Чудо
Глава 1
Пролог
— Я тебя люблю. — Арина обнимает меня.
Сердце пытается вырваться из груди, чувствую непонятную теплоту в душе. Как же это здорово, как прекрасно это лето, этот день, этот закат. Я целую её, и она отвечает.
— Я… — делаю паузу, дыхание перехватывает. — Тоже тебя люблю.
Девушка смеется, смешно морщит носик. Любуюсь на её веснушки, рыжие волосы, и самое красивое в мире лицо с карими глазами. Как же нам хорошо, это просто немыслимо.
— Ты будешь со мной всегда? — вопрос на самое ухо.
— Всегда. — отвечаю не задумываясь.
Она целует меня в мочку уха, я смеюсь, пытаюсь вырваться. Девушка садится сверху и поправляет волосы. Своим телом, в лёгком коротком платьице, бежевого цвета, она закрывает солнце. Я смотрю на неё как на богиню, из-за которой вижу лучики уходящего светила.
— У нас будут дети? — проводит руками по моей груди.
— Двое. — улыбаюсь.
— Почему двое? — не понимает Арина.
— Девочка и мальчик. — объясняю ей. — Девочку назовём Ариной, а мальчика Вася.
Мы на берегу реки, сейчас каникулы, и это лучшее время в моей жизни. Вокруг, на пару десятков километров, ни души. Во всяком случае, не должно быть никого. Только мы вдвоём, только я и она. А ещё — берёзки, трава, и тёплая вода.
— Ты такой смешной! — улыбается. — И такой любимый!
Нам восемнадцать лет, мы поступили в один университет, одну группу. И никогда не расстанемся. Да, мать с отцом говорят быть осторожным, что всё это временно — но я не верю. Не может быть ТАКОЕ — временным. Нам хорошо, мы вдвоём.
Дует приятный ветерок, треплет волосы девушки, а я всё не могу налюбоваться. Она богиня, она прекрасна, она лучшая.
— Пойдём? — тихо спрашиваю.
— Да.
Ещё раз целует меня в губы, потом в шею, и наконец слезает. Девушка быстро ныряет в серую палатку, которую я одолжил у друга. Осматриваю всё вокруг — потухший костёр, пару небольших табуреток, два велосипеда. Остальное мы уже спрятали внутри нашего временного жилища.
— Нашего. — тихо говорю, пробуя на вкус слово. — Нашего, общего, мы вдвоём.
Арина — моя первая девушка. Я у неё не первый, но это не важно, совсем. Я всегда смеялся в школе над ребятами и не мог понять — зачем они дарят цветы, гуляют? Какая может быть любовь, что это такое? А потом встретил её. Всего три месяца — и я не могу жить без любимой.
— Наше, общее, вдвоём. — повторяю, улыбаюсь.
Смотрю на закат, и иду к палатке. Залезаю внутрь, застёгиваю молнию на входе. Оглядываю всё — глаза расширяются. Арина лежит на двух спальных мешках, сейчас сложенных рядом. На ней красивое нижнее бельё, чулки, всё белого цвета.
— Нравится? — лёгкая улыбка на губах.
— Ты совершенство. — говорю поражённо.
Снимаю футболку, шорты. Пробираюсь к ней, нависаю сверху. Вдыхаю аромат её волос, тела, губ. Она и правда — совершенство. Как она могла обратить внимание на такого неказистого и глуповатого парня как я?
— Я люблю тебя. — повторяю в очередной раз.
Целую, осторожно, нежно, будто куклу из тонкого фарфора. Я боюсь, боюсь сломать её, потерять, что мы больше не будем вместе. Она обнимает, и страстно отвечает на поцелуй. Снимаю трусы, жутко смущаясь, потом помогаю девушке сделать тоже самое.
— Спасибо. — её тихий шёпот, когда она садится сверху, я вхожу.
— За что?
— За то, что ты есть. — поцелуй, долгий и медленный, такой нежный и прекрасный.
Девушка двигается, осторожно, медленно. Она дышит всё чаще, а я нежно кладу ладони на её ноги. Мне хорошо, приятно. Арина издаёт стон, кладёт руки мне на плечи, двигается быстрее. Не выдерживаю, переворачиваю её, и снова вхожу.
— А-а-а… — тихий возглас.
Целую грудь, шею, губы. Двигаюсь всё быстрее, а её ноги обвивают меня, удерживая. Кажется, мы дышим в унисон — часто, глубоко, а ещё эти её стоны. Я не выдерживаю, заканчиваю, и замедляюсь. Стараюсь прочувствовать каждое мгновение, каждую секунду, каждую минуту. Запечатлеть всё в памяти, навсегда, на вечность.
