Магия, так в этом мири еще и магия присутствует. Дела принимают все более интересные обороты.
- А может быть все-таки ее кто-то на меня наложил, – я посмотрел на дракона, – бывают же исключения?
- Я же тебе говорю, эту печать можно наложить только на себя, по средства не сложно ритуала, поэтому кроме тебя, эту печать никто не мог поставить. Слушай, как ты это сделал без магии, – его голос перешел на шепот, – я никому не скажу.
Немного подумав, я рассказал ему свою нелегкую историю, все, от того как я попал в этот мир, до того, как я угодил в эту комнату с жутким разрезом на руке, упустив лишь разговоры с голосом в голове, посчитав, что если расскажу ему и про это, то он точно примет меня за психа. Я делал ставку на то, что он хоть как-то мне сможет помочь, ведь он первый, с кем можно об этом поговорить, тем более он еще и маг. К моему удивлению, он слушал меня серьёзно, не перебивал, не переспрашивал и лицо его не разу не изменило выражение.
- Во дела, – протянул он, почесывая затылок, – я такое не то что не видел, даже не слышал. Из другого мира, с половинкой печати, да еще и выжил после драки с карателем, тебе бы с таким везением в карты играть. Так говоришь, в твоем мире магии нет?
- Ни грамма.
- Удивительно, – мужчина недоумевающе хмыкнул, – причем не могу выбрать что больше, толи то, что ты из другого мира, толи то, что, не обладая магией, получил и поддерживаешь печать.
- А что, – заинтересовался я, – поддерживать ее сложно?
- Как бы сказать по проще, – он почесал макушку, – допустим, что вся моя магия составляет сто условных единиц, на создание такой печати отводиться, к примеру, двадцать восполняемых и десять резервируемых, то есть после наложения печати, из ста единиц у меня остаётся семьдесят, но при этом двадцать со временем восстановятся, а десять всегда будут поддерживать печать. То есть, пока я ее не уберу, у меня будет только девяносто свободных единиц магии. И вот тут встает вопрос, как ты умудряешь поддерживать ее?
- И правда, – хмыкнул я, – очередная загадка.
Да, все же не зря говорят, один ответ, порождает два вопроса. Я узнал, что это за рисунок, но как я умудрился его наложить и самое интересное как получается ее поддерживать, вновь остаётся непонятным.
- Послушайте, господин...
- Во-первых я тебе не господин, – он легонько щёлкнул меня полбу, – а во-вторых, прости что сразу не представился, меня зовут Экган Вильтер.
- Да и я манерах за три месяца позабыл, здесь мне дали имя Лайт, а вообще зовут Сергей.
- Сергей, – он будто пробовал имя на вкус, – странное имя, на эльфийское чем-то похоже, а Лайтом тебя, я так полагаю, назвал Овал?
- Да, и про племянника он тоже придумал, – удивленно ответил я, – а что, что-то не так?
- Ну как тебе сказать, – он немного потупил взор, – это действительно имя его родственника, только принадлежало оно его сыну, который погиб больше двадцати лет назад. После того инцидента у Овала и появился тот ужасный шрам на лице, он остался ему в пять о том, что он не успел вовремя.
Я чувствовал, как горло начинает першить, а на душе становится как-то очень тяжело и не уютно. Господин Овал не смог спасти свою родную кровь, но все же смог спасти меня. Он помогал мне, поддерживал и беспокоился обо мне по тому, что однажды уже не смог спасти человека и не хотел повторять свою ошибку дважды. Возможно даже, что, даровав мне имя своего сына, он пытался его заменить мной, история знает и такие случаи.
- Ну-ну, не печалься, – Экган похлопал меня по плечу, – что было то прошло, он уже пересилил себя и нашел силы жить дальше. Поверь мне, здесь водятся истории и пострашнее, чем невинно убитый мальчик.
По затылку пробежал холодок, он произнес это так спокойно, что от этого становилось жутко в двойне. Чем больше я начинаю узнавать этот мир, тем страшнее становиться в нем находиться, а ведь раньше все было так просто и беззаботно.
- Я бы очень хотел бы узнать обо всем, что здесь происходит, – немного грустно сказал я, – но из-за недостающей половинки печати, я этого сделать не могу.
