Конечно, эти знания никто и за знания считать не собирался. Отнесли к бредням спятившего на почве изучения древних мифов, средневековых и не только культов, а также современных сект серийного убийцы. Ну и попытались его арестовать. Только вот просто арестовать не вышло. Да и сложно, откровенно говоря, тоже. Мак-Кинси вот уже несколько месяцев как переехал в стоящий несколько на отшибе дом в пригороде, куда и тащил всякое и очень различное. В том числе взрывчатку, термит и очень много легковоспламеняемых материалов.
Штурмовая группа полиции, ворвавшаяся в дом, просто испарилась в ярчайшей вспышке, которая была видна очень издалека. Потом криминалисты, рРазбиравшие то немногое, что осталось от дома, подметили как факт, что всем сильно повезло, что Мак-Кинси выбрал для своего пребывания дом, стоящий на отшибе. Иначе… выбитыми стёклами соседи б точно не отделались.
Хоронить было нечего. Исследовать, по большому счёту, тоже. Зато власти с радостными попискиваниями закрыли дело и отправили его в архив в связи со смертью подозреваемого. Убийства? Они прекратились. Больше не было найдено ни одного тела, что было бы словно принесено в жертву не пойми какому божеству. А через три месяца случилось первое исчезновение. После него второе, третье… и понеслось.
Естественно, никто даже не подумал связывать исчезновения жителей одного из элитных домов в центре города и разнесённого в пыль при взрыве собственного дома маньяка. С чего бы?
Лишь оказавшись внутри выстроенной Вальтером Мак-Кинси ловушки, можно было связать все обрывки воедино, собрать пазл из множества внешне ничем не связанных кусков. И то сам Харальд не факт, что справился бы уже потому, что не слишком следил за нюансами зверств маньячины. Зато Алиса следила, будучи реально заинтересованной той самой патологией. Более того, её, наряду с прочими, привлекали для консультаций, хотя тогда она так и не смогла сказать ничего действительно полезного. Было слишком мало данных, ничего нельзя было сопоставить. Теперь же…
О, теперь всё иначе. Получив недостающие фрагменты, убедившись в реальности мистических сил, специалистка по извращённым представителям человеческого разума быстро «анатомировала» идею Мак-Кинси о создании собственного божества. Увиденные только Харальдом и уже ими двумя культовые места, они должны были стать якорями для будущего бога. Бывшие соседи по дому, которым оказалась уготована роль одновременно стражей новорожденного бога и возможных носителей частицы его духа. Разные, но неизменно чужеродные и опасные создания, являющиеся мельчайшими фрагментами, связующим раствором, придающим выплетаемой паутине прочность. И дом… Дом как центр притяжения, место будущего рождения пока ещё безымянного бога. Рождения, которое следовало предотвратить, поскольку если это не удастся… Жизни и даже души всех присутствующих внутри, а то и поблизости в неизвестном радиусе станут своего рода топливом, «ихором» в венах неизмеримо могучего создания. Того, которое будет уже не остановить. А что может сотворить бог-младенец, бог, что произошёл от духа, крови и возможно даже плоти одержимого идеей его появления на свет «апостола»… Этого Алиса Хоффман не могла даже близко предположить.
Она не могла, Харальд не мог, а вот у меня гипотезы имелись. Такие, от которых кишки узлом заворачивались. Я очень хорошо понимал желание этих двоих во что бы то ни стало остановить Мак-Кинси и его ужасающую свиту из покорных болванчиков, лишившуюся человечности, разума, самой свободы воли, а то и вовсе всего этого не имевших. Новые знания и знания старые, которые нельзя было принимать за аксиому, а вот как дополнительную базу для возможных подсказок — почему бы и нет.
