Элин решила не уточнять, что использовала не заклинание, а свою способность вызывать огонь простым усилием воли. Палочка лишь помогла ей использовать намного больше энергии, чем раньше.
— Северус, оставьте лекции на потом, — проворчала Макгонагалл. — Профессор Квиррелл, вы уже в порядке?
— К-кажется да, — заикаясь, произнес тот, оглядываясь.
Его глаза задержались на Элин, и той на секунду показалось, что взгляд профессора вовсе не испуганный, а очень спокойный и внимательный. Она вздрогнула и быстро отвернулась. Смотреть в глаза Квиррелла ей почему-то очень и очень не хотелось.
Едва злосчастный туалет скрылся за поворотом, как девочки переглянулись и со слезами кинулись обниматься.
— Гермиона-а-а, прости меня, дуру грешную! — ревела Элин. — Я не хотела тебя обидеть, просто все так навалилось в один день... Я больше никогда тебя не брошу, обещаю!
— Это я во всем виновата, — всхлипывала в ответ Гермиона, — у меня ужасный характер, я знаю, правда, но я больше не буду такой противной!
— А можно мне не плакать? — Гарри осторожно обнял их обеих. — Я парень, мне не положено.
— Конечно, можно, — с облегчением рассмеялась Гермиона. — Тебе все можно, ты мне жизнь спас... Ой! Эль, помнишь, ты говорила про то, что будет, если спасти жизнь волшебника? У меня же теперь, получается, перед вами долг жизни? И как мне его отдать?
— Спасти жизнь кому-то из нас, — ответила Элин. — И знаешь что? Мне почему-то кажется, что в нашей школе это произойдет довольно быстро.
— Да уж, если в нее так запросто смог пролезть тролль... — Гермиона шмыгнула носом. — А еще говорят, что Хогвартс — самое безопасное место в Британии.
— А я знаю, как он тут оказался, — неожиданно сказал Гарри. — Его запустил Снейп, чтобы отвлечь внимание.
— Что? — воскликнули девочки.
— У Снейпа была разорвана штанина, — пояснил он. — Он закрыл ее мантией, но я успел заметить, что там здоровенные дырки и кровь. А кто мог его так цапнуть, если не тролль? Только та псина! Это значит, что пока преподаватели гонялись за чудовищем, он пошел в запретный коридор, явно для того, чтобы попытаться пролезть дальше, пока все заняты. А значит, и тролля тоже он запустил...
Гарри задумался.
— Хотя, когда произносишь вслух, это кажется немножко бредовым, — честно признал он.
— Да нет, здравое зерно тут есть, — задумчиво произнесла Элин. — Ладно, над этим надо будет подумать позже. Пошли домой.
— Где вы были? — набросилась на них Лесли, едва они вошли в гостиную Пуффендуя. — По школе бродит тролль, всех учеников эвакуировали в общежития!
— Уже не бродит, — гордо заявила Элин, — мы его победили.
Все, кто находился поблизости, лишь рассмеялись. Ее привычка сочинять истории давно уже не была ни для кого секретом.
— Не верят, — горестно вздохнула Элин. — Интересно, почему? Разве я хоть раз кого-нибудь обманула?
— Тебе перечислить все случаи? — усмехнулся Гарри. — Начиная с истории про распределение...
— Это был не обман, а сочинительство! — возмутилась она. — Есть же разница!
В этот момент входная дверь отворилась, пропуская внутрь профессора Спраут.
— Ага, вы уже здесь! — обрадовалась она. — Факультет, внимание, у меня важное объявление.
Шум в гостиной затих.
— Во-первых, проникший в школу тролль мертв, но покидать общежитие до утра запрещается. Мы должны проверить, не залез ли в замок кто-то еще. Во-вторых, праздничный пир продолжится здесь, еду нам сейчас принесут из кухни.
— О, еда! — до Элин только что дошло, что она безумно голодна. Сейчас она не отказалась бы даже от тыквенного пирога.
— Теперь что касается вас, молодые люди, — повернулась к ним декан. — Мисс Грейнджер, уж от кого-кого, но от вас я такого не ожидала! Минус десять баллов, и чуть позже я назначу вам соответствующую отработку. Надеюсь, больше такое не повторится!
