Сразу после завтрака принесли платье для примерки. Потом – урок танцев. Специально для него Сара помогла ей одеться в одно из новых платьев, так что, повторяя за учителем простенькие па, Мариэтта чувствовала себя настоящей леди. Затем по плану – урок этикета. И вот уже там, на второй минуте, молодая женщина почувствовала себя дурно, через полчаса кусала губы, через час была готова разрыдаться.
Она то и дело путала закусочную вилку с десертной, не могла отличить чайную ложечку от кофейной. А уж от всех тонкостей получасовой беседы о погоде и прелестях природы голова пошла кругом. «Я не справлюсь! – в отчаянии думала она. – Я никогда всего этого не запомню!»
Попробовала поговорить с Джаретом, но он даже слушать не захотел! «Как я сказал, так и будет», – всё, точка! Не падать же перед ним на колени? Впрочем, первые три минуты это казалось здравой мыслью. Но как только Джарет сказал: «Дорогая моя, неужели ты боишься этих мамзелек?» – да ещё с таким презрением в голосе, что Мариэтта даже не посмела признаться: «Да, боюсь».
А ведь испугалась до дрожи. Действительно! У этих мамзелек, как презрительно назвал их Джарет, есть горничные, которые знают, как одеть, как причесать барышню. А кто поможет ей? Эти мамзельки с малолетства учатся премудростям этикета и уж точно знают, чем чайная ложечка отличается от кофейной. Умеют музицировать, напевать модные песенки, изящно приседать и часами болтать о такой ерунде как погода. В общем, они умеют и знают всё то, что Мариэтте предстоит поверхностно освоить за какую-то неполную неделю!
Ночами она жалась к Джарету, как испуганный зверёк, ища защиты. И чем ближе был бал, тем хуже ей становилось.
Глава 9. Весенний бал
Впрочем, Джарет всё-таки понял, что свершил ошибку. Правда, в ту самую минуту, когда Мариэтта вышла к гостям.
Нет, дело было не в ней! Её красота, помноженная на мастерство парикмахера, портнихи, ювелира, поражала воображение, природное изящество, лишь слегка отшлифованное учителем танцев, удивляло искренностью. Но как вытянулись лица гостей! Разом смокли разговоры, но через мгновенье вспыхнули с удвоенной силой. Дамы зашипели, зашелестели: «Да что он о себе возомнил! Да как он может!»
Обед прошел хорошо. Мариэтта сидела по левую руку Джарета, рядом с ней – Вадим. Оба глаз с короля не сводили, поскольку в обилии приборов ориентировались одинаково плохо.
Когда настало время кофе и музыкальных увеселений, молодая женщина оказалась под защитой короля Ульриха. Они устроились в уголке и хихикали, как два школьника. Позже выяснилось, что они рассказывали друг другу анекдоты. А вот когда начались танцы, «железный круг» рассыпался.
О неизбежности этого Джарет как-то не подумал. Поняв это – разозлился. И на себя, и на Мариэтту. «И почему я всегда что-то упускаю, когда речь заходит о ней?» – подумав так, Джарет рассердился ещё больше. Нахохлился. По своему обыкновению, встал у окна. Его тут же окружили просители. Говорил с ними Король домовых сухо; даже не пытался в суть вопросов вникнуть: глаз с молодой женщины не сводил. Всё казалось ему, что улыбка у неё тусклая, взгляд – опущенный.
Мариэтте действительно поначалу пришлось нелегко.
Нелепость своего наряда поняла, как только других дам увидела. Собралась как следует отругать про себя Джарета, взглянула на него – и передумала.
На фоне других мужчин Король домовых выглядел более чем вызывающе: тёмно-синий бархатный камзол (незастегнутый), шёлковая кремовая рубашка (для приличия застегнуты только две нижние пуговицы), на груди – громоздкий серебряный кулон с крупными чёрными жемчужинами. И джинсы – самые обыкновенные, синие, купленные на Грани. Молодая женщина даже улыбнулась. Выглядел Джарет, конечно же, чёртовски привлекательно, но выбивался из общего ряда не меньше, чем она сама.
