Он даже попытался разузнать откуда у них его столько, что они его, можно сказать, на ветер выбрасывают.
Профессор вроде и удовлетворил его любопытство, сославшись на специально созданные группы охотников на скребберов, которые вот уже не один десяток лет чаще с успехом возвращаются, чем погибают. Но явно всего не рассказал, хоть и наличие у них таких групп — это тоже интересно.
Не знал знахарь, что по краю прошел. Профессор после этого их разговора всерьез задумался, оставлять знахаря в живых или в расход его? Но польза, им приносимая, перевесила и он пока решил не торопиться с кардинальными решениями. Вот если продолжит проявлять любопытство в делах его не касающиеся, то тогда и…
Всё дело в том, что добыча белого жемчуга — это один из самых охраняемых секретов. А именно появление скребберов у них буквально под боком. Обычно на восточном краю Улья они практически не встречается, но вот им повезло обнаружить аномальный «мешок» в черноте, куда, такое ощущение, эти твари размножаться заявляются.
Аномалия того кластера в том, что вроде и не чернота, но вот продвинутая электроника там сразу же горит и люди не очень хорошо себя чувствуют, как и сверхспособности как–то криво применяются. Но вот скребберам там как медом намазано, раз в год в обязательном порядке туда тварь заявляется. Но бывают случаи что и по несколько раз за год, да не по одной, а две–три особи появляется.
Потому и оборзели его предшественники, жемчуга много накопилось, что они его в продажу запустили…
— Есть еще одно дело, — прервал мысли профессора знахарь. — Мне в срочном порядке нужно по кластерам прогуляться. Внешних признаков еще нет, но самочувствие скоро ухудшаться начнется, трясучка на подходе.
На удивление знахаря профессор не стал препятствовать, а только спросил:
— Сколько тебе на «прогуляться» времени нужно?
— Месяц было бы в самый раз, потом снова можно продолжительное время работать не отвлекаясь. Но в этом случае придется чуть сдвинуть очередной этап эксперимента…
Это предложение, даже не дослушав, профессор сразу отверг:
— Нет, сдвигать ничего не будем! Вернешься, выполнишь свою часть работы. На начальном этапе мы и сами разберемся.
И позже, давая согласие на то чтоб его за территорию базы вывезли, только и спросил напоследок:
— Нужно ли ему сопровождение?
От которого знахарь отказался и потом долго стоял в одиночестве, до конца не веря, что его мало того, что отпустили, так еще и одного оставили, уверенные что он вернется.
Белая жемчужина по окончании работы — хорошая мотивация для возвращения знахаря. Так что никуда он не денется, — уверили профессора психологи. — Вернется за этой платой обязательно. Да и сама работа, дающая столь много знаний по интересующей его теме, привлекает.
Тем более знахарь еще не знал, что стаб, откуда его изъяли, сожрали твари, орда которых сейчас по левобережью большой реки резвится, так что деваться ему и некуда особо.
— На выход, мясо!
«Твою–же–мать!» — взвыл я мысленно, а по телу непроизвольно пробежала дрожь. Раз именно так команда прозвучала, значит снова на охоту повезут. Вот только охотиться будут на меня, так как мясом меня называют только тогда, когда охотники на двуногую дичь приезжают. — «У меня же нога только отросла, еще слушается плохо, а они снова…»
Но как не стенал мысленно, а медленно поднявшись, поплелся на выход. Что–что, а четко и быстро выполнять команды эти молотильщики меня выдрессировали. И разрядами ошейника дрессировали, и простыми звиздюлинами, что сейчас совсем не желательно, так как побегать сегодня мне немало придется, а нога и так как колода деревянная.
Нога… До сих пор в шоке, но эти, все из себя такие нехорошие люди, изобрели лекарство которое конечности и любые другие органы может отращивать. Если б его не испытывали на мне, то я, наверное, был бы безумно рад, что наша медицина достигла таких высот. А так, на первой с моим участием охоте, мне руку отстрелили и я уже было подумал что всё, инвалид. А нет, через месяц уже все конечности в целостности были, и меня снова на охоту. Где такие же бронированные, как наши охранники — охотники, в этот раз мне ногу отстрелили.
Им походу убивать меня запретили, вот они по конечностям и палят, что несколько успокаивает. Но как же это больно, кто бы знал!
— Мордой в стену уперся и замер! — прозвучала команда, как только мы в лифт вошли.
В душе ворохнулось бешенство, но внешне этого не показал, сдерживать себя я тоже научился. Так что послушно уперся лбом в стену, всем своим видом изображая, что смирился со своей судьбой и даже намека на недовольство не промелькнуло на моем лице.
Хоть это, скорее всего, никого не обманывало. Есть тут, сука, экстрасенс херов, который руками вокруг тела помашет и всё твоё состояние лучше любых приборов определяет.