— Тебе было хорошо? — спрашивает она, когда я ещё сверху и продолжаю медленно двигаться.
— Зачем ты спрашиваешь, любимая? — смотрю ей в глаза.
Мы замолкаем, слышим какой-то шорох снаружи, переглядываемся.
— Серый! — хриплый громкий голос. — Смари какая херня тут!
— Чо встали, давай-давай, жрачку может найдём! — второй, громкий, неприятный.
Спрыгиваю с девушки, достаю сбоку перочинный нож, смотрю на вход. Закрываю собой Арину. Проходит секунда, и кончик грязного лезвия вспарывает ткань. Показывается морщинистое лицо в шрамах, потом в глаза бьёт свет фонаря.
— О! — улыбка обнажает несколько стальных зубов. — Ну здарова, фраерок!
— Петух, а ну пшёл отсюда! — лицо пропадает, мужчину кто-то оттягивает назад.
Прорезь увеличивается, показывается очередная голова — обритая, с большим носом, сощуренными глазами. Он осматривает всё, тоже широко улыбается и начинает дальше рвать вход.
Бросаюсь вперёд, пытаюсь пырнуть его ножом. Руку перехватывают, и меня вытаскивают наружу. Бьют под рёбра несколько раз, пытаюсь встать и получаю по лицу.
— Тут девка, Серый, ты смари какая! — радостный возглас.
Сердце бешено бьётся, подпрыгиваю, пытаюсь ударить ближайшего — все они в чёрной одежде, с белыми полосками на плечах и ногах. Заключённые, непонятно откуда взявшиеся тут. Меня сзади кто-то перехватывает, заламывают руки, бросают на землю, упираясь коленом в спину.
— А-а-а! — крик Арины. — Вася-я-я помоги-и-и, не-е-ет, а-а-а!
— Помогите-е-е! — кричу изо всех сил. — Кто нибу-у-удь!
Спине становится жарко, кто-то сильно бьёт. Потом снова и снова, рот почему-то наполняется кровью, а кричать становится почти невозможно. Из рта вырывается только бульканье и хрип. Меня ударили ножом, или чем-то подобным в спину?
Слышу смех, удары, крики девушки. Пытаюсь дёргаться — но получается всё сложнее и сложнее. Меня отпускают, я тяну руку к палатке. Как же тяжело, но я должен, я смогу.
Всё кружится, не могу сделать даже вдоха. Слышу грохот рядом, и крики:
— Шухер!
Ещё несколько выстрелов, снова крик девушки. Закрываю глаза, и проваливаюсь во тьму.
Глава 1
— Бух. — грохот, земля трясётся. — Бам-бам!
Меня придавило чем-то тяжёлым, не могу пошевелиться. Боль во всём теле, в глазах темнота. Сглатываю — вкуса крови больше не чувствую. Что-то произошло, непонятное и немыслимое. В голове вдруг возникает одно единственное имя — «Арина!».
— Есть живой, помогай! — слышу чей-то крик совсем рядом.
Судя по голосу — это мужчина. А главное, что этот голос не похож ни на один из тех, которые я слышал в последний раз. Тех, которые меня убивали и собирались изнасиловать Арину. Только бы с ней всё было в порядке, только бы она была жива. Почему мне так плохо, что же произошло? Нет, я помню, что меня ударили ножом. Но сейчас совершенно другие ощущения — как будто я попал под взрыв. Оглушение, вата в ушах, тошнота и головокружение.
Тяжесть резко пропадает, появляется боль во всём теле. Меня хватают на руки, не могу ничего разобрать. Только то, что сейчас ночь, а рядом стоит грохот, звук металла, непонятные выкрики.
— Тихо-тихо, малышка, жива? — кто-то тормошит, бьёт несильно по щекам, я морщусь, слышу облегчённое: — Жива, молодец что жива!
— Быстро-быстро, опять начинается! — женский голос.
Меня несут, тупая и ноющая боль во всём теле усилилась, я издаю слабый стон. Очень сильно тошнит, и наклонившись, я исторгаю из себя содержимое желудка. Тот, кто меня тащит, ругается, но не бросает. Чувствую кровь из носа. Только бы Арина была жива, только бы с ней всё было хорошо. Сознание опять уходит, я проваливаюсь в темноту, и рад этому.
***
Открываю глаза, надо мной ветки деревьев и ночное небо в тучах, грохота больше нет. Пытаюсь осмотреться — шея затекла и болит. Встать не получается, просто нет сил. Рядом горит костёр, ходят незнакомые люди.
