- Шеф! Эй, Шеф! Важные сведенья! Охрана спускает трупы в морозилку. Этим мясом потом станут кормить нас?
Виталик очнулся, предварительно повторив про себе пару раз услышанное. В вопросе его послышалось искреннее удивление:
- В морозильник?..
- Ага, - Седой кивнул головой и взволновано взглотнул, - мертвяков бросают в люк, они катятся по желобу и куда-то сваливаются. Я думаю, в морозильник.
- Под трюмом не может быть морозильника, - спокойно сказал Костров.
- Значит на этом корабле есть, - угрюмо возразил Джим, поддерживая теорию друга.
- Точно. Где-то же должны хранить трупы. Хотя бы для отчетности. Везде нужна отчетность! Это важно… - сказал доктор политологии. – Я много разных таблиц составлял для отчетности, я знаю!
- Трупы падают в сопло двигателя, - усмехнувшись, сказал Костров, - в походный крематорий.
- Так чего же ты молчал!! - закричал Гай и занервничал, подозрительно зачесался, стукнул себя по голове, еще раз, - Давайте столкнем туда киборгов! Пусть горят в аду!
Все вздрогнули - так им понравилась предложенная мысль сумасшедшего. Послышались реплики: варианты исполнения.
- Мы очистим трюм от киборгов, и весь полигон станет нашим!! - горячился Гай. - Тогда мы уберем сетку, и не надо будет мне дыру вырезать, и сможем убить соседей! Что вы так на меня смотрите? Они из другой банды. Убить их – дело чести. - пояснил он тем, кто не понял, зачем убивать таких же, как они. – Разве не так? Так! Давай те начнем уже убивать! Сил нет больше терпеть!
Костров остановил его поток слов взмахом пальца. Начал говорить:
- Предположим, мы сделаем невозможное действие. У киборгов на мосту из оружия - электрические палки. Мы их сомнем. Потом, те, кто уцелеет, закидает шапками тех, киборгов, что стоят с лучеметами на сорокаметровой высоте у шлюза. А дальше, что? - задал вопрос Костров команде. Парни трогательно примолкли и виновато стали коситься друг на друга. Кто-то прикрикнул на Гая. Псих возразил:
- Да, я просто так сказал. Конечно, не надо никого убивать. Но! Вдруг бы вы согласились? Должен же я был попробовать. Пока не попробуешь предложить, не узнаешь ответ. Я вас проверял. Шеф, я их проверил. Ага.
Помолчали, наблюдая за работой био. Джим выпалил из себя то, что думал каждый:
- Как не хочется умирать!
- Кому хочется? Никому.
- Трусы! - забрызгал слюной Гай. - Жалкие трусы. Тараканы. Испугались био и забились в щель. Надо действовать! Немедленно. Пока нас всех не засунули в раствор вынашивать яйца. Давайте дружно навалимся и всех убьём! Что же вы сидите?!! Эх, мне бы, хотя бы троих, как я. Уж я бы развернулся!
- Думаем, - спокойно сказал Костров.
- Думают - умные, а мы… - Гай высморкался на палубу и злобно оскалился соседу в лицо. Тот отодвинулся на безопасное расстояние. – А мы - нет.
- Я не собираюсь долго сидеть или подставляться био. Я вырабатываю план, как мне сбежать, - спокойно и отрешенно сказал Виталик. Гай перестал задирать соседей и ошеломленно посмотрел на Шефа. В злобном лице его мелькнул разум, пускай на миг - всё тут же стерлось под давлением нервной дрожи и судорожным поворотами головы в разные стороны. Пальцы сжались в кулак и трахнули воздух.
- Бежать!! Как я не смог до этого додуматься? Бежать! Перед нами весь космос. Чужие корабли. Чужие планеты. Кругом одни враги. Я бы смог стать отличным артиллеристом. Стрелять из пушек – это моё призвание! – Гай заёрзал от нетерпения, так ему по быстрее захотелось стать артиллеристом.
- Дальновидно мыслишь, - сказал старый негр Кострову. - Но не лучше, чем Гай. Извини.
- Если бы мы были на Земле, можно было бы укрыться. Места много, - вяло сказал Седой, - но в космосе… Без подготовки? Да даже, если мы сомнем второй уровень киборгов и нам повезет захватить флотских. Очень сомнительно, что они станут нам помогать в управлении кораблем. А, Джим? Что скажешь?
