Крюченко уже сидел, раззявив рот, а Аленка колдовала, действуя тампоном, намотанным на железяку устрашающей длины. Старший сержант, чьи встречи с медициной происходили всегда болезненно, поежился, и тихонько опустился на край кушетки, заправленной неизменной коричневой клеенкой.
Он, не скрываясь, любовался девушкой, стараясь не замечать гримас и сдавленных стонов пациента. Та же, то и дело, поглядывая на сержанта, улыбалась, но экзекуцию не прекращала.
Наконец, несчастный ефрейтор был прооперирован, еще раз обруган и выпровожен в расположение.
- Вот смотрю я на тебя, Саша, и все думаю, когда же ты меня замуж позовешь, - Аленка села рядом с Поздняковым, прижавшись к плечу мужчины.
- Так ты же и не пойдешь, - глядя на пластик стенной панели, сказал старший сержант.
- Не пойду, - кивнула девушка, и легонько толкнула Позднякова. - А ты позови. Мне, может быть, нравится, когда ты о замужестве говоришь. Такой смешной сразу становишься…
- Какой есть…
- Мне других и не надо, – легко согласилась Аленка. - Только, когда на меня смотришь, прошлых не вспоминай, ладно?
- Я и не вспоминаю.
- Теперь врешь, ага?
- Ага… - протянул Поздняков и прошептал девушке:
- Но люблю я только тебя.
- Или думаешь, что любишь...
[1] ССП – станция слежения полярная
Глава 3. Юг
…Труднее всего оказалось убедить лейтенанта в том, что никто Позднякова не поймает, и вообще, даже если поймают, ничего страшного не случится. Молодой еще парень, скорее всего, оказавшийся на первой серьезной заброске, отчаянно мандражировал. Сержант его совершенно не осуждал. Но прикладом в ухо двинуть хотелось все сильнее и сильнее.
- Вовка, блин, ну надо мне туда сходить!
Лейтенант оглянулся на прочий личный состав, тихо сидящий в сторонке, прикусил губу:
- Александр, вы понимаете, на что меня толкаете?! Сейчас Вы, потом остальные…
- Я один местный, ага? И подписок никаких не давал, – прищурился сержант. - Не забыл? И вообще, считай, что иду на встречу с героическим подпольем. Так и доложишь, если что.
- Если что…
- Если что, отобьюсь. А нет, так всяко без нот протеста разберемся, - Поздняков выкатил на ладонь ребристую тушку Ф-1.
- Ждем до вечера! – попытался придать голосу немного твердости Котельников, поняв, что спорить бесполезно. И сержант один хрен пойдет, куда собирался. Про устав напоминать бесполезно – отставной украинский пограничник российскую присягу не принимал, и вообще, числился непонятно кем - Если вы не появляетесь, то уходим к этой, как ее…
- Агробазе, товарищ лейтенант, - подсказал сержант. - Там еще аэродром, помните, на инструктаже доводили. А насчет «до вечера» – извольте не беспокоиться, помню. Один хрен, всей нашей хурдой по дню идти – сплошной блудняк получается.
Котельников отмахнулся, не задалбывай, мол, и без тебя тошно. Сержант голову на отгрыз давал, что только он уйдет, как летеха уткнется в планшет, и будет зубрить карту, не забывая, впрочем, отвечать восторженным девчонкам в «однопалатниках» или в «тентакле». Официально, аккаунты в соцсетях для силовиков запрещены, но кто там проверять будет? Особенно, в лихорадке последнего года…
…Поздняков шел по родному городу, стараясь не сильно крутить головой. Все же за два прошедших года, один из которых шел в зачет сразу за три, покорежили малую родину знатно. Нет, выбитые с рамами окна и следы пожаров на стенах были привычны – не первый год жил. Но в тех, неродных, городах и поселках, при всей постапокалиптичности картины, она так на нервы не действовала. До масштабов Донецка с Луганском, не говоря уже о Славянске, разрушения не дотягивали. За всю дорогу- с десяток случаев, это не много. И большинство – последствия развалившейся коммуналки. В центре города особой стрельбы не было. Не считая, конечно, майских событий
На пересечении Лавицкого и Строителей подвернулся киоск с пивом. Будто знали неведомые бизнесмены, что понадобится. Гривны у сержанта водились. Правда, замызганные и подмоченные, зато много. Взяв два «светлых Чернигова», Поздняков двинулся дальше. Одну бутылку он сунул в набедренный клапан штанов, где она улеглась аккуратно, словно карман под тару специально шили. Вторую емкость открыл о ржавые остатки автобусной остановки, глотнул тут же запенившейся жидкости.
