Вместо ответа, Бронкс пошарил рукой в одном из карманов куртки, после чего молча протянул магическую копию подруге. Та пробежала взглядом по документу, задумчиво присвистнула и изрекла:
— Начнём издалека. Ну, замуж за тебя ни одна орчанка не выйдет не потому что ты плохой, а вовсе даже напротив. Потому, что очень хороший. А быть в роли комнатной собачки ты не сможешь… альтернативой будет отказ от любых отношений твоей супруги со своей роднёй, что для женщин моего племени немыслимо. Понимаешь слово «альтернатива»?
Бронкс молча кивнул.
— Если надо, объясню потом подробнее, почему так… — тут же продолжила новая подруга.
По мере её слов, глаза гнома открывались шире, а челюсть опускалось всё ближе к полу. Он даже вдохнул было побольше воздуха, чтобы задать вертевшийся на языке вопрос, но Макпал перебила его:
— А ещё, возможно, горд ждут проблемы, — в этом месте она потрясла в воздухе списком. — Ну или, может быть, не столько город, сколько некоторые фамилии. Как назло, правящие…
— Шёл сюда в поисках ответов на свои вопросы, — честно признался Бронкс, с удовлетворением отмечая вспыхнувший зелёным артефакт. — А после этих твоих слов вопросов меньше не стало. Только новые добавились. Почему вы так похожи с ней? Вижу, что не близнецы. Но походи именно как будто они.
— Язык за зубами держать умеешь? — орчанка нависла над сидящим на низком диванчике гномом, уперлась своими ладонями ему в колени, а почти вывалившимися из тесной рубахи полушариями сверкнула у него перед глазами.
— В моей работе без этого никак, — веско ответил Бронкс. — Ювелир ибо.
— Тогда сейчас в кабак в один пойдём, поужинаем и пообщаемся. Там тебя на путь истинный и наставлю, — как-то слишком мудро и не по годам веско уронила фемина, которая явно была лет на десять моложе своего собеседника. — На кабак-то хоть у тебя деньги остались? Или мне к себе зайти, свои взять? Штраф переплаченный казна вернёт, обещаю. Но на это до пары недель уходит.
— Ради такой оказии, средства найдутся, — уверенно и даже с некоторым ожесточением кивнул Бронкс, возлагая свои ладони на немалые полушария подруги, потому что бороться с подступившим в очередной раз желанием сил не было.
На задворках сознания теплилась мысль: хорошо, что повод разоблачиться подвернулся. Заначку из кармашка на трусах можно достать будет незаметно, когда придёт время одеваться. Да в штаны тут же переложить, чтоб в кабаке при всех не позориться.
Глава 19
— Знаешь, а меня женщины раньше в кабаки не приглашали, — задумчиво заметил гном, едва поспевая за орчанкой по улице. — Так непривычно… — нехотя признался он.
— Если причина твоей неловкости — твои временные материальные трудности, только намекни, — хохотнула подруга. — Могу взять за повод.
— За что-что ты меня можешь взять? — мгновенно забеспокоился гном, почуяв, что ввиду имеется совсем не то, что он сейчас понял.
— Это прямой перевод c нашего языка, — поморщилась Макпал. — Наверное, на всеобщем будет правильнее сказать «взять на буксир». Ну знаешь, есть самодвижущиеся повозки в столице? Вот когда к такой сзади телегу прицепить, из которой лошадь выпрягли…
— Понял, понял, — поспешно закивал гном. — Нет, буксира не надо. Не дожил ещё пока до такого, чтоб бабы за меня да в кабаках платили, — пробормотал он уже гораздо тише, гордясь собственной принципиальностью. — Слушай, а тебе за меня ничего не будет? Я ж поди, какой-никакой, нарушитель? А ты меня — по ресторациям, ещё и в сопровождении такой фемины? — находясь в кильватере своей более длинноногой подруги, Бронкс изо всех сил старался не отстать от неё, отчего то и дело упирался в упругие и стройные ягодицы орчанки.
Видя явные затруднения своего спутника на ниве быстрой ходьбы, дочь Степного народа тактично сбавила шаг и, чуть скособочившись вправо, прихватила своего спутника под руку.
