Гарри Поттер и новая семья. Первый курс - DVolk67 8 стр.


— А как же, — тот крепко его обнял, — я же тебя с пеленок знаю. Ты, конечно, этого не помнишь, ты ж еще мальцом был, когда Сам-Знаешь-Кто... ну, ты понимаешь...

Он смутился и повернулся к Эрику, протягивая ему руку.

— Простите, я не представился. Это... Рубеус Хагрид я, смотритель и хранитель ключей Хогвартса. А вы, значит, евоный приемный родитель, да? А ты, — он нагнулся к Элин, — его сестра, получается?

— Получается, — улыбнулась та в ответ. Несмотря на устрашающий вид и простоватую манеру речи, этот гигант ей сразу понравился. — Я Элин, очень приятно с вами познакомиться.

— Хагрид, что ты тут делаешь? — вмешалась в разговор профессор Макгонагалл.

— А, так я по заданию Дамблдора тут. По очень секретному заданию! — голос Хагрида, вероятно, услышала половина Лондона. — Мне надо забрать из сейфа номер семьсот тринадцать то, вы сами знаете, что.

— Ну так не будем терять время, — Макгонагалл решительно направилась к черному ходу, и вся компания поспешила за ней.

— А мы тоже так сможем? — спросил Гарри, когда перед ними открылся проход в Косой переулок.

— Вам нельзя пользоваться палочками вне школы, — ответила профессор, — но если захотите сюда попасть, то попросите бармена, он откроет вам проход.

— Только в следующий раз мне надо будет надеть что-то на голову, чтобы прикрыть шрам, а то мы и шагу не сможем ступить, — он посмотрел на Макгонагалл. — Почему все эти люди так хотели пожать мне руку?

— Так они ж тебе благодарны, — ответил вместо нее Хагрид. — Тот-Кого-Нельзя-Называть страшные вещи делал, ну а ты, значит, его победил, вот все и радуются, когда тебя видят.

— А откуда они про это знают? — спросила вдруг Элин.

Макгонагалл и Хагрид с недоумением уставились на нее.

— Я имею в виду, — пояснила она, — что, судя по тому, что вы нам рассказали, профессор, в доме был только Гарри, его родители и этот, как его... кстати, вы так и не сказали, как его зовут. Выжил один лишь Гарри, который никому ничего не мог рассказать. Так почему все думают, что это именно он, а не его папа или мама, которые успели нанести удар до того, как погибли сами? И откуда известно, что там не было никого другого?

— Так это все знают, — Хагрид пожал плечами.

— Да, но откуда именно? — настаивала Элин.

— Вам лучше спросить об этом директора Дамблдора, мисс Олсен, — спасла великана профессор Макгонагалл.

— Хорошо, — покладисто кивнула та, доставая из сумки блокнот и огрызок карандаша. — Я, пожалуй, даже запишу, чтобы не забыть.

«Вот уж ни секунды в этом не сомневаюсь», — подумала профессор. Ей даже стало интересно, что, в конце концов, победит, страсть Дамблдора к сохранению своих секретов или неуемное желание девочки докопаться до истины? Но в любом случае, директору придется туго.

— А почему вы не называете его по имени? — продолжала допытываться Элин.

— Потому что... — Макгонагалл вздохнула. — Ну ладно, потому что до сих пор боимся, вот почему. Кое-кто до сих пор думает, что он не умер и еще вернется... Молю бога, чтобы это были лишь выдумки. Один лишь Дамблдор решается называть его имя, но он великий волшебник, которого боялся даже Тот-Кого... Волдеморт, — шепотом закончила она.

При звуке этого имени Хагрид вздрогнул.

— А это имя или фамилия? — уточнил Гарри.

— Это прозвище, которое он взял, когда начал собирать своих сторонников, — ответила профессор. — Прежнее его имя забылось.

— Ох, да хватит уже про него, пойдем лучше в банк, — Хагриду явно было не по себе от этого разговора, он повернулся и двинулся вперед, рассекая толпу, словно ледокол.