- Да уж, блин, последние времена наступают, вроде «Чернигов», а на вкус – «Балтика тройка», - продегустировав и, посмотрев на Солнце сквозь темное стекло бутылки, выдал печальное заключение Поздняков. - Или предпоследние...
Внимания сержант привлечь не боялся. Было бы потеплее, вообще в одних штанах бы поперся. Набитые по неведомому взбрыку души еще на службе татуировки для нынешних хозяев города служили отличным шварцевайсом. Но и одетым Поздняков на общем фоне совершенно не выделялся. Таких мужиков как он, в потасканном камуфляже и с бухлом в руках, тут хватало.
Поздняков стал у пешеходного перекрестка, пропуская медленно катящийся по растрескавшемуся асфальту джип с грязным «жовто-блакытном» полотнищем на крыше. Демонстративно глядел в сторону, рассматривая выгоревшее здание «азовстальского» общежития. Можно, конечно было вскинуть руку с пивом в «зиге», проорав заветные слова: «Сало Уронили!» или «Хай живе Штефан Бандера!», но свидомые вполне могли принять за издевательство и шарахнуть из пяти стволов. У сержанта, конечно, грелся под бушлатом ТТ с тройкой магазинов, да и граната поддерживала уверенность в себе. Но супротив автоматов да среди белого дня… Нет, такой хоккей нам не нужен!
Парубки проехали мимо, то ли не заметив, то ли решив не связываться. Стоит себе, и пусть стоит. Бушлат древний, сам грязный, взять нечего…
Поздняков двумя глотками допил пиво, метко швырнул бутылку в кучу мусора около переполненной урны, перешел через проспект и нырнул в лабиринт пятиэтажек. До нужного адреса на Приморском бульваре оставался квартал. Только сейчас сержант сообразил, что возможно рискует зря. И никого нет дома. Или вообще, сидит в нужной квартире на четвертом этаже, какой-нибудь говносек и автомат чистит. А тут клятый москаль с гранатой. Добрый день, мол, а я тут «черепашку» принес. Нет желания опробовать? И получится сплошное непотребство со стрельбой, взрывами и полным провалом. И подставлением под огромные неприятности той, кому это совсем-совсем не надо…
Поднявшись по лестнице, знакомой до последней ступеньки, Поздняков привалился спиной к холодной стене. Выдохнул.
Звонок, естественно, не работал. Уже лет семь точно – сложный прибор квартирного оповещения еще до постоянных отключений электричества гавкнулся, а поменять ни у кого руки не дошли. На стук отозвались быстро. Легкие шаги по коридору. Шаги! Легкие! Не топот мужицкой военной обувки.
От души отлегло.
- Кто? - спросили из-за двери.
- Открывай сова, медведь пришел! – ответил Поздняков, чувствуя, как на лице расползается глупая улыбка.
- Ой…
Загрохотали засовы с замками, распахнулась дверь. И на сержанта набросились. Обнимая, целуя и ругая одновременно…
Глава 4. Север
…- Видишь, Саша, только напомнила, и ты уже улетел где-то.
Аленка сердилась. Это было сразу видно.
- Прости, задумался я что-то… - тряхнул головой Поздняков
- Я же тебя без рентгена вижу, - грустно улыбнулась девушка. - Смотрю и вижу, как ты за прошлое цепляешься.
- У кого прошлого нет, у того и будущего не будет, - озвучил старший сержант затасканную мудрость.
- Ага, ага, - сказала Аленка, погладив взъерошенного Позднякова по голове. - Так и есть. Только ведь у вас всё равно ничего не вышло. Если ты, меня, конечно, не обманываешь.
- Как я тебя обманывать могу, а?
- Заканчивать вопрос «аканьем» - дурной тон!
- Я университетов не кончал, ага?
