Первой на мохнатую широкую собачью спину забралась веснушчатая девочка, и тут же тихонько запищала от восторга. Держась руками за ошейник, она, кренясь на бок, проехала несколько шагов, и шмякнулась на клумбу.
— Теперь я, теперь я! — расталкивая друг друга, сиротки бросились к собаке. — Моя очередь!
Когда с ответной услугой было покончено, и Ард с облегчением улегся на бревенчатый настил, мальчишка подбежал к избе, где закрылась женщина, и закричал:
— Бабушка! Ясю шмель в гузно укусил!
Эрика поспешила укрыться в тени сарая; ведьмак спрятался за стеной. Пожалуй, это было бы весело, если бы не леденящая жуть, исходившая от приюта на Кривоуховых топях. Это походило на салочки посреди кладбища — таким странным и страшным девушке казалось присутствие детей в этом месте под присмотром полоумной женщины.
Ведьмак тенью прокрался в хату, и вернулся спустя пару минут.
— Нам нужна полянка на краю болот и странное дерево, — задумчиво изрек Геральт, почесав бороду.
— Идем.
***
— А это еще что? — нервно взведя арбалет, спросила Эрика. Ее взгляд указывал на плещущееся в мутной зеленой воде страховидло — синюшное, с отвисшими грудями, надутым пузом, облепленное водорослями и ряской.
— Водяная баба, — шепнул Геральт, подобравшись, как хищник. — Неприятная тварь.
— Как будто бывают приятные, — Эрика опустилась на одно колено, найдя опору для локтя. — Я попробую снять ее издалека, но если промахнусь — не обессудь.
— Попробуй, — кивнул ведьмак, которому явно не хотелось ввязываться в ближний бой посреди топей.
Тренькнула тетива, клацнул механизм. Болт, со свистом рассекая воздух, угодил прямо в брюхо чудовища, заставив бабу пошатнуться, хлопнуть по воде когтистой перепончатой лапой и заверещать. Эрика быстро перезарядила арбалет. Следующий выстрел задел тварь в область плеча, выбив кусок окровавленной плоти.
— Хорошо, — подбодрил ведьмак к вящему удивлению Эрики. — Целься в голову.
— Я и так целюсь в голову, — огрызнулась девушка.
Пока водяная баба вышлепывала, шатаясь, из трясины, в нее угодил еще один болт — оцарапал бок пониже ребер.
— Возьми выше, — посоветовал ведьмак.
— Щёлк! — болт вылетел из гнезда и впился в острозубый рот чудовища.
Осколки зубов, кровь и слизь брызнули в разные стороны. Баба шлепнулась в трясину, так и не поняв, кто ее убил.
Эрика убрала оружие, приладив на поясе. Руки уже не дрожали, а похвала ведьмака добавила немало уверенности в себе.
— Как для простой девчонки вполне сносно, — выдал Геральт. В его глазах заплясали веселые искорки.
— Ну да, ты-то у нас привык к непростым, — хмыкнула Эрика. — К таким, что одним движением руки могут город с землей сравнять. У тебя вообще хоть раз была нормальная, обычная женщина? Не чародейка, не великая воительница, не шпионка или разбойница?
— Ну, была, — признался ведьмак, вытаскивая из трясины длинной палкой труп водяной бабы.
— И как? — Эрика помогла, подтолкнув тяжелое тело чудовища ногой.
— По-разному, — Белый Волк пожал плечами. — Обычным женщинам не нужны ведьмаки, если ты понимаешь, о чем я. Ведьмаки стерильны.
— Расскажи еще про кочевую жизнь, профессиональные заморочки и кучу дурацких принципов.
Ведьмак вытащил добротный охотничий нож, сделал надрез на шее водяной бабы, и нацедил немного крови в склянку. Затем засунул два пальца в изуродованный выстрелом рот монстра, и извлек длинный синий язык.
— Принципы как принципы, — Геральт чиркнул лезвием по темной плоти, снова подставляя небольшой флакон. — А у тебя?
— А что у меня? — Эрика с интересом наблюдала за действиями ведьмака. — Если ты о Йорвете, то у нас, как ты понимаешь, отношений уже нет. И не будет.
— Зачем тогда ты его ищешь?
— В глаза хочу посмотреть, — процедила девушка.
— А дальше что?
— А хер его знает, — Эрика и вправду не знала. — Но увидеть его я должна. И не надо так на меня смотреть!
— Как? — ведьмак улыбнулся.
