Я же отправился на торпедный катер, здесь мне уже делать было нечего. Нужно переодеться и ждать подхода рейдового соединения, те должны подойти через час, полтора по времени. Репин пошёл со мной, ему надо было сделать доклад о захвате катера и то, что путь в гавань порта Лиинахамари открыт.
По времени мы укладывались очень хорошо, 23.30 - сказал Репин, - идём по графику, даже с опережением.
К нам РС-513 подошёл через час десять минут, забрав меня. Нас со стороны батареи противника было не видно, мы находились практически у противоположенного берега. Ещё на его подходе за час, мы через каждые пять минут, включали красный цвет в сторону залива Петсамовуоно, на десять - пятнадцать секунд.
Наконец нам передали сигнал о начале атаки на мыс Крестовый (Ристиниеми).
С-23 сразу же рванул в сторону порта Лиинахамари, туда он должен зайти первый из нас. Оба его торпедных аппарата были готовы к стрельбе, решительный Репин был настроен использовать их, если будут подходящие цели в порту.
За ним шли все морские охотники и последними на удалении двух миль на предельной скорости шли два вспомогательных крейсера "Победитель" и "Мурманск". Перед встречей с С-23 с ВК на морские охотники перешли почти все морские пехотинцы и краснофлотцы, которых наше командование буквально выгребло со всей Мурманской базы, ныряя в кубрики и коридоры катеров, чтобы не мешать краснофлотцам на палубах. На палубах оставили только пулемётные расчёты, которыми были усилены роты. На нашем катере разместилось около тридцати краснофлотцев из резервного экипажа нашей бригады и взвод морской пехоты с одним ручным пулемётом ДП, а как сказал Кобызев на РС-514 перешёл полностью экипаж сформированные для стоящего на ремонте морского охотника за подводными лодками и тоже взвод морской пехоты.
Нашему катеру идущему фронтом с РС-514 оставалось считанные мгновения до входа в порт, когда прогремел взрыв от торпеды, пущенной, с С-23 (Как позже выяснилось, Репину удалось попасть в стоящую у причала подводную лодку U-585). Я как всегда стоял у правого "Эрликона" на рубке катера, там же находился Кобызев, с высоты рубки мне было хорошо видно, что взрыв пришёлся около пирса порта почему-то низкому, на фоне взрыва мелькнул катер Репина и исчез в темноте, стремительно приближаясь к стоящему у пирса военному кораблю. "Миноносец", - определил я, когда тот притёрся к нему.
В порту взвыли сирены громкого боя, в этот момент мы вошли в акваторию порта, думать стало не когда. Позади тоже звучали выстрелы, на мысе Крестовый (Ристиниеми) разгорался бой у самых орудий. Кобызев направил наш катер к довольно большому судну, по длине превышающим наш катер раза в два, начав торможение катера в последний момент.
Видя как на пирсе порта, в нашу сторону разворачивают дула пушек фигурки, снующие около них, я открыл огонь из своего "Эрликона" дав сразу несколько длинных очередей по такой великолепной цели.
Через полминуты мы были около своего судна. Кашкаров снизу командовал минёрами, которые ловко закинули заранее приготовленные кошки и стянули наши катер с кораблём, на который начали перескакивать, вооружённые краснофлотцы резервного экипажа нашей бригады и морские пехотинцы.
Как выяснилось через некоторое время, нашему катеру достался ледокол "Tarmo". Корабль был построен на британской верфи "Sir WG Armstrong, Whitworth & Co Ltd" и принят в строй в 1908 г. водоизмещение стандартное - 1,6 тыс. т.; полное - 2,4 тыс.т.; длина - 65,7 м, ширина 14,1 м, осадка - 6 м; силовая установка - 2 паровые машины и 6 паровых котлов; мощность - 3,9 тыс. л.с.; скорость - 14 узлов; запас топлива - 450 т. угля; дальность плавания - 1,5 тыс. миль; экипаж составлял - 43 человека. Вооружение: 2х2 - 120-мм и 1х1 - 47-мм орудия; 2х1 - 40-мм и 2х1 - 20-мм зенитных автомата.
Здесь нам больше делать было нечего, поэтому после выгрузки всех краснофлотцев и морских пехотинцев, как и было, оговорено ранее, наш катер расстыковался с ледоколом и на малом ходу двинулся вдоль пирса.
