- Ну, с Мэгги я могу поговорить, – тяну я неуверенным голосом, а сама про себя хихикаю: вот оно как обернулось!
Я и Мэгги помогаю, и Бет вроде как сейчас этим же одолжение делаю. Прямо двух зайцев одним махом!
- Если у тебя получится, я буду очень благодарна тебе, – серьезно говорит Бет и, поколебавшись, с надеждой заглядывает в мое лицо. – А может, ты и у Мэрла спросишь, зачем он наговаривает на Шуперта? Ну, и на Цезаря? Он тебе, может, ответит!
- Ага, сиськам моим ответит, – бормочу я на русском языке и теперь уже по-настоящему неуверенно соглашаюсь: – Если выпадет шанс.
- Спасибо-спасибо! – чмокает Бет меня в щеку, напоминая заодно о том, что надо максимально зорко следить, чтобы Дэрил никаких услуг ей не оказывал, а то вон как она пылко всех благодарить любит.
А он же у нас весь такой дикий снаружи и добренький внутри, вдруг возьмет и растает от всех этих обнимашек-целовашек от голубоглазой блондиночки! Риск определенно есть, в сериале таять начал прямо на моих, тогда, впрочем, очень довольных этим фактом, глазах!
С Мэгги я успеваю поговорить этим же вечером. Убедить ее в том, что интерес Бет к Шуперту чисто профессиональный, если можно так сказать, оказывается на удивление легко. Ведь она, как и я, успела задуматься о Цезаре, об уроках с которым тоже сболтнула сестре наивная Бетти. Но когда я в красках живописала, что этому горячему латиносу не достается ни капли внимания, Мэг немного успокоилась. И даже согласилась пойти завтра с остальными к пленникам, и в этот раз уже чтобы не ругательствами их осыпать, а попытаться оценить самостоятельно.
Окрыленная успехом этой миссии, следующим утром я ринулась на баррикады личной жизни Кэрол. Эту личную жизнь пора уже срочно устраивать, пока она всякими там кашками да пупсиками не свела Дэрила с верной дорожки, ведущей его прямиком в мои пылкие объятья!
- Привет, Милтон! – радостно подхожу я к нему, тихонечко себе выздоравливающему на скамейке во дворе.
Моя бедная жертва, ну а что поделать, если красота моей любви к Дэрилу требует жертв седому костлявому монстру в лице Кэрол, выдает в ответ смущенное что-то, смутно напоминающее приветствие, и я присаживаюсь рядом с ним, решая обойтись без приглашения. Как обычно, все так долго выстраиваемые мною ночью фразы на английском языке тут же разлетаются мелкими птичками, и я не могу связать и пары слов.
- Тебе женщина нужна? – интересуюсь я в итоге.
Милтон смотрит на меня через свои круглые очочки так ошарашенно, что мне начинает казаться, будто что-то в этой короткой фразе я все-таки перевела не очень правильно. Но он молчит, и его молчание я собираюсь обернуть в свою пользу, посчитав его знаком согласия.
- Конечно, нужна! – решаю я за него и добавляю философское: – Ну а кому сейчас она не нужна?
- Кто? – осторожно интересуется Милтон, поглядывающий на меня с каким-то странным, но уже интересом.
Кто там он у нас? То ли врач, то ли исследователь? А я, объемная в некоторых (стратегически важных, как успел убедить меня за это время Мэрл) местах, рыжая девица с глазами, горящими желанием свести всех со всеми, кроме Дэрила, которому в таком случае, кроме меня, выбора-то и не останется, наверное, кажусь сейчас ему местной сумасшедшей. Ну, ничего! Его мнение меня не очень интересует, а для дела не важно, кем он считает меня! Главное, чтобы на Кэрол запал!
- Кэрол, – без обиняков сразу приступаю я к тому самому делу. – Знаешь ее?
- Да, конечно, – серьезно кивает этот чудик, продолжая внимательно на меня смотреть. – А что?
- А то, что из вас получится отличная пара!
- Нет.
Мамет ведет беседу настолько серьезно, что местным сумасшедшим начинает казаться уже мне. Хотя он мне и в сериале таким показался. Ему тут целую женщину, причем, как считают некоторые ненормальные зрители сериала, весьма, непонятно чем, интересную, предлагают, а он нос воротит. Он-то! Как будто он из тех, кто привык перебирать!
Главное, чтобы не был из тех, кто вообще не по женщинам… А то из возможного помощника еще, не дай боже, в очередные соперницы переквалифицируется, вон, как при первой встрече с Дэрилом выделывался!