— А что ты вообще знаешь о функциях юстиции? — ухмыльнулась каким-то своим мыслям она.
— Да что там знать-то, — бывало отмахнулся гном на ходу. — Вначале надо найти того, с которого есть, что взять. — Веско продолжил он. — Затем надобно подвести какую-нибудь заумную подоплеку под его неправедность. Ну а после можно уже и все его денежки себе заграбастать, — он победоносно глядел на свою спутницу, явно гордясь собственными опытом и сообразительностью, которые позволяли ему на равных вести беседу с целой выпускницей наверняка не последнего в мире университета. — Только вот ты себя сейчас ведёшь совсем не как наши судейские или прокурорские, — запоздало спохватился он.
После этого заявления орчанка от неожиданности запнулась каблуками своих щегольских сапожек о мостовую, но тут же выправилась. Благо, мускулистая рука привыкшего к физической работе представителя подгорного народа моментально поддержала её под локоть, а вторая ладонь спутника тут же обхватила её за талию, удерживая на ногах и не давая упасть.
По случайному совпадению, невольными свидетелями этого абсолютно незначительного происшествия стали двое орков, шагавших навстречу.
— Ты смотри, они уже вон и баб наших лапают, — неприязненно уронил тот из них, что был повыше.
— Вконец оборзели, твари, — сдержанно кивнул ему спутник, обращая внимания на Бронкса не более, чем на случайного таракана, случись тот вдруг на его пути.
Сам Бронкс моментально покраснел и насупился. Если бы он шагал один, он бы, скорее всего, не обратил и толики внимания на злословие абсолютно случайных прохожих, коих он видел первый и последний раз в своей жизни.
Сейчас же его под руку держала одна из самых прекрасных фемин, которые только возможны на свете. Спустить ремарку наглеца на тормозах в такой ситуации было решительно невозможно.
Уверенно остановившись, он задвинул судейскую чиновницу себе за спину, а сам обратился к смутьянам:
— Эй, неуважаемые! Оно ведь, если много гудеть на улице, то и зубы с места могут тронуться! Как тот паровик с вокзала.
Тот орк, что ростом был пониже, лишь презрительно сплюнул в ответ, уделив гному ровно половину мига своего внимания и пошагал было дальше.
Его тут же придержал за руку более высокий товарищ, который оборотился в этот момент гному:
— А ты что, пришлый? На моей же земле, да меня же вежеству учить решил?
Внешне голос здоровяка был абсолютно спокоен, а глаза смотрели бестрепетно. Будь Бронкс чуть менее опытен или чуть более молод, он бы тут же ответил утвердительно. Но Бронкс, несмотря на более мелкий рост (и, соответственно, более молодую внешность), годами собеседника был никак не моложе, а опытом, возможно, даже превосходил.
— С чего мне тебя учить? Мне оно не по чину, не по нраву и не по праву. — Моментально подстроился под ситуацию представитель подгорного народа, которому сейчас деликатно (или наоборот неделикатно) указывали на его положение.
— Могу лишь скромно, в меру сил своих ограниченных, раз и навсегда тебе растолковать: чего в этой жизни лучше лишний раз не делать, а чего — вообще делать никак не следует. — Глаза Бронкса полыхнули тем опасным огнём, который много лет назад периодически видели те, кому довелось служить с ним вместе в одной армии.
Но было это давно, совсем в другой стране; и стоявший напротив гражданин Орк-ленда к числу бывших сослуживцев гнома явно не принадлежал.
Не известно, чем бы закончился этот абсолютно рядовой момент, потому что орки были при родовых церемониальных кинжалах. А у Бронкса из всего возможного арсенала были только кулаки, знания вызубренных напамять уставов, несгибаемая воля к победе и надлежащий моральный дух.
Ситуацию мгновенно разрядила Макпал.
Сделав шаг из-за спины своего невысокого спутника, она тут же задвинула уже его за спину себе. После чего, внешне будто бы улыбаясь, дочь Степного народа выдала каждому из своих соплеменников по короткой фразе на родном языке.
Те, моментально стушевавшись, коротко кивнули и, не оборачиваясь, пошагали дальше.
