Помню, как в свои проблемные четырнадцать (эх... года) украла у бабушки пенсию и потратила ее на джинсы с рваными коленями и бюстгальтер (уж очень мне хотелось быть взрослой, стильной и сексуальной). Вот тогда, когда вернулась домой... Когда вошла на кухню, чувствуя запах жареного... Вот тогда я узнала истинную силу гнева. Вот тогда я почувствовала себя пылью вселенной. Вот тогда я мысленно спустилась в ад и осталась там переждать бурю...
Бабушка не то, что свирепствовала, она, как Цербер, едва голову мне не отгрызла, и смотрела настолько сердито, что глаза невольно слезами наполнялись, будто кто-то туда лука положил... Что уж говорить, наверное сам черт не придумал лучшей казни: чем сковородкой по жопе родную внучку отлупить...
Поэтому на фоне подобного эпизода в жизни, милое представление принца, показалась забавным фарсом. Не более.
— Тьфу... Копперфильд недоделанный. Ничего ты мне не сделаешь. Жопа еще не выросла, чтобы с Катькой Громовой конкурировать. Или же: Катариной, Ваша Светлость. Короче: кончай ломать комедию и катись восвояси, пока еще добрая. Я спать хочу.
Надоело языком молоть. Поэтому делаю несколько шагов в сторону, всем видом демонстрируя, что аудиенция на этом закончена. Лейра между тем цветом лица сравнялась с обоями: стала такой же зеленой и белой.
— Выйди отсюда, — рявкает Глен служанке, не понятно почему, решив уединиться со мной.
Как будто мне хочется находиться в одном помещении с мужчиной, у которого опасно пульсируют жилы на висках. Конечно, Лейра сломя голову вылетает из комнаты.
Теперь мы остаемся наедине.
Принц против Золушки.
Хм... Интересно: кто кого?
— И что дальше? — спрашиваю, пытливо выгнув бровь.
— Хоть ты человек и служанка, но своенравная. Люблю таких, — неожиданно меняет тактику принц.
Ого... Постойте... Это что такое? Делаю несколько шагов назад, упершись ногами в спинку кровати. ВОУ-ВОУ... Похотливого самца я явно не вызвала.
— Нет... Ты меня неправильно понял. Я не в настроении для подобных развлечений.
— Зато я в настроении, — окровавленная морда принца приобретает опасное хищное выражение, как у льва, в период спаривания.
Глен делает несколько шагов вперед. А я глазами сразу ищу пути для побега, или для обороны. Сразу замечаю у кровати, на маленькой изысканной тумбе, подсвечник с потухшими свечами. Хм... То, что надо.
— Предупреждаю в первый и в последний раз: я буду защищаться. Ведь сплю только с теми, кто мне нравится. А ты мне не нравишься.
— Это не проблема. У меня есть множество способов это изменить. Различные снадобья, травы, артефакты, амулеты, которые...
Принц делает еще один шаг вперед, и я не выдерживаю. Делаю несколько ловких прыжков в сторону и хватаю подсвечник, приготовившись к упорной обороне собственной, давным-давно нетронутой, бастилии.
— Только попробуй подойти, получишь этой штуковиной по своей, еще не коронованной, башке...
— Ох... Какая ты горячая, — совсем не о том думает нахал и ловко бросается вперед.
Но не на ту девушку он наткнулся. Я не из тех, кто покорно принимает судьбу и раздвигает ноги каждому встречному. Поэтому в момент, когда принц максимально близко находится рядом, замахиваюсь подсвечником, и опускаю его на взъерошенную русую голову.
Эффект от сего действия мгновенный. Тело Глена камнем падает вниз.
— Ну, я же предупреждала, что буду защищаться, — говорю сама себе, смотря на бесчувственное тело принца...
Глава 7. «Не бывает дыма без огня»«Вся история нашего мира доказывает, что за деньги можно купить все, но ни за какие деньги нельзя заставить собаку вилять хвостом»
Впервые вижу такую живописную картину: тело наглеца распластанное на, заляпанном соусом, коврике. Красота.