- Почему нет? – не отступаю я при первых же сложностях – меня так просто не возьмешь. – Она тебе настолько не нравится?
- Нет, но мне нрави…
- Милтон, – перебиваю я его сладким голосом и даже касаюсь его ладони в попытке показать, насколько я переживаю за его мужскую долю. – Ну, ты же понимаешь, что сейчас такое время… Что ты, ну, не очень-то… Что шансов у тебя…
Как-то так взять и заявить ему, что шансов покорить какую-нибудь симпатичную вудберийку, или кто там ему нравится, у него целый ноль, то ли совесть, то ли жалость мне не позволяют.
- Нет, – мужественно заканчивает он фразу за меня.
Ты смотри, а не дурак! Надо запомнить, когда буду расписывать Кэрол все его положительные качества, а то я, кроме того, что он тихий и неприметный, и вряд ли скоро коньки отбросит, поскольку вряд ли будет выходить за территорию тюрьмы, ничего особо положительного в нем не вижу.
- Ну, в общем-то, да, – облегченно вздыхаю я.
- Я знаю, – кивает Милтон, устремляет взгляд куда-то вдаль, а потом вроде безразлично, но все же интересуется: – Так почему же ты решила, что Кэрол…
- Ой, а она сама мне сказала! Мол, какой интересный мужчина, жаль, редко на кухню заходит! – вру я, не краснея, и с удовольствием отмечаю, что бедняга покраснел за нас обоих. – Ну а что? Я понимаю, конечно, что и она не то что бы прям очень… Старовата, худовата, убивать лю… Эм…
Я торопливо прикусываю язык, вспоминая, что своим истинным мнением о Кэрол делиться мне надо явно не с Милтоном. Лучше все это уж как-нибудь при случае Дэрилу нашептать. А сейчас придумать что-то воодушевляющее про сушеную воблу с противным именем Кэрол.
- Детишек, говорю, любит, фигура у нее хорошая, возраст самый мудрый, готовит она вкусно, ну и вообще, – быстро сдуваюсь я.
Нет, ну я же не виновата, если она вся такая серая и унылая? Впрочем, как и Милтон, так что они – просто идеальная пара!
- Но… – не очень-то и проникается мнимыми достоинствами прозорливый Милтон, который, наверное, чувствует, какая она гадюка на самом деле.
- Ну, ты хоть это… – понимая, что с моим красноречием тут каши не сваришь, я решаю, что изголодавшаяся по мужику Кэрол вообще-то и сама может поработать над тем, чтобы соблазнить его. – Я не говорю, чтобы прям шел и замуж звал. Прояви интерес, пообщайся, тебе все равно делать нечего, а ей приятно. Влюбилась, бедная!
Притворно вздыхаю, косясь на растерянно пожимающего плечами мужчину и, оставив его размышлять над тем, как сделать приятное влюбленной в него женщине, спешу на кухню. Здесь дело за малым.
Плюхаюсь за стол и громко вздыхаю, делая вид, будто безумно хочу о чем-то проговориться, но не уверена, стоит ли. Ну, во всяком случае, я надеюсь, что именно такой вид произвожу.
- Маша, ты кушать хочешь? – наконец замечает мои, уже уставшие пыхтеть и раздуваться, щеки увлеченная готовкой Кэрол.
- Нет! – мужественно отказываюсь я от лишней порции под возмущенные бурления в животе.
До своего идеала я все еще не похудела.
- Тут это… в тебя кое-кто влюбился! – выпаливаю я с улыбочкой.
То ли улыбочка не удалась, то ли еще что, но бедная Кэрол от неожиданности даже ложку роняет.
- И? – быстро берет она себя и ложку в руки.
- Ты даже не спросишь, кто это? – удивляюсь я, а заодно и нервничаю: неужели она так уверена, что это Дэрил?
- Хорошо. Кто это? И с чего ты взяла?
- Это Милтон! – торжественно заявляю я, тщетно пытаясь найти на безмятежном лице Кэрол какие-то особенно интересные эмоции. – Он мне сам сказал! То есть спросил! Спросил, как найти к тебе… ну это… понравиться тебе!
- И что же ты ему ответила? – веселится Кэрол, но бурного счастья от того, что на нее кто-то всерьез позарился, по-прежнему не проявляет.
- Ну, чтобы он для начала с тобой пообщался побольше, познакомился получше, – пожимаю плечами и для закрепления своего, как я искренне надеюсь, успеха, прошу: – Неплохой ведь мужик, Кэрол. Спокойный такой, умный очень, да! Ты его не прогоняй так уж сразу!