«Что ж! – сказала себе Мариэтта. – Быть посему». На губах расцвела улыбка. «Играть так играть! – решила молодая женщина. – Джарет прав: не мне надо этих мамзелек бояться! Я ведь на балу, так что буду веселиться. И точка!»
И веселилась. Её приглашали танцевать, она охотно соглашалась. Танцевала не лучше, но и не хуже большинства присутствующих здесь дам. Но, в отличие от них, не подогревала огонёк в глазах лишней порцией спиртного, делая вид, что это всего лишь третий бокал.
Об её улыбку разбивались злые шепотки, недобрые взгляды. Впрочем, любопытство толпы вскоре переместилось на куда более интересный объект. Вернее, объекты.
* * *
Во рту появился привкус крови. Елена не обратила на это внимания. Появился – так появился. Но вскоре забеспокоилась, достала из кармашка зеркальце. Ахнула. Нижняя губа припухла. Королева расстроилась ещё больше.
Ужасный день. Сперва Джарет предъявляет на балу эту!.. Заставляет её – королеву! – быть с ней милой.
Ужасно. Ужасно!..
Когда Мариэтта появилась в зале, все ахнули. Мало того, что она – полукровка, всего лишь любовница – посмела явиться, так ещё и платье напялила не по моде! Фу!
Впрочем, Елена быстро поняла, что таково решение Джарета: достаточно скромно, но элегантно – всё согласно его вкусам. И главное – не такое, как у всех. Но ужаснее всего то, как он смотрел на неё… на ту женщину…
«Нет, – решилась Королева, – не позволю! Запрещаю!»
Ничто более её не волновало – ни муж, ни репутация, ничто! Только этот взгляд разноцветных глаз, направленных на другую женщину.
Елена выбрала момент и украдкой шепнула Джарету, что есть разговор. Он удивился, но всё-таки сказал, что придёт в библиотеку. И вот королева здесь. Стоит у окна, ждёт. В волнении кусает губы.
Джарет всё понял, как только увидел её. Стало жалко. Правда, Тима всё-таки жальче. Но что он-то мог поделать? Да, Елена очень красива, но… слишком много этих «но», и как только она этого не понимает!
Нет, если быть совсем честным, иногда он всё-таки жалел, что она ему родня. Но лишь иногда – и так редко, что можно об этом не говорить.
Елена вздрогнула. Потянулась к нему. «Только не это!» – успел ахнуть Джарет, как благородная эльфийка бросилась ему на шею, повисла, впилась ртом в губы.
Джарет пошатнулся. «Дверь», – мелькнуло в голове.
– С ума сошла! – оттолкнул женщину. – При открытых дверях так вести себя!
– Да. – Елена отстранилась. – Конечно. «Как я не подумала? Вот глупая!»
Джарет запер дверь. Даже заклятье наложил – любопытных в замке сегодня много, не нужно, чтобы разговоры пошли. Ради Тима.
Повернулся. Взглянул на счастливое лицо Королевы, вздохнул.
– Выпьем? – решил выиграть немного времени.
– Конечно, – Елена грациозно присела на диван.
«Сегодня! – подумала Королева с бьющимся сердцем. – Сегодня это случится!»
Джарет налил ей вина, себе – водки.
– Елена… – начал было.
– Ничего не говори! – перебила его эльфийка. – Я всё поняла, как только увидела её! Ты хотел подтолкнуть меня, чтобы я стала решительнее. Шалунишка! – Королева легонько стукнула Джарета веером по руке. – Мог бы придумать что-нибудь поизящнее, – подняла свой бокал. – За нас! – залпом выпила.
– Елена…
– Ну, хватит! – бросила бокал. Всем телом прильнула к Королю домовых. – Как же долго я ждала этого!
– Нет, я… – успел вымолвить Джарет и задохнулся.
Жар её рук, губ охватил его. Разве можно сопротивляться такому огню? Но нужно, нужно!
– Прекрати!
Он оттолкнул её. Грубо. Елена упала на диван.
– Что? – слабо вскрикнула она, растрепанная, одурманенная.
– Твой муж…
– При чём здесь мой муж? – взвинтилась Елена.
– Твой муж, – жестче повторил Джарет, – мне никогда этого не простит.
Елена рассмеялась.
– Не поверю, что Короля домовых может остановить какой-то там муж, когда он хочет женщину! – Королева откинулась на подушки, выгнулась в смехе.
