До вечера происшествий не было, мы обогнули на скорости полуостров Рыбачий и шли в сторону фиорду Петсамовуоно. Погода нам помогала, облачность была низкой, а значит, самолёты как наши, так и немцев не летали.
К фиорду Петсамовуоно, мы приближались, дав небольшую дугу со стороны береговой линии. Я хотел посмотреть какая охрана сейчас на входе в фиорд. Ночное зрение с помощью заклинания видимости в темноте, позволило рассмотреть и заранее обойти на значительном расстоянии, не приближаясь близко.
Его охранял дежуривший вспомогательный крейсер водоизмещением 2500 тонн. Всё это я комментировал стоящим рядам Репину и Оточину.
Отошли в сторону Киркенеса на миль 40 и стали ждать, кого нам пошлёт или не пошлёт сегодняшняя ночь, через час я приметил, что на нас идёт кто то. Из-за пока большого расстояния, я не мог более чётко рассмотреть, кто движется впереди. Постепенно мы рассмотрели кто к нам пожаловал, вскоре стало ясно, что на нас идут две БДБ.
- Впереди на расстоянии 3-4 кабельтов движутся две быстроходные десантные баржи, разные по размерам. Спереди, по всей видимости, на 350 тонн, за ней поменьше тонн на 220, - сообщил я стоявшим рядом со мной Репину и Оточину, - для начала хороший улов, на передней стоит, что то крупное не пойму что, - кажется танк или танкетка, рядом два бронетранспортёра.
- Надо топить, - произнёс Репин и посмотрел на Оточина, - тот кивнул головой.
- Первую топить однозначно, вторую нет, - категорично заявил я, - первая, тяжело груженная техникой, углубление у неё максимальное, у второй торпеда может пройти под днищем, это смотря как груженная.
- И, - Оточин посмотрел на меня.
- Заходим ближе к берегу, ждём, под углом 90 градусов торпедируем первую, углубление хода торпеды минимальное. Ждём, не выдавая себя. Вторая сбрасывает, ход чтобы разобраться что случилось, может, попала на донную мину, останавливается, чтобы спасти уцелевших. На ней не более 20 экипаж, если будет ещё солдаты, отпускаем, не выдавая себя, если нет, атакуем на захват.
- Принимается, - подвёл итоги Оточин как старший по званию, - действуем. По команде Репина, боцман с краснофлотцами начали готовить торпеды к пуску, заранее выставляя на одной минимальное углубление хода. Один краснофлотец нырнул вниз, чтобы предупредить остальных о готовности к действию, я встал к "Эрликону", комментируя, куда плыть и кто, где находится.
Через пять минут мы были готовы к пуску торпеды. Я негромко отчитывал расстояние до пуска, наконец, последовала команда "Пуск". Расстояние до баржи было не очень большое, кабельтова два. Торпеда попала чуть дальше середины, её движение я комментировал, Репин готов был стрелять ещё одной, в случае промаха. Не понадобилось, БДБ ушла под воду меньше чем за минуту. Вторая, так как никто не стрелял и никого они не видели, подошла к месту взрыва там плавали и кричали, по всей видимости, несколько выживших моряков.
К этому моменту мы сместились за корму второй БДБ. Она застопорила ход, для спасения оставшихся в живых. По слабой освещённости БДБ было видно, что матросов было не так много. Репин решился, дав команду на её захват. Взвыв моторами, наш торпедный катер рванул к БДБ, уже можно было не скрываться. Я начал стрелять по всему движущемуся на её корме, а так же при подходе к ней и по тем, кого видел. В момент, когда мы поравнялись с ней боцман катера, и ещё один краснофлотец забросили кошки и стянули нас к борту БДБ. Готовые к захвату краснофлотцы в тот же момент начали перескакивать на неё. Я стрелять не прекращал до тех пор, пока видел фигуры немецких матросов, заодно пройдясь по рубке баржи.
Через пять минут всё было кончено, немцы сопротивлялись до последнего, хоть из оружия у них практически ничего не было, но и наши краснофлотцы, особо не рвались брать кого-то в плен. Всех находившихся, на палубе БДБ, а это был практически весь экипаж баржи и экипажи бронетранспортёров, просто расстреливали из пистолетов или автоматов.
После захвата и проверки БДБ, на наличие живых немцев, на ней погасили все, какие можно было огни.
Оточин уже там командовал, он один из первых перепрыгнул на неё. Всех убитых выкидывали за борт. На передней аппарели стояли три бронетранспортёра их проверили в первую очередь, расстреливая оказавшихся там водителей. К пулемётам, которые были на них, я никого не подпускал, внимательно отслеживая ситуацию около них.
