— Ой! — тут же, эту же ладошку прижала к губам, поражённо наблюдая за тем, как зацветает всё дерево. — Это я?
— Свет, — как-то горько усмехнулся мужчина, смотревший сейчас с непонятным выражением на меня.
Уверенно сделал ко мне несколько шагов, обхватил руками за талию, притянул к себе и коснулся губами моих губ. Просто коснулся, легонько совсем. А у меня сил отпрянуть не было, потому что хотелось как раз подобного прикосновения. И я подняла ладонь, дотрагиваясь кончиками пальцев до щеки мужчины, безотчётно делая то, о чём не так давно мечталось. Мягко провела по бледной коже, второй рукой скользнув по шее мужа, прижимаясь сильнее, желая большего. Но супруг отстранился, высвободился из моих рук, резко развернулся и глухо произнёс:
— Благодарю за урок. Мне пора.
Душу как будто превратили в глыбу льда и я рванулась за мужчиной следом. Схватила за руку, желая развернуть и заглянуть в лицо. Что сказать… Заглянула и тут же охнула, так и не выпустив руку мужа из захвата. Впрочем, что ему мои слабые потуги удержать? Но увидеть я успела достаточно, чтобы моё сострадательное сердце тут же облилось кровью. Повторяя траекторию движений моих пальцев, кожу супруга прочерчивали четыре полосы ожога. А на губы вообще страшно было смотреть.
— Это я виновата? — выпустила ладонь мужа, испугавшись, что могу обжечь и тут же расплакалась. — Простите, пожалуйста… Я не хотела.
— Вы не виноваты, — ответил ровно и безжизненно. — Это я забылся. Тьма и Свет несовместимы.
Как же я ненавижу эту фразу. От всей души ненавижу! Как и себя саму сейчас! Дронд-то свою Тьму усмирил, ничего меня не душило! А я даже не подумала за весь день о том, как договориться с Светом. Теперь вот такие последствия. Прямо на глазах вздуваются волдыри и я ничем помочь не могу. Разве что держаться от мужа подальше и больше к нему не прикасаться. Как договариваться с собственным обжигающим свечением я не знала. У свёкра, может быть, спросить? Быстрее бы он в гости к нам собрался.
— Не переживайте. Больше я не позволю себе таких вольностей, — как всегда принял мои слёзы близко к сердцу. — Вам не придётся страдать.
— Так я не из-за этого страдаю… Вам больно и плохо, а виновата я, — вытерла ладошкой слёзы и посмотрела на мужа несчастными глазами. — Вы теперь совсем не будете заходить? Хотя бы в плаще.
— Вас ничего не пугает… Удивительно, — устало сказал супруг и направился на выход из моего сада. — Я приду, утром.
Придёт, улыбка сама собой расцвела на лице, как и цветы на дереве. И пусть душу ещё саднило от осознания того, что я натворила со своим Светом, всё равно сердце радовалось тому, что муж придёт… Вот просто иррационально радовалось, хоть ты тресни. И грустя, и одновременно тая от мыслей о том, что завтра увижу супруга, принялась распутывать причёску, вынимая из неё шпильки. Под свет зажигающихся светляков, появившиеся служанки помогли мне справиться с нарядом и подготовиться ко сну.
Лёжа в постели я думала о том, что ведь должно какое-то решение нашей с Дрондом проблемы существовать. У светлого свёкра как-то же тёмный сын родился. Значит, что-то можно сделать. Что? Очень хотелось увидеть родственничка и выяснить все необходимые подробности. И про то, как Свет держать в узде, и про то, как свёкру удалось Дронда зачать. Не в скафандре же он это делал!
Вот и вертелась в постели, то обливаясь слезами при воспоминании о том, какие последствия для мужа имел наш поцелуй. То радуясь самому факту того, что несмотря ни на что, мужчина собирается меня с утра навестить. То думала о том, удастся ли преодолеть неприятие Света и Тьмы. И что это даст мне и Дронду? Что он чувствует ко мне? Ведь так спокойно себя всегда ведёт. И в тоже время инициатором поцелуя он стал, не я. К тому моменту, как засыпать стала, запуталась во всех этих мыслях окончательно. И просто понадеялась на русский авось, а заодно зачем-то убедила себя в том, что не смотря ни на что, всё будет хорошо. Сердце со мной согласилось, что и не удивительно, целый вечер вело себя неадекватно, ещё бы ему не чудить и теперь. После подобного резюмирования сложной ситуации, уснула крепко и видела во сне нас с Дрондом. Целующихся и обнимающихся. И мужчина даже улыбался. Чуть-чуть совсем. Но улыбался, глядя на то, как я верчусь на месте, запрокинув голову и раскинув руки в стороны, и смеюсь. В этом сне я такая счастливая была, что проснулась утром с улыбкой.