- А хочешь мы попробуем закончить ее? – воодушевляющие спросил Экган.
Тоска и горечь в один миг отошли на второй план, да и все проблемы в общем, они не могли затмить надежду, дарованную мне только что. В меня словно влили литр новый крови, от чего вся вялость и боль в плече вдруг резко утихли, даруя мне второе дыхание.
- Но ты же сказал, – с волнением в голосе залепетал я, – что печать можно накладывать только на самого себя?
- Правильно, – кивнул Экган, – я скажу тебе заклинания и что нужно делать, а ты повторишь, за одно и проверим, феномен это или в тебе все-таки есть сила, но она просто глубоко скрыта.
Получается, у меня есть небольшой шанс стать магом? Голова закружилась, тело стало невесомым, мечты моего детства могут стать явью? Но радоваться рано, ведь магией я никогда не обладал и надеяться, что при перемещении сюда, она у меня вдруг появилась, глупо.
- Знаешь, Экган, нужно попробовать, – в голосе появилась уверенность, – ведь я сомневаюсь, что ты будешь все время ходить за мной хвостиком и переводить.
Экган улыбнулся и уселся на колени. Разместив мою правую руку горизонтально телу, он достал из-за пояса небольшой ножик с кожаной ручкой. При виде холодной стали сердце остановилось, один раз я уже в платную познакомился с этим металлом и больше как-то не хотелось.
- Да не бойся ты, – приободрил Экган, – сильно резать не будем.
- Ага, – нервно усмехнулся я, – успокоил прям.
Он протянул мне в левую руку нож и лицо его стало серьезнее некуда.
- Значит смотри, – голос стал чуть грубее, – делай небольшой надрез, начиная от конца имеющейся печати и до локтевого сгиба, и старайся попасть примерно по центру, так проще будет.
Пересилив себя, я поднес кончик ножика к руке и начал аккуратно вести, было это сложно, из-за тугой повязки и ноющей боли, рука плохо слушалась. Из получившееся раны тут же потекла кровь, но лишь небольшими капельками.
- Хорошо, а теперь повторяй:
“Я взываю к своей силе, что сокрыта в глубине,
Я хозяин твой единый, отзовись на зов ты мне.
Подчинись моей ты воли, именами двух богов,
Заключаю в своем теле, состоящем из оков.”
Я смотрел на руку, не отрываясь и повторял слово в слово то, что говорил мне мой учитель. После того, как я произнес последнее слово, кровь что проступала маленькими капельками, потекла тоненьким ручейками, будто под контролем невидимого кукловода, она образовывала недостающею часть дракона. Когда он был закончен кожу начало жечь, кровь начал мелко пузыриться, будто закипала, по сравнению с болью причинной мне карателем, она была легкой, словно щекоткой, поэтому стиснув зубы я молча терпел. Рука перестала гореть также внезапно, как и начала, а на месте кровавого контура появилась вторая часть дракона, с двумя недостающими лапами и хвостом, при этом он был полностью закрашен. Помимо того, что дракон был чертовским детализирован, он получился полу альбиносом, вперемешку с черной чешуей, проскальзывала чисто белая, будто ее забыли закрасить, а рога, что располагались на голове огнедышащего змея, были ополовинены, верх черный, низ белый.
- Да, – протянул Экган когда внимательно осмотрел законченный рисунок, – с тобой явно что-то не то, печать очень странная, по мимо того, что не отображает принадлежность ни к одной школе, так еще и разноцветная, будто ребенок рисовал. Но зато мы смогли определиться, что в тебе есть сила, теперь я ее чувствую, хоть и очень слабо.
Я слушал его в пол уха, а сам смотрел на печать, в голове крутилась одна мысль, маг, я обладаю магией, сейчас меня даже не интересовал вопрос, а как так вообще получилось, в голове кричал маленький ребенок, проснувшийся от двадцати летней спячки. Это значит, что все мои мечты детства, вырваться из рутины и стать каким-нибудь героем, обладающим не человеческой силой, становятся явью. Теперь мы точно убедились, что сила есть, пусть и слабая, но все же она течет во мне.