— Снисходительно.
— Не буду. Скажу лишь, что женщин у меня было много, но любил я только одну. У эльфов обычно бывает так же. Забудь о том, что видела у Кейры.
— Что это ты сейчас такое сказал? — насторожилась девушка, уставившись на ведьмака. — Я не дура, Геральт. Ни один скоя`таэль не сможет полюбить человеческую женщину. Поиметь - да, полюбить - нет.
— Этого ты не знаешь наверняка, — ведьмак закончил возиться с чудовищем, и спихнул ногой труп в болото.
До поляны шли молча. На полпути встретились утопцы, но Геральт не дал девушке шанса снова потренироваться в стрельбе — уложил всех троих за пару мгновений, порядком при этом изгваздавшись кровью и тиной. Ард порывался было подсобить, но Эрика его придержала: иногда лучшая помощь — это не мешать. Не то ненароком можно и под меч угодить.
Геральт остановился у большой норы на пригорке, присел, рассматривая следы маленьких детских ног.
— Ивасик! — позвал он.
В темноте сверкнули большие совиные глаза. Ивасик совершенно точно не был человеком. Издали его можно было бы принять за ребенка лет десяти, если бы не иссиня-бледная кожа, огромные желтые глаза на странном морщинистом личике.
— Ты хмурница? Луговик? А, прибожек, — догадался ведьмак. — Мало вас осталось на свете. Я ищу девушку с серыми волосами. Ты ее видел?
Прибожек, чью голову украшал венок из веточек и листьев, а шею — потрепанный красный шарф, утвердительно кивнул. И когда Геральт попросил Ивасика рассказать о Цири, тот жестами показал, что говорить не может: приложил ладонь ко рту и замотал головой.
— Ты не можешь говорить? Потерял голос?
Прибожек снова закивал, подпрыгнув на месте. А затем отошел на пару шагов, и поманил ведьмака за собой.
— Идем за ним, — Геральт поднялся. — Он не опасен.
Эрика недоверчиво покосилась на странное существо, но делать нечего, пришлось следовать за ним. По болоту Ивасик бежал быстро, ловко огибая опасные места, перепрыгивая с кочки на кочку. Наконец он остановился у высокого холма, задрал голову вверх и указал пальцем на большое птичье гнездо на скальном уступе, над обрывом.
— Там что, дракон живет? — хмыкнула Эрика, представив, какого размера должно быть это гнездо.
— Понятия не имею, кто там живет, — посерьезнел ведьмак. — Но вам лучше подождать здесь.
И споро полез на холм, цепляясь за торчащие из земли коренья. Свист, крики и птичий клекот на вершине донеслись чуть позже, когда Геральт исчез из виду.
— Птицы, кажется, не рады, — Эрика уселась на кочку, наблюдая, как Ард с любопытством обнюхивает ладошку прибожка.
Ивасик заулыбался, когда собака, вильнув пушистым хвостом, ткнулась носом ему в коленку. Судя по всему, прибожек понравился Арду больше, чем детишки из приюта.
Геральт, помогая себе удерживать равновесие с помощью рук, соскользнул по мху с холма, пробежал несколько шагов и остановился перед Ивасиком.
— Держи, — ведьмак протянул прибожку красивую золоченую бутыль.
Тот быстро откупорил пробку, и из узкого горлышка вырвалась сверкающая пыльца.
— Молоко! Шишка! Улитка! Кролик! Пердёж! — тоненьким голоском завопил Ивасик. — Мои любимые слова! Жить и не слышать божественного сочетания звуков «ниточка карачуницы» — все равно, что лизать улиток через сукно!
— Я тебе помог, так и ты мне помоги, — напомнил ведьмак.
— Ты что, хочешь превратить прекрасный акт альтруизма в дурацкий обмен услугами? — прошепелявил прибожек, заставив Эрику рот раскрыть от удивления.
— Я ищу девушку с серыми волосами. Не видел ее?
— Еще бы, не видел! Как-то с утра я вышел, как всегда, сделать кучу — этой мой любимый момент дня. Сижу я, значит, довольный. А тут как жахнет, как грохнет — и ниоткуда появилась девица. Молодая, серовласая, а вдобавок она была ранена и едва дышала от усталости. Она помчалась в сторону детских хат. И неслась, будто за ней ведьмы гнались.
— А что ты знаешь о бабушке, которая присматривает за детьми? — вклинилась Эрика.
— Бабушка? Мне показалось, она с приветом, — хохотнул прибожек.