— Очнулась, малышка? — женский голос слева.
Поворачиваю голову — худая женщина со старым лицом, короткими светлыми волосами и в странной одежде. Кожаная жилетка на серой рубахе, штаны с карманами по бокам, из чёрной ткани. На поясе ножны с мечом. Кто это, почему у неё меч? А ещё, эта странная одежда. Я ничего не понимаю.
— А-а-а… — пытаюсь сказать имя своей девушки, но не получается.
Облизываю сухие потрескавшиеся губы, во рту настоящая пустыня, языку больно.
— Тс-с-с, малышка, сейчас, вот так, осторожно. — шепчет женщина.
Она протягивает мне фляжку с водой, даёт пить. Я жадно глотаю холодную жидкость, кашляю. Женщина кладёт руку мне на лоб, говорит:
— Спи, всё уже кончилось, спи.
«Какой странный язык, незнакомый, и я его почему-то знаю.» — проносится в голове перед тем, как опустить тяжёлые веки, чтобы опять провалится в сон. А ещё замечаю непонятное белое свечение у неё из глаз.
***
Я лежу на боку, накрытый чёрным плащом, и смотрю на огонь. Вижу только кончики пламени, потому что над ним висит котёл с похлёбкой. Сам костёр находится в углублении, нельзя что бы нас заметили с воздуха. Гномы на грифонах регулярно патрулируют Каоские леса с неба.
Я не знаю сколько прошло времени, я не знаю, где именно мы находимся. Знаю только — это Королевство Каос, и во время бомбардировки я находился в посольстве лесных эльфов. Я тоже эльф, наполовину, понятия не имею, как это получилось.
— Очухалась, как себя чувствуешь? — слышу знакомый голос.
Ники, графиня, целитель. У неё длинное имя, и ещё какие-то титулы, я запомнил только первые четыре буквы. Женщина не обижается. Именно она меня почувствовала под завалами, и распорядилась, чтобы начались спасательные работы.
Все они думают, что меня слишком сильно приложило головой, и я потерял память. Вернее — потеряла. Судя по отражению в зеркальце, мне около восемнадцати лет. Красивое лицо, правильное. Рыжие волосы до плеч, веснушки. Совсем как у Арины.
Ники говорит, что я должен сказать спасибо матери эльфийке за такую внешность. Она всячески пытается напомнить мне про родных. Почему-то думает, что я их вспомню, и память вернётся. Но я не могу вспомнить людей, или эльфов, которые мне не являются родными.
— Прости, Ники, но мне кажется хуже. — говорю ей.
— Болит что-то? — напрягается целительница и её глаза начинают чуть светиться.
Да, в этом мире есть магия. И Ники как-то обмолвилась, что я тоже могу быть магом, хоть и очень слабым. Она хочет научить меня паре трюков, когда смогу стоять на ногах. Но судя по моим внутренним ощущениям — самостоятельно я встану не скоро.
— Там, ну, в общем там. — краснею я. — Кровь, и живот болит.
— Чудо ты моё, зачем же пугаешь так! — женщина кладёт мою голову себе на колени. — Это же обычные женские дела, у тебя еще никогда не было такого?!
— Нет. — шепчу поражённо.
А сам начинаю плакать. Почему это со мной, за что, как я провинился и перед кем?
Мысли постоянно возвращаются к Арине, я пытаюсь вспомнить и сердце начинает болеть. Вроде бы я слышал выстрел, и крики, кто-то пришёл на помощь. Кто-то искал этих заключённых. Наверное, военные. А может быть полиция. Только бы у неё всё было хорошо. Только бы они ничего не успели сделать.
— Госпожа. — я узнаю голос, один из разведчиков.
Кажется, его зовут Мирт, молодой парень, лет двадцати. Как и Ники — аристократ. Только нет своего владения, кажется он баронет. Хороший воин, и сейчас командует всем этим небольшим отрядом. Породистое лицо, чёрные волосы, и такие же чёрные глаза. Если присмотреться — можно понять, что они карие, а если просто бросить взгляд — и зрачков не разглядишь.
— Докладывай. — графиня продолжает гладить меня по голове.
— Нужно уходить глубже, весь лес у них не хватит сил охватить. — начинает Мирт. — Сейчас идут бои в Руоке, а Реес поддержал нас и скоро стоит ждать подкреплений. У Империи не будет свободных легионов, чтобы направить их сюда.
— Домен Акх? — хмурится женщина.
— В полном составе вошёл в Империю, теперь у них есть демоны. — после паузы, говорит разведчик.
