— Итак, выдайте мне всю возможную информацию, — сказал Герой Греции, кладя руки на стол.
— Армия монстров, состоящая по примерным подсчётам из сотни тысяч разнообразных чудищ, неожиданно появилась недалеко от Гелоса. Оттуда она пошла в сторону Афин, постепенно набирая скорость. И теперь она прибудет сюда к закату. Гонец отправился в Спарту, но помощь прибудет минимум через три дня, — отрапортовал высокий широкоплечий мужчина средних лет в полном обмундировании.
— Ещё, — начал низкий, но жилистый генерал, — мы послали гонцов к амазонкам. Но надеяться на них не стоит. Всё же амазонки — это амазонки, — хмыкнул он.
— И последнее, — продолжил первый генерал, — наши жрецы молятся богам, чтобы во время битвы нам упали рояли, которые помогут против монстров.
— Ситуация ясна, — кратко бросил Алкид, а потом посмотрел на Персея. — Что от нас требуется?
— Вся возможная помощь, — ответил высокий.
— И невозможная тоже, — а это был низкий.
— Тогда… Медея, на тебе поддержка авангарда нашей армии. Киё — на тебе арьергард врага. Магов убивать сразу. Лучников тоже. Персей. Ты со мной искать предводителя. Идёт?
— Да, — бросила волшебница и покинула Зал. За ней направилась и Киё.
— Хорошо! — весело произнёс Персей, за что получил холодный и пронзительный взгляд Алкида.
— Это будет ой-как невесело, парень, — протянул воин, маня рукой молодого героя.
А на Олимпе в это же время происходили свои столкновения. Арес пытался проткнуть собственную мать копьём, а та убегала от разъярённого бога войны. Но Гере приходилось уклонятся и от ударов Афины, которая не скупилась на силы. За сей картиной наблюдали Зевс и Дионис, которые пили вино.
— И почему Гера решила телепортировать армию монстров поближе к Афинам? — спросил своего отца бог виноделия.
— Не знаю, не знаю. Возможно, из-за мыслей Персея и простого наличия в городе Алкида.
— А! Это тот юноша, который уничтожает наказания для людей от Геры?
— Да… Кабана убил, быка убил, краба тоже убил. Он мне начинает нравится всё больше! — весело заявил Зевс, отклоняя голову от кувшина, который вместо головы Громовержца полетел в стену.
— Когда ты так говоришь, то твой член начинает движение… — протянул шёпотом Дионис, прикладываясь к чаше с вином. А битва между богами продолжалась и только начал набирать обороты.
Комментарий к Глава 11: Нежданно-негаданно Дюрандаль – http://haremking.ru/images/Orudie/Durandal02.jpg
Если что, то краб – Каркинос.
Некст чэпте – баттл фо Афины. Зеэ ю вил си эпик баттл агэинст бэастс энд монстерс. Ю аскд фо зкшен, со, ю вил си ит ин некст чэпте. Со, лив лайкс энд комментс андер зис чэпте.
Дионис – сан оф Зюс энд Персефона... Оу, щит.
Со, ай го рест. Си ю лейтэ! Энд ремембэ – гадс ис pidorasы.
====== Глава 12: Battle of Athens ======
Яркое и жаркое солнце Греции клонится ко сну. Оно медленно заходит за горизонт, окрашивая землю и небосклон в оранжевый цвет. Одно из двух самых романтичных времён суток вступает в свои права. Закат. Прекрасное время. Для всех. Жара уходит, уступаю прохладе, свет больше не слепит, а влюблённые парочки и ценители красоты могут сесть где-нибудь на холме и смотреть на заход солнца.
Неважно, какой мир и эпоха. Закат всегда будет одним из красивейших явлений в природе. Многие подвиги были совершены в это время суток. Огромное количество предложений о женитьбе тоже были во время заката. Если кратко — прекрасное время для любого события… Даже для битвы.
Перед Афинами собралась огромная армия людей. Белоснежные, бронзовые, кожаные, медные, железные — каждый был в той броне, которую мог позволить. Оружие варьировалось от простых дротиков до экзотических изогнутых клинков с Востока. Многие воины переминались с ноги на ногу, ожидая врага. Кто-то откровенно трясся от страха, а кто-то же смотрел прямо с предвкушением битвы. Но все знали, что отступать нельзя — позади Афины. Их родной дом и обитель. Даже спартанские солдаты, которые были в это время в полисе, понимали, что он не должен пасть.