- Ладно, ладно, успокойся, - тонкие пальцы коснулись щеки. - Я все понимаю. К тому же, ты мне про нее все-все рассказывал. Вы же расходились раз десять?
- Может и больше, не считал.
- И правильно. Не считай. Что бы там, в прошлом не было, мы-то с тобой здесь, в настоящем. Да и не было меня в том твоем прошлом, ведь так?
Поздняков поймал Аленкину ладонь, молча прижал к губам…
Глава 5. Юг
Сержант Поздняков сидел на лодке и пил чай из термоса, глядя на волны, безуспешно пытающиеся выбросить на берег сдохшего еще в августовском заморе бычка и мятую пивную баклажку.
Хотя, если приглядеться, лишь наличие термоса соответствовало реальности.
От «Южанки», варварски разделанной «металлистами» на порционные куски дюраля, остался только кусок кормы, неприкаянно валявшийся на песке. Что на лодку как-то не тянуло.
Если верить слухам, незадачливых сборщиков металла, полюбивших по ночам разделывать оставленные на берегу плавсредства, года три назад спугнул легендарный Вася-Прапор, вооруженный карабином. Ну то есть как спугнул... скорее вовремя нашел. Милиция потом долго искала что трупы, что «таемнычый» карабин… Но Вася бывал в Приднестровье и в Югославии, а потому зацепок для органов оставлять не умел в принципе. И даже обе машины, на которой "раздельщики" приехали, не нашли.
Правды ради, менты и искали не сказать, что прям старательно - "висяки" вешались на тощие шеи Приморского райотдела пудовыми гирями. Да и креветку подкармливать надо, восстанавливать, так сказать, равновесие биосферы…
В термосе чай был когда-то давно. Сейчас там плескалось нечто иное По цвету, конечно, жидкость была похожей. Но вот по действию… Жуткой бризантности смесь. Дешевый «технический» коньяк пополам с кофе и «полтинничком» спирта – для пущего эффекта, и, так сказать, в качестве маслинки в мартини или вишенки на торте. В запасе было ровно семьсот пятьдесят грамм. По примерным расчетам хватало до темноты. А там – можно возвращаться в дивной сложности архитектурный лабиринт из контейнеров, самодельных домиков, старых лодок, сетей и прочего мусора, гордо именующего себя Пунктом Базирования нумер двадцать три «Якорь», где кемарил остальной состав диверсионной группы, готовясь к будущим свершениям.
Группу местные «якорёвские» жители приняли радушно. Власть они не любили всякую, а уж нынешнюю и вовсе ненавидели. Русские все-таки люди, тут живут, хоть и смешанного, кацапско-хохляцкого происхождения. Ну и договоренности определенного толка были заранее проведены. Для согласования, так сказать, и прочих укрывательских дел. Чтобы обозленные на разгром ПТНа укры, не наткнулись случайно на виновников торжества.
А так, после трехдневной беготни по окрестностям, в ходе которой героический нацбатальон понес потери травмированными и пропавшими без вести, укры успокоились, поняв, что не найти имбатальон "грозненских боевых горноводолазов". В эфир они выдали информацию о том, что злосчастный Пункт Технического Наблюдения изничтожили чеченские наемники Владимира «Кровавого» Первого. И махнули рукой, прекратив планомерные поиски, лишь усилив патрули по окрестностям. Патрули катались на джипах, боялись всего, и в глубь не лезли…
Хулиганить по окрестностям диверсанты пока не рисковали – был шанс напороться. Да и с “большой земли” приказали пока не дергаться и ограничиться присмотром за катерами Морской Охраны.
Морская Охрана, усиленная сбежавшими из Крыма плавсредствами и личным составом, дислоцировались на судоремонтном. Естественно, при изначальных прикидках, где можно качественно нагадить в украинский тапок, Поздняков предложил мелкое хулиганство прямо на территории завода. Благо, подходы и дырки в заборе, ограждающем вотчину морских прикордонныкив он знал. Но «старшие товарищи» обозвали разошедшегося аборигена Хюнтером Праймом и намекнули, что сержант всем хорош и полезен, кроме излишней инициативности…
Катерам с территории порта было два выхода. Один – прямо в открытое море, второй – по-над берегом. Катерники обычно выскакивали через Хлебную Гавань, но иногда прокрадывались вдоль Западного мола, и, соответственно, неминуемо проходя мимо «Якоря».