- Эй, эй, – я оторвал взгляд от дракона и увидел, что Экган машет передо мной рукой, – ты там уснул что ли?
- Нет, просто это так неожиданно, – мой голос от чего-то был не уверенным, – я дума что это просто ошибка, что сплю или еще что-то, но сейчас, ты говоришь, что я маг, правда какой-то непонятный, но и это радует, и пугает меня одновременно, ведь что мне теперь со всем этим делать, я не имею не малейшего понятия.
Экган встал и подошел к открытому окну. Из кармана плаща он достал курительную трубку, щелкнул пальцами и на кончики указательного появился маленький огонек. Подпалив трубку и сделав пару затяжек, он повернулся ко мне.
- Знаешь, последние полтора года я со своей помощницей хожу по городам и селам, и собираю одарённых детей, приглашая их пройти обучения в башни стихий. Ведь самое главное в магии, научится ее контролировать и подчинять. У нас бывали случаи что, приходя куда-то, мы обнаруживали, к примеру, пару мальчиков и девочек, двое из которых и не знали, на что они способны, а двое других уже прекрасно умели делать базовые, и не только, вещи. Но бывало и так, что, когда мы подходили к очередному населенному пункту, мы находили от него только развалены, а посреди этого хаоса, стояла маленькая девочка или мальчик, руки светились, а они плакали и кричали, что это вышло случайно. И это действительная так, ведь не умея контролировать силу, один легкий взмах руки, одно лишнее слово, может привести к колоссальным последствиям. Многих же сила сводила с ума и в погоне за ней, они не могли остановится и делали неописуемые и ужасные вещи.
После этого рассказа, в душе я услышал крики умирающего мальчика, который мечтал совершенно о другом. Лежа у себя в двух комнатной квартире и читая о похождениях очередного героя, я представлял это, как легкое дело, что вот я сказал пару волшебных слов и все, бедные накормлены, больные излечены и все вокруг счастливы, но на деле выходит так, что для некоторых магия — это дар, для большинства – оружие, но для многих – проклятие, которое заставляет жить тебя в постоянном страхе. Детская мечта о том, что в мире где магия есть у всех, царит мир и гармония, разрушена до основания.
- А что мне делать, – голос мой был подавлен и звучал так тихо, что я сам себя еле слышал, – если моя сила выйдет из-под контроля и я разнесу здесь все в щепки?
Положив трубку на подоконник, Экган достал из другого кармана маленький кулон и повесил мне на шею. Подвеска была из цельного красного камня и изображал птицу со сложенными крыльями.
- Феникс – это символ перерождения, – после очередной затяжки начал Экган, – а этот сделан из огнекамня. Сегодня, ты переродился, приобретя силу, а огнекамень будет подавлять ее и сдерживать, поэтому не в коем случаи не снимай его.
- Спасибо тебе огромное, – я поглаживал кулон у себя на груди, – если бы не ты, в конечном итоге, могло произойти что-то страшное.
Он ничего не ответил, лишь кивнул и выдохнул очередную порцию дыма в окно. Я же прилег обратно на подушку и уставился в потолок. Мысли, мысли, мысли, вся эта новая информация жужжала в голове, как стая диких пчел, не давая сформировать одно полноценное заключение всего произошедшего. Такая идиллия была не долгой, дверь тихонька скрипнула и в комнату вошла Алька. Она мельком глянула на меня, улыбнулась, а потом ее серые лазеры со злобой уставилась на Экгана, сопровождая это недовольным фырканьем.
- Сколько тебе, идиоту, раз говорить, – она была явно очень уставшей и раздраженной, – чтобы ты не курил в комнатах, тем более при тяжело раненом.
- И тебе добрый день – не поворачиваясь бросил Экган, – если он и тяжело ранен, то только в голову, после полученной им информации.
Алька недоуменно переводила взгляд то на меня, то на него.
- Какой еще информации, – в голосе Альки звучала обида, как у ребенка, которому не рассказывают секрет, – что вы тут делали без меня?
- Вот у него и спроси, а мне надо к Овалу еще сходить.
После этих слов он убрал трубку обратно в карман и вышел. Алька же покрутила ему в след палец у виска и присела на край матраса.
