- Э, рыжий, - подал голос друг Джима, - ты - «десант»? Нам повезло, парни. Подскажи братьям, что это? Нас хотят отравить?
- Идиот, я не брат вам. Между нами бездна. Пропасть. Понял? Нам выдали рацион пищи. И в отличии от тебя, я классно поел. Ха-ха. Что там комбат говорил? Жесткий отбор в отделение? Так он уже начался. И кажется у меня нет соперников.
- Рыжий, научи нас, - попросил Джим. – Я тоже хочу классно поесть. А место в отделение я тебе отдам. У меня слишком плохое зрение, чтобы служить в армии.
- Это не армия. Это команда шестнадцать. Смертники, - подал голос другой заключенный.
- Пошел ты… Может вы и смертники, а я к концу дня снова буду в армии и служить родине. Ваши проблемы мне безразличны, - ответил десантник и сплюнул на пол под ноги молодого парня. У того гневно сжались кулаки, но Седой придержал за робу, рвущегося в бой Джима, говоря:
- Рыжий, мы же все сдохнем…
- Ну, - согласился с доводом нахал и радостно облизнулся.
Чужая черствость неприятно задела Кострова. Он думал, что хуже людей, чем те, которые его окружают нет, но и среди них выискался оригинал. И самое обидное – он был из «своих» и порочил «мундир». Пока еще сложно воспринимать себя бывшим.
Седой отвернулся, стал рыскать глазами по застывшим фигурам, спросил:
- Кто ещё «десант»?
Зеки заулыбались. Их позабавил наивный вопрос – все только и делали, что служили в армии и работали на космос. На Земле и без этого есть чем заняться.
- Издеваешься?!! - возмутился лысый парень, нервно дергая головой в разные стороны. - Давайте замочим рыжего?
- Подожди, - остановил его Седой, сейчас он смотрел на Кострова. Их глаза засверлили друг друга. Друг Джима колебался. Виталик не был похож на откормленного перенакаченного рыжего. Он вообще не вписывался ни в какие рамки. – Мне твоё лицо очень знакомо. Где я тебя видел? Точно не на улице. Я бы подумал, что ты актер. Точно. Вспомнил. Очень похожего человека видел когда-то в новостях. Давно это было. Но мне запомнилось. Потому что человек был необычным, каким-то космическим героем.
- Это был не я.
- Я не сказал, что это был ты, - очень медленно произнес заключенный, - я сказал, что ты очень похож на него. Ты «десант»?
- Не со всем, - ответил Костров на вопрос и сел, - несите сюда всё.
- Они тебя не отблагодарят, - сказал со своего места Рыжий.
- Но и не убьют, - резонно заметил Костров и принялся рассматривать первую протянутую пачку, пока бывшего десантника убивали пять озлобленных зека в оранжевых костюмах с черными крестами на спинах. Через несколько минут, только трое из них подошли к тесно сбитой стайке, сидящей на корточках, вокруг Кострова. Киборги охранники спокойно наблюдали за действиями заключенных со своего моста. Убийства друг друга не относились к графе беспорядков. Обычное дело у живых делать друг друга мертвыми.
- Значит так. Провизии на три дня, большой запас витамин, - начал Виталик, глядя во внимательно слушающие лица, - каждый из вас получит разное количество капсул и таблеток, но эффект суточной дозы будет одинаков. Делаю я это для того, чтобы никто из вас не знал формулы. Я не хочу стать главным, но в замен той работы, что я делаю, требую к себе должного отношения. Принимается?
- Нет, - возразил лысый нервный парень, из тех, кто с наслаждением убивал рыжего пять минут назад, - ты скажешь нам формулу и немедленно. Очень быстро и внятно. Так, чтобы даже я понял.
- Тогда… Убивайте меня и экспериментируйте друг на друге. Можешь делать свою грязную работенку. Начинай.
Лысый парень криво усмехнулся и потянулся к Кострову, говоря:
- Для меня она не «грязная», а любимая…
- Успокойся, Гай, - сказал Седой. Он смотрел на Кострова. Думал.
- В твоих словах разум. Следи за пищей, а я буду следить за тем, чтобы тебе никто не мешал делать свою работу. И вот что. Дроби таблетки в порошок. Знаю, я наших умников…
- Правильно.
- Точно.