Но теперь возникает логичный вопрос: и что с этим всем делать? Оставить как есть и убежать? Пытаться привести его в чувство? Сделать вид, что ничего не произошло и начать генеральную уборку? Ни один из этих вариантов, ни мне, ни тем более Глену, не подходил. Поэтому задумчиво села на кровать, закинув ноги на спину принца.
— Эх... Вот же свинью ты мне подсунул, милый. И хотела бы взять свои вещи и поехать куда глаза глядят, но кто знает, что там меня ждет. Может жизнь во дворце еще медом покажется. И что же теперь будет?
Король, как узнает, что простая смертная Екатерина Громова, вырубила подсвечником его любимчика, то по головушке меня не погладит. А о том, что характер у местного светоча ужасный, и к гадалке ходить не нужно. Все эти маги — напыщенные павлины, с задранными вверх носами. Поэтому надо срочно что-то делать. Надо как-то скрыть следы преступления...
— Думай, Катя, думай. Ты всю жизнь смотрела сериалы о криминале и расследованиях. Если Мухтар выбирался из всевозможных передряг, то и ты не лыком шита. Должна что-то придумать. Кровь из носа, но должна...
Неожиданно взгляд падает на подсвечник, который одиноко лежит неподалеку головы самца... Хм... А если все подстроить так, будто принц, после неутомимой ночи любви, уснул на кровати беспробудным (пьяным) сном. Тем временем каким-то чудом: порывом шквального ветра, мышью или птицей, что случайно залетела в окно, подсвечник, вместе со свечами, перевернулся на ковер. Тот сразу вспыхнул и начался пожар. Между тем две служанки, которые пришли убрать комнаты, зашли внутрь и увидев, что происходит, отважно кинулись спасать Глена и вытащили его прямо с огня.
Идеально!
Оставалось решить две проблемы.
Первую: как-то убедить Лейру принять участие в коварном плане и соврать начальству.
Вторую: что-то сделать с Гленом , который знает, что все происходило с точностью и наоборот. Разве его рассказ о реальных событиях списать на то, что бедолага отравился угарным газом, поэтому плетет чушь... Или еще можно разыскать где-то тех юных принцесс, которые так умело играют магией, и попросить их стереть брату память. Если, конечно, девочки могут провернуть подобный фокус. Но их еще нужно где-то найти... И это будет дополнительной проблемой.
— Пам-пам-парам-пам!!! — торжественно начинают трубить трубы на весь дворец.
От неожиданности аж подпрыгиваю вверх, едва не получив инфаркт миокарда.
— Какого черта? Что это такое?
— Пам-пам-пам... Парам-пам-пам, — продолжает греметь оркестр.
Я, не понимаю что происходит, бегу к двери и вытягиваю из коридора испуганную Лейру, которая, кажется, успела поседеть за время, пока Глен ее выгнал.
— Что это за звук? Что такое? — спрашиваю встревоженно.
— Это начинают приезжать во дворец принцессы на отбор, — отвечает рыжая.
— И их наверняка должен встречать принц. Да?
— Да, — кивает девушка.
— Черт... Плохи дела, — хватаюсь за голову, понимая, что если в считанные минуты принц не попадет в холл дворца, то его начнут искать
А поскольку здешняя знать имеет магические способности, то его найдут быстро, как и меня, с отпечатками пальцев на подсвечнике...
— А-а-а, времени мало. Слушай меня, Лейра, у нас здесь принц почему-то потерял сознание. Думаю, у него с давлением проблемы. И чтобы случайно король не подумал , что в этом виноваты мы с тобой, — во время этой фразы очень четко подчеркиваю слово «мы» (чтобы у девушки появилось ощущение соучастия в преступлении). — Нужно скрыть следы. Так что неси спички или огонь. Надо немного зажечь этот дворец.
— Что? Зажечь? Ты о чем?
Ох... девушка не очень толковая.
— Надо пожар устроить, — объясняю ей. — Надо заставить ковер гореть. Есть варианты?