Не на всех кораблях что стояли у пирса в порту были наши катера, "бесхозными" оказались два катерных тральщика из того же типа "Ahven", из близ стоящих. У их зенитных пулемётов уже стояли штатные пулемётчики, разворачивая их в сторону входящих в порт наших ВК, медлить было нельзя, я открыл огонь, на поражение, стараясь стрелять экономными очередями выбивая стоящих на открытых палубах перед рубками пулемётчиков. Кобызев направил к ним наш катер, по команде боцмана Кашкарова, на один из них перебрался он сам и с ним четверо краснофлотцев из его минной команды, туда же в последний перескочил с длинными ножами и кок катера Марочкин. Пока не подошли ко второму катеру я держал его рубку под прицелом, видя два трупа матросов у зенитного пулемёта. На него перескочили трое из обслуги "Бофорса" во главе с мичманом Икуловым, который прихватил из своей моторной группы ещё двоих.
Как потом выяснилось, это действительно были катерные тральщики типа "Ahven", имели название "Kuore" (корюшка) и "Muikku" (ряпушка).
Весь порт озарялся всполохами выстрелов из ручного и автоматичного оружия, все морские пехотинцы уже сошли с катеров и штурмовали ближайшие здания, расстреливая всех, кто оказывал им сопротивление.
Наши ВК становились к бортам двух таких же вспомогательных крейсеров под немецкими флагами стоящих у причала. Все скорострельные пушки и пулемёты, установленные на крыше и верхних палубах "Победителя" и "Мурманска", стреляли в ещё не подавленные очаги сопротивления, до которых могли дотянуться.
Но и так уже было видно, что немцы, а так же их союзники финны, норвежцы не ожидали столь наглого нападения среди ночи, в тылу у своих войск. Давая нашим краснофлотцам и морской пехоте, те минуты, для захвата ключевых точек в порту и контроля над судами, которые стояли у пирса и причалах в порту.
Бесхозными не остались и два грузовых корабля стоящих под загрузкой, никелевой руды, которую сюда доставляли по узкоколейке из того же Петсамо, около их притёрлись два МО-4, с них на корабли бежали по десятку вооружённых мосинками краснофлотцев во главе со старшинами.
Стрельба в порту начала постепенно уходить вглубь порта, в сторону городка.
Уже можно было видеть, как краснофлотцы быстро и сноровисто, вытаскивали на причалы и пирсы всех захваченных в плен матросов и под охраной конвоировали их в сторону ВК "Победителя", именно на нём в трюме, были оборудованы временные камеры для содержания пленных. Краснофлотцы из экипажа "Победителя" образовав через захваченный, им ВК немцев, коридор по одному цепочкой начали переправлять пленных к себе в трюм.
Как позже выяснилось "Победителю" досталась плавбаза подводных лодок "Sisu". Этот корабль имел ещё, и другое назначение его использовали как ледокол. Корабль был введён в строй перед самой войной в 1939 году. Имел водоизмещение в 2 тысячи тонн, длину 64,2 метра, при ширине 14,3 метра, с осадкой 5,1 метра. В качестве силовой установки на нём было использовано 2 дизель-электрические установки мощностью 4 тысячи л.с., развивал скорость до 16 узлов, его вооружение состояло из 2х1 -102-мм орудий, 3х1 - 20-мм зенитных автомата.
"Мурманску" достался во время захвата ледокол "Tarmo", на который мы уже высадили краснофлотцев.
Примерно через полчаса всех пленных переправили на "Победитель". ВК "Победитель", а за ним "Sisu" и "Tarmo" уже под флагами РККФ начали движение в сторону выхода их порта. Им всем надо было пройти 18 миль, чтобы выйти из залива Петсамовуоно. За ними потянулись и остальные трофейные корабли, различного тоннажа, в том числе и два трофейных грузовых корабля. Ещё через полчаса, у пирса остался только ВК "Мурманск", на который в авральном порядке догружали захваченные на пирсе в порту зенитные пушки, наши два РС, торпедный катер С-23 и трофейный миноносец ("Снёгг", водоизмещение стандартное - 220 т.; полное - 256 т.; длина - 53 м, ширина 5,5 м, осадка - 1,8 м; силовая установка - 2 котла, вертикальные паровые машины тройного расширения, мощностью 3500 л.с., скорость хода 25 узлов, вооружение 2х1 76-мм орудия, минно-торпедное вооружение которого состояло из 2х2 поворотных 475-мм ТА), на котором развивался флаг РККФ
Со стороны ВК "Мурманск" взвились сразу три красные ракеты, он начал отход от пирса и убыстряясь по дуге пошёл на выход из порта.
Сигнал на отход для морских пехотинцев, сапёры и так уже полчаса, как взрывали все важные объекты в порту: грузовые краны, склады, подстанцию, несколько маневренных паровозов на узкоколейке, все здания минировались и готовились к взрывам.
