― Да уж, — вздохнул Реймонд.
Прошлые два раза они клали флакон с перманетом на деревянный столб (чтобы грых-шатун не достал его лапищей из-под земли), но лишь напрасно потратили время. Ну или Реймонд напрасно потратил время: донья в засадах просто доставала один из своих фолиантов и читала, делая пометки и выписки.
― Так, ещё два факела сюда, видно не всю пещеру, — распорядилась Августина.
Они нашли природную пещеру, уходящую вглубь скалы, и теперь трудились над её подготовкой. Разумеется, заваливать грыха камнями было бы безумием, поэтому донья предложила иной выход.
― Отлично, — одобрила она. — Рисунок при вас?
Реймонд кивнул.
― Тогда приступайте.
Реймонд, не скрываясь, начал творить иллюзорных двойников. «Грязных», без сокрытия магии, едва овеществленных ― таких он мог сотворить дюжину и даже не вспотеть. Сделав десяток, он отправил их в разные стороны по природному подземному лабиринту, а мастер Августина положила флакон с перманетом в центр пещеры. Отступила в укрытие, и Реймонд скрыл её, как мог.
Сам он продолжал колдовать открыто, держал связь с двойниками, в общем, манил шатуна.
― Есть, — пробормотал он.
Не прошло и двух минут, как один из двойников исчез. Конечно, это было одно из перспективных мест, вычисленных Августиной, но всё равно Реймонду стало не по себе от такой скорости. В пещере словно стало темнее, воздух потяжелел… или это у него горло перехватило? Реймонд отогнал страх, отправил в сторону исчезнувшего двойника ещё двух.
Они не прожили и минуты.
― Он здесь и быстро движется, — сказал Реймонд мастеру Августине.
Сместился вдоль флакона с перманетом, чтобы тот теперь находился между ним и грыхом.
Грых-шатун вырвался из темноты, замер на мгновение и тут же рванул дальше, припадая к земле. Теперь он больше напоминал собаку-ищейку, чем медведя, хотя размеры и остались прежними. Двигался он стремительно ― Реймонд нипочем не успел бы среагировать, не закрепи он заранее листок доньи на рукаве.
Печать магической клетки.
― Экри! Ан! Лет! — выкрикнул Реймонд, изогнув пальцы под углом, переплетя их.
Другому пришлось бы повозиться, но только не ему, ведь это были иллюзии, привычные и родные! Овеществленная печать вспыхнула на полу пещеры, охватывая грых-шатуна со всех сторон. Зверь не растерялся, ухватил флакон с перманетом, слизнул, словно и не было, и тут же ударил по иллюзии изнутри.
Как и с прошлыми творениями Реймонда, иллюзия несла в себе слабые свойства оригинала. Нарисуй он настоящую печать, подкрепи силой и знаниями, грых-шатун даже дернуться бы там внутри не смог. Но это была лишь подделка, мало того, подделка, состоящая из магии, и шатун тут же слизнул её часть. Реймонд восстановил съеденное, грых-шатун поднялся во весь свой рост — полтора Реймонда не меньше — взревел страшно и замолотил лапами по воздуху, попутно пожирая части печати — купола.
Но Реймонд сейчас боялся лишь одного, чтобы не прибежали Макраниши, не увидели подделку.
― Мастер! — крикнул он.
Донья Августина уже вышла из укрытия, смотрела прищурившись на грых-шатуна. В книге не приводилось способов убийства зверя ― лишь легенды и предания о нем. В тех же легендах, только горского исполнения, грыха никто не убивал, только обманывали. Теперь мастеру Августине предстояло быстро решить, как убить зверя, пока тот не сломал печать.
Нет, имелись верные способы, более того, донья даже уверенно сказала, как именно дедушка Реймонда одолел зверя. Настоящая печать клетки благодаря геомантии, а потом удары молнией или огнем, дабы раскалить и сломать каменное тело. Собственно, примерно так они и собирались одолеть грыха снаружи: поймать в клетку, завалить деревом и поджечь.
Но в пещере это не прошло бы.
― Так, малый растворитель Фьяро для начала, — пробормотала Августина.
Флакон полетел в грыха. Благодаря тому, что печать была ненастоящей, магия внутри действовала ― должны были подействовать и алхимические зелья. Грых на лету выбросил каменный язык, слизнул флакон. Реймонд чуть не вскрикнул от радости — ведь теперь зелье подействует изнутри! — но донья, наоборот, словно скисла.