Подскочила в кровати, стоило увидеть, что мужа ещё нет, а солнце только-только выглянуло из-за горизонта. Надо же, проснулась ни свет, ни заря. Переполняемая желанием действовать, при помощи служанки быстро привела себя в порядок, выбрала наряд — ярко-синего цвета и снова платье в пол — и обувь. И успела со всем разобраться до того, как супруг объявился. Хорошо, что понимала, времени до его прихода мало, иначе бы провертелась у зеркала намного дольше, мучаясь с выбором одежды. Хотелось выглядеть прекрасно для того, кто почему-то очень сильно волновал мою кровь.
Появился, снова в плаще. Но мне было всё равно, главное, чтобы ему комфортно было и не обжёгся. И теперь первой о самочувствии поинтересовалась я, стоило только мужчине ступить на порог:
— Как вы себя чувствуете?
— Лучше, — коротко, по существу и равнодушно. — Как вы?
— Тоже лучше. Я очень переживаю за вас, — решилась озвучить то, что мучило. — Вы прогуляетесь со мной?
— Не стоит переживать по такому незначительному поводу, — ответил он спокойно. — Сначала позавтракайте. Я подожду.
— А вы расскажете откуда появляется здесь еда? Я ведь правильно понимаю, мы сейчас находимся в Царстве мёртвых, так? Тут же не может быть еды и животных, и живых людей тоже, — и вот зачем я коснулась этой темы?
Сразу же стало зябко, стоило только сознаться самой себе в том, что давно подозревала. Мои служанки и лекари давно мертвы и общаются и помогают мне только благодаря воле Повелителя умерших.
— Давайте поговорим об этом тогда, когда вы поедите, — непреклонно-то как и ровно сказано, прямо не по себе бы было, не помни я того, что было вчера вечером.
— Хорошо, — не стала спорить и взяла в руки кусочек хлеба, который намазала мёдом. Откусила кусочек, прожевала. — Но с вас рассказ о том, откуда это всё берётся и о вашем детстве.
— А если я откажусь рассказывать? — кажется, его позабавил мой ультиматум.
— Тогда я просто на вас обижусь, — улыбнулась легко и потянулась.
Не смотря ни на что, из-за присутствия ли супруга, из-за чего-то ли другого, но снова хотелось смеяться и кружиться на месте. С трудом подавила это желание и продолжила завтрак вместе с Леди и под приглядом мужа. Отдельные глубокие посудины и для Леди, и для Найды были принесены мне давным давно. И теперь мясо для своих подопечных я клала туда, стараясь не баловать кормёжкой с рук. Пусть звери у меня необыкновенные — кошка с собакой вели себя на удивление воспитанно, еды не выпрашивали, бегая вокруг стола, когда я ела — но лучше если привыкнут к определённому порядку. Найда же пока терпеливо ждала, когда я отведу её на прогулку и не особо интересовалась содержимым своей фарфоровой миски. Вот после прогулки накинется и с удовольствием всё сжуёт. Вымуштрованная псинка. И как она умудрилась попасть ко мне? Кто был её бывшим хозяином? Всегда вопросы на которые не найти ответов. И задать их некому. Супруг явно колоться не собирается.
Наелась быстро и, крикнув Найде:
— Гулять! — поднялась с места, снова улыбнувшись супругу. — Идёте с нами?
Отвечать не стал, просто встал и пошёл следом за мной. Жаль нельзя взять его под руку. Не рискну теперь лишний раз к мужу прикасаться, мало ли какие последствия будут. Лучше так, на расстоянии.
Прогулка получилась что надо. Прихваченный с собой мячик пригодился, Найда с удовольствием, после того, как сделала все свои дела, побегала за ним. Дронд следовал тенью за мной, молчаливой тенью и разговора сам не начинал. Что не помешало мне, когда мы сделали небольшой круг по саду и возвращались в беседку, всё равно вернуться к прежним вопросам:
— Вы обещали рассказать о детстве и о еде.