— Да, профессор, — виновато потупилась Гермиона.
— Гарольд и Элин Олсен! — продолжала она. — Думаю, вы понимаете, что оба едва не погибли? По десять баллов каждому... за потрясающее везение!
— Спасибо, мэм. — Элин торжествующе повернулась к однокашникам. — Ну что, убедились? Я же сказала, что никогда не вру!
— Э-э-э... так что, все твои истории правда? — потрясенно произнес кто-то из толпы.
— Разумеется, все! — ответила Элин. — Ну то есть все... кроме тех, что я... выдумала...
Закончить она не успела. Ее голос ослаб, ноги подкосились, и она мешком осела на пол.
2 ноября 1991 года
Элин полусидела на больничной койке, подложив под спину несколько конфискованных с пустых кроватей подушек. Мадам Помфри категорически запретила ей вставать, но валяться весь день без дела было слишком скучно, и, едва оправившись, она быстренько соорудила себе уютное гнездышко, в котором и устроилась вместе с принесенным Гермионой «Общим классификатором магических существ».
То, что было написано в нем о троллях, весьма впечатляло. Эти существа действительно были практически неуязвимы для магии, кроме заклинания, которое в «Классификаторе» называли «третьим непростительным». Что конкретно имеется в виду, там не уточнялось, но Элин твердо решила узнать, что это за заклинание, сколько их вообще существует и насколько именно непростительно будет их выучить.
Она как раз раздумывала, стоит ли делиться своими планами с Гермионой или лучше сначала попробовать найти информацию самостоятельно, когда дверь палаты распахнулась и в нее вошел директор Дамблдор.
— Я должен перед вами извиниться, мисс Олсен, — произнес он, устроившись в кресле, которое легким движением палочки трансфигурировал из больничного табурета. — Мне следовало предупредить вас об опасности магического отката сразу, как только я узнал о вашей способности управлять огнем. Увы, я не предполагал в вас настолько сильное сродство с этой стихией. Это очень редкий, но и очень опасный дар.
— А что со мной? — спросила Элин. — Мадам Помфри сказала, что это истощение из-за того, что я использовала огонь без заклинаний, но раньше со мной никогда такого не было.
— Не было, потому что вы не пользовались палочкой, — ответил Дамблдор. — Вы ведь уже начали изучать теорию магии? Тогда вы должны знать, что вербальный и мануальный компоненты позволяют волшебнику собрать энергию из окружающего мира, пропустить ее через себя и направить на достижение нужного результата. Вы же, когда управляете огнем напрямую, без заклинания, черпаете силу не извне, а изнутри себя. Пока у вас не было палочки, это было не страшно, вы использовали лишь малую толику своих сил, даже не замечая этого. Но с палочкой вы можете управлять намного более мощным потоком энергии, а подобный расход сил уже не может остаться без последствий.
— Но сразу после схватки я прекрасно себя чувствовала! — возразила Элин.
— Да, и это-то самое опасное, — кивнул директор. — Любой волшебник, творя заклинание, может не рассчитать свои силы и лишиться чувств от истощения. Это неприятно, но, за редким исключением, опасности не представляет, поскольку колдовство сразу же прерывается. А вот в вашем случае последствия наступают не сразу, а через некоторое время. Это называется «откат» и представляет для вас смертельную угрозу, мисс Олсен, потому что вы можете потратить слишком много сил, попросту не заметив этого. И когда истощение вас все же настигнет, будет уже слишком поздно.
— Получается, мне надо не развивать свои способности, а наоборот, учиться их сдерживать, — печально произнесла Элин. — А я-то надеялась стать сильным боевым магом...
— О, вам никто не мешает им стать, — улыбнулся ей Дамблдор. — Просто для этого вам потребуется учиться несколько дольше, чем вы рассчитывали. Впрочем, вы вполне можете тренироваться в управлении огнем без палочки. Да, поток энергии при этом очень слабый, но порой даже малыми силами можно сделать очень многое, если применить их в нужное время в нужном месте.
Дверь в палату скрипнула, пропуская мадам Помфри, держащую в руках большую фарфоровую чашу, накрытую крышкой.