- Вот он хоть и маг, а все равно дурак, – устало сказала она, – даже не понял, что ты немой.
- Вообще-то, он меня исцелил – улыбнувшись сказал я.
Алька вскрикнула и упала на пол, звонко ударившись локтем. Взгляд ее был полон ужаса и страха, будто вместо меня, на кровати лежал другой человек.
- Ты, ты, – ее голос дрожал, как и палец, что указывал на меня, – ты теперь говоришь?
- Ну вообще-то я это всегда умел, – глаза скосились в левый угол, – просто до этого были некие трудности.
- Какие еще трудности, – голос приобрел нотки возмущения, – ты что, стеснялся? Или дал обет молчания?
Не говоря ни слова, я показал ей печать, скрывать ее долго все равно не получится, так что уж сразу все рассказать, чтобы потом не возникло еще больше проблем. Она подползла ко мне на четвереньках и взяв руку, поводила ногтями по дракону, видимо проверяя на подлинность, а после уставилась на меня.
- Ты что маг? И ты, зараза такая, все это время молчал, – голос ее перешел на полу крик, – чтоб тебя леший в речке утопил, что же ты раньше не сказал? Я тут ходила, ревела, думала, что он помрет у меня на руках, как дура старалась рану аккуратно зашить, а он мог просто заклятие сказать и разнести того карателя на куски. И поверь, убрать трактир от ошметков, а после убедить всех в том, что такого карателя никогда не было, было бы проще, чем тебя зашивать.
Она недовольно фыркнула и повернулась ко мне спиной, не забыв при этом скрестить руки на груди, тем самым показывая, что она обиделась. Не знаю почему, но я засмеялся, не смотря на всю серьезность ситуации, это было так смешно, что я просто не мог сдержаться. После моего взрыва смеха, она развернулась, выхватила у меня подушку из-под головы и придавила мне лицо.
- Вот ты дурак чертов, – ее голос стал опять нормальным, но нотки обиды не куда не пропали, – еще раз такое повторится, я тебя сама придушу.
Хватка ослабла, и подушка ушла с лица. Открыв глаза, я увидел, что Алька обнимала подушку, а на ее глазах проступили слезы, и выражение было точно такое же, какое было на рынке. Я приподнялся и краешком одеяла смахнул две капли с ее серых глаз.
- Я не мог сказать лишь по тому, – я старался говорить, как можно спокойнее и уверение, ведь за три месяца молчания, я немного отвык говорить, – что печать моя была не закончена и работала только на перевод для меня.
- А что же ты ее не закончил? – тихо спросила она
- Я, – вышла трехсекундная заминка, – потерял память. Три месяца назад господин Овал нашел меня полумертвого на улице, выходил, дал кров, еду и работу, а после посоветовал мне придерживаться придуманной им легенды, чтобы ни попасть в такую вот историю. Я почти ничего не помню, что было до этого, лишь какие-то не связанные обрывки, но Экган сказал, что сможет мне помочь.
Я не стал рассказывать ей историю, о мальчики который потерялся, посчитав это правильным лишь по тому, что чем меньше людей об этом знает, тем будет лучше. Ведь как сказал Экган, я феномен, а значит, можно приравнять меня к очень редкому зверю, а как показывает практика, на редких зверей, охотятся в трое чаще, чем на обычных, поэтому впутывать в это Альку мне не хотелось. Не знаю почему, но Экгану я доверял, если бы он хотел что-то со мной сделать, он бы уже вез меня в клетке, как зверька, чтобы продать какому ни будь работорговцу, если здесь конечно такие есть, а так он мне помог, вылечил и рассказал много нового.
- Вот оно что, – Альку прикусила губу, – тогда прости, что накричала – она уткнулась лицом в подушку – я-то себя накрутила, дура, а в итоге все намного проще.
- Я понимаю, поэтому извинятся не за что, – я взял ее ладонь, – спасибо, что зашила рану и заботилась обо мне.
- Это тебе спасибо, что так мужественно выстоял против карателя, – она посмотрела мне в глаза, – мы поняли, что случилось только тогда, когда Овал начал звать на помощь. Я так за тебя переживала, – ее голос стал тише, – я думал, что потеряла тебя.