Всего армия состояла из десяти тысяч воинов Афин и части армии Спарты. Основная спартанская группировка была на родине и не могла прибыть в мгновение ока. Среди этих десяти тысяч было всего лишь тысяча кавалеристов, которые скрылись в лесу справа от единственной ровной местности перед Афинами. Они должны были ударить во фланг или в тыл врага, чтобы посеять панику и уничтожить магов и лучников противника. А если повезёт, то и командующих.
Но среди всех воинов выделялось двое. Первый — красивый кудрявый юноша в чёрном шлеме и лёгкой бронзовой кирасе. Второй — черноволосый воин в золотых доспехах и с серебряными ножнами на поясе. Из его спины росли две призрачных руки цвета серебра, которые держали оружие — топор и булаву. Это были Герои. Алкид и Персей. Единственные, кто откликнулся на зов помощи, среди рода героев. Остальные или не захотели, или просто не успевали. Ясон был мёртв, а Геракл был в десяти днях езды верхом от Афин. Поэтому основные проблемы — предводители монстров — ложились на плечи двоих.
Персей смотрел вдаль, внутренне ликуя. Вот он, шанс! Шанс показать, что он герой. Шанс показать, что он может быть полезен. И шанс заявить о себе, как тот, кто помогал самому Алкиду. И последнее перешивало всё остальное в силе и важности. Сразится плечом к плечу с самим «Спасителем Греции» — честь и мечта многих юношей и девушек. Но последние не только искали славы, мечтая о встрече с героем. У многих из юных дев были планы на Алкида, как на отца их детей. Персей не понимал их. Он знал, что рядом с воином всегда крутится Медея, а теперь и непонятная Киё. И если насчёт второй он был неуверен, то первая точно могла превратить в крыс всех тех, кто попытается отнять у неё Алкида. Слишком уж многозначительные взгляды она кидала на черноволосого. А вот вторая… Сын Зевса мог лишь помолится богам за Алкида и Медею. Если к первому у Киё был лишь любовный интерес, то ко второй… Персею показалось, что у девушки в странном одеянии в руках появился кинжал.
Полубог посмотрел на Алкида, который пускал едкий дым. Взгляд воина был направлен вперёд, а в глазах была сосредоточенность и холодная решимость. Да и со стены можно было многое увидеть, поэтому очи воина бегали от леса до равнины и обратно.
Алкиду не нравилось всё происходящее. Десять тысяч на сто — только помощь богов и великолепная тактика могли позволить выиграть битву. И то не факт. Всё-таки один к десяти — не лучшее соотношение для выигрышной тактики. Да и не нравилось герою неожиданное появление армию прямо перед носом. Чуял он, что без богов не обошлось. А на ум приходила лишь одна богиня, которой было выгодно и приятно уничтожение сразуд двух героев и города. И это была Гера. Её ненависть к изменам мужа, его пассиям и детям переходила все границы. Это объяснял Персей, вернее его нахождение в Афинах. А вторая причина — сильное чувство хозяйки и владелицы. Если тронуть что-то её, то греческая версия Иштар (по поведению и зашкаливающему ЧСВ и ПМС) разнесёт в пух и прах виновника трагедий её игрушек. Вот тут и вырисовывается Алкид с его убийством Ясона. А город так — сопутствующий ущерб. Как и многочисленные жертвы среди смертных. И почему-то у героя возникало сильное желание начистить кому-то морду, без возможности восстановления.
Медея парила над войсками, накладывая на них усиливающие и укрепляющие чары, как и просил Алкид. Девушку грызли те же догадки, что и воина на стене. Слишком уж быстро неделя превратилась в день. А как полубогиня, Медея могла чувствовать следы божественной магии. И вечером она почувствовала лишь краем сознание её применение. И, услышав об армии, волшебница перестала сомневаться в своих чувствах. Но кроме догадок, её грыз страх. Липкий и холодный, который опутывает сердце в самый неподходящий момент. Девушка боялась за Алкида. А что, если его убьют? А если он переборщит со своей магией и убьёт себя? И много ещё «если». И даже если она не успеет использовать Руно, то магесса спустится в Гадес и вымолит душу возлюблённого у Аида, который был единственный нормальный бог, по мнению девушки, и мог отдать душу в обмен на что-то. Возможно, даже на божественную часть Медеи. Ну, и пусть. Главное — вернуть его… Девушка тряхнула головой, отгоняя плохие мысли. Она видела, что Алкид — очень способный воин, и никакой монстр не сможет убить его. Но вот боги… И особенно — полубоги. Не доверяла магесса Персею. На нём было слишком много «роялей» от богов, а это верный признак каблука олимпийцев. Поэтому девушке было неспокойно. А вдруг герою нашепчут, чтобы он избавился от надоедливой мухи. Но вот все попытки обезопасить воина магией провалились. Странная серебристая энергия просто стирала заклинания на одежде и теле. Поэтому-то Медеи приходится краем глаза следить за Алкидом и Персеем, которые стоят на стене и смотрят вдаль.