_ Это не корабль, это база, - машинально поправил говорящего Костров, но никто не обратил внимание на его слова. Джим всхлипнул:
- Я не хочу умирать, - тяжело произнес молодой парень, - не хочу умирать в этом вонючем, вшивом, темном, сыром, гнилом трюме. Это не то место. Я хочу солнышко. Я хочу воздуха!
- Слушай, Шеф, - начал Гай, - а ведь тебе наверняка может понадобиться отчаянный напарник. Такой, что ничего не боится. Такой, которого все боятся. Я уверен, в жизни, где красивые шлюхи, я тебе не пригожусь. Побрезгаешь таким напарником, но сейчас… Кивни и свистни мне, когда придет время.
Зеки переглянулись. Кто-то посмотрел, на молчаливую работу киборгов. Громко взглотнул. Седой не выдержал:
- Мы с Джимом то же хоть куда.
- Рассчитывай на всех, - сказал старый негр и сорок бритых голов согласно кивнуло, - что-то мне подсказывает, что у тебя есть ум, которого нет ни у кого из нас.
Виталик вздохнул и пробормотал:
- Но я ничего не могу придумать!
Глава 9
Подручные лейтенанта Роя неоднократно спускались в трюм в последующие дни. Точное количество раз, никто не мог сказать. Путались с календарём и датами, как будто решали сложное уравнение. Спорили. Доходило до зуботычин. Джим рассорился со Седым, нагрубил и гнусно распространил слухи, что у товарища из рта попахивает дохлыми мышами и стал слушать с поддельным интересом лекции старого негра о роли политологии в становлении общества уругвайцев. Седой не простил обиды и, рассвирепев, скрутил Джима, а затем с удовольствием покрутил нос в зажатых пальцах долгие минуты. Так, что теперь парень ходил с синим носом.
Лишь с Гаем никто не пытался спорить. Нервный зек не выдерживал и минуты дебатов, злился и бил, норовя опустить почки или причинить другое членовредительство.
Двое, из приближенных к комбату, по всей вероятности имели медицинское образование. В первый же раз, они устроили настоящий медосмотр, отобрали самых слабых и увели с собой. После этого, спустя некоторое время, произошла стыковка с неизвестным летательным аппаратом и, примерно, через полчаса полет снова возобновился.
С того момента во всех вселился страх. Добрый парень Гай подлил масла в огонь настроений и быстро распространил миф о коварной и мистической медицинской помощи на борту тюремной базы. Он с упоением вещал, что лучше сдохнуть во сне, так и не поняв от чего или кого, чем связаться с корабельными медиками. Теперь все боялись заболеть. В последующие визиты численность банды снизилась до двадцати девяти человек и полностью исчезли соседи, которые так и не попробовали кулаков Гая.
Что-то происходило. Неясность пугала. Куда все делись? Кто-то же должен был вернуться? Выжить и рассказать, что происходит. В любой банде есть везунчики, которые выживают.
Оставшиеся зеки, почувствовав беду, братались или продолжали люто ненавидеть друг друга.
Воображение разыгрывалось, разгорались дискуссии, темы наслаивались одна на другую и вносили новые домыслы, холодя душу абстрактными ужасами.
Чтобы хоть как-то успокоить парней, Костров выдвинул на очередном собрании предложение о неподчинении и всеми методами воспротивиться выдергиванию новых жертв из их числа. Гай завопил, что пора предпринимать экстренные меры, а то скоро «выдергивать» станет некого - их всех пустят на переработку в собачий корм. Ведь он предупреждал! Ведь он упрашивал! Взывал к здравому смыслу, но никто не откликнулся! И вот результат! И его поддержали. Разработали план, который положил конец внутренним разборкам. Агрессия затаилась в уголках ртов, в настороженных глазах. Двадцать девять человек залегли, пытаясь расслабиться перед последним броском.
Время тянулось резиновой лентой и лопнуло звонким коротким хлопком, вместе с открытием корабельного шлюза. По трапу спускалось два «медика». Костров отметил, что самый высокий и с развитой мускулатурой, вооружен лучеметом. Короткие шорты задирались при каждом шаге, заголяя накаченные волосатые бедра. Второй имел при себе традиционный пакет и не менее, надоевшую для взора, электрическую дубинку.
Офицеры четко вступили на мост.