Грых-шатун зарычал, из пасти вырвался дымок.
Всё это время он продолжал жрать иллюзию, и Реймонд ощутил, что его энергия убывает. Попросту говоря, грых-шатун опосредованно поедал Реймонда, а когда у него закончатся силы, то зверь сожрёт иллюзию, а затем поест уже неопосредованно.
― Бегите, — рыкнул Реймонд, — мы просчитались!
― Эх, молодёжь, — вздохнула донья. — Раз не получилось сразу, так всё пропало? Нет уж.
Она вытащила из одежды ещё какие-то вместилища смесей, расчистила кусочек пола, начала высыпать порошки и смешивать их скупыми, точными движениями. Грых-шатун неожиданно взъярился, удвоил усилия, стремясь пробиться к донье. Реймонд обливался потом, следил безумными глазами за Августиной.
Горка порошка неожиданно вспыхнула и заискрилась.
― Бауле! Этенсел! — выкрикнула Августина, сложив из пальцев правой руки нечто вроде морды животного с оттопыренными ушами.
Искра помчалась, Августина бежала за ней, даже не думая подбирать юбки. Реймонд вначале даже не понял, но потом увидел. Искра выжигала борозду в камне и мчалась, повторяя очертания печати клетки.
― Отвлеките его! — выкрикнула мастер.
Реймонд прибег к единственному способу — метнул ещё иллюзий двойников и светильников внутрь печати. Концентрация чуть сбилась, но и грых-шатун отвлекся на пару секунд, пожирая лакомства. Искра скакнула мимо него, затем они повторили этот трюк ещё два раза. Реймонд еле стоял, перед глазами плавали круги, но он держался. В ушах шумело, но он знал, что крикнула мастер — формулу Клетки.
Печать, настоящая печать вспыхнула, и грых-шатун пошатнулся.
― Вот что значит отсутствие опыта, — подошла ближе Августина.
Выглядела она ужасно: пот лил ручьями, волосы растрепались — и Реймонд подумал, что и сам выглядит не лучше. Грых-шатун бил внутри клетки, молотил лапами, но теперь как зверь — не как магическое существо, и клетка держалась.
― Надо было, — выдохнула Августина, — начертить детали печати заранее, без внешнего контура. Думала, растворители его возьмут.
― Ага, — согласился Реймонд. — И что теперь?
― Перманета жалко, — невпопад отозвалась донья. — Надо его добить: печать не продержится долго.
― Что?
― Это суррогат, в нем отсутствуют контуры замыкания, — указала Августина. — Я, конечно, мастер, но это не мой профиль.
Грых-шатун словно услышал: неожиданно резанул себя каменным когтем по лапе. Оттуда полилась кровь, начала брызгать черными каплями, и там, где она падала на камень, тот зарастал. Только что дышавшие устало и умиротворенно Реймонд и Августина переглянулись тревожно, вскочили на ноги.
― А если так? — донья с неожиданной ловкостью метнула ещё флакон.
Грых закрылся лапой, чиркнул когтем, и флакон разлетелся осколками, а его содержимое облило зверя. Реймонд ожидал растворения камня, но случилось нечто совсем иное. Соединившись с жидкостью из флакона, кровь грыха вспыхнула жарким пламенем. Таким жарким, что теперь камни начали плавиться. Столб огня взлетел к потолку пещеры, облизнул его, и стало видно, что шатун светится изнутри.
― Не может быть! — глаза доньи светились, хотя, может, это были просто отблески пламени. — Какой интересный эффект! Когда я напишу…
― Берегись! — крикнул Реймонд.
Его не снедал восторг исследователя, и он видел, что шатун не просто светится изнутри, но ещё и разгорается. Кожа его треснула, наружу вылетел факел огня, ударил в потолок пещеры, и тот потек вниз, превращаясь в лаву. Пол под грыхом тоже тек и плавился, и зверь погружался в него, не в силах сбежать, так как Реймонд из последних сил снова метнул иллюзорную печать, которой был не страшен огонь.
― Бежим! — крикнул Реймонд, хватая донью за руку.