— Мягко сказано, — мрачно согласился ведьмак.
— Фу, значит, это не я с приветом, — Ивасик вздохнул с облегчением. — Она говорит, будто меня дети выдумали.
— И давно она тут?
— Недавно, — ответил прибожек, подтверждая догадку Эрики о том, что бабушка — и есть пропавшая Анна Стенгер.
— А что ты знаешь о ведьмах? — Геральт скрестил руки на груди.
— Они старые, как эта чаща, — прибожек испуганно оглянулся. — Вредные. Лучше их не злить. Могут отобрать голос. А могут отобрать жизнь. Гнусные бабы, но по-своему заботятся об этой земле. Говорят, они всегда выполняют обещанное, только надо думать, о чем просишь. Ты их не встретишь и не услышишь, покуда они сами не захотят. И помни — они слышат и видят все, что делается на болотах.
Эрика, собиравшаяся подробней расспросить прибожка о бабушке и детях, мигом прикусила язык и тоже обернулась. По спине пробежал неприятный холодок.
— Значит, если девушка с серыми волосами побежала в сторону приюта, опекунша или дети могут что-нибудь знать? — Геральт напал на след, и держал нос по ветру, как охотничий пес.
— Бабушка с чужими говорить не станет, но я к ней подход знаю, — согласился помочь Ивасик. — Пойдем.
***
Пел Ивасик отвратительно — скрипуче, фальшивя на каждой ноте, как будто кто-то елозил кирпичом по железу. Но бабушке почему-то понравилось — она посветлела лицом, улыбнулась, и морщины на лбу разгладились, а глаза подобрели.
— Ты снова поешь? — она остановилась напротив Ивасика. На длинный подол зеленого платья налипли колоски и сухие травинки.
— Ощущение такое, что я где-то потерял переход на вторую октаву, — ляпнул прибожек, вызвав у Эрики нервный смешок. — Вернусь домой — поищу.
— Нельзя тебе здесь быть, Ивасик, — покачала головой женщина.
— Тихо, тихо, бабуся, тебе вредно волноваться, — прибожек примирительно поднял руки.
— Девушка, о которой я спрашивал, — Геральт, которого утомило представление Ивасика, вышел из-за угла.
— Бабусь, ты только не сердись, — влез Ивасик. — Этот индивид очень хочет встретить Хозяек.
— Это очень важно, — едва сдерживаясь, вставил Геральт.
— Индивид, заткнись, — утихомирил его прибожек. — А ты, бабуся, выслушай меня. Я нашел Ясеньку, когда она пропала? Нашел. Горячку у Гневки унял? Унял. В обмен я тогда ничего не просил. Я даже за голос не в претензии. Так вот сейчас я кой-чего хочу. Ты уж, бабуся, помоги этому индивиду. А то же он меня изводить станет, кучу навалить спокойно не даст. Девка у него пропала. Хозяйки смогут найти, а?
— Раз уж ты так просишь, Ивасик, — смилостивилась женщина, — так и быть, помогу ему.
И она пошла к самому высокому дому, жестом приказав ведьмаку следовать за ней. Эрика сунулась было следом, но Геральт остановил ее. Пошел один.
А когда обернулся у самой двери, хмурый и не на шутку встревоженный, застал странную картину. Собака, которая всегда рвалась в самую гущу боя, и по мнению самого Геральта, была напрочь лишена инстинкта самосохранения, сейчас скулила и жалась к ногам хозяйки. В темно-карих глазах животного застыл неподдельный ужас.
Эрика была напугана не меньше.
— Геральт, — сдавленно проговорила она. — Я никогда не видела Арда таким. Никогда.
— Я скоро вернусь, — пообещал ведьмак, исчезая во тьме дверного проема.
Он вернулся совсем скоро, держа в руках уродливый треугольный стилет, выданный Хозяйками, но не застал ни Эрики, ни собаки. Ни детей.
***
Лодка под парусом легко покачивалась на волнах. На небо медленно наползали свинцовые тучи, брюхами цепляясь за верхушки деревьев.
— Гневко, ты первый, — Эрика подтолкнула кареглазого мальчишку к обшарпанному борту. Тот послушно залез в лодку, немного замочив ноги в прохудившихся лаптях. - Оля, теперь ты.
— А как же бабушка? — Яся шмыгнула носом. — И бабушкин суп со шкварками? Я такая голодная!