- Встать!!
Команда не охотно исполнилась грязными заключенными.
- Восемь добровольцев ко мне!! - приказал «медик» и резко мотнул лучеметом, сжимая оружие в обеих руках, прижимая к груди. Желваки замерли на скулах. Бульдожье лицо не светилось дружеским любопытством.
- Выполнять!!
Зеки пришли в движение, засуетились отбирая кандидатов и, внезапно, словно что-то послужило внутренним толчком для них, забегали сцепляясь друг с другом в хитрый замок, превращаясь в единую змейку. Первый упал, остальные стали сворачиваться вокруг кольцами, последний запрыгнул в середину и его тут же поглотили, прикрывая.
Охранники напряглись лишь на мгновение.
Био дружно спрыгнули с моста, но не тронулись с места, ожидая приказа. Невооруженный офицер вытащил из чехла рацию с видеофоном, вызвал центр, доложил:
- У нас бунт. Заключённые свернулись змеей, - и вытянул вперед руку с прибором, давая экрану обзор картины.
- Убейте одного. Нет, троих. Узнайте, кто голова. Доставьте живым, вместе с восемью заключенными, - приказал голос, который мог принадлежать только одному человеку: лейтенанту Рою.
Офицер выключил рацию. Мотнул головой старшему био и лично спустился вниз, благоразумно выждав, когда цепь тронулась на взбунтовавшихся зеков. Второй офицер вскинул ружьё к плечу и прицелился. На мушке застыла точкой лысый череп с грязной полоской за ухом. «Цель есть», - удовлетворенно хмыкнул про себя сержант Паульс и спустил курок. Голова разлетелась на куски, а зеки в отместку выплюнули из себя визжащий снаряд и тут же разомкнулись, бросаясь разом на охрану. Паульс резко дернулся вправо, поймал цель, выдохнул, поразил. Краем глаза попытался осмыслить другую картину. Лучемет в очередной раз дернулся в руках и ещё один преступник отлетел назад с прожженной грудью. Началась бойня. Зеки азартно атаковали, не смотря на потери. Странно, наверное, трусы среди них закончились. Паульс на краткий миг зауважал противника. Но только на краткий. Потом подстрелил еще одного.
Гай кубарем упал за спинами киборгов, и, пританцовывая, увернулся от удара дубинки офицера с которым остался один на один.
- Танго! – прокричал заключенный, смешно поднимая колени и подпрыгивая козликом. – Давай. Давай. Умеешь же. Я знаю! Попробуй ещё раз! – Глаза его расширились. От увиденного псих подпрыгнул в не мысленном пируэте, уклоняясь от удара. – Какие у тебя ботинки! Элитка!!
Руки машинально перехватили чужую конечность. Локоть чисто случайно и автоматически заехал в искаженный рот «медика». Пальцы, покрепче ухватившись, крутанули чужую руку, вырывая её из плечевой сумки. Глаза у обоих повылезали из орбит. Но, если один не мог крикнуть от шока, то второй, привычно, дразнился и гримасничал. Гай стукнул лбом в противника и у того к разбитому рту, присоединился свороченный нос. Теперь военный выглядел должным образом, словно сошел с картинки после тяжелого боя, где все погибли героями, а ему случайно повезло. Но он мучился! Пропуская трагедию через себя. И весь вид его показывал, какие сильные это муки. Псих залюбовался чужими эмоциями и стукнул ещё пару раз, понял, что увлекся, вспомнил зачем он здесь, и, резко наклонился к полу, поднимая гудящую от напряжения дубинку. Она не задержалась у него в руках, а точно полетела во второго офицера стрелка-снайпера.
Паульс развернулся не вовремя для себя. Он успел осознать, что цель прячется за телом товарища, прикрываясь им как щитом, а затем, получив необъяснимый мощный удар молнии в лицо, перелетев перила моста, рухнул на пол.
Гай откинул от себя куклу, не успев с ней толком наиграться, и скачками понесся к заветной цели. Взлетел на мост, цепляясь за ржавые прутья. Подхватил теплый лучемет, и, задрав оружие над головой, так, чтобы все видели, закричал, задирая к потолку голову:
- Смотрите! У меня! У меня!!!