Августина что-то ещё попыталась промямлить, но не было времени. Череп грыха разлетелся, и во все стороны рвануло жидкое пламя. Пещера начала рушиться, текла лава, Реймонд бежал, практически тащил Августину. В голове скакали мысли на тему того, как он дошёл до жизни такой, наваливалась усталость, сражаясь с возбуждением и желанием жить, и приплясывала радость — ведь они всё же одолели грых-шатуна!
В спину бил жар и разгоралось сияние.
― Держитесь!
Макраниши набежали, подхватили донью и самого Реймонда, помчались вдвое быстрее.
Они успели, вырвались из пещеры, прежде чем скала начала оседать сама в себя, плюясь лавой и камнями, словно вулкан в миниатюре, вроде тех, какими усеяны Огненные Земли. Реймонд лежал на траве, стараясь отдышаться, и размышлял, поддерживал ли он иллюзию деда, когда его тащили? Сохранял ли телесность старика? Ничего не вспоминалось, и он махнул рукой, в конце концов, ну даже если ощутили там молодые горцы что-то не то, спишут на ужасную магию и обстоятельства.
― Грых-шатун… мёртв? — приблизился Квентин, спросил осторожно.
― Пришлось пойти на црезвыцайные меры, — прохрипел Реймонд, — уж больно сильный попался, как бы не князь шатунов!
Он поймал насмешливый взгляд доньи Августины и невольно улыбнулся в ответ.
Жизнь в этот момент была исключительно хороша.
Интерлюдия 3
Августина Веласкес-и-Мараньяу
Едва заметный толчок сообщил, что карета остановилось, и Августина оторвалась от своих мыслей и дел. Глупо было бы терять время в поездках, поэтому она приучила себя работать в дороге: будь то поездки в каретах, на лошадях или телегах или передвижения пешком. Конечно, читать и писать в трясущейся карете было куда менее удобно, чем в её прежнем кабинете. Но недавно донья Августина выправила себе новые, более мощные линзы для очков, чтобы компенсировать садящееся зрение, и на время выбросила эту проблему из головы.
— Неплохая башня, магистр, — дипломатично заметила она.
Филиппо всегда говорил, что ей следует чаще обращать внимание на окружающих людей, говорить им что-то приятное. Августина признавала его правоту и старалась соответствовать. Как умела.
— Смысл возводить себе плохой дом? — проворчал сидящий рядом в карете старик.
Августина вежливо улыбнулась в ответ. Мальчишка откровенно плавал в теории магии, но, следовало отдать ему должное, лицемерил куда лучше самой доньи Веласкес-и-Мараньяу. Несомненно, он обладал врождённым даром к иллюзиям, но Августина оставалась к этому почти равнодушной: в поисках перманета иллюзии ничем не помогут.
В отличие от библиотеки магистра, где могли найтись какие-то зацепки. Она сложила пальцы в знак Чéче, скороговоркой пробормотала заклинание, но ничего не увидела. Каменная башня в четыре этажа так и осталась башней, что могло означать две вещи: «щитов нет» и «щиты есть, но дополнены магией сокрытия, дабы их нельзя было разглядеть снаружи».
Мозг Августины привычно разложил проблему на составляющие, составил план действий.
— А это вот домна Киэра, — раздался голос Реймонда, — она тоже в курсе моих особых обстоятельств. Это мастер Августина Веласкес-и-Мараньяу.
— Добрый день, — кивнула Августина, разглядывая местную управляющую.
Строга, в возрасте, не боится магов — хорошо, это подойдёт.
— Мастер, — кивнула та в ответ.
— Можно просто Августина, — ответила она.
Всегда следует поддерживать хорошие отношения с теми, кто будет присматривать за её вторым сокровищем. Также следовало позаботиться о том, чтобы Хосе здесь не пострадал. Августина пробормотала под нос заклинание, снова сложила пальцы знаком поиска невидимого и огляделась.
— Прошу прощения, Реймонд, не могли бы вы одолжить мне капельку крови? — спросила она, продолжая разглядывать внутренние щиты башни.
Двухкомпонентная структура, артефактная часть с привязкой к зданию и управляющая часть, завязанная на кровь, с компонентами сигнализации. Будь жив магистр, нечего было бы и пытаться обойти, но будь он жив, Августина просто попросила бы его внести её в списки тех, кого пропускала защита.
— Зачем? — спросил Реймонд, извлекая нож и надрезая палец.