А сейчас… Ну же, кровь, давай! Покажи мне, как найти твоего хозяина. Подобный простенький ритуал и без особенных умений был доступен для мало-мальски понимающего в магии, а уж с учётом школы Крови, которая хоть и в урезанном варианте, но стала доступна, о сложностях и вовсе речи не шло. Так, почти нащупал. Есть ощущение нити, связывающей вот эти частицы крови и того, в чьих жилах она совсем недавно текла. Расстояние, понятное дело, сказать не получится, а вот направление и ощущение того, что я приближаюсь к объекту поиска — это легко, это без каких-либо проблем. Скорой встречи нам, Харальд Стад, скорой встречи. Вот сейчас пойду и…
Стоп. Прежде придётся ещё с одним делом разобраться. И я сейчас не говорю о сумке через плечо, куда я сгрузил бумажную распечатку записей хозяина квартиры, а также остатки консервов из кухни и несколько энергетических напитков вкупе с простой минералкой. Есть-пить по любому надо, на одной магии продержаться можно хоть и долго, но подобное было бы неразумным. Магию то тоже того, восполнять надо. а подобное лучше происходит на сытый желудок. Если ты, конечно, не аскет какой-нибудь, у них свои закидоны. Ну и использование магии Крови, оно вовсе требует той самой алой жидкости, которая внутри тебя по сосудам течёт. В общем, здоровое тело и бодрый дух жизненно необходимы.
Зато что не необходимо, так это проклятая дверь, мешающая проходу. Та самая дверь, нехорошо на меня смотрящая, шепчущая множеством голосов и причмокивающая в жажде попробовать моей кровушки. А вот фиквам ей по всей поверхности. Народный такой, индейский.
Магия или сталь? Хотя какая там сталь, тут исключительно кость. Это я сейчас про свой клинок, которым, подойдя поближе к двери, и взмахнул, нанося вспарывающий удар самым кончиком лезвия.
Крик! Открывшиеся глаза, орущие рты, хлестнувшие было в мою сторону несколько щупалец. Шалишь! Я даже магией пользоваться не намерен, просто отточенной до бритвенной остроты костью — именно так и есть, несмотря на то, что лезвие иззубренное для нанесения совсем уж жутких ран — обрубают одно щупальце, потом второе… Больно? Это хорошо. По ходу, создатель этой самой преграды не слишком озаботился тем, что тут появится столь наглый и умеющий обращаться с холодным оружием тип. Поправка… С артефактным оружием. Костяной клинок именно артефакт, это я ощущаю, пускай пока и не могу понять до конца, что он из себя представляет. Но урон по полуматериальным и призрачным врагам точно есть, равно как и очень качественное пробитие брони и… И ещё что-то важное. Эх, где ты, охвостье системы или хотя бы набор артефактора, оставшийся в моем замке? Ничего, потом ещё доберусь и исследую, зуб даю. Лучше чужой, много чужих, их стопроцентно не жалко.
Взгляд на дверь как мага. Не с целью оценить уровень угрозы, а найти наиболее язвимое место. Ага, вот оно даже как. Глазок. То место, которое должно было им быть. То самое, откуда высовывался тот самый глаз на гибком, покрытом костяной чешуёй щупальце. Глаз со множеством зрачков, однозначно связанный с той каменной фигурой. Вот туда мы и нанесём удар. Сильный. Колющий. С целью пробить не столь серьёзный слой брони и достать до не то нервного узла, не то центра силы, в котором сходились энергетические линии, позволяющие твари существовать.
Судорога… Попытка отрастить хотя бы парочку новых щупалец взамен обрубленных, поймать мой взгляд собственными глазами и если не парализовать, то хотя б замедлить. Кричать дверь больше не пыталась, поняв мой полный пофигизм к подобного рода акустическим атакам.
Поздно. Сам я успел отскочить в сторону, спешно отращиваемые щупальца банально не могли успеть. Плевок какой-то жижей, оставившей на полу дымящуюся дырку, также пропал втуне. А вот двери стало совсем печально. Судороги. Корчи… результат нарушенной целостности структуры этого химерического организма. Химеру словно разрывало на части. Лопались глаза, хлестали во все сторону отросшие таки щупальца, но попадали в том числе и по себе самим, по основному телу. Собственно, форма двери как таковая уже нарушилась, открывая проход. На полу билось нечто аморфное, постоянно меняющееся, булькающее и постепенно затихающее.
— Была преграда, а вот и нет преграды, — поморщился я, намереваясь было перешагнуть останки твари и выйти, наконец. за пределы квартиры. Однако… Упс! Это я зря столь неосмотрительную вещь хотел сделать. Тут хоть и не мир «Лендлордов», взрастивший во мне привычку затрофеивать всё то ценное, что под руку попадалось, но сам инстинкт то верный, правильный, от места пребывания не шибко зависящий. Вру, зависящий, но лишь тем, что здесь нет пространственной складки, куда можно было бы прятать эти самые трофеи. Или есть, но пока не добраться.