Джарет молчал, холодно созерцая её, скрестив руки на груди. Встал. Конечно, смотреть на неё приятно, но только смотреть.
Елена умокла.
– Но ведь ты же…
– Нет.
– Ты не можешь! – вскричала Елена. – Я люблю тебя!
– Нет, – повторил Джарет. – Ты любишь своего мужа. И я вовсе не собираюсь спать с тобой, чтобы ты наконец-то это поняла.
Щёки женщины залились румянцем. Рот скривился.
– Ублюдок…
– Не начинай, – отмахнулся Джарет. – Пожалуйста… Ты хоть подумала, как это отразится на наших королевствах? Хотя бы об этом! Если ты не помнишь, что мы – родня.
– Значит, мир важнее, чем моя любовь? – по щекам женщины покатились крупные слезы.
– Да нет никакой любви! – вскричал Джарет, вконец рассерженный и поведением Елены, и тем, что позволил загнать себя в такую примитивную ловушку. – Ты всё это придумала, когда была ещё девчонкой. Елена, пора вырасти!
– Ты лжёшь! Ты так говоришь специально, чтобы унизить меня!
– Нет, – вздохнул Джарет. – Я люблю тебя, но как племянницу. Понимаешь? Ты для меня не женщина.
Тут же пожалел о сказанном. Елена вскочила, залепила ему увесистую пощечину, оцарапав при этом острыми гранями перстней.
– Вот сука! – ахнул Джарет.
Но не отвешивать же оплеуху в ответ! Как-никак – племянница. Хотя по-родственному выдрать бы её как следует. Но опять-таки – королева.
Кипя от злости, Король домовых развернулся на каблуках и бегом бросился прочь из библиотеки, чуть ли не пинком вышиб дверь. Тут же замер.
В коридоре стоял Тим.
Молчал.
Просто молчал.
Губы короля эльфов подрагивали, а в глазах искрилась такая боль, что Джарет растерялся. Но что он мог сказать? Щека оцарапана, одежда в беспорядке… Так и не придумав ничего лучшего, бросился прочь.
* * *
– Елена…
Тим переступил порог библиотеки. Жена его лежала ничком на диване, рыдала.
– Елена…
Протянул к ней руку, но не коснулся.
– Ты ведь королева. Пожалуйста. Ты позоришь не просто себя, но ещё и меня, королевство…
– Да какое мне дело! – плюнула ему в лицо женщина. – До тебя и твоего королевства!
Тогда Тим, не помня себя от гнева, ярости, поднял руку и ударил её. Голова женщины дёрнулась, в глаза вспыхнули удивление, непонимание произошедшего. А ещё злость.
Женщина выскочила из кабинета Короля домовых. Бросилась бежать. Куда? Зачем? Какой теперь смысл! В чём вообще теперь есть смысл?
Выскочила в сад. Спряталась в тени деревьев. Зарыдала.
«Как ты посмел! Как ты посмел!» – шептала женщина, имея в виду одновременно и Короля домовых, и собственного мужа.
«Отомщу!» – вдруг решилась она. Спасительная мысль мигом осушила слезы. Повторила: «Отомщу!» Стало легче.
Но как?
И тут вдруг она увидела мужскую фигуру, тоже притаившуюся среди деревьев. «Джек! – узнала его королева. – Конечно же!»
Глава 10. Серый Джек
Мариэтта прицелилась как следует и швырнула тарелку. Метила в голову одного из тех, что стоял там внизу, во дворе. Промазала. Впрочем, даже если бы и попала, реакция была бы точно такой же. То есть никакой.
Фигуры внизу стоят неподвижно, застыв, словно стражи Спящей красавицы или неудачно сделанные оловянные солдатики. Мариэтта швырнула ещё одну тарелку. На этот раз попала. Фигура даже не заметила. Хотя что-либо замечать она не должна. Абсолютно. Потому что та фигура внизу мертва.
Они все там мертвы.
* * *
Мариэтта не сразу поняла, что случилось.