- Раз у нас будет стол, основанный на доверии, то нам следует объединиться в команду. Тогда мы станем единицей! Но не такой, как они хотят! Не отделением из пяти человек! Пускай принимают всех! Пускай считаются с нами!
- Правильно!
- Точно!
- Банда? Мне нравится это слово.
- Даешь команду!
- Тогда давайте замочим их, - предложил Гай и кивнул за сетку, которая разделяла трюм и партии заключенных. Пара зеков с готовностью встрепенулись и повернули головы в стороны соседей.
- Расслабьтесь, охрана не даст, - сказал старый негр и засунул себе в рот, протянутые Костровым, таблетки. - Какая гадость.
«Волки», - подумал Костров, - «Но мысль о команде имеет смысл. Жаль, что не я её высказал - прибавил бы себе очков…»
- Раз мы заговорили о банде, то давайте выберем главного, - сказал Джим, - я предлагаю Седого. Он справедливый, честный, сильный.
- Я тоже сильный, - резонно возразил Гай и принялся ковыряться мизинцем в ухе.
- А я честный, - сказал старый негр, смакуя «невкусную» таблетку.
- Все ваши доводы ничего не стоят, - сказал заключенный, который сидел возле самого края за спинами, - я родился на орбите, вырос на искусственной планете зоне и практически никогда не выходил из тюрьмы. Я знаю все правила и вхожу в младшую лигу Правления зон. Выходит, что главным буду я, иначе, если узнают, что вы пошли против моего слова…
- Кто узнает? – изумился Гай, - мы же в космосе! Соседи не в счет. Я в решетке вовремя ночного сна сделаю дырку и начну вырезать спящих.
- Если пойдете против моего слова, значит вы пойдете против воровского кодекса. Хотите нарушить законы? Давайте. Вас будут опускать каждый день.
- Да, кто меня будет опускать?! – изумился Гай. – Я сам кого хочешь опущу.
- Мы. – хмуро сказал кто-то из соседей авторитетного зека. - И мы знаем кодекс и чтим его.
Гай притих, что-то взвешивая.
Зек встал и пошкрябал пальцем щеку, демонстрируя желающим секретную татуировку, высвеченную при прикосновении. Человек сорок притихли, дружно переваривая информацию. Гай гневно раздувал ноздри, нахохлился. Джим поник головой, рассматривая пол. Он старался увидеть в кнопках скрытый рисунок и от усердия вытащил кончик языка. Седой нахмурился, превращаясь в статую, древнего болванчика.
- Зовите меня Филипом. Так как я - главный, мне причитается двойная норма пищи, - последняя фраза была обращена к Кострову, - и без глупостей… Усек? - Глава новой банды, пересек своих подданных, подошел вплотную к Кострову и сунул под нос корявую ладонь.
- Усек. Мне проблемы ни к чему - пробормотал Виталик, ссыпая в желтую клешню капсулы. Князь, усмехаясь, кинул пилюлю в рот и, смотря в лицо, стал медленно пережевывать. Сглотнул.
- Молодец. Есть еще одна проблема. Как проблема? Так пустячок. Небольшой. Мою Василису сегодня убили. Какой-то болван швырнул её в био. И пуля ей попала сюда, - зек показал в середину своего лба, - и снесла ей затылок. Так что я остался без Василисы. Но думаю ненадолго… Ты на особом положении – у еды. И ты смазлив. Ты будешь Василисой. А хочешь я буду звать тебя Лизи. Я за перемены.
Виталик, не поднимая глаз, отрицательно махнул головой.
- На нравится имя Лизи? Василиса лучше? - Филип засмеялся, указательным пальцем ткнул под шею, стал поднимать подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. - Я не спросил, я сказал. Усек?
Костров зажмурился, выдохнул. В глазах поплыло на мгновение, остановилось через секунду и он, открыв глаза, увидел перед носом кисть. И хотя разум пищал где-то внутри, заходясь от страха, требуя остановиться немедленно и подчиниться, захватил конечность в захват, вывернул и сломал. Скользнул дальше по руке и локоть авторитета тут же треснул, а кость вылезла из кожи. Ноги распрямились, поднимая тело. Филип наоборот начал замедленное падение. Лицо его исказилось до неузнаваемости. В глазах застыло предчувствие смерти. Треснуло плечо, а затем и шея. С полом главарь банды соприкоснулся, будучи мертвым. Остекленевшие глаза смотрели на рассыпанные по полу разноцветные таблетки и что-то нечеловеческое застыло в них навсегда.