— Господин директор, вы уже превысили отведенное вам время. Больной пора принимать лекарство, — объявила она.
— Уже ухожу, — Дамблдор встал. — Мисс Олсен, обычно мы не поощряем самостоятельное изучение столь опасных заклинаний, но в вашем случае мне придется сделать исключение. Вам просто жизненно необходимо как можно скорее выучить Инфламаре, чтобы ненароком не повторить свой подвиг. Только, пожалуйста, не делайте это в помещении. Мне бы не хотелось затевать капитальный ремонт в школе посреди учебного года.
— А можно... — начала было Элин.
— Да, ваш брат и мисс Грейнджер могут заниматься вместе с вами. Впрочем, они бы сделали это и без моего разрешения, не так ли? — усмехнулся директор. — Допуск в запретную секцию я вам дам.
— Никаких допусков! — вмешалась мадам Помфри. — В ближайшее время девочке категорически запрещено переутомляться.
— Хорошо, но через неделю... — начал было Дамблдор.
— Через две недели, не раньше, — решительно оборвала его колдомедик.
Она поставила чашу на столик рядом с постелью Элин и сняла крышку. По палате разнесся дурманящий аромат, от которого у девочки потекли слюнки.
— У меня болезнь, которую лечат шоколадом... — Элин подняла глаза к потолку. — Дорогой Бог! Извини, что я в тебя не верила, но теперь я точно знаю: ты есть, и ты — крутой парень!
Дамблдор подмигнул ей и вышел из комнаты.
«А неплохо получилось», – подумал Дамблдор, выйдя из больничного крыла.
Пусть Квиррелл и запустил тролля в школу по своей инициативе, изрядно удивив при этом директора, но великий волшебник не был бы великим, если бы не умел обращать себе на пользу даже то, что происходило не по его воле. Теперь Гарри получил первое испытание, и вся школа убедилась, что его слава не напрасна. И пусть решающий удар нанесла его сестра, но молва все равно приписала эту победу Мальчику, который выжил. Да и, судя по воспоминаниям участников, слухи не сильно грешили против истины, ведь как ни крути, но в решающий момент именно Гарри был тем, кто сохранил хладнокровие и догадался, что надо делать. И это для будущего лидера было намного важнее, чем знание любых боевых заклинаний. В конце концов, махать палочкой могут многие, но вот умение командовать дано далеко не всем.
Ну и кроме того, теперь у Гарри появился законный повод для изучения боевой магии. И у Дамблдора не было никаких сомнений в том, что дети не ограничатся одним лишь огненным заклинанием. Он уже знал, что Элин пыталась заказать во «Флориш и Блоттс» несколько книг, которые не могла взять в библиотеке. Магазин, разумеется, ей отказал и немедленно уведомил об этом администрацию школы, но директор не сомневался, что девочка достаточно настырна, чтобы в конце концов заполучить желаемое.
Жаль, что все остальные проблемы директора нельзя было разрешить столь же легко. В кабинете его ожидал прошлогодний финансовый отчет, который следовало отправить еще летом, неутвержденное расписание заседаний Международной конфедерации магов на следующую сессию, куча отчетов комитетов Визенгамота и три готовых законопроекта, ожидавших визы верховного чародея.
Вся эта бумажная волокита неизменно навевала на Дамблдора тоску. Порой он жалел, что десять лет назад взвалил на себя такую кучу обязанностей, но увы, так сложилось, что передать их было совершенно некому. Хотя Амелия Боунс или Руфус Скримджер теоретически могли бы стать неплохими верховными чародеями, но они оба были слишком независимы и не согласились бы беспрекословно слушаться директора. А те, кто был полностью ему подконтролен, не справились бы с Визенгамотом, отдав его во власть партии Малфоя.
Просто счастье, что едва заняв должность верховного чародея и оценив объем работы, Дамблдор догадался выбить у Фаджа ставку постоянного секретаря Визенгамота. Он не представлял, как справлялся бы с потоком документов без помощи сэра Хамфри Эпплби.
Комментарий к Глава 9. Хэллоуин Уважаемые читатели, следующая глава выйдет или перед Рождеством, или сразу после него.
С наступающими вас праздниками и спасибо за все теплые отзывы!