Морские пехотинцы, отходили быстро - этот маневр они так же отрабатывали в Мурманске в порту, как только прекратили появляться фигуры наших матросов в чёрной форме, раздались сильные взрывы, многие здания в порту начали разваливаться или рушиться, клубы дыма и огня и так стояли на территории всего порта.
Появление немцев на всех катерах встретили огнём как "Эрликонов" так и "Бофорсов". Морские пехотинцы со всей быстротой подымались по трапам на катера и миноносец, неся с собой раненых. Как только последний пехотинец подымался на борт, катер тут же отваливал от пирса, не прекращая обстрел порта. Через пять минут, последние катера вытянулись из гавани, взяв курс на выход из залива Петсамовуоно (18 миль), до полуострова Рыбачий было плыть, ещё не один час.
Во главе нашей колонны шёл миноносец, за ним фронтом два РС и замыкал колонну С-23. Большинство морских пехотинцев разместились в кубриках и коридорах катера, заняли даже помещение камбуза и боевой рубки, пока не было необходимости, Кобызев убрал с палубы всех лишних краснофлотцев в тепло катера, февраль, хоть и конец месяца.
Скорость нашей колонны около 20 узлов, рейдовое соединение мы нагнали около четырёх часов утра, до рассвета оставалось ещё часа три-четыре. Соединение шло со скоростью 8-9 узлов, все МО-4 стояли по бокам в охранении, впереди фронтом шли три катерных тральщика типа "Ahven", - "Sarki", "Kuore", "Muikku". За ними так же фронтом ВК "Победитель", "Мурманск", сзади них в кильватере ледокол "Tarmo", плавбаза подводных лодок "Sisu". Ещё дальше два грузовых корабля, за ними шли три охотника за подводными лодками UJ-1102, UJ-1214 ("Pay V"), UJ-1210 ("Зеебрюгге"), тральщик тип "Rautu" Т-1 ("Рауту"), тральщик тип "Viipuri" ("Виипури") с номером 763, катерный тральщик тип SM-2, два вспомогательных тральщика DR-2, DR-11. А так же две быстроходные десантные баржи БДБ, артиллерийская БДБ AF-25 (F-429) 350т и БДБ F-223А (220т).
Корабли нашей колонны стали замыкающими в ордере рейдового соединения.
Пока было время до рассвета, меня Кобызев отправил спать к себе в каюту.
Подняли меня около десяти утра.
- Над нами прошёл разведчик, - сообщил мне Кобызев, - скоро пожалуют по нашу душу.
- Встретим, не впервой, - зевая, проговорил я, - такой плюхи немцы не выдержат, захотят ответить, единственный способ - это налёт авиации. Сейчас сообщат в штаб, там примут решение, пока подымут, пока долетят ещё час пройдёт не меньше. На мой взгляд, больше штаффеля не пришлют.
- Это сколько? - переспросил Кобызев.
- По-разному: не менее 12, но и не более 50, это точно - осматривая небо, сообщил я.
- Ну, ты и обрадовал, - погрустнел Кобызев, - как нам от такой толпы отбываться?
- Ногами, ногами, - с ухмылкой проговорил я, - да ещё по-мордасам со всей силы, чтобы знали. Предлагаю у второго "Эрликона" на боевой рубке, наводчика не оставлять, буду работать за двоих, главное чтобы быстрее перезаряжали, так толка больше будет.
- Принимается, - кивая головой, произнёс Кобызев, - значит ждём?
- Ждём, - подтвердил я, - поговори с Ледяевым, для нас самыми опасными будут, если будут - торпедоносцы, те могут одновременно со всех сторон, заходить. Основное прикрыть два ледокола и два ВК и хорошо маневрировать на скорости. Если в кого попадут, пусть сосредоточатся на нём, чтобы не ушёл.
- Сейчас переговорю, - сообщил Кобызев, - думаю, Петрович тоже прислушается.
К этому моменту всех морских пехотинцев с катеров переправили на ледокол "Tarmo" там нужна была помощь у паровых котлов в качестве кочегаров, и на обе БДБ, пулемётчики обосновались на артиллерийской БДБ AF-25 (F-429).
Прилёт немецких самолётов зафиксировали через час десять, это были всё те же пикирующие бомбардировщики "Юнкерс-87", в первый заход прилетело всего двенадцать самолётов, чему я обрадовался, накидывая на себя заклинание зоркого глаза.
На удивлённый вопрос Кобызева, - почему? Сообщил, что бить по частям это хорошо, чем выдержать налёт полсотни одновременно.