— Я, обещал? — удивление проскользнуло в спокойном тоне мужчины. — Вам совсем ни к чему знать, откуда еда берётся.
— А про детство к чему, да? — кинула лукавый взгляд на него из-под ресниц, ожидая реакции на свой вопрос.
— Моё детство было очень скучным, Госпожа, — ответил ровно, как и всегда, не порадовав меня неожиданной реакцией, которую ожидала увидеть. — Мать я свою не помню. Отец, братья, сёстры. Я был слишком другим по сравнению с семьёй. Меня сторонились. Пока я учился контролировать проснувшуюся Тьму, со мной общался только отец. И много времени рядом не проводил, для него это было опасно. Потом учёба у двух Высших демонов из другого мира, тогда отец совсем перестал появляться. Обеспечив мне учителей, предпочёл держаться в стороне, чтобы не испортить материал светлым воспитанием, как он выразился. Как только я научился всему тому, что должен был знать как Повелитель мёртвых, переехал сюда, в Царство мёртвых. Как видите, моя биография не изобилует событиями, как и детство.
— А у меня вообще биографии нет, — фыркнула в ответ. — По крайней мере я её не помню. Вам повезло с ней больше.
— Не уверен, что это так, — помолчав, выдал мужчина. — Вот и ваша беседка, Госпожа.
— Только не говорите, что уходите, — так и тянуло схватить за руку и удержать, но я справилась с этим желанием. — Вы ещё не ответили на все мои вопросы. Не хотите помочь мне птиц покормить?
— Хорошо, помогу, — снова ответил не сразу, явно прежде думал отказаться или нет.
Подготовленную служанками корзину с зерном подхватил супруг и мы отправились на обход кормушек. Жалко здесь белок нет, вот на кого без улыбки не посмотришь, такие забавные зверьки. Им бы тоже кормушки по вкусу пришлись бы.
— И всё-таки, — ну мучило меня любопытство, мучило. — Откуда еда и одежда? Ведь мёртвым они не нужны. А вам, кстати, еда нужна?
— Вы точно уверены, что хотите знать это? — спросил спокойно, но что-то такое предупреждающее было в тоне, что на секунду меня пробрало холодом.
— Если мне здесь жить и жить, то как-то придётся свыкаться со всем, — ответила вздохнув, зачерпнула ладошками горсть пшеницы в корзине, потянулась наверх и ссыпала его в кормушку. — Не будете же вы всё время держать меня в неведении. Я буду чувствовать, что от меня что-то скрывают и стану обижаться. Оно вам нужно? Я это уже сейчас чувствую, и ощущаю себя не комфортно… Вы со мной как с ребёнком обращаетесь. Неприятно.
— Это может спровоцировать отрицательные эмоции, — всё ещё упирался мужчина.
— Теперь я буду думать, что вы делаете что-то совсем страшное, чтобы меня накормить, — хитрость наше всё, не получается напрямую, попробую кривым путём информации добиться.
— Хорошо. Вы знаете что такое жертвоприношения богам? — задал он наводящий вопрос.
— Да, знаю. Только они разные бывают. Вам же людей в жертву не приносят, нет? — сделав несколько шагов по тропинке, остановилась, оглянувшись на мужчину.
— Нет, не приносят, — ответ прозвучал спокойно. — Но дары в храм приносят, и сжигают. А ещё приносят дары мёртвым, к захоронениям…
— Те, которые сжигают, идут вам, так? Вы этим питаетесь? — попыталась проявить догадливость и кажется попала в точку, возражать не стал. — А то, что приносят мёртвым на кладбище… — содрогнулась, поняв, откуда берётся еда. — А одежда?
— Даже не знаю что лучше. Промолчать или сказать правду, — он всё ещё колебался с ответом на этот вопрос.
— И я буду мучиться глупыми и кошмарными догадками, — содрогнулась, представив как Дронд обдирает какой-нибудь труп, чтобы меня одеждой обеспечить.
— Мёртвых принято захоранивать вместе с набором одежды, еды, оружия… Всё то, что по мнению живых может пригодиться в Царстве Мёртвых, — раскололся наконец-то.
А я пожалела, что полюбопытствовала. Вот честно стало не по себе, стоило только представить, что питаюсь тем, что забирают с кладбища и хожу в том, что забирают из захоронений. И как процесс происходит?