Супруги Олсен любили путешествовать, и за прошедшие четыре года Гарри с Элин побывали в нескольких европейских странах, съездили в Америку, Индию и даже в Японию, но такого места, как Косой переулок, они еще не видели. Причем их поразили не столько продаваемые в лавках товары, сколько продавцы и покупатели. Большинство из них были в очень странной одежде, сочетавшей в себе самые невероятные цвета, так что Элин даже начала подозревать, что большинство волшебников — дальтоники. Ну в самом деле, разве может человек с нормальным цветным зрением надеть одновременно оранжевый цилиндр, зеленую мантию и фиолетовые ботинки?

Приглядевшись, однако, она стала замечать, что по форме все увиденные ей мантии и головные уборы не отличались особым разнообразием. Должно быть, решила она, волшебники просто предпочитают выделяться цветом, а не покроем одежды.

Среди этого буйства красок белыми воронами смотрелись мелькавшие тут и там люди, одетые, как и они сами, в обычные куртки, рубашки и джинсы. В основном это были или дети школьного возраста, сопровождаемые родителями — маглами, или относительно молодые волшебники в мантиях, небрежно наброшенных поверх магловской одежды. Маги старшего возраста себе такое не позволяли.

Их отец, идя рядом с ними, во все глаза разглядывал окружающее великолепие и засыпал Макгонагалл целым градом вопросов. Почему некоторые книги на витринах закованы в цепи? Что это за непонятная слизь в бочках, выставленных перед аптекой? Действительно ли печень дракона добывается из драконов, или это просто поэтическое название, вроде львиного зева? Зачем волшебникам совы? Правда ли, что волшебники летают на метлах, удобно ли на них сидеть, и могут ли маглы летать вместе с ними?

Когда шедший впереди Хагрид остановился и указал на громадное белое здание, возвышавшееся над окружающими его магазинчиками, профессор вздохнула с облегчением.

— Вот, пришли, — сказал великан. — Банк «Гринготтс». Тут эта, гоблины всем заправляют, так что вы не пугайтесь.

Они миновали две пары дверей и очутились в большом зале с длинной стойкой, за которой сидело не меньше сотни гоблинов.

— Ну, мне пора, — Хагрид начал пожимать им руки, прощаясь. — У меня тут дело, значит, для Дамблдора. Рад был знакомству, мистер Олсен. Гарри, Элин, вы как в Хогвартс приедете, заходите в гости, я там рядом живу, возле леса. Хотя что это я, мы ж еще раньше увидимся, я первокурсников встречать буду.

— С молодой леди не будет никаких проблем, — заявил гоблин, представившийся им как Богрод. — Мы регулярно открываем хранилища для маглорожденных и переводим в них средства из внешнего мира.

Он протянул мистеру Олсену тоненькую брошюрку, озаглавленную «Денежная система магической Британии: краткий справочник для маглов».

— Вот, возьмите. Тут указаны обменные курсы, цены на наши услуги и реквизиты нашего счета в Королевском банке Шотландии. Деньги, переведенные туда, будут автоматически пересчитаны в галлеоны и попадут в ваше хранилище в течение двадцати четырех часов. Вы также можете сейчас оставить нам номер своего счета в любом магловском банке, тогда мы сможем совершать на него обратные переводы по вашему письменному распоряжению. А вот для перевода на другие счета вам потребуется явиться сюда лично.

— Волшебники пользуются SWIFT?(7) — удивился Эрик.

— Волшебники ничего не смыслят в финансах, — в голосе гоблина сквозило едва заметное презрение, — но, к счастью для них, они оказались достаточно благоразумны, чтобы передать все денежные дела нам, гоблинам. А у нас нет предубеждений против магловских технологий, мы принимаем и чеки, и банковские переводы, и все основные банковские карты. Это гораздо удобнее, чем возить между городами караваны с золотом.

Богрод перевел взгляд на Гарри.

— Теперь что касается вас, мистер Олсен. Позвольте вашу руку, пожалуйста, мне потребуется капля вашей крови.

Он достал из футляра длинную тонкую иглу и совершенно обычный стеклянный флакон с надписью «спирт этиловый медицинский, 96%». Уколов палец Гарри, гоблин стряхнул каплю крови в подставленную пробирку и зажал ранку пропитанной спиртом ваткой.

— Ну вот и все, мистер Олсен, — произнес он, глядя на пробирку, засветившуюся мягким рубиновым светом. — Я подтверждаю ваше право на наследство рода Поттер. Если у вас есть ключ, вы можете получить доступ к своему сейфу.