— Магия подобия для обхода защиты, чтобы мне не пришлось бегать к вам каждый раз, когда надо будет пройти через щиты, — пояснила Августина.
Она любила объяснять, делиться с окружающими знаниями, жаль, те редко обращались к ней. Самой себе Августина могла признаться, что объяснения у неё получаются нудными и перегруженными информацией. Долго слушать её мог только Филиппо…
Одёрнув себя от неуместной ностальгии, донья Веласкес-и-Мараньяу занялась делом. Ритуальная фигура, капля крови в центр, два заклинания магии Подобия — и Августина зашагала по лестнице вверх, прошла сквозь щиты.
— А уважаемого мастера Светлу отбросило, — донёсся голос домны Киэры.
— Я же говорил: она мастер! — немного невпопад ответил ей голос Реймонда.
Судя по всему, он ожидал, что Августина станет ему помогать. Это было привычно и понятно: с таким она сталкивалась постоянно.
Оказавшись в библиотеке, Августина снова достала особый мел, быстро начертила ещё одну ритуальную фигуру. Второе заклинание магии Подобия нужно было ей как раз за этим: вмешаться в управляющий триплет, изменить его. В теории Реймонд должен был замкнуть триплет на себя, стать владельцем, но она уже поняла, что внук магистра учился… не слишком прилежно. Впрочем, это было поправимо, Августина даже знала как.
Она сосредоточилась на триплете, сотворила знак переноса:
— Се! Мвен! Менм! Ки! Мет! Ла! — произнесла она, выдыхая на каждом возгласе.
Триплет Дорвина откликнулся, и Августина внесла свою кровь в список разрешённых. Когда сюда приедет Хосе, он сможет пройти всюду, как и сам Реймонд. В теории. Чуть подумав, Августина сложила новый знак:
— Фебли! Пвотек!
Теперь мощность защитного поля снизилась, и люди будут испытывать лишь покалывание на коже — неприятные ощущения, способные отпугнуть большинство незваных посетителей. Опытный маг всё равно прошёл бы через защиту, а ей так будет спокойнее за Хосе.
Ещё оставалась сокровищница в подвале, но Августина не стала спускаться вниз, зная, что Реймонд и так позовет её ломать тамошнюю защиту. Вместо этого, она извлекла перо и бумагу, уселась за стол.
Дорогой сын!
Пишу вам из Нуандиша, столицы Перпетолиса, куда вам предстоит отправиться. Жить вы будете в башне магистра Агостона Хатчета, я уже обо всем договорилась. Однако об обучении вас благородному искусству чар придётся хлопотать уже самому — вам пора учиться находить общий язык с нужными людьми. Будьте послушным ребёнком и не расстраивайте донью Киэру, питайтесь как следует и не забывайте мыть руки перед едой. Теперь, когда вы окажетесь поблизости, мы с вами сможем видеться гораздо чаще. Особенно после того, как мой поиск перманет драконис увенчается успехом.
Любящая вас мать,
Увы, дон Филлипо Мараньяу сложил голову ещё до рождения Хосе, когда они искали перманет в горах на границе Пании и Туртузы. К сожалению, с тех пор ей не встречались такие же настоящие мужчины и маги, как Филлипо, а всё больше попадались разные Реймонды Хатчеты.
Но Августина знала: однажды она найдет перманет, осуществит их общую мечту и сможет быть сразу рядом с двумя сокровищами одновременно: перманетом и Хосе. Обязательно напишет исследование о поисках перманета, признаках и приметах, а также проведёт исследования самой субстанции прямо в её естественной среде. Несомненно, после столь эпохального открытия к ней присоединятся и другие увлечённые маги-исследователи, возможно, Августина даже встанет у истоков нового магического университета. Или даже, кто знает, нового направления в магии!
Её имя будет золотыми буквами вписано в историю развития магии!
— Так-так, с чего же начать, — постучала пальцами по столу Августина.
Взгляд её уже выхватил парочку перспективных книг с оставленными ещё магистром закладками и заметками на полях. Руки чесались от нетерпения, желания раскрыть их и погрузиться в поиски. Или схватить перо и описать влияние алхимических зелий на грых-шатунов. Ещё можно было спуститься вниз и продолжить знакомство с управляющей. Столько возможностей, столько дел, и, чтобы не разорваться между ними, надо соблюдать приоритеты.