По договорённости с Оточиным, Репин сразу же пошёл назад к входу в фиорд Петсамовуоно, где дежурил вспомогательный крейсер, а тот двигался за нами, как только мог вдоль береговой линии. ВК немцев я увидел через час полного хода, за это время боцман с помощью краснофлотцев, зарядил опустевший торпедный аппарат запасной торпедой. На ВК, скорее всего не слышали взрыв и двигались змейкой от одного берега до другого.
Заблаговременно подойдя практически, к самому берегу, напротив места разворота, к которому двигался ВК, мы стали ждать его приближение, я монотонно проговаривал расстояние до него, как только он попал в зону стрельбы торпедой, Репин продублировал мою команду "Пуск". Движение её я комментировал Репину, тот уже был готов стрелять ещё одной.
Заметить пенистый след в темноте было практически невозможно, пока он не приблизится к борту, а там делать, что то было уже поздно. Взрыв подкинул не грузовое судно немного вверх, после чего оно стало заваливаться на левый бок, именно туда пришёлся взрыв. Торпеда попала в точку борта, где начиналась рубка корабля.
Для судна, которое было спущено на воду в начале века, одной торпеды было вполне достаточно. Через десять минут судно затонуло. В это время Репин дал полный ход, идя на встречу идущей БДБ Оточина.
- Ничего так повеселились за ночь, - прокомментировал я Репину, после того как наш катер и БДБ встретились и обменялись сигналами. Отвернув от береговой черты, мы пошли в сторону полуострова Рыбачий. За нами на скорости 9 узлов тащилась БДБ, - хорошо погода позволяет дотащить это корыто до полуострова Рыбачий, а там видно будет, как дальше его тащить. Кстати бронетранспортёры можно презентовать полковнику Васильчикову, да и нам будет его легче тащить, а тот будет нам должен.
К утру мы ещё не дошли до полуострова Рыбачий, около него нас должен был ждать РС-513, с Петровичем на борту, - конечной точкой у нас был залив Губы Вайда, где мы решили базироваться.
Наконец ещё через несколько часов показался полуостров Рыбачий, где нас ждал РС-513, с него на БДБ перешло ещё пять краснофлотцев, для пополнения экипажа. Пока они переходили мы с Репиным предложили Оточину, связаться с полковником Васильчиковым и передать тому все три бронетранспортёра, которых у того вообще не было. Тогда и идти БДБ будет немного быстрее. Предложение было принято, Петрович от имени заместителя командира бригады охраны водного района, капитана третьего ранга Оточина, направил тому телеграмму.
Ещё через несколько часов, мы в заливе разгружали БДБ, пригнав её к берегу, и опустив аппарель, водителей нашёл Васильчиков, к нам он прибыл лично, чтобы поблагодарить флот за такой подарок. Наша бригада и так помогала ему, чем могла, наши РС, придя сюда, подвезли некоторое количество боеприпасов и продовольствия. МО во время дежурства так же шли сюда загруженными, или подвозили небольшое пополнение до десятка солдат и забирали раненых в Мурманск, если была необходимость.
После выгрузки командование над БДБ до Мурманска принял лейтенант Горностаев с двенадцатью нашими краснофлотцами с РС-514, он должен будет перегнать её в Мурманск, Оточин перешёл со своей командой опять на наш большой торпедный катер С-23.
На С-23, вовсю кипела робота с вставших по обе стороны РС, шла перегрузка, как топлива, так и двух торпед. Пустые бочки перегружали на опустевшую БДБ. После чего Репин отправил весь экипаж на отдых, а взамен их на вахту встали краснофлотцы из резерва во главе с Оточиным. Когда катер пойдёт опять к берегам Норвегии, экипаж займёт свои места, а резерв и Оточин, будут отдыхать внизу в кубрике. Этот вопрос был решён заранее и все кто был на корабле, смогут полноценно отдохнуть перед очередным налётом на немцев.
В этот раз решили идти вдоль береговой линии в сторону Киркенеса, на шесть, семь часов хода, движение там довольно интенсивное, может за ночь кто-то ещё попадётся, чтобы к утру быть опять в районе полуострова Рыбачий.
Пока шла перегрузка топлива и торпед на совещание в кают-компании РС-513 собрались весь комсостав катеров, а именно Кобызев и Миронов, Репин, а так же Оточин и Петрович, Горностаев, сюда же вызвали и меня.
Вышли, перед тем как начало темнеть, чтобы захватить дневное время для хотя бы половины пути до берегов Норвегии.
До береговой линии Норвегии дошли без происшествий, меня подняли за час до подхода. Наложив на себя заклинание видимости в темноте, я внимательно осматривал море по ходу движения катера, но нам не везло, море было пустынным.