Ай, не суть. Важным было то, что я чуть было не пропустил главное — светящийся ядовито-зеленым светом грубый необработанный кристалл, напомнивший почему-то про камни душ. Ощущение опять-таки от него схожее, хотя совсем не идентичное. Вердикт однозначный — надо брать. И даже не в сумку, а в карман джинсов, благо размер то маленький, с перепелиное яйцо.
Шаг в коридор. Тоже необычен. Явно изменённый вариант обычного мира, но очень крепко привязанный к изначальному. Привязанный и недоступный для всех, кому не дали, хм, условный пропуск на ту сторону, ни разу не добровольный и с почти гарантированным «выигрышем» в виде мучительной смерти. Проклятье, да совсем недавно осталось в живых максимум двое… а теперь к ним ещё и я добавился. Вот и поищем, благо путеводная нить есть, осталось только пройти по ней. По возможности осторожно, но вместе с тем не медля. Специально нарываться не собираюсь, но вот если кто-то из созданных Мак-Кинси тварей окажется на пути… Придётся разбираться, точнее разбирать их на запчасти.
Интерлюдия
Домен Иннсмаут
Утро, солнце, сварящиеся за окнами бесы, делящие очередной украденный лифчик и обсуждающие, в какой позе-букве он был бы наиболее уместным. Обычное для доменов князя Хельги утро. А вот что было не совсем обычным, так это собирающаяся объезжать две деревеньки и форт Перистые Облака Ламита, наместница домена. Суккуба была… не в самом лучшем настроении сразу по нескольким причинам. Для начала, её не радовало отсутствие собственно любовника, Хельги. Вот и сердилась, но не на него — понимала, что он сейчас в этом непотребном Лабиринте Духа по очень важному делу, способному многое дать как ему, так и ей — а просто на весь мир вокруг. Очень хотелось либо устроить оргию, либо кого-то убить.
Увы, с оргиями предстояло обождать, Хельги был… тем ещё собственником. Как и многие другие мужчины, демонические особенно. Хорошо хоть не страдал таким недостатком как моногамия, к которой в Инферно относились с печальным сочувствием. Ламита поневоле улыбнулась, вспоминая качественно и с фантазией совращённую ей сперва обычную женщину, а потом уже ставшую дьяволицей. Стелла… Суккуба довольно потянулась, расправляя крылья, демонстрируя роскошное, хоть и облачённое сейчас в доспех, тело всем, кто готов был на него смотреть. Не только привычная красота тела, но теперь и заметно прибавившаяся аура силы и власти. Положение одной из возлюбленных молодого, но очень успешно движущегося вверх князя. Наместничество в домене, отсутствие действительно опасных врагов и конкуренток, что могли бы её… подвинуть в постели и от души Хельги. Жизнь в настоящий момент была хороша. За исключением мелочей.
Суккубы, несмотря на то, что о них думали, понимали важность исполнения полученных приказов. Просто следовало отдавать правильные приказы, воплощение которых в жизнь не вызывало бы у них отторжения. А уж если работа доставляла ещё и удовольствие… К сожалению, сейчас была просто необходимая работа, а не способная действительно порадовать. Разве что прогулка по домену во главе относительно небольшого отряда, состоящего исключительно из способных поддерживать высокую скорость. Никаких тихоходов, исключительно летающие создания, конница и «конница».
«Конница», к слову, одновременно и забавляла и удручала. Бесы! Ламита намеревалась брать с собой ещё и эту галдящую ораву вовсе не по причине того, что они иногда действительно способны были забавлять, а не бесить. Вовсе нет. И их умение быстро и деловито воровать ману также было ни при чём. Сейчас эта их особенность просто не могла пригодиться… наверное, если не случится чего-то непредвиденного. Однако бесы, что о них не говори, являлись ещё и быстрыми, маневренными, способными летать бойцами. Это против правильного строя их пускать большая ошибка, зато если его нет и тем более когда враг бежит — лучше и не придумать. Юркие, умело работающие трезубцами, непредсказуемо перемещающиеся, эти алые коротышки применялись в войсках Инферно именно в подобных ситуациях. Умными командирами, разумеется, поскольку глупые лишь бестолково переводили потенциально неплохие войска как мясной щит или исключительно как воров маны. Идиоты!