Наши отношения с охранниками окончательно испортились после моей последней выходки, когда я попытался, разоружив одного из них, ошейник снять. Хоть до этого я и не знал, что у нас отношения хорошие. Зато теперь узнал: после того события в их присутствии мне только дышать без команды можно, за любое другое сделанное не по команде движение или неподобающую, по их мнению, мимику на лице — следует наказание.
Открылись широкие ворота, погрузка в вертолет, на удивление более долгий чем обычно полет и…
Всё началось с того дня, как я Котыча «приласкал». Это, наверное, и сорвало с него последние тормоза, раз он меня находить, как бы хорошо я не прятался, начал. Найдет и сразу в награду мою тушку получает. С каким удовольствием он меня избивал, лицо чуть ли не светилось от счастья. И сдачи не дать, бронетуши тут же вмешивались, с ног сбивали.
Не знаю, какого эффекта наши похитители рассчитывали добиться всеми этими действиями, но явно не того, что в итоге получилось. Если Котыч научился меня находить, то, в противовес ему, я…
Раньше до конца не верил во все эти сверхспособности, даже свою повышенную регенерацию списывал на наркоту. Но тут уже никаких сомнений не осталось, тут действительно фабрика по производству суперов.
Индиго — мать их! Всё как в фильме: «Уникальные люди будущего». Только там не показывали, откуда эти уникальные вылупились.
На такой фабрике и вылупились. В фильме, если не ошибаюсь, они чувствовали опасность, с животными разговаривали, читали мысли и еще что–то там. В жизни же фабричный супер — Котыч, приобрел способности ищейки, а я, как же мне обидно было, когда вечером лежа в постели переваривал всё случившееся.
Я научился прятаться!
Я, мать его, трус! Над которым издеваются, поливают помоями, избивают разные чмыри… и всё, на что меня хватило — это научиться прятаться!
Сразу, как только у меня эта способность прорезалась, в лабораторию оттащили, где снова сначала через приборы пропустили, потом прилично так крови откачали, а в конце знахарь за меня принялся, и довольно долго надо мной руками водил. Он и просветил подошедшего с той стороны окна профессора, что я обрел способность мимикрировать под окружающую среду. Но главное, что услышал, я не только визуальную, но и энергетическую незаметность от сенсоров заимел.
Вот после этого обследования я и лежал на кровати, переосмысливая всё, что раньше слышал и до чего до этого дня додумался. Заодно и костерил себя всякими, услышанными от Котыча, словами. Это же надо быть таким тупым, чтоб додуматься верить на слово знахарю с профессором, так как им видите ли тупо незачем меня обманывать, и воспринимать в штыки всё то, что броненосцы говорят.
Теперь я мало того, что поверил в то, что они тогда говорили. Я действительно мог, если бы проникся их словами, обрести неуязвимость, но вместо этого, как последний трус, научился прятаться. А еще так желал до них добраться… Стоп!
Желал до них добраться! Желал — добраться! Я стал хамелеоном, чтоб суметь до них добраться. Не мечтал об какой–то конкретной способности, типа сверхсилы или той же неуязвимости, как они меня настраивали, а тупо мечтал до них добраться. И это сработало! Я заимел способность сливаться с местностью, заодно и от сенсорной способности Котыча прятаться, чтоб суметь до них добраться.
Меня чуть на ха–ха не пробрало от облегчения, всё встало на свои места:
«Я, мать его, фабричный супер–индиго! Я целитель, и я человек–хамелеон!» — хмыкнул своим мыслям, заодно окончательно успокаиваясь.
Вспомнил, как Котыч в очередной раз меня играючи нашел и, когда я это осознал, а тот и не скрывал что меня обнаружил, то на меня накатило. На миг поддался слабости и позволил захлестнуть себя чувству безысходности и жалости к себе, такому бедному несчастному, и… Я не сразу заметил, что Котыч замер недоуменно, и на вопросы броненосцев, как–то неуверенно отвечает, тыча пальцем в разные стороны.
В себя меня привело чувство неправильности. А именно то, что меня еще не били. Недоуменно огляделся и замер в ступоре. Ну и, если уж быть честным с самим собой, то довольно сильно испугался. Всё дело в том, что я стал сливаться с обстановкой в комнате, в которой прятался. Думал глюки ловлю, совсем головой тронулся или наркота особенно забористая сегодня была. Выглянул в окно, собираясь броненосцев окликнуть, тогда и увидел, как Котыч плечами пожимает и непонятно куда пальцем указывает, но точно не на меня. Это тоже меня удивило, хоть казалось, что дальше некуда. Только он уверенно вел их по улице, указывая на трехэтажный дом, в котором я тогда схоронился, а сейчас топчется на месте и недоуменно пожимает плечами.
Ну а дальше броненосцы видимо поняли, что не просто так он меня потерял и, как я и думал раньше, играючи меня нашли, не помогла такая крутая, как я чуть позже узнал, маскировка. Схватили и потащили сначала в вертолет, а потом и в лабораторию.
