– Будьте добры, выйдите из дома!
Я пожал плечами и подошёл к двери, которая открылась при моём приближении.
В вечернем воздухе ощущалась приятная свежесть. Пахло свежескошенной травой, этот запах напоминал мне аромат арбуза.
Солнце почти село за далёкий горизонт и цикады в траве устроили громкую перекличку.
– Добрый вечер, Гоша!
Мужчина появился внезапно, но я успел заметить его тень.
– И Вам! Откуда это Вы так неожиданно появились?
Он щёлкнул пальцами:
– Это простое волшебство.
Но на волшебника он был похож мало.
Лет шестидесяти, высокий, гладковыбритый, с зачёсанными назад редкими седыми волосами.
– Волшебства с меня на сегодня достаточно,– сказал я,– сложилось полное ощущение, что попал в Страну Дураков. Сталин, Молотов, того и гляди, из-за угла появятся лиса Алиса и кот Базилио.
– Согласен, у меня иногда тоже проскальзывает мысль, что я попал в петлю времени, но, поверьте, всё не так просто, как может показаться на первый взгляд. И любому, даже самому невероятному явлению всегда найдётся логическое объяснение. Если, конечно, оно не лежит в области теоретических предположений.
Всё это было весьма запутанно, и я спросил:
– О чём это Вы?
– Для начала разрешите представиться: Виктор Антонович.
– Очередное звено в цепочке бесконечных руководителей?– ехидно спросил я.
– Нет. До недавних пор я был единственным хозяином фирмы, в которой Вы изволите работать.
– Ого!– я внимательно посмотрел на него.– Большая честь для меня! Но в Ваших словах слышна грусть. У Вас появились новые учредители? Надоело нести на себе бремя власти, и решили разделить тяжкий груз ответственности?
Он улыбнулся:
– У Вас отличное чувство юмора, но дело в том, что этот, как Вы говорите, учредитель пришёл сам.
– Вот как? И кто же он такой?
– Товарищ Сталин,– просто ответил Виктор Антонович.
– Послушайте,– сказал я,– мне известно, чем занимается «Система». Скажу больше: мне это не очень нравится, а по правде, не нравится совсем. Когда я вижу, как по сцене бодро скачут душевные кастраты, я успокаиваю себя лишь тем, что они пляшут и поют для таких же душевных кастратов. Но мне кажется, в данном случае Вы перегибаете палку. Я неоднократно видел всех этих Сталиных, Лениных, Петров первых и других исторических персонажей, а пару раз даже фотографировался с ними…
– Стоп,– перебил он меня и поднял руку.– По Вашему мнению, я серьёзный человек?
– Думаю, более чем,– ответил я.
– Как Вы считаете, Гоша, дела, которые проворачивает моя фирма, могут происходить без одобрения других серьёзных людей?
– К чему Вы это?
– К тому, что если бы я на секунду сомневался в каком-нибудь человеке, он бы уже давно горько сожалел о своих действиях.
– То есть Вы хотите сказать, что Сталин настоящий, верно?
– Давайте прогуляемся. Не хочу говорить об этом рядом с домом, тут много ушей.
Мы пошли по траве. Она мягко пружинила под ногами.
Когда дом остался далеко позади, Виктор Антонович остановился.
Я вопросительно смотрел на него, ожидая ответа на свой вопрос.
Он оглянулся и тихо сказал:
– Вся штука, Гоша, в том, что он настоящий.
Я закрыл лицо ладонью и покачал головой:
– Не хочу Вас обидеть, но, кажется, Вы перетрудились. Вам нужно отдохнуть. Возможно, это на нервной почве.
Он усмехнулся.
– Думаете, я сумасшедший?
– А как прикажете понимать Ваши слова? Сталин умер! Умер давно и навсегда! Даже Ленин, который живее всех живых, и тот умер. Если не верите моим словам, посетите мавзолей. Я допускаю, что существуют варианты переселения душ и всякое такое. Но миру известен лишь один персонаж, который воскрес.
– Значит, скоро мир узнает, что их стало два,– тихо ответил он.
Я развёл руки в стороны.
– Виктор Антонович, это он Вам внушил или Молотов?