Ламита лишь усмехнулась, но тут же и поморщилась, видя, как пара особо инициативных бесов «украшают» своих трёхголовых «конец». Мда… бесы «дозрели» до знамён. Тех ещё знамён, на которых изображалось то единственное. к чему они относились с предельным почтением и любовью.
Порнография как она есть, во всей бесячьей простоте и похабени. «Кавалэристы» возомнили себя этакими рыцарями, которым полагается не только конь, но и седла со стременами, гербы на знамени ну и этакие «значки» на копьях… или трезубцах. Дурное дело нехитрое, а какие-никакие деньги у бесятины водились, пока их не успевали пропить-пролюбить. Но то бесы обычные, а усовершенствованные стараниями Хельги — это несколько иное. У этих рувикоподобных вкупе с зачаточной грамотностью появились и несколько иные стремления. Основанные натой же самой похоти, но всё же. Вот и рванулись коротышки в кузницу, к кожевникам, портным и прочим. Зачем? Отдельный и забавно-печальный разговор.
Вот уж никто не думал, даже сам Хельги, что однажды принятое решение для ускорения перемещения посадить некоторых бесов на спины церберов приведёт к тому, что трёхголовые инфернальные псины превратятся в подобие рыцарских коней. Извращённое такое, хоть и остающееся в меру опасным подобие. Цербер с седлом, стременами — уже то ещё зрелище. А когда в этом самом седле восседает бес, уперев один конец трезубца в стремя на манер рыцарского копья? А когда на одном, а то сразу на трёх остриях реют отнюдь не знамёна, а… те самые любимые бесами кружевные изделия? Про знамя и вовсе разговор особый. Все бесы очень-очень хотели себе по знамени, но заслуженно опасались серьёзных последствий от «большого и магучего хазяина князя Хельги». Потому пока лишь галдели, переругивались… заготовки заказывали у портного, требуя изобразить на ткани различные позы вида «бес побеждает паладиншу», «покарание со всех сторон орки», «нахождение в тёмном Подземье скрывшейся жрицы дроу» и всё в подобном духе. В определённом направлении фантазия бесятины работала так, что содержательницы борделей могли уважительно покивать. Не суккубы, разумеется, а другие, попроще.
Касаемо же церберов, даже не представляющих себе, что внезапно станут «боевыми скакунами» для бесов, то тут тоже имелись нюансы. Хоть и псины, но полуразумные, а потому бесы и их порой раздражали. Поэтому не раз и не два возникала ситуация, когда «доблестный рыцарь» оказывался не просто сброшен и укушен непосредственно за красную жопу, но ещё над ним того, лапу задрали, орошая особо надоедливого коротышку ни разу не благоуханным душем. Воистину «кони» и «кавалэристы» друг другу соответствовали.
Ламита, уже покинувшая Иннсмаут и направлявшаяся к бывшей хаффлинговской, ныне людской деревне, а ещё хиленькому, но всё же форту при ней, призадумалась. Вроде бы всё было в порядке, но несколько раздражала необходимость заново вычищать вроде как уже вычищенный предыдущими хозяевами домен. Смена хозяина у Источника Силы, она ведь изрядно меняет не только магический фон, но и вторичные, куда более слабые источники магии. А где изменения, там и искажения, разрывы. Мир миру рознь, конечно, но в этом подобное вызывало ещё и пространственные аномалии, порой перенося разную дикую и не очень фауну из самых разных мест. Дело, конечно, житейское, но пока что летучие отряды вылавливали то стайку грифонов, то ораву полупьяных сатиров, то неизвестно откуда прилетевших призраков во главе с несколькими спектрами. Самопроизвольное подъятие нежити с кладбищ, о которых вроде как и не подозревали, а на деле они р-раз и появились. Вроде всего несколько дней прошло с момента, как Хельги отправился сперва к архигерцогу Рабастану, а оттуда в этот проклятый Лабиринт Духа. Казалось, что времени прошло куда больше. Частично это ощущение возникало и из-за тех самых многочисленных хлопот по управлению доменом. Ну и обратиться было не к кому… до поры, конечно. Суккуба понимала, что Лабиринт способен задержать и на неделю и несколько больше. Только скучала и сильно.