Именно их и сторожил Поздняков, прихлебывая мелкими глотками «чаек». Сержанта клонило в сон, но он держался. Большей частью на кофе, меньшей – на осознании того факта, что никто не заставлял вторую ночь подряд приходить в дом на Приморском Бульваре, где «отдохнуть горизонтально» получалось только под утро и от силы два-три часа…
Как он помнил по мирным временам, в порт за день заходило не меньше десятка судов. Сегодня же, считай с семи утра и до пол-третьего, прошлепал всего один «Волго-Дон». Да и тот, судя по красному брюху, торчащему над водой, вышел не груженым.
- К перемоге движемся скорыми скачками, - прокомментировал сержант, - скоро допрыгаемся…
По лестнице, выложенной из обломков кирпича и ЖБ-шных плит, на пляж спустились две фигуры в пограничном камуфляже, разгрузках и с автоматами. И неторопливо двинулись вдоль стены порта, на которой году в две тыщи седьмом младший сержант Поздняков собственными руками и синей краской рисовал лозунг: «Перед выходом в море – позвони на пограничную заставу!». И номер телефона внизу. Конечно же, через некоторое время, под надписью появилась приписка: «А не то мы заберем у тебя одежду, ботинки и лодку». Потом, холодной зимой две тысячи восьмого, когда с моря шел лед, громоздясь на берегу «торосами» метров до десяти в высоту, стену вместе с надписями снесло.
Поздняков допил «чай», выплеснув остатки из крышечки на песок. Хотелось потрепаться с преемниками «за службу», заодно провентилировав настроения среди рядового и сержантского состава. С другой, была вероятность напороться на бандерлогов, спешно переведенных с западной границы. Вон, как на радаре нехорошо получилось…
Сержант бросил последний взгляд на Южные ворота, уложил термос в рюкзак и, стараясь выглядеть как можно естественнее, побрел к дороге, загребая кроссовками грязный песок, смешанный с осколками ракушек и разнокалиберными кусочками угля
Глава 6. Север
Загрохотало так, что Поздняков подскочил с койки и ухватил автомат раньше, чем полностью проснулся. Сержант спешно натянул штаны, пытаясь достучаться по рации до дежурки. Стрельба из автопушки не прекращалась. Грохот стоял такой, что заглушил даже истошно верешащую «алярму» боевой тревоги.
- Шухер, менты! – прорычал Поздняков, вываливаясь в коридор базы. Наконец-то ожила рация, доложив мороженоязычным, а от того не шибко разборчивым голосом Крюченко: - Попытка прорыва периметра на шесть-восемь часов. БОТ - «семь», БОТ – «семь»!
Перекрывая срывающийся голос ефрейтора, снова заработало орудие.
Ох ты ж, мать его за ногу… БОТ за номером семь располагался рядом с отсеком, где старший сержант и обитал – выскочи наружу, пробеги по лееру двести метров, и будешь на месте. Поздняков накинул куртку, вжикнул молнией, чуть не защемив кожу на горле. Но то мелочи.
- Бобры, вы где? – перещелкнулся на другой канал сержант, вызывая группу быстрого реагирования, которая, именно для таких случаев, и сидела обычно в дежурке в полной боевой.
- Выдвигаемся к «семерке». Как обстановка?
Точно, старшим у бобров сегодня Буханов, он боец толковый. Блин, сам же план дежурств расписывал, мог и быстрее сообразить. О, вроде и стрельба кончилась…
- Пока не понятно. На месте разберемся. Выхожу.
- Мы на месте. Ждем СК.
Поздняков сунул рацию за пазуху, нацепил гарнитуру. Если верить термометру, на который глянул, выбегая в коридор, за бортом всего – 10. Что по местным меркам – курорт и Ташкент. Можно особо не спешить – бойцы уже на месте. И раз нет стрельбы, значит все нормально. Но отбой пока давать рано, мало ли что там как. Может, на тихую всех шомполами в ухи перетыкали?
Сержант не стал цепляться за леер, благо ветра не было, да и видимость позволяла. Возле БОТа маячило пять фигур в белом камуфляже и с оружием. Сбоку от броневого «стакана» парило – видно, остывали раскаленные гильзы.