– Вячеслава Михайловича изображает профессиональный актёр, которому я плачу огромные деньги. Его роль заключается в том, чтобы вести себя с товарищем Сталиным так, как вёл бы себя настоящий нарком. Надо сказать, что это уже третий Молотов. У первого была алкогольная непереносимость, а второй хорошо пил, но не мог выучить текст. А текста, надо сказать, очень много. Осталось множество воспоминаний об их отношениях, товарищу Сталину это очень важно, ему не хватает знакомых лиц. А тот позволял себе нести отсебятину, и злил отца народов. За что один раз даже был бит курительной трубкой по голове.
– То есть Сталин знает, что Молотов профессиональный актёр?
– Конечно. Я предлагал ему подобрать других соратников, но он отказался.
– Почему?
– Потому что три месяца безвылазно сидел в своей комнате и читал всё, что о нём было написано. Он считает их предателями. Всех, кроме Молотова. Ну ещё, может, Кагановича, но мы пока не нашли подходящий типаж.
– Ну да,– сказал я,– куда проще найти короля эстрады.
– Напрасно Вы так,– укоризненно произнёс Виктор Антонович,– это тоже очень нелегкая задача.
– Мне сказали, что контора вытащила этого петуха из тюрьмы. Что за ним тянется ужасный след.
– Это правда. Я узнал об этом слишком поздно, но бизнес есть бизнес, иногда приходится идти на различные компромиссы со своей совестью. Поверьте, всё это делается ради всеобщего блага. В конце концов, виновный понёс заслуженное наказание. Хотя, если честно, я совсем не рад этому.
– А я рад. И раз уж мне выпал такой случай, хотел бы задать Вам несколько вопросов.
– Именно для этого я Вас и пригласил, но уже поздно, пора отдыхать. Товарищ Сталин встаёт очень рано и поднимает на ноги всех. Очень кипучая натура.
– И что он делает?
– Смотрит телевизор и пишет. Постоянно пишет.
– Вы читали?
– Конечно, ведь теперь у «Системы» два руководителя, мы ничего не скрываем друг от друга.
– И каким образом распределились полномочия в этом двойном управлении?– шутливо спросил я.
– Давайте поговорим об этом завтра,– он указал на дом, в окнах которого горел свет.– Вам приготовлено место на втором этаже.
Лондон, октябрь 1916 года
Капитан британского флота и по совместительству первый начальник Секретной разведывательной службы сэр Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг был мрачнее тучи.
Он опёрся локтями на стол и, покрутив до хруста шеей налево и направо, уткнул голову в ладони.
Казалось, ему было совершенно не интересно, что говорит собеседник.
Сидящий напротив человек в военной форме, с удивлением посмотрел на шефа, пожал плечами и прервал свою речь.
– Не останавливайтесь, я Вас внимательно слушаю.
Человек кивнул головой:
– Собственно, я сказал почти всё, что хотел.
– Чего же Вы не сказали?
– Я не сказал, что по имеющимся у меня сведениям Распутин был сильно пьян. В таком состоянии он мог наговорить что угодно.
Директор МИ-6 потёр лицо и бросил внимательный взгляд на собеседника.
– А вот по моим сведениям Освальд Рейнер, участвующий вместе с князем Юсуповым в этом весёлом мероприятии, видел листок лично и даже успел прочитать несколько довольно странных ботанических названий. У меня в столе лежит его рапорт, где он полностью описывает разговор князя с Григорием Распутиным.
– Это, конечно, меняет дело,– согласился человек в форме,– но всё-таки позвольте усомниться.
– Усомниться в чём?
– В словах Распутина в частности и в целесообразности подобной операции в целом. На листке может быть написано что угодно!
– Послушайте, Генрих,– сэр Джордж откинулся на спинку стула,– с каких пор приказы непосредственного начальства начали ставиться Вами под сомнение?
Человек, которого назвали Генрихом, покраснел.
– Простите, сэр, но для того, чтобы выполнить приказ подобного рода мне нужно будет убедить некоторых людей в России, что такие действия полностью соответствуют их интересам и что слова, сказанные Распутиным, являются правдой. А для этого мне, согласитесь, нужно хотя бы немного знать и понимать, о чём идёт речь. Я не могу искать чёрную кошку в тёмной комнате, где её нет.