========== Глава 10. Вопросы ==========
16 ноября 1991 года
Наступил ноябрь, в Хогвартсе начались соревнования по квиддичу, и в первом же матче Слизерин наголову разбил Гриффиндор со счетом 270:20. Преимущество новых «Нимбусов» над старыми «Чистометами» и «Кометами» стало очевидным с первых же минут игры, а новый гриффиндорский ловец Кормак Маклагген, на которого, видимо, сделал ставку Оливер Вуд, был больше озабочен раздачей советов игрокам своей команды, нежели обязанностями ловца. Малфой же, к удивлению Гарри, держался на метле очень уверенно и легко обошел соперника.
Спустя несколько дней профессор Спраут во второй раз вызвала Гарри и Гермиону к себе в кабинет, на этот раз для того, чтобы похвалить.
— Ну вот видишь, Гарри, милый, ты действительно можешь учиться, когда хочешь, — ласково произнесла она, держа в руках его табель. — Твои оценки выправились, а профессор Макгонагалл даже особо отмечает, что по трансфигурации у тебя настоящий прорыв.
— Это заслуга Гермионы, профессор, — ответил он.
Гарри ничуть не кривил душой. После победы над троллем то ли он стал терпимее, то ли характер девочки улучшился, но она уже не выводила его из себя, как раньше, и теперь их занятия проходили намного легче. Правда, списывать домашнее задание она ему по-прежнему не давала, но зато стала проверять его работы, так что они в итоге все равно не содержали ошибок.
Профессор Спраут наградила Гермиону баллами и на прощание угостила ребят кокосовым льдом. Об отработке за случай с троллем она больше не вспоминала.
В ночь перед матчем Гарри приснилось, что он пытается догнать Снейпа, сидящего верхом на трехголовом псе, а затем — что за ним самим, словно бладжер, гонится тюрбан Квиррелла. Он проснулся в промокшей от пота постели и до утра ворочался, не в силах снова заснуть. За завтраком Элин с трудом уговорила его съесть пару тостов. На большее он был просто не способен, в этом смысле они с сестрой были полными противоположностями — Гарри от волнения всегда терял аппетит, зато Элин начинала есть за двоих.
— Мы же не знаем, сколько продлится матч, — объяснила она. — Вдруг случится то же самое, что и в 1856 году, когда Пуффендуй со Слизерином играли целую неделю, из-за чего пришлось даже переносить экзамены.
Наконец, часы на башне пробили десять и команды отправились по раздевалкам.
— Боишься? — спросил его капитан, пока они стояли перед выходом на поле.
— Немножко, — признался Гарри.
— Это нормально. Мне тоже было страшно перед первой игрой, — ободрил его Герберт.
— И как она прошла? — поинтересовалась стоявшая позади них Тамси Эпплби, которая волновалась не меньше Гарри.
— Отлично! Я не пропустил в наши кольца ни одного квоффла.
— Правда? А по-моему, нас тогда раскатали в тонкий блин, — заметил загонщик Малкольм Прис.
— Заткнись, Малкольм! Не видишь, я тут важным делом занят, поднимаю боевой дух у новичков.
— А, ну извини. Я не знал, что это теперь так называется... — засмеялся Малкольм.
— Вот поэтому-то профессор Спраут и назначила капитаном меня, а не тебя! — Герберт наставительно поднял палец. — Ибо я старый и мудрый, а ты — легкомысленный обалдуй.
— Спасибо, ребята, — с чувством произнесла Тамси. — Теперь, когда я узнала, что у нас в загонщиках — легкомысленный обалдуй, а из вратаря сыпется песок, мне стало намного легче!
Двери распахнулись, и под рев трибун они направились к центру поля, где их уже ждала когтевранская команда. Пожимая руки соперникам, Гарри чуть задержался напротив их ловца — изящной китаянки Чжоу Чанг, с которой ему предстояло помериться силами. Встретившись с ним взглядом, та застенчиво улыбнулась, и он поймал себя на том, что улыбается ей в ответ.
«Наверное, она волнуется не меньше меня, — подумал Гарри. — У нее ведь тоже первый матч... А лицо симпатичное, и фигурка ничего...»