- Не прогоню, – серьезно обещает она, и я мысленно вздеваю руку вверх в победном жесте.
Йеееееес!
Ну что ж, с этими все почти решено, они люди взрослые, до койки сами дойдут после такого долгого воздержания.
А мне, пожалуй, пора переключаться на Дэрила. А то я совсем о нем позабыла в последнее время. И начну я, наверное, с решительного и очень смелого шага: пойду и открою все карты перед Мэрлом. Я очень часто читала в разных фанфиках, а их ведь глупый человек не напишет, что он весьма благосклонно относился к девушкам Дэрила, и даже помогал им. Авось поможет и мне?
====== 32. Совет да... ревность! ======
Легко подумать – пойти к Мэрлу за советом по поводу отношений с Дэрилом! И даже сказать, наверное, нетрудно. А вот сделать…
Приняв такое непростое решение, я даю себе заслуженный отдых на целые сутки, в течение которых наблюдаю примирение Бет со все проверившей и наконец поверившей ей Мэгги, а также весьма милые беседы буквально поселившегося на кухне Милтона с частенько бывающей там Кэрол. Ну ведь отличная парочка выходит!
Даже Дэрил это заметил! Увы, не то, что они отличная парочка, а то, что они стали чаще общаться.
- Чего он опять хавать идет? – бурчит он, видя, как Милтон после обеда снова шмыгает на кухню, где Кэрол домывает посуду.
Дэрил задает вопрос скорее всего самому себе, не замечая отирающейся рядом меня. Но я, конечно, такого случая напомнить о себе, а заодно и намекнуть, что Кэрол теперь при мужике, а потому даже в страшных снах можно не думать о ней, как о женщине, не упускаю.
- Дэрил, ты не романтик!
- Че? – зависает Дэрил то ли при виде меня красивой, что, к сожалению, вряд ли, то ли при звучании столь малознакомого ему слова.
- Чтобы идти на кухню, где проводит много времени женщина, не обязательно хотеть только кушать.
- А чего еще там можно хотеть? – то ли прикидывается, то ли и правда такой дурачок он.
- Пообщаться с Кэрол.
- Ааа, – подумав и посопев немного, Дэрил благосклонно обращает на меня аж второй за сегодня взгляд и уточняет: – О чем?
- О господи, ну откуда я знаю?! О том, какая она красивая, или о чем еще говорят мужчины нравящимся им женщинам? Тебе лучше знать!
Последние слова я говорю заигрывающим, как мне хочется надеяться, тоном, но Дэрил намека не понимает. Он хмурится, напряженно думает, из-за чего на его молодом лбу появлются непонятно откуда целых три морщины, кивает и уходит. Почему-то на эту самую кухню! Кажется, что-то в моем плане пошло не так.
Я вспоминаю сладкие мечты любителей сводить Дэрила с этой ненормальной дамочкой о том, что ревность может стать для него двигателем прогресса, и, тихо пискнув, несусь вслед за ним. Замираю на пороге, глядя на то, что он вовсе не устраивает скандал и не пытается убить Милтона на месте, а напряженно давится кашей и слушает разговор о способах лечения простуды, и ретируюсь.
Нет, мне определенно нужен совет человека знающего! Человека, знающего Дэрила! Их тут всего трое. Кэрол отпадает из-за того, что наверняка насоветует мне вовсе не того, Рик отпадает, потому что столь важного лидера всея тюрьмы такой ерундой не стану тревожить даже я, а вот Мэрл снова остается единственным возможным вариантом.
Ну что ж, дорогая, смелей! Главное, застегнуть все пуговицы на рубашке! Или лучше, наоборот, расстегнуть побольше, чтобы улучшить его настроение? Ох, на что только не приходится идти ради любви!
К камере Мэрла я плетусь, как на улицу красных фонарей: там меня явно будут оценивать и пытаться снять. Снять и с меня все и меня всю. Ох, черт! Мало того, что большая грудь нередко по жизни мешает в сугубо бытовом плане, так еще и чистой искренней дружбы способна лишить. Ну какой мужчина в здравом, нет, не уме, ибо ум в этом деле на последнем месте остается, а теле, увидев мою грудь, будет думать о дружбе? Разве что Дэрил какой-нибудь. Хотя и с ним не прокатывает. Он даже о дружбе не думает!