— Ключ у мистера Олсена есть, — профессор Макгонагалл достала его и положила на стойку перед гоблином.

— Хорошо, — кивнул тот, — тогда остается последняя проблема. Вы еще не достигли совершеннолетия, поэтому у вас должен быть опекун. Ваши родители сразу после вашего рождения назначили таковым Сириуса Блэка, который, однако, не может исполнять свои обязанности, поскольку отбывает пожизненное заключение в Азкабане.

— Это очень длинная и грустная история, — предупредила последующие вопросы профессор Макгонагалл. — Я расскажу ее как-нибудь потом, если вы не возражаете.

— Подобные случаи не редкость, — продолжал Богрод, — особенно после войны. Право опеки над мистером Поттером перешло к министерству магии, которое передало его Альбусу Дамблдору. То, что вы жили в магловском мире, не имело значения, поскольку ваши опекуны не были волшебниками. Но так продолжалось только до тех пор, пока вас официально не усыновили.

Он снова взялся за иглу и обратился к Эрику:

— Вашу руку, пожалуйста.

Капля крови Эрика упала в пробирку и, смешавшись с кровью Гарри, окрасилась сперва в глубокий синий, а затем в алый цвет, гораздо более яркий, чем прежде.

— Очень интересно... — пробормотал Богрод и поднял глаза на ошарашенного Гарри. — Я могу поклясться, что вы с вашей приемной семьей — не биологические родственники как минимум до седьмого колена. И, тем не менее, магия признала Эрика Олсена вашим отцом, причем даже более близким, чем Джеймс Поттер. Очень, очень редкое явление.

Он взял ключ от сейфа Гарри и передал его Эрику.

— Возьмите. Теперь для Гринготтса вы официальный опекун мистера Олсена до его семнадцатилетия.

— А сколько в моем сейфе денег? — поинтересовался Гарри.

— Сорок пять тысяч триста шестнадцать галлеонов, восемь сиклей и одиннадцать кнатов, — ответил гоблин.

— Это много или мало?

— Смотря для чего, — Богрод пожал плечами. — Вероятно, вам хватит денег, чтобы удовлетворить скромные запросы до конца обучения, а затем купить дом в любом месте волшебной Британии, кроме Косого переулка.

Гарри покосился на Элин, которая, казалось, совсем не обращала внимания на разговор, увлеченно рассматривая брошюру о магической денежной системе и делая какие-то пометки в своем блокноте, с которым не расставалась ни на минуту.

— Я хотел бы отдать половину этой суммы моей сестре, — сказал он.

— Гарри! — мгновенно оторвалась та от своего занятия. — Это же твои деньги, я их не возьму. Ты не должен...

— Должен, — твердо ответил тот. — Я перед вами в неоплатном долгу. Деньгами он не измеряется, но это самое меньшее, что я могу для вас сделать.

— Нет, Гарри, — покачал головой его отец. — Я понимаю, почему ты хочешь так поступить, но нет. Я не разрешу тебе лишиться половины своего состояния.

— Без разрешения вашего опекуна я не могу выполнить ваше распоряжение, — гоблин растянул рот в улыбке. — Но если вы позволите совет... Вы ведь собирались положить какую-то сумму в сейф, мистер Олсен? — спросил он Эрика.

— Да, — кивнул тот, доставая пачку банкнот.

— Тогда вы можете положить их в сейф вашей дочери и дать к ним совместный доступ обоим детям. Это будет ваше оперативное хранилище, аналог расчетного счета в вашем банке. А наследство вашего сына останется в его хранилище до тех пор, пока он не станет совершеннолетним. Как он распорядится им потом — это уже будет его решение.

Мистер Олсен кивнул и протянул деньги гоблину.

— Жаль, что вы не предупредили меня о возможности выписать чек, — сказал он Макгонагалл. — Не пришлось бы таскаться с наличными.

— Как я уже сказал, — со смешком произнес Богрод, — волшебники совсем не разбираются в финансах.

(7) SWIFT — Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications, система межбанковской коммуникации, позволяющая переводить деньги из одного банка в другой.