— Отнеси девочку туда, пожалуйста. — распоряжается графиня.
Меня поднимают, и несут дальше от лагеря. Так я и справляю нужду, как могу. После меня обтирает влажными тряпками Ники, и снова подозвав одного из воинов, распоряжается, чтобы вернули на место. В этот раз мы остаёмся вдвоём, и женщина снимает мне штаны со всем остальным. Вытирает, достаёт предмет, похожий на губку, кладёт в новые трусы и осторожно их натягивает на меня.
— Вот и всё, Чудо, видишь как просто! — улыбается. — Запоминай.
— Спасибо, мама. — вырывается у меня. — Прости, Ники, я…
Она и правда похожа на мою мать, и после нескольких дней её заботы — не удивительно, что я так сказал. Женщина порывисто обнимает меня, и снова гладит по голове, приговаривая:
— Всё хорошо, Чудо, успокойся. Ты такая маленькая, а уже такая молодец, я горжусь тобой.
Я начинаю хныкать, и не понимаю почему. Я так часто стал плакать, и меня это смущает и беспокоит. Как же глупо и нелепо всё вышло. Я застрял в этом теле, в этом мире, а моя Арина где-то там, и непонятно чем всё закончилось.
— Я сам, сама встану, поможешь? — после паузы спрашиваю женщину.
— Уверена?
— Да. — киваю серьёзно.
Сильная слабость, руки и ноги плохо слушаются. Но я должен встать, мне просто необходимо это. Хватает и одной попытки, Ники меня поддерживает, и мы возвращаемся к костру. Я валюсь на свою лежанку. Ощущения — будто прошёл сотню километров, не меньше.
— Пей, это бульон. — протягивает мне деревянную кружку.
Вкусный, похожий на куриный, суп. Глотаю, обжигаясь, но терплю. Есть хочется жутко, но целительница пока не разрешает слишком усердствовать. Из разговоров я лишь смутно понимаю, что происходит. Война, большая, очень большая война. Ники иногда рассказывает мне, но очень мало. Да и информация, если честно, для меня почти бесполезная.
Несколько лет назад, некие террористы, устроили прорыв демонов. Те, основав тут свой домен, начали осаду чертогов гномов. Сам прорыв случился рядом с горами, поэтому не удивительно, что они сосредоточились на подгорных царствах. Все окружающие королевства тактично решили не помогать подземным жителям. А пару лет назад, гномам всё-таки удалось договориться с Королевством Риад, которое находится за горами. Они выбили демонов, оккупировали их домен, закрыли разлом. И образовали Империю Риад, в которую теперь входят гномы, а судя по донесениям, ещё и домен Акх.
Как это может быть связано? Тем более, что Каос от Империи отделяет государство Арино. Очень просто — Империи нужно расширяться. Уже год в соседнем Арино шла гражданская война. За несколько дней перед нападением, революционный совет захватил власть. И обвинил Каос в сотрудничестве с прошлым королём. Новое государство вошло в Империю Риад, и в этот же день начались первые бомбардировки, которые устраивают гномы. Ники говорит, что вся эта революция — дело рук имперцев. Но какая мне разница, я просто хочу вернуться. Я не собираюсь воевать и разбираться в местных проблемах.
— Ты можешь называть меня мамой. — вдруг произносит женщина. — Мне будет очень приятно.
Она смотрит на меня, снова поглаживает по волосам. В глазах слёзы, а морщинистая рука немного дрожит. Я беру её ладонь, сжимаю, отвечаю тихо:
— Спасибо.
— У меня не было детей, и род будет прерван. — вдруг поясняет женщина. — Я бы усыновила тебя, но теперь это не имеет значения.
— Почему?
— Потому что нам не выстоять. — пожимает плечами женщина. — Большая часть Каоса уже захвачена, лес в окружении.
— Но ведь придёт помощь. — пытаюсь приободрить её.
— Не скоро, и даже если они выбьют Риадцев — посадят на трон своего человека, король мёртв. — тихий голос. — Нет больше Каоса, а вся аристократия собралась тут, рядом с тобой, нас лишат земель, оставив ненужные титулы.
Я осматриваю сколько могу вокруг, осторожно поворачивая голову. Да, тут человек сто насколько я знаю, а из других рас — только я. И то наполовину. В посольстве лесных эльфов не выжил никто. Но мне это не нужно. И так понятно, что какой-то военный, восемнадцать лет назад вскружил голову эльфийке, работавшей в посольстве. Обрюхатил, а та, родив, оставила полукровку служкой при господах, в отдалении от родины.