Киё летала в форме дракона над далёкими лесами, высматривая армию и разведчиков монстров. Её никто не ограничивал в действиях, поэтому она изредка сжигала парочку нейтральных чудовищ в лесах. Внутренне же девушка ликовала. Она может стать полезной для своего Мастера! Ради него она хотела лично вылететь и превратить армию чудищ в пепел, но вот только что-то ей подсказывало, что это очень не понравится Алкиду. А разочаровывать его Киёхимэ хотела меньше всего, ведь найти родственную душу очень сложно, практически невозможно. А девушка-дракон смогла найти, вернее, её нашли. И дева была не против, и даже за, служить такому человеку, который принял её и спас от «падения во тьму». И Киё уже представляла, что и как будет требовать в качестве награды. Пасть дракона почему-то скривилась в виде огромной улыбки-оскала, но почему… Бедные сатиры знать не могли.
Но минуты подготовки и ожидания прошли. Как только солнце окончательно село, а на небо начала выезжать луна, на равнину ступила огромная армия чудовищ. Сатиры, гарпии, кентавры, вепрелюди, менады, ламии — кого только не было в этой толпе. А посреди армии возвышался десятиметровый огромный вепречеловек, который вселял страх в сердца людей. Рот чудовища кривился от предвкушающего оскала, а огромная булава цвета крови в его руках не внушала доверия. Вся армия не могла вместится на равнине, поэтому ей пришлось растянутся на километр. Но благо то, что группировка была не организована. Монстры шли без строя, в разнобой. Лучники могли идти в первых рядах вместе с магами, а пехота — в конце строя. Но вот их численность позволяла пренебрегать строем и тактикой. Зачем всё это, если можно задавить людей численностью. А потом можно войти в город и сжечь его, удовлетворив жажду разрушений.
Алкид смотрел на огромную армию, посреди которой находился громадный вепречеловек. Почему-то герою захотелось крикнуть: «Я убью всех монстров!» и прокусить свою руку. Но подавив странное желание, воин холодно осмотрел армию. Что делать — он не знал. Даже если убить главаря, то вся толпа могла всё равно задавить людей. Поэтому единственное верное решение — согнать армию на стены, чтобы оборонять город, а всех тяжёлых юнитов противника, которые могут пробить стены, придётся взять героям и кавалеристам. Передав свои мысли гонцу, Алкид принялся ждать ответа. Время ещё было. Всё-таки монстры шли медленно и размеренно.
«Что-то мне это напоминает. Вернее, какую-то сцену из игры. Но вот из какой?» — пронеслось в голове юноши. И вот, спустя пять минут, гонец прибыл с ответом.
— Генералы тоже склоняются к такому решению. Армия уходит в город. Вам же дано право командовать армией.
— Что? — спросил Алкид.
— Совет решил отдать командование армией вам, — произнёс гонец.
— М-да… Ладно…
Алкиду следовало что-то сказать всем людям, которые смотрели на него. Вся армия собралась перед стеной, требуя своим видом от героя пламенной речи и приказаний. Но вот проблема была в компетентности воина в плане говорения речей и управления войсками. Хотя, слишком много было создано харизматичных персонажей в играх у юноши ещё в той жизни, а переложить из слова на себя… Было выполнимо.
— Воины, — начал Алкид говорить громко и чётко. — Сегодняшний день — вызов для всех нас. Мы были избраны для борьбы с врагом, который жаждёт лишь уничтожения. Кто-то не вернётся домой, не отрицаю, но их жертва будет не напрасной. Своим оружием и духом обязаны мы выстоять против армады врага. Обязаны разбить его и обратить в бегство. Отступать некуда — позади Афины — родной город отцов и дедов, семей и жён с детьми. Если падём мы, то падут и они. Помощи не будет долго, поэтому единственный наш шанс — выстоять в осаде. Заставить врага утонуть в собственной крови. Скажите — кто хочет уйти? Я не держу.