Сэр Джордж побарабанил пальцами по столу.
– Справедливо,– неожиданно согласился он,– я расскажу Вам кое-что. Но только кое-что и ни каплей больше. Вы дадите слово, что никогда и ни при каких обстоятельствах не пророните слова о том, что услышали.
– Клянусь честью офицера!
– Этого достаточно, благодарю Вас. А теперь ответьте на один вопрос: Вы когда-нибудь слышали о волхвах?
– Конечно, кто о них не слышал? Они пришли с Востока поклониться рождённому Иисусу Христу.
– Да, согласился,– сэр Джордж,– это верно. Согласно апостолу Матфею волхвы жили где-то на Востоке и образно представляли языческое человечество. Только вот мне не совсем понятно, о каком Востоке идёт речь? Сведения в Библии на этот счёт противоречивы, туманны и к тому же неоднократно исправлялись.
– Если не были просто придуманы,– вставил Генрих.
– Вот-вот. А что, если этим мифическим Востоком является Россия?
– Простите, сэр, я не являюсь большим знатоком всемирной истории, но насколько помню, первое упоминание о русских относится к средним векам.
– Если быть точным, к началу девятого века,– поправил его собеседник,– но согласитесь, Генрих, трудно поверить, что никто до этого времени не заметил многомиллионный народ, говорящий практически на одном языке, пусть даже разбитый на многочисленные группы с разными названиями.
– Они могли прийти на эти территории,– моментально выдвинул гипотезу Генрих.
– Конечно, могли. Но в таком случае где-то должно было убыть огромное количество людей, а об этом нет даже слова ни в одном источнике. К тому же они должны были пройти по землям, заселённым другими людьми и их было бы трудно не заметить.
– О чём Вы, сэр?
– О том, что они ниоткуда не пришли и не упали с неба! Есть мнение, что это люди тихо жили там всегда, не давая особых поводов говорить о себе. И в этом многие видят заслугу волхвов, незаметно управляющих ими. Представьте себе руководителей, умеющих управлять силами Природы, вернее, знающих, как ими управлять.
– Волшебники?
– Волшебники, маги, чародеи, колдуны, знахари, ведуны. Как только их не называли. Но самое главное, что они были отличными врачами, обладающими невероятными знаниями об устройстве человеческого тела и мозга. Каждая травинка, каждый цветок, каждый листик на ветке: волхвы были прекрасно осведомлены о том, какое действие оказывают разные растения на наш организм. И знали, в каких пропорциях всё это нужно употреблять для продления жизни или её окончания.
– Но, простите, как можно спрятать целый народ?
– Если Вы дружите с разными стихиями, это не так уж и трудно. Скажем, навести морок на пришедших в гости без приглашения или устроить в море невиданный шторм при виде приближающихся чужих кораблей. Да мало ли, что можно сделать, обладая подобными способностями?
Генрих почесал голову:
– Звучит фантастично!
– Не буду спорить, русская история невероятно запутана самими русскими, но сейчас речь идёт не об этом, пусть они сами разбираются в ней. Напомните, что сказал Юсупову Распутин?
– Он сказал, что встречался со старцами, которые дали ему рецепт некоего раствора для членов императорской семьи. Якобы, выпив этот раствор, они спасутся.
– Верно. Но в Ваших словах, как и в донесении, лежащем у меня, есть одна неточность. Она простительна тем, кто не знает историю России. В понимании русских старец это человек, умудрённый житейским опытом, иначе говоря, это духовный наставник. Но если, например, Вы, Генрих, имеете много жизненного опыта, это совершенно не означает, что Вам известны рецепты старинных медицинских снадобий. Понимаете, к чему я клоню? Вероятно, не понимая этого сам, Распутин встретился с волхвами или одним из них. Он утверждал, что рецепт был написан в его присутствии. То есть человек знал его наизусть. Это всего лишь моё предположение, но, думаю, что он не просто вызубрил его, а говорил о вещах, которые отлично знает и в которых разбирается. А так, как всем известно, что Распутин почти безграмотен, волхв диктовал рецепт своему ученику.