В тот день Джарета не было в замке – улетел куда-то ещё утром. Внезапно приехала Елена. То ли она предупреждала, что будет, то ли решила свалиться, как снег на голову, – Мариэтта так и не поняла. Впрочем, благородная эльфийка была с ней неожиданно любезна. Даже предложила прогуляться. «Почему бы и нет?» – решилась Мариэтта.
День был по-весеннему свеж. Женщины брели по одной из тропинок сада. Елена оживлённо говорила, но, к счастью, ответных реплик не требовала: Мариэтта ещё не знала, как следует говорить с Королевой. А потом Елена достала из рукавов яблоки. Как она умудрилась их там спрятать, интересно? Волшебство, не иначе! Королева предложила молодой женщине самое красивое, красное яблоко. Мариэтта едва надкусила, как вдруг…
Когда очнулась, то была уже здесь – на самой вершине самой высокой башни неизвестного ей замка. Комната – самая обыкновенная, мебель: стол, два стула, кровать. Из окна видны горы с синими шапками снегов. И всё.
Самое интересное заключалось в том, что дверь оказалась не заперта. Мариэтта решила не тратить время на удивление и смело ринулась в полумрак башни: удержать оборотня не так-то просто! Впрочем, уже внизу поняла, что запирать её смысла просто-напросто нет: мимо такого аромата всё равно не пройдёт.
Сладковатое благоухание гнили явственно ощущалось уже на середине пути. Чем ниже – тем удушливее становился смрад. Вскоре могла дышать только через платок. А когда, наконец, спустилась вниз и увидела их…
Сколько же их было? Не меньше дюжины! Стояли, пялились мёртвыми глазами. Шевелили пальцами, скидывали на землю толстые белесые тельца червей.
Мертвяки.
Мариэтта отступила в спасительную тень башни. Поняла, что если ещё хоть мгновенье простоит здесь, то желудок вывалится из горла. А если кто-то из них прикоснётся к ней, то просто-напросто умрёт от отвращения. Тут ряд мертвяков разомкнулся, пропуская высокого мужчину, одетого во всё чёрное.
– Не вздумай орать, – высокомерно бросил он. – Если тебя здесь кто и услышит, то только я. Возвращайся наверх! Иначе прикажу своим слугам… – мужчина кивнул на мертвяков.
Уговаривать молодую женщину не пришлось – бросилась назад, в комнату, перескакивая через ступеньки. Там прильнула к окну и долго вдыхала всей грудью свежий горный воздух.
И вот здесь она уже неделю. И что? Странное какое-то похищение! Дверь не запрета, похититель ею совершенно не интересуется. Скучно. Единственное удовольствие – пошвырять в окно тарелки с едой. Всё равно есть это не может. Потому что блюда приносят мертвяки и регулярно роняют в пищу то пальцы, то глаза, то зубы. Фу!
Интересно только, где Джарет? Это просто свинство с его стороны до сих пор её не найти! Может, не знает, где искать? Или не хочет…
«А что если? – вдруг мелькнула спасительная мысль. – Почему бы не попробовать? Как там было?»
Мариэтта собралась. Нахмурилась.
– Я хочу… – вымолвила женщина. – Я хочу, чтобы сейчас пришли гоблины и… Нет, не так! – даже ножкой топнула. – Наоборот, точно! Я желаю, чтобы гоблины пришли и забрали тебя. Прямо сейчас!
Замерла на всякий случай – ничего. Ошиблась? Но тут – о чудо! – послышалось знакомое хлопанье крыльев, и в квадрат окна врезалась крупная полярная сова. Обвила гигантскими крыльями молодую женщину, выдохнула:
– Девочка моя…
* * *
Заговорили одновременно. Что случилось, как? Тут же, оборвав друг друга на полуслове, с жадностью впились губами в губы. У женщины даже голова закружилась.
Джарет усадил её на стул, вгляделся в глаза – зелёные.
– Голодная?
Мариэтта робко кивнула.
– Сейчас посмотрим, что у нас на кухне имеется!
Джарет крутанул на столе хрустальный шар, что-то прошептал, и из ниоткуда возникла жареная курица на серебряном блюде, хлеб, кувшин с домашним лимонадом, яблоки. Глядя на всё это, Мариэтта судорожно сглотнула, кое-как выдавила из себя:
– Может, сперва…
– С тобой голодной я в постель не лягу! – отрезал Джарет.