Но никто не вышел и ничего не сказал. Каждый, даже трус, был готов отдать жизнь в битве за родину и, быть может, попасть в Элизиум после героической смерти.
— Я рад, что все вы — храбрецы. Так что… — Алкид закрыл глаза и поднял руки. — Давайте устроим монстрам такую трёпку, что даже спустя тысячелетия потомки будут помнить наш подвиг и эту битву. Поднимите же своё оружие. Поднимите щиты. Воспряньте духом, — воин раскрыл глаза. — И покажите монстрам свой героизм и мужество. Дайте им напиться их же крови. Итак, время пришло. Кто со мной?
— Мы! — хором крикнули все солдаты.
— Готовы ли пасть за Афины?
— Да!
— Тогда, поднимите оружие и покажите чудищам, из чего сделаны истинные воины. Вперёд, к победе.
— Да! — закричали солдаты и забили оружием по щитам. Алкид же вытащил меч и потряс им.
— Устроим же им кровавую баню! Да такую, что навек запомнят! — прокричал герой, поднимая меч. Одобрительные кличи солдат понеслись со всех сторон, оглушая неподготовленных к такому мирных жителей. Щиты зазвенели, а глотки прокричали хором: «В бой! В бой! В бой!»
Алкид впервые поблагодарил себя за проведённое в стратегиях время. И вот сейчас он мог относительно нормально командовать армией. Лучников он распределил по длине всей стены, пехотинцы стояли между ними, готовясь сбрасывать лестницы и лить кипящее масло. Часть воинов выкатили откуда-то камнемёт, который поставили на стене и зарядили огромным булыжником. Камни доставляли живой цепью из гавани. Кавалеристы так и оставались в засаде, готовясь ударить в отступающие войска, иначе их просто сметут. Да и с лучниками получилось немного странно, для генералов — Алкид расставил их в три ряда, чтобы пока один стрелял, другой натягивал тетиву. Сделано было для уменьшении времени между залпами из луков. Сам главнокомандующий, посоветовавший с генералами насчёт тактики, удовлетворённо курил сигару. Ведь нет ничего лучшего, чем знать, что со стороны тактики всё было сделано правильно. Роль Медеи теперь изменилась — она должна была подавлять вражеских магов. А вот Киё требовалось теперь не светить формой дракона и изредка, из-за леса, выбрасывать огненные шары во врага. Неожиданно, воин дёрнулся и посмотрел куда-то в сторону.
Мы стоим у этой черты, и дороги назад нет.
Отстоять Афины в неравной схватке.
Награда за выполнение: Уважение Афин, политическая поддержка, 5000000 золотых, возможность стать уважаемым членом правящей верхушки.
Штраф за провал: Падение Афин.
Дополнительное задание: Отрубите голову предводителю войска монстров.
Награда: +25 уровней ко всем навыкам и личному уровню.
Интересно… Вот теперь действительно можно попотеть за победу. Но вот только почему армия монстров идёт так медленно? Или же… Да, просто вепречеловек не может быстро ходить. Да и выглядит он расслабленно. Вот только ему придётся попотеть — Харп и Дюрандаль это непростое оружие. Абсолютная острота и блокировка лечения от богов и зелий. Но если его естественная регенерация огромна… Тогда надо одним махом срубить голову.
— Персей, готов ли ты? — спросил я у парня, который стоял рядом. Не думал, что встречусь с убийцей Медузы. Хотя, пока его руки чисты.
— Да! — бодро ответил он, поправляя шлем Аида на голове.
— Помнишь нашу задачу?
— Угу. С боем дойти до этого великана и убить его, по возможности свалив его тушу на армию противника.
— Верно. Ты же понимаешь, что можешь погибнуть?
— Да, — как-то отчуждённо ответил он и помахал рукой. — Но ничего страшного. Умереть за благое дело — разве это плохо? Да и если моя жертва сможет спасти сотню жизней, то значит она была не зря.
— Знавал я одного человека, который говорил, что нельзя спасти всех. Жертвую минимумом, мы спасаем большинство. Твои слова напомнили мне о нём, — флегматично сказал я, смотря на огромную армию вдали. М-да, так медленно ещё никто не ходил.
— И что стало с этим человеком? — осторожно спросил герой.
— Он умер, передав свою мечту одному маленькому рыжеволосому мальчику, который в будущем будет втянут в великую трагедию. Ладно, хватит предаваться воспоминаниям. Пора нам ехать.