— Ну что за вздор, доктор Курдашев, — возмущенно запротестовал Сехудо. — Неужели вы хотите сказать, что Земля пилит сук, на котором сама же и сидит? Земля собственноручно вложила колоссальные средства в развитие проекта и всей колонии. Зачем? Чтобы теперь выстреливать в ногу собственному детищу? Для чего? Неужели вы думаете, что огромная многомиллиардная Земля боится мизерную колонию на несколько тысяч человек?
— Земля боится не нас, мистер Сехудо, — произнес доктор Курдашев, поправляя седые волосы. — Земля боится их!
Его дрожащая от старости рука указала на прототип машины фон Неймана.
Экран внезапно погас, прервав затянувшийся просмотр.
— Ну! Я же говорю. Полный вздор! — отмахнулся Ордрис, бросив окурок в урну.
Искры от тлеющего табака медленно разлетелись в стороны, укрывшись в языках сизого дыма. Джейдер молчал. В его голове постепенно начинало проясняться. Все мнения в обществе оказались сильно поляризованы и закручены в крутой водоворот, в центре которого находился он сам. На этом фоне предупреждения Монара и председателя постепенно обретали смысл. Находясь против своей воли в центре этого водоворота, он начинал понимать, о какой ответственности говорил Герденар.
— Спасибо за кофе, Ордрис. Мне нужно идти, — произнес он, поднимаясь на ноги.
— Кхм. Что? Куда? — поперхнулся Ордрис.
От неожиданности он чуть не проглотил только начатый сухарь.
— Постой! Куда же так? Ты же не ответил на…
— Я потом все объясню. Сейчас нет времени. Еще увидимся! — отрезал Джейдер и вышел прочь из каюты.
В тоннеле жилого сектора было по-прежнему людно. Не теряя времени, Джейдер надел маску и торопливо двинулся в сторону. К этому моменту он уже знал, куда идет. Несколько касаний по терминалу вывели новый маршрут по-другому адресу. Он зашел в ближайший лифт и выбрал пиктограмму, ведущую на несколько уровней ниже. На экране вновь крутились новостные сводки, обрастая все новыми подробностями и домыслами. Новые дебаты, новые спикеры, новые мнения. Неужели все сошли с ума? Впервые за долгие годы Джейдер не чувствовал себя дома. Он был одинок среди этих людей, внезапно погрязших в хаосе. Даже искусственный интеллект, который выполнял функцию агрегатора новостей, теперь казался ближе его разуму. Смазливое лицо несуществующего ведущего уже не выглядело столь отталкивающим. Эта искусственная симуляция человеческого разума, пожалуй, единственная, что сохраняла свою беспристрастность среди всех обитателей колонии. И, пожалуй, он уже догадывался, в чем крылся секрет его внезапной лояльности к искусственному разуму.
Уилсон. Его неизменный голосовой помощник. Искусственный интеллект, который несколько раз спас ему жизнь. В отличие от людей, он всегда был надежен и прост. В отличие от людей он всегда сохранял беспристрастность и логичность в своих решениях. К своему удивлению, Джейдер ощущал, что теперь он по нему скучает. С каких это пор общество голосового ассистента стало казаться ему приятнее людского?