Костров тяжело задышал, опуская руки. И только тут он заметил, что Гай тоже кого-то убивает. Через несколько секунд заключенный поднялся над неподвижным телом. Вытянул палец в сторону Кострова.
- Я тебе не помогал, понял?
- Понял.
- Ты мне не друг, понял?
- Понял.
- Просто мне нравится убивать, - уже спокойно сказал Гай, - забавный процесс. Ты мне не друг и никто мне не друг. Запомните. Всем понятно? И да, я, наверное, погорячился, когда сказал, что самый сильный, - добавил Гай и шумно сморкнулся, - общая зона тебе закрыта. Мне тоже. Но мне всё равно, потому что у меня нет друзей. И при мне лучше не спать. Не люблю спящих. Такое, что ты сделал не прощают. Парень, родился на орбите и княжил в зонах и у него была Василиса. Не маловажный факт. А ты взял его сломал. Как у тебя так получилось? – Гай нахмурился.
- Король мертв, да здравствует король, - сказал старый негр и добавил, - какая общая зона? Мы теперь команда 16. В батальоне достанется всем.
- Он мертв? - спросил Джим у Седого, с опаской косясь на такого властного недавно заключенного. Иногда парень моргал, пытаясь ничего не упустить из событий.
- Мертвее не бывает, - авторитетно сказал Гай, схватил за ногу труп и поволок его к ближайшей груде тел. Вернувшись, он сказал, обращаясь к Кострову:
- Порядок, шеф. У мертвого короля классные ботинки - элита, можно я себе возьму? Ты хоть и главный, но я всё же псих. И мне нужны ботинки.
- Я не буду главным. Мне некогда заниматься подобной ерундой. Но вот, что я вам скажу. Давайте устроим народное собрание, где каждый сможет высказать своё мнение, как жить станем дальше. Что-то у нас грязно стало и нет единства. Может хватит убийств?
- Убивать! – оживился Гай.
- Я вообще-то говорил про народное собрание.
- Что у нас будет «народное»? – нервно дернул головой Гай. Зачесался. Замер, чем-то пораженный. Забормотал, - шеф, шеф, - за смаковал слово, - Шеф!
Костров поморщился. Псих напрягал. Явное безумство заключенного вводило в ступор многих.
- Совет, в котором учитывается мнение каждого.
- А. Ну, тогда хорошо, Шеф. Только без негров и педерастов.
- Точно, - подхватил старый негр, не спуская глаз с Гая.
- Что?! Меня никто не смеет называть педерастом! Я - убийца! Только засните! Я вас всех убью!
- Сядь, - приказал Костров, и Гай подчинился, несколько раз подпрыгнув на полу, стукаясь седалищем о твердую поверхность.
- Я тебя убью негр, - угрожающе шипел зек. – Не люблю негров и стариков. Спи теперь с открытыми глазами! Жди меня.
- Хватит трупов. Теперь мы… банда, - сказал Джим и всхлипнул.
- Молодец, малыш, - похлопал его по плечу Седой, успокаивая,- а кто не согласен, пусть будет не с нами, а сам по себе. Отползайте! Преследовать не станем. Ты, Шеф, потрясающе сказал про народное собрание. Как до такого додумался? Все равны что ли? И могут высказываться? Удивительно. А главное, как подходит к нашей ситуации. Давайте все подумаем, что нам дальше делать. Главное наше единство. – Заключенный сжал кулак. - Настала пора поговорить, по существу. Что будем делать?
- Убивать! - горячо предложил Гай и не двусмысленно посмотрел в сторону охраны. Био спустились с моста, стали подбирать трупы, остатки тел, сносить к одному месту. Заработали промышленные пылесосы, убирая лужи крови. Зеки оживились и загомонили, им и нравилась мысль и они больше не хотели терпеть беспокойного соседа, предлагая исключить его из собрания навсегда, а заодно и из жизни. Виталик поднял руку, и вокруг воцарилась тишина.
- Наблюдать. Пока только наблюдать. Для начала поделимся сведеньями, каждый расскажет всё, что знает о батальоне. По очереди.
Заключенные плотно сбились в кучу и принялись контролировать движения био. Вскоре, некоторые устали и предпочли поспать с открытыми глазами – все боялись Гая.