– Предположим, сэр, что это так,– Генрих внимательно смотрел на шефа.– Что из этого следует?
– Следует задавать вопросы. Вопрос номер один: зачем царю и членом царской семьи пить раствор? Какая опасность им угрожает? Что такого знает этот человек? Он видит будущее и старается обезопасить царя? Россию? Весь мир? Вопрос номер два: Распутин получил листок с составом раствора, но утверждает, что ему обещали второй, некую инструкцию для выпившего человека. Выходит, просто создать раствор и выпить его это половина дела. Потом необходимо совершать ещё некие обязательные действия. Зачем?
– Не знаю.
– Вот и я, Генрих, не знаю. Впрочем, больше я ничего Вам не скажу. Ваша задача найти листок и привезти рецепт или его точную копию в Англию.
– Но Распутин вряд ли добровольно отдаст его.
– Конечно, и поэтому Вам придётся применить силу.
– Как Вы себе это представляете?
– Очень просто. Он дружен с князем Юсуповым. Думаю, будет достаточно просто заманить его в княжеский дворец или другое место, чтобы…
Директор МИ-6 оборвал свою речь и посмотрел на собеседника.
– Чтобы что, сэр? Вы не договорили.
– Чтобы убрать его фигуру с политической шахматной доски. Этим мы решим сразу две проблемы. Получим формулу загадочного раствора и навсегда уберём вредное влияние Распутина на императрицу. Россия нужна нам, как союзник. Во всяком случае, в нынешний момент. Мы не можем себе позволить остаться с Германией один на один. Кто знает, что произойдёт в этом случае? Нам нужны русские штыки!
– Смерть такого человека приведёт в движение многие силы, сэр.
Сэр Джордж усмехнулся.
– Бросьте, Генрих! Идёт мировая война, каждый день гибнут десятки тысяч людей. Ну, подумаешь, погибнет ещё один. Не забывайте: в дни великих потрясений на эшафотах летели даже королевские головы. И что? Мир перестал существовать?
– Но пойдёт ли на это Юсупов?
– Без всяких сомнений! Это мечтатель, романтик, сам не знающий, чего хочет от жизни. Нет большой заслуги в том, чтобы родиться в знатной семье и кататься в роскоши и удовольствиях подобно сыру в масле. Заслуга состоит в том, что позже нужно всей своей жизнью, каждой её минутой доказывать самому себе и другим, что Судьба не просто так выдала тебе такие дивиденды. Он ищет действий и приключений? Мы предоставим их ему. Он хочет совершить подвиг? Что может быть более героичным, чем освободить Империю от ненавидимого людьми злодея?
– Я Вас понял, сэр,– Генрих встал со стула.
– Минутку. Необходимо найти мальчика, писавшего рецепт. Его появление в этой истории кажется мне не случайным, и следует выяснить, кто он такой.
– Разрешите идти?
– Идите и не медлите ни секунды! Помните: английская королевская семья рассчитывает получить рецепт раствора в самое ближайшее время. На эти цели выделены огромные средства из государственной казны. Ваше материальное и карьерное будущее зависит от успеха или неуспеха этой операции. И держите меня в курсе всего, что происходит.
– Есть, сэр!– Генрих отдал честь и вышел из кабинета.
Сэр Джордж уже не слышал не его, думая о чём-то своём.
Где-то рядом с Москвой, наши дни
Ночью я долго не мог уснуть.
Ворочался и переворачивал с бока на бок подушку, внимательно вглядываясь в темноту.
Несколько раз мне казалось, что к двери, ведущей в мою комнату, кто-то подходил.
В голове постоянно крутились события недавних дней.
Я думал о хитросплетениях Судьбы, которая в тревожной дрёме поочерёдно представлялась мне, то милой девушкой, раздающей людям волшебные подарки, то строгой старухой, грозящей выудить из своей потрёпанной сумки самые неприятные приключения.
Под утро мне удалось заснуть, и я увидел странный сон, в котором товарищ Сталин стрелялся на дуэли с фальшивым королём эстрады.
Дуэль проходила в прямом эфире, ведущемся на всю страну.