Он вообще, кажется, думает только о том, чтобы поесть, поспать и по лесу побегать. Ну еще и Рику услужить. И на приколы Мэрла огрызнуться. И самому с Глена прикольнуться. И за всякими Кэрол и Бет незаметненько приглядеть своим всевидящим охотничьим оком. Нет бы за мной!
- Эй, Рыжая, чего застыла среди блока, как фонарь? – стукает меня по спине, чтобы не горбилась, ведь порой вес такой груди становится обременительным для моих, пусть и не слишком хрупких, плеч, Мэрл, заодно напоминая о предыдущих мыслях о всяких там фонарях.
Я машинально застегиваю верхнюю пуговицу рубашки под самое горло и, не обращая внимания на насмешливый взгляд Мэрла, решительно выдыхаю. Надо, Маша, надо!
- Я это… К тебе вообще шла, – лепечу робко и, чтобы задобрить заранее, изображаю преувеличенно наивный взгляд.
- Блин, это чего мне так вдруг подфартило? – явно превратно понимает мои выверты он и, торопливо оглядываясь по сторонам, заталкивает меня в свою камеру. – Только это…Ты пищи давай потише, а то ушей дохрена, а шерифыч наш озабочен тем, что я ему всех баб тут попорчу. И ладно бы я какую кухарку заманил, там пусть хоть визжит, как кошка, от счастья, но ты, блин, типа вроде как мелковатая. Весь мозг вынесет, если узнает, что я тебя тут в радости плотской любви посвящаю!
- Нее, – блею я и пячусь к выходу, с ужасом натыкаясь на предусмотрительно запертую Мэрлом дверь. – Никаких радостей мне не надо!
- Вот так всегда – сначала пришла, а потом «не хочу, не надо», – кривляет меня совсем не опечаленный моей реакцией и, кажется, всего лишь шутивший до того Мэрл. – Падай давай и выкладывай.
Он хлопает по койке и сам усаживается у стенки, предоставляя мне действительно много места для того, чтобы присесть и не бояться его загребущей руки, которая, хоть и одна у него, зато лапает так, как у многих две не умеют!
- Я это… – снова теряю я все слова, не зная, как навести его на разговор о Дэриле, а потом вспоминаю просьбу Бет и цепляюсь за нее, как за последнюю соломинку: – Ты зачем всем гадостей про Мартинеса и Шуперта наговорил?!
- А чего? – с интересом смотрит он на меня. – Жалуются? Умоляют помочь выпустить?
- Нет, – качаю я головой и с удивлением вспоминаю о том, что эти двое вообще не пытались оказать влияние на женщин, чтобы те их вызволили из плена.
Или, может быть, Бет мне просто не все рассказала? Или они пытаются оказывать влияние как-нибудь исподволь и незаметно? Или просто они настолько ленивы, что предпочитают сидеть в камере, развлекаться журналами, картами, песнями, обществом приходящих женщин и девушек? А что, кормят ведь их неплохо. И делать ничего не заставляют! Хорошо устроились. Я искренне возмущена, а промелькнувшую мысль о том, что я ведь тоже мало пользы приношу группе, поскорей отгоняю, чтобы делу не мешала.
- Поспорили мы, короче, – после долгого молчания признается Мэрл и обьясняет при виде моей поднявшийся на лоб брови: – На слабо я их взял. Если они сто дней там просидят и не пискнут, чтобы их выпускали, я им свою заначку виски отдаю. А если они сдуются, то организуют мне пять свиданок с бабами!
- Как?
- Да как хотят, так пусть и организовывают. Мое дело результатом насладиться!
- А почему именно пять свиданий? Ты боишься, что за парочку женщину не покоришь? – подкалываю я его.
- Эх ты, святая простота, – почти сочувственно смотрит на меня Мэрл. – Пять свиданок с пятью разными бабами! Усекла расклад?
- Эх ты, – не остаюсь я внакладе, но понятия не имею, как по-английски звучит слово «бабник», а потом просто вздыхаю и качаю головой. – С таким подходом ты никогда нормальные отношения не получишь.
- Нормальные – это типа семья, кольцо на палец, парочка спиногрызов впридачу и запрет на других баб смотреть? Неее, – не впечатляется моими словами он. – Мне оно нахрен надо! Вон, брательник, если так уж припекает род Диксонов продолжить, пусть напрягается, верней, та дурында, которой оно надо в такие времена! Пусть насилует его, вяжет, запирает, чего хочет делает. Одно верно – в сторону других баб он зырить не станет. Правда, не факт, что и на эту тоже глаза поднимет. Ну ничего, главное, чтоб кой-чего другое поднялось, да, Рыжая?