- Могу начать я, - сказал Седой, - я сижу восемь лет, слышал много баек. Говорят, если есть ад во Вселенной, то это команда 16. Я знал многих парней, которых забирали в батальон, но никого не видел в последствии. Или они погибли вот так, - он кивнул на гору трупов, старательно собранную киборгами, - или быть может как-то по-другому. Думаю, что если бы кто-то из них заслужил прощение и его отпустили, то это была бы новая байка. Интересная и с подробностями.
- Заслужил прощение? Отпустили? – переспросил на хмурясь Костров. – А, что вас не сразу после приговора направили сюда?
- Нет. Мы вообще с Джимом думали, что нас пересылают в другую тюрьму. А в батальоне, всё так и завязано на прощение. Типа, всё в твоих руках. Старайся и тебе скостят срок и досрочно выпустят. Байки.
- Да это сказка для тупоголовых, - загорячился Гай, не выдерживая, - смертники мы все, я вам говорю. Хана нам. Через два дня я останусь один, а вы все сдохнете! Что уставились?? Такие как я умирают последними!
- Я слышал, что только в команде 16 можно досрочно выйти из заключения – это факт. Больше досрочного освобождения наша судебная система не предусматривает. Космос огромен. Места всем хватит.
- Верно. Седой говорит – «байки», а я одного такого видел. Он имел шесть пожизненных, а потом вдруг заходил в полосатой робе, сменив оранжевую одежду. И срок у него был новым - десять лет. Парни говорили, что ему скостили срок после батальона. Правда, долго он не прожил. Кашлял сильно кровью. Быстро умер.
- Я доктор политологии, - сказал старый негр, - я знаю, что такое команда 16. Гай частично прав - мы смертники.
- Почему частично? – обиделся псих.
- Потому что через два дня ты тоже будешь лежать на холме трупов.
- Не дождетесь, - огрызнулся Гай, - только не я.
Доктор продолжил:
- Команда 16 изначально создана для экспериментов. На нас будут ставить опыты, проверять медикаменты, прививки, новые имплантаты во все места. Кроме этого, старая грязь космоса сама найдет нас. А про невыполнимые задания я вообще промолчу. Выхода нет. Мы умрем не своей смертью.
Костров нахмурился, мрачнее с каждой секундой. Оценив реплики, пришел к выводу, что в основном ничего нового не услышал. Всё подтверждалось. Интуиция не обманывала и с самого начала подсказала правильный ответ. Сознание замутилось тревогой. «Бежать! Но как?» - взгляд метнулся вверх к шлюзам, к вооруженным био. Там, за закрытым люком, царил другой мир. Совсем отличный от мрачной действительности, где пахло кровью и человеческими испражнениями. Иной мир был полон света и чистоты, а в цивильной кают-компании сидели старшие офицеры и лакали из фужеров шампанское, заигрывая друг с другом и, возможно, с редкими женщинами. Там играла музыка. Там была жизнь.
Пить. Глоток свежей воды. Полжизни за бокал шампанского.
Виталик отогнал от себя наваждение. «В рубку не подняться. Перестреляют в самом начале. Не дадут даже ступить на первую ступень к оплоту сказочной жизни. Тогда, что?» Вопрос мучительно забился в голове, появилась боль, впившаяся в кору головного мозга. Странно, раньше так голова не болела, хотя и били по ней не меньше. Интересно, могли что-нибудь сделать с имплантатами, пока он находился в коме?
Зеки засуетились. У био началась непонятная возня с трупами. Никто не мог понять, что происходит. Тихо переговариваясь, они бросали редкие взгляды на Шефа, но тот сидел, как изваяние, изредка покачиваясь в трансе. Седой сосредоточился, выдержал паузу, и медленно, не привлекая внимания, пополз к краю их размещения, чтобы занять более выгодный наблюдательный пункт.
Джим, приподнявшись на руках, открыв рот, следил за ним.
Если бы киборги захотели, то сразу же раскрыли тайный помысел разведчика. Но у них совершенно не было времени уделять внимания какому-то живому человеку, решившему поползать. Червяки тоже ползают после дождя. Никто не интересуется и не спрашивает у них почему. И Седой возвратился назад, под восторженный шепот таких же заговорщиков как он, победителем. Героем. Гай снисходительно похлопал его по бедру, признавая равного, вдохновленный чужим поступком.