— Д-да... Там... В камине, — она указывает дрожащей рукой на углубление в стене, где слабо тлеют раскаленные угли.
— Бинго. То, что надо... — в пылу эмоций целую Лейру в щеку и бегу к камину... — Хорошо, осталось только немножко добавить воздуха.
Не теряя времени начинаю увеличивать, с помощью легких, подачу кислорода и через минуту загорается огонь. Дальше все просто: бросаю в огонь постельное белье, конец которого кладу на ковер. В принципе рецепт пожара прост: кислород, немного огня, и много ткани, которая горит лучше соломы. Чувствую себя, во время этого сакрального действа, настоящей ведьмой, что устроила адское представление.
— Берем принца, — говорю рыжей, которая ошалело наблюдает за зрелищем. — Быстрее! — уже рявкаю на нее и пытаюсь взять мужчину под мышки и тянуть того к двери...
Ох... Черт... Он что сто тонн весит! Глен такой тяжелый, как добротный кабан. Тянется трудно. От напряжения чувствую сильную боль в боку. Глаза чуть из орбит не вылезают, а дышать становится все труднее. Пожар как-никак.
И наконец Лейра подключается к работе, поэтому за считанные секунды, вдвоем, мы вытаскиваем бесчувственное тело принца в коридор. Между тем это все замечает другой персонал: несколько горничных и фрейлины поднимают неистовый шум. Они начинают вопить о пожаре, словно стая сорок.
Далее события развиваются с молниеносной скоростью. Через несколько минут появляется главный придворный маг, который с помощью водных заклинаний, очень эффектно тушит пожар. Лирон в этот момент выглядит, как Бог. Волосы треплет ветер, вокруг фигуры возникает голубое сияние, движения уверенные и четкие, голос твердый. Каждое слово рубит, будто топором. Просто тебе остров покоя, когда вокруг кипит лава дворцовых интриг.
Мы с Лейрой все это время стоим у тела Глена, и моя пятая точка четко чувствует, что пахнет жареным. В прямом смысле этого слова.
Как только маг заканчивает, а бывшая роскошная спальня превращается в настоящее пожарище, он разворачивается и обращает на меня злой (как у настоящего демона) взгляд.
— Кто. Это. Сделал, — спрашивает, разрезая каждое слово.
Конечно, признаваться я не планирую. Поэтому молчу, как партизан на допросе у немцев.
— Катарина! Кто это сделал? Я спрашиваю в последний раз.
Лирон даже не мигает. Его лицо сжатое, будто спазмом.
— Не знаю, — вру, невинно пожав плечами, и стараюсь театрально хлопать ресницами.
Но на мужчину взгляд пушистой овечки не действует. Он стремительно сокращает расстояние между нами. Далее больно хватает за руку и угрожающе процеживает:
— Дома выясним.
Глава 8. «На сердитых воду возят»«Одно рисовое зерно склоняет чашу весов. Один человек может стать залогом победы или поражения»
Становится страшно. Мужчина переносит меня в свой загроможденный дом, а дальше проворачивает то, с чего началось наше знакомство: сканирует память и воспоминания. Впечатления не слишком приятные. Будто скальпель запихивают в мозг и все там переворачивают вверх дном.
Но сопротивляться не получается, поэтому молча терплю всю процедуру, а когда чувствую, как ледяные тиски отпускают меня, понимаю, что сейчас получу нагоняй за свою выходку.
— Тебя не было всего двенадцать часов, а за это время ты задурила голову служанке, дважды ударила принца и совершила поджог, чтобы скрыть следы преступления. Поджог, Катарина! Поджог в чертовом дворце. В сердце Авера. В месте откуда начинается государство... Нужно было последовать совету Тристана и убить тебя еще вчера.
Лицо мага наполняется праведным гневом. Выглядит он, как настоящий Зевс. Но я тоже не простая, поэтому не принимаю обвинения в свой адрес. Ведь, на самом деле не все так плохо было... Разве нет?