И только через пять часов хода, наконец то, нам повезло, впереди далеко, что-то шло нам навстречу. Наверх был вызван Оточин. Ещё через минут пятнадцать стало понятно, навстречу нам идёт транспорт водоизмещением под 5000 тонн. В его охране было всего три корабля, скорее всего сторожевой корабль и что-то, поменьше вроде катеров. Впереди и сзади судна шли сторожевые катера, а сторожевой корабль прикрывал судно со стороны моря, от берега прикрытия не было. Всё это, я проговаривал, по мере рассмотрения.
- Ваше решение, - проговорил я, - я бы атаковал со стороны берега, потом после пуска торпеды, пошёл в сторону замыкающего катера, в него я из скорострелки попаду точно, потом быстро уходим в море, пока сторожевой корабль разворачивается. Мы даём большую дугу и на малом ходу возвращаемся к месту. Если поймаем сторожевой корабль со спущенными штанами - это когда он остановится, чтобы спасти своих товарищей стреляем в него второй торпедой. У первой глубина хода 3 метра, второй минимальная.
- Подходит, - вынес вердикт Оточин, на что согласно закивал головой Репин. После этого на катере закипела робота под руководством боцмана катера, краснофлотцы готовили к стрельбе торпеды. Резервный экипаж привели в готовность, особенно предупредили тех, кто имел автоматическое оружие.
Торпедный катер начал смещаться в сторону береговой черты, я стоя у руля помогал выбрать позицию для пуска торпеды. Наконец подготовка была завершена, я проговаривал расстояние до транспорта, мимо уже прошёл сторожевой катер. Как заметил я, у него был установлен зенитный пулемёт спереди рубки, сзади пулемёта не было.
Наконец прозвучала долгожданная команда "Пуск". В момент пуска торпеды транспорт полностью перекрыл собою сторожевой корабль. Мне было хорошо видно, что тот был загружен по полной, чем то тяжёлым. Не дожидаясь, когда торпеда дойдёт до цели, наш торпедный катер рванул на скорости 40 узлов в сторону замыкающего катера, на нём ещё не начали соображать, что произошло. Я открыл огонь из зенитного пулемёта, расстояние позволяло практически не корректировать стрельбу, огонь прошёлся по фигуркам стоящим у зенитного пулемёта и заодно по рубке катера. В этот момент раздался взрыв, столб воды поднялся в районе дымовой трубы, где-то посередине судна, ну может ближе к корме. Разрыва судна не произошло, тем не менее, он, идя ещё вперёд по инерции, начал заваливаться на правый борт.
Я же не прекращал обстреливать концевой катер, как раз мимо него мы и проскочили в двухстах метрах. Ночь, хорошо прикрыла нас, хотя запоздалая стрельба со сторожевого корабля была открыта нам вдогон.
На нашем катере, в это время кипела робота, под руководством боцмана краснофлотцы перезаряжали разряженный торпедный аппарат. Уйдя на достаточное расстояние в море, катер сбросил скорость и развернулся в сторону берега. Я слегка подкорректировал направление движения, чтобы точно вывести нас к месту торпедирования транспорта.
К месту потопления транспорта (как позже выяснилось, что это был шведский транспорт "Аргонавт" год постройки 1921, водоизмещением 4575 тонн), мы подошли через десять минут, сторожевой корабль стоял без движения, включив прожектора, подбирал уцелевших из воды.
Не зная попадём ли мы, в такую маленькую цель с расстояния 3 кабельтов, предложил Репину стрелять двумя торпедами. Тот тоже понимал, что попасть с такого расстояния в небольшую цель будет не так-то просто и дал команду на "Пуск" сразу для двух торпед, попала одна. Но для сторожевого корабля длинной 50 метров и шириной чуть меньше чем семь, этого оказалось достаточно, он переломился на две половинки и за считанные минуты ушёл ко дну.
Репин видя, наше попадание, дал команду "Вперёд". Из двух сторожевых катеров, один - тот в который мы стреляли, стоял недалеко от места потопления транспорта и сторожевого корабля (как позже выяснилось, что это был бывший наш сторожевой корабль русского флота тип "Водорез" - "Чирок", достроенный для финского флота под названием "Turunmaa"). Находился он в полу затопленном состоянии. Второй сторожевой катер, а это был портовой буксир, находился около его борта и занимался спасением своего собрата.
То, что мы решимся атаковать вторично, они, по всей видимости, от нас не ожидали, на момент взрыва, у зенитного пулемёта никого не было, а потом было поздно, я просто отстреливал всех, кто к нему рвался, не забыв пройтись по рубке. Этого оказалось достаточно.
Оточин со своей командой был готов, к такому повороту событий, как только мы приблизились к сцепке катеров, с нашего катера полетело несколько кошек, а так же раздались выстрелы из ручного оружия. Натасканные краснофлотцы не дали ни одного шанса немцам, перепрыгивая на буксир противника. Тем более немцы не были готовы к такому, никто из них (за исключением командиров катеров) не имел ручного оружия.