Вот с этого дня события действительно понеслись. Я, хоть ненавидеть меньше их всех не стал, но несколько примирился со своим положением. И уж точно теперь я прислушивался к каждому их слову и старался НАСТРОИТЬСЯ, ПОВЕРИТЬ И ВОЗЖЕЛАТЬ! Не неуязвимости, о которой они продолжали говорить… если честно, то я так до конца и не смог определиться, какую именно способность хочу заиметь. В голове такая каша на этот счет была, сразу все просмотренные мной фильмы и мультфильмы вспомнились. И тут не Индиго, а больше Люди–Икс с Суперменом подходили. Во всяком случае регенерация, как у того же Росомахи из Marvel Comics, пусть она не такая продвинутая как у него, но не сильно и отстает. Или моя маскировка, я просто не представляю, какие нужно иметь технологии, чтоб подобного добиться. Ведь не только тело, но и одежда на мне с окружающей средой сливается.
И ведь это еще не всё. Когда окончательно выяснилось, что Котыч теперь может только приблизительно определять моё местоположение, его сменила собака. И эта шавка мелкая по следу шла так, куда там моему соседу до нее. Но моя способность к мимикрии довольно стремительно развивалась, так что и на нее нашлась управа. Как, спустя некоторое время, сказал знахарь: «На собаку дар ответил полным хамелеоном, не только энергетически, визуально, но и запах начал сливаться с местностью».
Короче, во всех диапазонах я прятаться научился, правда сил на это много тратится и я пока не могу долго в таком состоянии находиться. Но и этого хватило, чтоб мне запретили хамелеона использовать, я так понял, что они боятся как бы я и маяк в ошейнике не научился глушить. Вот и последовал запрет, а чтоб не расслаблялся, начали усиленно гонять и снова на мозги капать по поводу неуязвимости.
Вот так, пока я гадал и постоянно желал то одну способность, то другую, тело в итоге само определилось. И в один не совсем прекрасный день, я, помимо того что уже довольно уверенно научился прятаться, научился еще и убегать.
Так что теперь я не только хамелеон, но еще и спринтер.
В первый раз ускорился так, что от неожиданности в стену дома врезался и прилично поломался. Пока валялся зафиксированный, опять мелькнула мысль о том, что я трус — надо же, суперспособности, не спрятался, так убежал. Супертрус, блин!
Зажило на мне всё как на… не знаю у кого еще так быстро. Но главное, когда снова на «прогулку» вывели, мозги в другую сторону заработали. Мало того, что научились за скоростью успевать и таких глупых столкновений уже не было, и это при том, что скорость еще больше увеличилась, мои мысли свернули со стороны труса в противоположную сторону. Именно тогда–то мне и пришла в голову ИДЕЯ!
«Пора, — увидел выходящую из–за угла сладкую бронепарочку. — Ну что ж, трус я или…»
Резко вошел в максимальное доступное на тот момент ускорение и практически сразу же один из броненосцев с ног слетел, грохнувшись на спину, а у меня плечо отсохло от столкновения с ним. Но то не важно, левое отсохло, а в правой, — довольная улыбка расползлась по моему лицу, — в правой я держал автомат, который не выходя из ускорения после тарана, успел у него выхватить.
Отскочил назад и нацелив ствол на броненосцев, переводя с лежачего на стоящего и обратно, чуть не подвывая от радости, рявкнул:
— Только рыпнитесь, мрази, сразу положу!
Они и не рыпались, такое ощущение возникло, что с интересом за мной наблюдали. Но я не обратил на это внимания, постарался успокоиться, хоть в душе всё пело от радости, как же, всё почти получилось и вот–вот… Сделав пару глубоких вдохов–выдохов и перестав дергаться, взял на прицел стоявшего броненосца, ему же и скомандовал:
— Отключай ошейник, чтоб он снялся с меня! Но смотри, если почувствую, что что–то не то делаешь или шокер включишь — сразу стреляю! Я успею нажать на курок!
И в этом я был уверен на сто процентов, так как сознание всё также пребывало в разогнанном состоянии и если шокером надумают долбануть, то я вполне успею выстрелить, прежде чем меня скрутит.
— Стреляй! — ответил мне сбитый, начиная подниматься. — Стреляй! — повторил он, встав на ноги, и уверенно двинулся в мою сторону.
Если б раньше довелось направить на кого–нибудь оружие, да еще и выстрелить в человека, не знаю, как бы у меня это получилось. Сейчас же даже тени сомнения не промелькнуло, направил ствол на его бывшего хозяина и сразу же нажал на курок. И еще раз и еще, и еще несколько раз… Но автомат, падла, и не думал стрелять, без толку нажимал я на продолговатую кнопку.
Несмотря на надвигающуюся бронетушу опустил глаза на этого предателя и попытался найти предохранитель, иначе почему он не стреляет? Разобраться не успел, с ног сбил короткий, но сильный разряд шокера.
Пока на одного пялился, второй активировал ошейник.