— Служанке голову не дурила. Мы просто мило болтали. Первый раз я ударила принца абсолютно механически, ведь не знала кто меня лапает. А во второй раз — это была настоящая самооборона. Он посягал на девичью честь. Без моего, на этот процесс, согласия, поэтому и получил подсвечником по башке. Пусть еще скажет спасибо, что не зарядила коленом в пах. А то бедолага Глен, после подобного, мог бы лишиться функционала своего детородного органа. А пожар... Да. Признаю. Здесь я погорячилась. Но это можно понять: я не пила, нормально не ела и не спала чертову кучу часов. У меня моральное и физическое истощение, которое замедляет работу мозга.
Монолог вышел гениальный. Все разложила по полкам, логично объяснила каждый поступок, поэтому ожидала понимание со стороны Лирона. Но к сожалению, с каждым моим словом его лицо багровело все больше. А когда закончила, то и вовсе стало, как свекла.
— Катарина! Все. Хватит с меня. Хватит с дворца. Ты, как заноза в заднице: и вытащить трудно, и жить с ней невозможно. Поэтому ради блага всех в Авере, посидишь несколько лет в тюрьме. Возможно, за это время осознаешь собственные ошибки и перевоспитаешься. А если нет... То в камере можно находиться бессрочно.
От услышанного теряю дар речи. Какая еще тюрьма? Еще несколько лет? Почему? За что? Из-за маленького невинного проступка? Но это не честно. Настоящие мужчины так не делают. Возмущению нет предела. Поэтому пячусь в сторону двери. Бежать. Нужно бежать из этого ада, и чем быстрее, тем лучше.
— Это нечестно, — лепечу взволнованно. — А как же суд, адвокаты? Я требую справедливости и соблюдения законов. Неужели в вашем королевстве нет справедливого суда?
— Почему же нет, — не отводя холодного взгляда, отвечает маг. — Есть. Главный суд в королевстве Авер — это король. А его любимое развлечение — это казнить смертных. Если хочешь, конечно, мы можем обратиться к нему, а Глен только подтвердит мои слова.
Е... Нет... Подобное мне не подходит. С кем-угодно, но знакомиться с королем, после пикантной ситуации с его первенцем, совсем не хочется. Почему-то кажется, что он будет, как королева Червей из «Алисы в стране чудес», только визжать направо и налево: «голову с плеч».
— Нет, — отрицательно качаю головой. — Не нужно мне никакой аудиенции с королем. Может решим все с глазу на глаз, как тебе такая идея?
— Я все уже решил.
Ох, какой непробивной этот Лирон. Как настоящая скала, стойко возвышается, пока о нее разбиваются волны бушующего океана. Чувствую абсолютную безысходность.
— А если хорошо подумать? — спрашиваю сладко.
Уже не вижу никаких других путей, кроме того, чтобы намекать на интим (маг — мужчина симпатичный, мужественный и полностью в моем вкусе). А вдруг подействует и он разомлеет... закроет меня в комнате, а не в тюрьме. А оттуда и сбежать уже как-то легче. Ведь то, что я буду бежать из этого дворца — сомнений нет. Здесь мне не рады. Поэтому думаю, чем дольше буду находиться вблизи замка, тем больше врагов приобрету, через свой неудержимый характер и острый язык.
— Прекрати, Катарина. На меня эти фокусы не действуют, потому что ты не в моем вкусе, — говорит жестко Лирон.
Черт. Ну что это такое!
— Тем более у меня есть невеста, — добивает меня маг последней фразой.
Невеста??? Сердце делает тройной кульбит и резко останавливается. То есть, как невеста? Я уже здесь настроила свой курсор, несколько раз допустила грешные мысли, а он оказывается... Все. Бракованный. То есть, помолвлен. И не скажу, что уж очень сильно меня огорчает эта новость, но и настроения не добавляет. Ведь все-таки, зачем делать тайну, симпатизирует мне этот нахал... Но, кажется, что зря размечталась.
— Невеста не стена — подвинется, — огорошила его, чтобы продолжить диалог.