— Спасибо, конечно, — чуть ошарашенный Бронкс вышел из-за спины подруги. — Но я бы и сам справился.
— Типичный мужской взгляд на вещи, — как ни в чём ни бывало хохотнула Макпал, вновь перехватывая гнома под руку и увлекая его дальше по тротуару. — Ну, давай подумаем вместе на два шага вперёд. Я хотела с мужчиной, который мне нравится, пойти отужинать. Допустим, я бы промолчала сейчас — а вы б полезли драться друг с другом, как и собирались. Допустим даже, ты бы их победил! — тут она незаметно скосила глаза на лицо Бронкса, весело улыбаясь при этом.
— Непременно победил бы, причём обоих, — недовольно закивал головой Бронкс.
Не продолжая ту мысль, что синяками сейчас мог бы и не отделаться.
Один или два прокола кинжалами можно было в сутолоке и пропустить (тем более что противники были длиннорукие, высокие и по тротуару топали парой). В этом случае, возможно, дальнейший отдых в ресторации смысла бы уже не имел — поскольку изо всех сил пришлось бы нестись в лечебницу, и это если бы ноги еще ходили.
А ведь был и второй вариант: что довелось бы лежать на мостовой и молить всех богов, чтобы ниспослали помощь в лице умеющего зашивать дыры целителя как можно скорее, пока кровью не истек.
— Бронкс, а что мне делать всё это время, пока вы отношения выясняете? — мягко улыбнулась его более молодая, но, кажется, никак не менее мудрая спутница. — Я — слабая женщина. Я кушать хочу! Я с работы на время сбежала лишь затем, чтобы толику удовольствия от вечера поиметь, а не нервничать или переживать по поводу происходящего!
Ни внешний вид орчанки, ни сила, с которой она стискивала бицепс Бронкса, со словами её, разумеется, не вязались. Но общий посыл гном, конечно же, уловил.
— Спасибо за всё, — неохотно признал он правоту своей спутницы. — Слушай, так ты хотела объяснить, но не успела! Тебе ничего не будет за то, что ты мало не с арестантом вместе по кабакам пошла?!
— У служителей богини правосудия есть свои небольшие возможности, как трактовать ту или иную ситуацию, — тихонько промурлыкала орчанка на ухо гному, для чего ей пришлось наклоняться и нависать над ним. — И начать с того, разлюбезный Бронкс, что в своём мнении о функциях юстиции ты совсем немножко ошибаешься, — Макпал отчеркнула в воздухе кончик ногтя второго пальца ногтем же первого. — Если верить действующему своду законов, то у юстиции не одна, как ты заметил, а две, или даже три функции.
— Это какие же ещё? — тут же заинтересовался гном, прикидывая, чего ещё об этой жизни он не знает.
— Если обобщать, ты упомянул одну лишь пенитенциарную функцию. Ну, говоря по-простому, что проштрафившегося воришку нужно наказать. Чтобы в следующий раз он хорошенько подумал — воровать ещё раз? Или всё же найти способ заработать иным путём?
Гном с благодарностью кивнул: без пояснения, значение мудрёного слова «пени…» было непонятным. Переспрашивать же, демонстрируя собственное невежество в узком и непрофильном вопросе, ему не позволяла мужская гордость.
— А ещё есть воспитательная функция юстиции, — продолжила пояснение Макпал. — Предполагается: если судейский чиновник наставит хотя бы одного грешника на путь истинный; да добрым и искренним словом, а не из-под палки!.. то вторую функцию юстиции, которая воспитательная, этот чиновник выполнит наилучшим образом, — весёлый и озорной взгляд орчанки никак не соответствовал серьёзности излагаемых ею же концепций.
— Уже боюсь спрашивать, какая третья функция у этой вашей юстиции, — поёжился гном от неожиданно открывшейся реальности. — Знаешь, мне с этой вашей второй функцией за три с половиной десятка лет сталкиваться что-то не приходилось, — вынуждено признал он, не собираясь таить от спутницы того, о чём думает.