— Это легко исправить, — Эрика нервно обернулась. Лес темнел, шелестел ветвями на усиливающемся ветру. — Здесь у меня полно еды. Вон там, в корзинке.
Гневко тотчас же открыл плетеную крышку и ахнул: на этот раз Эрика позаботилась о том, чтобы припасов у них с Геральтом было вдосталь. Хлеб с ветчиной, жареная курица, печеные яблоки и маковый сладкий рулет. Мальчишка вцепился в булку так, словно отродясь ничего подобного не ел.
— И мне, и мне! — Карола, самая тихая и спокойная девочка, бросилась к лодке вместе с Ясей. Последним на борт попал веснушчатый голубоглазый Арен, тот, что дружил с Ивасиком.
Сам прибожек выглядывал из-за дерева, моргая своими совиными глазами.
— Передай бабушке, что с детьми все будет хорошо, — Эрика махнула прибожку рукой. — А Геральту — чтобы не волновался и делал то, что должен.
— Можешь сама мне сказать, что это я должен, — ведьмак показался из-за кустов, и, судя по выражению его лица, шутить был не настроен.
— Ты ищешь Цири, — прищурилась девушка. — И так увлекся процессом, что отказываешься замечать очевидное. Важна только она, верно? Все остальные - так, досадные помехи, отвлекающие от важной миссии.
— Я вроде на рыцаря в сияющих доспехах не похож, — развел руками Геральт, вздернув по-волчьи губу. — И что же я отказываюсь замечать?
Дети опустошали корзинку, добравшись до крынки с молоком и банки с медом.
— Тропинка Сладостей, — быстро заговорила девушка, не позволяя ведьмаку перебивать, — фигурирует в очень плохой сказке, Геральт. Дети, которых отводили в лес, шли по тропинке и приходили к пряничному домику, где их поджидала ведьма. Ведьма, которая ела детей. Но даже если я ошибаюсь, то все равно детям не место на болотах в компании свихнувшейся старушки и под надзором неких Хозяек. Ты видел их? Говорил с ними? От этих мест веет жутью, Геральт.
— Говорил, — ведьмак. Эрика уже раскрыла рот, чтобы продолжить убеждать Геральта в правильности своего поступка, но он быстро принял верное решение. — Садись в лодку, погода портится. Да шевелись уже!
Геральт оттолкнул посудину от берега. Ветер, поднявшийся над озером, не был попутным, напротив, он дул в сторону болот, словно нарочно заставляя лодчонку причалить обратно к берегу. Дети облепили собаку, прижались к ней, перемазанные медом и хлебными крошками. Ивасик помахал рукой и скрылся в лесу. Геральт запрыгнул в лодку, видя, как ветер разворачивает суденышко в обратную сторону, убрал парус и налег на весла.
Небо темнело. Далеко над горизонтом полыхнули зарницы. Волны с плеском бились о борт, лодка то и дело накренялась, перегруженная, черпая воду через край. Эрика с ужасом смотрела в холодную темную глубину озера, туда, где плавают смердящие тухлой рыбой утопцы, где растут склизкие водоросли, ил и тина, но ни минуты не сомневалась в том, что поступила правильно, забрав детей с болот.
***
— Лямки это, — меланхолично произнес рыбак, вытаскивая на берег свою лодку. — Вы что же, заблудились? Откуда будете?
— Из Залипья, — ведьмак не собирался посвящать в свои планы первого встречного. Он выпрыгнул из суденышка, и принялся высаживать подозрительно притихших детей на пристань.
— Кум у меня в Залипье, — рыбак помог привязать ведьмачий парусник к швартовочной тумбе. — Для прогулок вы плохой день выбрали, буря идет. Большая буря.
— Вот потому и сошли на берег, — терпеливо сказал Геральт, забирая из лодки опустевшую корзину. — Корчма тут есть?
— Нету, милсдарь, — развел руками рыбак. — Но могу приютить вашу семью на ночь, пока буря не утихнет. Угостить вас нечем, но хоть крыша над головой будет.
— Премного благодарны, — ведьмак поглядел на чернеющее небо, на грозу, двигающуюся со стороны Кривоуховых топей, и почему-то принялся отвязывать лодку. — Мне нужно в Штейгеры. Закончить кое-какое дело. Вы тут будете в безопасности, а к утру я вернусь.
— Очень сомневаюсь насчет безопасности, — тихо, чтобы не слышал рыбак, произнесла Эрика. — Я отведу детей во Вроницы. Заодно скажу барону, что мы нашли Анну.