— А как это оказывается здесь? — последний вопрос по этой теме на сегодня, а после очень долго придётся свыкаться с полученной информацией.
— Всё то, что захоранивается вместе с умершими, сразу же попадает в хранилище на входе в царство мёртвых. Весь этот скарб им в действительности здесь не нужен. А таскаться с ним в обнимку по просторам Царства, не самый удобный вариант. Вот и оставляют всё на входе, сами. Вся та еда, которая оставлена родственниками у захоронений, переносится тем, кому адресована. Но история та же. Мёртвым она не нужна. И тоже складируется в помещения, где может храниться тысячелетиями и не портиться. И родственникам радость — приношение принято — и умершим отсутствие проблем. Вы не представляете, что здесь было, когда я только заступил на должность, — мне кажется или я слышу нотки гордости в голосе супруга?
— Отлично придумано, — похвалила не покривив душой. — Вы навели порядок в хаосе. И вы правы, даже не представляю, что делали мёртвые с валяющейся везде едой и одеждой.
Но всё равно не приятно сознавать, что всё то, что я ношу и ем, принадлежит умершим уже людям. Передёрнула плечами и вздохнула, но прогулку продолжила. Мы обошли ещё не все кормушки, работы куча предстоит. А, подумав ещё немного, спросила:
— А чему вы учились у Высших демонов? — перевела тему разговора, так перевела, мужчина споткнулся на ровном месте и остановился, чуть не уронив корзину.
— Вам правда интересно? — спросил с толикой недоумения.
— Ну должна же я знать хоть что-то о том, за кого замуж вышла, — остановился он очень вовремя, как раз возле нужного дерева. Взяла очередную горсть и ссыпала в кормушку. — Да, мне интересно всё, что с вами связано. Вот вы говорили, что не помните мать. Что с ней случилось?
— Думаю, это не имеет уже значения, — ровно ответил мужчина, первым продолжив путь по тропке.
— Я не зря спрашиваю, Дронд, — обратилась к мужу по имени. — Подумайте о том, что у светлого Бога, вашего отца, как-то появился сын повелевающий Тьмой. Ваша мать должна была обладать подобной же возможностью. А если Свет и Тьма не совместимы, как вы утверждаете, ваше рождение было бы невозможно. Разве нет? Значит, ваши мать и отец как-то смогли быть вместе, раз родились вы.
— К чему вы ведёте? — спросил тихо-тихо и с подозрением.
— К тому, что есть способ, при котором мы с вами сможем быть вместе, — сглотнула, увидев, как мужчина снова резко остановился и развернулся ко мне лицом.
Осторожно отставил корзину в сторону, подошёл поближе ко мне, приподнял пальцами мой подбородок вверх и спросил, снова тихо-тихо:
— Зачем вам это?
— Сама не знаю… — ответила максимально честно. — Но ведь это ненормально, когда супруги остаются друг для друга совсем чужими и непонятными…
— А о том, что брак может быть фиктивным вы не подумали? — и снова этот холодный тон, но мой подбородок из захвата муж пока явно не собирается выпускать.
— И это в вашем понимании счастье? Для чего тогда вы женились? Зачем вам фикция? — не осталась в долгу, засыпав оппонента вопросами.
— Счастье… Для Повелителя мёртвых? — он выпустил мой подбородок и рассмеялся, страшным, холодным смехом. — Что вы знаете о том, какой ужас испытывают женщины даже в публичном доме, стоит мне там появиться? Демоницы из других миров не способны не испытывать страх перед изначальной Тьмой. А что уж говорить об обычных живых… Ни одна светлая Богиня не согласится составить мне пару…
— А как тогда согласилась я? — не удержалась, прервала прочувствованную речь супруга.
— А я вас и не спрашивал… Ответ и так был известен — нет. И вы не светлая Богиня. Вы — шур, — обронил ровно и сделал несколько шагов назад. — В здравом уме ни одна шур не подошла бы на расстояние выстрела к Тьме.
— Вы хотите сказать, что в тот момент я сошла с ума? — нахмурилась, пытаясь разобраться в том, что он вывалил на меня.
— Это я с ума сошёл, сделав непоправимую глупость, объединив наши с вами судьбы. Вы на тот момент просто умирали. Вам лучше держаться от меня подальше. Своим дыханием я затушу ваш Свет, а не эту цель я преследовал, когда женился на вас, — и растворился, не став продолжать беседу.