Спустя полчаса они вышли из банка с подвешенными к поясам небольшими кошелями из кожи нюхлера, зачарованными от воровства и потери. Они обошлись в тридцать галлеонов, но зато позволяли в любой момент как доставать галлеоны или фунты из хранилища, так и класть их туда, не заходя в банк. На внутренней стороне каждого из них красными чернилами писалось количество лежавших там денег, а у Элин и Гарри рядом стояло еще и синее число, показывающее, сколько они могут взять до конца месяца. Отец разрешил им брать по пять галлеонов в месяц, а чтобы позволить больше, он должен был опустить в свой кошелек записку, например, «Гарри 100», после чего тот смог бы один раз достать оттуда еще сто галлеонов.

В нагрудном кармане пиджака мистера Олсена также лежал ключ от сейфа Гарри и заверенный гоблинами пергамент, в котором говорилось, что все имущество, принадлежащее Гарольду Джеймсу Олсену в волшебном мире, в случае его смерти должно будет отойти его сестре.

Когда мальчик заявил, что хочет составить завещание, Макгонагалл посмотрела на него с нескрываемым изумлением, а вот Богрод, наоборот, выказал явное уважение. Элин же с отцом лишь понимающе кивнули: «Мамина школа». Примерно половина заработка Линды Олсен состояла из гонораров от наследников тех, кто в свое время забыл оформить нужные бумаги.

— Куда теперь? — спросил Гарри, щурясь от яркого света.

— Теперь, — ответила профессор Макгонагалл, — мы отправимся в магазин Олливандера. Вам пора обзавестись волшебными палочками.

— Такой вид может себе позволить магазин, который или вконец разорился, или, наоборот, слишком процветает, — произнес мистер Олсен, глядя на пыльную витрину, в которой лежала одинокая волшебная палочка на вытертой подушке.

— Второе, мистер Олсен, — кивнула профессор Макгонагалл. — Олливандер продает лучшие палочки в Британии, если не во всем мире. Но процесс их выбора чрезвычайно скучен, вы точно хотите присутствовать?

— Разумеется, — глаза Эрика горели, — это же волшебные палочки! Как я могу такое пропустить?

— Ну что ж, я вас предупредила, — ответила она. — Заходим.

Внутри лавки было абсолютно пусто, если не считать единственного стула, зато все стены от пола до потолка были заставлены тысячами длинных узких коробок.

— Добрый день, — раздался из глубины магазина тихий голос. — Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер.

— Э-э-э... здравствуйте, сэр, — неуверенно произнес Гарри, разглядывая седого всклоченного старика с очень живыми, словно светящимися глазами. — Только моя фамилия Олсен.

— Ах да, я слышал, вас спрятали среди маглов, — старик перевел взгляд на Эрика и протянул ему руку. — Меня зовут Гаррик Олливандер, мистер Олсен. Спасибо, что заменили Гарри отца.

Его рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

— А эта девочка, очевидно, ваша дочь? — он посмотрел на Элин, которая, задрав голову, завороженно рассматривала уходящие ввысь стеллажи. — Нетрудно догадаться, у нее ваши глаза... Здесь три тысячи сто двадцать одна палочка, юная леди, не трудитесь пересчитывать.

— Извините, — смутилась она. — Меня зовут Элин, я сестра Гарри.

— Рад знакомству, мисс Элин. Стало быть, вас выбрала магия?

— Простите?

— Это метафора, мисс Олсен, — пояснила Макгонагалл. — Так раньше говорили, когда в семье маглов рождался волшебник.

— Пихта и сердечная жила дракона, девять с половиной дюймов, очень жесткая... Здравствуйте, профессор, — обратился к ней продавец. — И это совсем не метафора, магия выбирает людей, точно так же, как палочка выбирает своего хозяина.

— «Выбранная магией» звучит здорово, — заявила Элин. — Не то, что «маглорожденная», это слово такое сухое, что мне от него хочется залезть в одну из этих коробок и умереть там от старости.

— Так вы понимаете, — счастливо вздохнул мастер. — Да, мисс Олсен, слова очень важны, даже странно, что столь многие волшебники не обращают на них должного внимания. Ну что ж, приступим. Кто первый?

— Дамы вперед, — любезно произнес Гарри, и Элин встала перед Олливандером.

Назад Дальше