— А всё когда-нибудь случается в первый раз, — звонко захохотала дочь Степного народа, аккуратно и бережно подхватывая своего спутника подмышки и переставляя его через большую лужу, перед которой гном остановился, замешкавшись. — Считай, что только что вот столкнулся. В моём лице.
Сама она была в кожаных сапожках, надежно прикрывавших её ногу до самого колена (плюс ещё каблуки на них).
Гном же был одет в шикарные бархатные туфли с золотыми пряжками, в которых топать по колено в воде было бы не совсем удобно.
Ну и, колени Бронкса начинались гораздо ближе к земле, чем они же у орчанки…
— А третья функция юстиции вытекает из первых двух, — подытожила судейская чиновница, подводя спутника к ресторации. — Она, по правде сказать, исключительно утилитарна и большинству народа неизвестна оттого, что вы с ней просто не сталкиваетесь. Чтобы распланировать хозяйственные расходы на ниве юстиции, необходим, кроме прочего, хотя бы приблизительный прогноз: сколько и каких нарушителей надо быть готовыми пристроить то ли к исправлению, то ли к чему ещё, скажем, в следующем году.
— Понятно. Если ожидаются массовые беспорядки и вам перед посажением нового хана на престол надо куда-то наследников предыдущего запроторить вместе с их семьями, то количество тюрем на будущий год надо с этого года знать, — перевел себе на понятный язык слова спутницы гном. — Если тюрем мало, получается, новые надо с этого года достраивать.
— У нас кошма, а не престол, — досадливо поморщилась Макпал. — Не совсем то, что я имела в виду, но примерно в этом направлении.
— Так это, получается, ты со мной вроде как душеспасительные беседы ведёшь? — обдумав услышанное, тут же воодушевился гном.
Кроме того, он только что уловил из открытых дверей заведения сложную гамму разных вкусных запахов.
— Угу, — весело и коротко согласилась дочь кочевого народа, пропуская своего более низкого спутника впереди себя и придерживая тяжеловатую дверь открытой для него, поскольку ручка дверная рассчитана была на орков (и находилась на уровне лба гнома).
Глава 20
Заведение, в которое они попали, относилось к разряду дорогих (по-местному — премиальных).
Внутри, у входа, всех проходящих в ресторан и выходящих наружу приветствовал и провожал специально посаженный работник, «метрдотель», как прочёл Бронкс на специальной табличке у того над головою.
Вскинувшийся было на звук открывающейся двери детина, узрев гнома, скользнул по нему взглядом — и мгновенно переменился лицом. Маска готового услужить тотчас сменилась на более унылую, а сам парняга тотчас вывернулся на своё место.
Когда же вслед за гномом, буквально через долю секунды, в заведении оказалась и Макпал, названный метрдотелем молодой орк всё же вскочил со своего стула и сделал пару шагов вперёд. Полностью игнорируя стоящего на пороге Бронкса, он спросил что-то у орчанки на своём языке.
Вид его был при этом галантный до подобострастия, в поясе он согнулся, ничего плохого в виду явно не имел и вообще излучал подобие радушия. В адрес соплеменницы, не гнома.
Бронкс уже собирался высказать всё, что он думает по этому поводу, возможно, даже подкрепив вескость своих слов парой затрещин. А там будь, что будет.
Но он уже имел возможность сегодня убедиться, что его спутница была далеко не так проста, как старалась казаться. Макпал, лишь махнул взглядом по обоим самцам, видимо, рассыпалась в благодарностях и, указала метрдотелю взглядом на его же место.
Затем орчанка вновь подхватила своего спутника-гнома под руку и увлекла дальше внутрь.
— Мы у вас не первый раз, — бросила она через плечо местному работнику на всеобщем. — Я знаю, куда идти.
Бронкс чувствовал себя слегка не в своей тарелке, но виду не подавал.
Не ходил ранее он в такие заведения; но не потому, что они были ему не по карману либо изысканность местной кухни не могла удовлетворить его запросов.
Ничего подобного. И кухню местную он обожал, и деньги у него водились.
Просто данное заведение было предназначено, в первую очередь, для представителей своего народа: размеры столов, стульев, кресел, да даже оборудование уборной — размерами и ухватистостью всё вокруг доставляло не такому большому гному чисто технические неудобства.