Выстрел у шлюзов мелькнул точкой зажженной сигареты в темноте. Мелькнул и погас. Гай поперхнулся. Выронил лучемет. Зашатался, сжимая поплотнее челюсти, губы запрыгали, в миг теряя цвет, и, он рухнул сначала на колени, уронив голову на грудь, заглядывая в рану с горелыми краями, потом на бок.
Био спокойно махали палками и от каждого удара кто-нибудь падал. Седой повернул голову в сторону Кострова, крикнул:
- Надо было мне! - и упал, получив своё.
Виталик сел на пол, обхватил голову руками, прекращая сопротивление. Палка проехалась вдоль спины, заставляя выгнуться. Голова задралась к верху и глаза увидели, как по трапу спускается отряд военных.
Лейтенант Рой ступил на металлическое покрытие трюма, когда порядок восстановился. Заключенные отходили от электрошока, медленно приходя в себя, пытаясь уцепиться за концы скользкого сознания. Сейчас они вели себя как младенцы, но почему-то Рой не испытывал к ним отцовских чувств, ходил, перешагивал через тела, заглядывал в лица. «Твари!»
Сержант Врангель выглядел бледнее обычного. Санитары сделали заморозку плечу, вытерли лицо от крови и продолжали порхать вокруг него, как колдуны вокруг принца: белые балахоны причудливо развивались, слышались приглушенные голоса, заботливые и успокаивающие.
Сержант Паульс почернел лицом. Ему повезло меньше. Сломал при падении шею. Черный ожег перечеркнул вдоль суровые черты, в прищуриных глазах застыло непонимание.
Один санитар возился возле убитого на мосту заключенного. Комбат старался не отворачиваться и не отводить взгляд в сторону, хотя и очень хотелось. Он посмотрел на Врангеля. Тот, кривясь, кивнул головой, соглашаясь с невысказанным вопросом. Переспросил, видя боль раненного:
- Главный?
- Он, - подтвердил сержант, ели ворочая языком, - я не знаю, как это произошло. Они скрутились в змейку, выражая протест, а потом резко атаковали.
Рой отвернулся, выискивая взглядом долговязую фигуру секретаря. Мальчишка стоял у начала трапа, боясь ступить на мост. Ноги в великоватых шортах, мелко подрагивали. Смотрел он куда-то в одну точку, по верх маленькой бойни. «Слизняк!» - подумал комбат, - «Мог бы хоть шорты по размеру ушить!» - и вслух приказал:
- Капрал!! Ко мне!
Дьюпен очнулся, храбро бросился вниз и чудом не свернул себе шею, запнувшись о последнею ступеньку, предстал перед командиром, отдавая честь. Рой теребил в руках клетчатый платок, до этого он прикоснулся к комбинезону заключенного, выискивая номер.
- Проверьте номер 253 756. Зачтите данные.
Секретарь с готовностью открыл плоскую папку, ввел шифр в компьютер, и начал считывать информацию с монитора, бегая глазами по зеленым полоскам:
- 253 756. Осужденный Комса Сега. Срок пожизненный. Преподаватель физики и труда. На уроке по метало обработки убил шестнадцать школьников общеобразовательной школы. Пользовался молотком. На суде мотивировал свой поступок тремя словами: они все тупые. Вину свою не признал. Постоянные психические расстройства и отклонения от нормы. Переведен из зоны особого режима, после массового убийства сокамерников. Безнадежен. Неизлечимый. Дегенерат. Опасный.
- Закончил? О, как его детки давили. Наверное, когда-то был нормальным мужиком.
- Так точно, сэр.
- Удивительно, как психически больной детоубийца мог подчинить себе отборных ублюдков… Да таких сразу учат жизни в камерах на общих зонах. Он должен быть окончательно сломленный. Понятно, почему он всех убил. Об этом есть заметка? Нет. Не важно. Интересно другое, как он здесь такой авторитет получил за столь короткое время? Ты ничего не замечал? Ах, да – кого я спросил. Однако такого в моей практике не встречалось. Жаль, что умер - получился бы толковый бригадир.
- Но… - осторожно сказал санитар, - заключенный не умер. Слабый пульс, сэр. Добить?
- Звериный характер, такое же здоровье… Ладно, спасите его. Мне нужен вожак.
Санитар свистнул в свисток, подзывая остальных медбратьев. Они стащили тело на пол, обкололи рану, ввели в вену капельницу.
- Нужна операция, - сказал старший, обращаясь к комбату.