Двери лифта распахнулись, и Джейдер вышел к шлюзу, ведущему на новый уровень. Работа гермодвери отняла у него еще полминуты. Перед его глазами открылся очередной тоннель жилого сектора. Приглушенное освещение создавало мрачную атмосферу. Кто-то из колонистов уже копался в электрощитке в попытке решить эту проблему. Джейдер двинулся вперед, сверяясь с линией маршрута. В этом тоннеле людей было определенно меньше. Большинство из них толпилось у входа в санитарный блок, который, как всегда, не справлялся с текущей нагрузкой. Эти проблемы были системными для всей колонии, поэтому очереди в туалет становились негласным местом общения большинства колонистов. На этот раз в очереди раздавалась какая-то брань, слушать которую Джейдеру совершенно не хотелось. Спустя несколько минут движения по туннелю терминал на руке зазвенел, уведомив о финальной точке маршрута. Он стоял на пороге каюты 4.0.79. Никогда прежде он не думал, что захочет прийти сюда по своей воле. Собравшись с мыслями, он нажал на пиктограмму вызова. Всплеск голубоватого свечения обозначил запуск экрана. Человек по ту сторону двери сохранял молчание на протяжении нескольких секунд. Наконец экран погас и дверь с легким свистом отошла в сторону, пропуская Джейдера внутрь. Он перешагнул через порог. Тесное помещение было залито ярким неоновым светом. Где-то на фоне играла невзрачная музыка, то и дело меняя изначальный ритм. В нише на стене, переливаясь в лучах неоновых ламп, нежилось какое-то растение, попавшее сюда явно из оранжереи.
— Джейдер, какими судьбами? Заходи, — прозвучал голос из угла комнаты.
В анатомической нише лежал Саливер. Надкусив яблоко, он приподнялся на локте и сел, обернувшись к Джейдеру лицом.
— Я не очень люблю посетителей, насколько ты знаешь. Но как мне устоять перед таким гостем, — он неторопливо встал и подошел к столу поближе к свету.
В этом освещении стал заметен его неожиданно болезненный вид. Не доев яблоко, он положил его на стол и принялся что-то искать в одной из ниш в стене. Джейдер задержал свой взгляд на яблоке. На месте укуса он разглядел кровь.
— Проклятый пародонтоз вновь обострился, — прокомментировал Саливер, заметив его взгляд.
— Хреново выглядишь, Саливер, — произнес Джейдер, оставив эту фразу в роли приветствия.
— Хех! Я тоже рад тебя видеть, — улыбнулся Саливер, причмокнув губами. — Эта колониальная пища рано или поздно сведет нас всех в могилу. Только для грибов и годится, но никак не для людей.
Он вновь причмокнул в попытке избавиться от застрявшей в зубах пищи.
— К слову сказать, дружище, ты и сам выглядишь так себе! Впрочем, ничего удивительного. После того, что тебе пришлось пережить, такой вид еще может считаться вполне сносным. Наша медицина порой творит такие чудеса…
Джейдер усмехнулся.
— По правде сказать, я так и не нашел возможности заглянуть в зеркало, — произнес он, слегка пожав плечами.
Его мысли работали параллельно с речевым аппаратом. Похоже, Саливер был вполне осведомлен обо всем, что с ним произошло. Откуда он знал про медицину? Возвращаясь к разговору, Джейдер продолжил:
— Не думаю, что мне бы понравилась моя текущая внешность.
— Ты можешь посмотреть на себя здесь, если хочешь, — развел руками Саливер. — У меня есть хорошая проекционная установка. Но я думаю, ты пришел ко мне не для того, чтобы любоваться в зеркало? Ведь так?
— Ведь так, Саливер. Я просто хотел кое-что спросить.
— На самом деле я сейчас малость занят, — ответил Саливер, присаживаясь обратно в анатомическую нишу. — Но ты спрашивай, если хочется. Попытка — не пытка, а спрос — не беда.
Он придвинулся к панели, где горели строки непонятного кода, и принялся что-то изучать.
Похоже, это был единственный человек во всей колонии, которого совершенно не интересовала судьба Джейдера, от слова «совсем».
— Мне кажется, ты не очень-то хочешь со мной разговаривать, — произнес Джейдер.
Он все еще думал, как задать свой главный вопрос, и поэтому тянул время.
— Я обычно вообще ни с кем не хочу разговаривать, — флегматично протянул Саливер, не отводя взгляда от панели с кодом. — Впрочем, если бы я задумал тебя избегать, я бы вообще не пустил тебя на порог. Не находишь?
— В этом есть логика, — согласился Джейдер.
Саливер определенно был непростой личностью. Его тесное общение с машинами накладывало отпечаток на его поведение. К нему непременно нужно было найти подход, иначе рассчитывать на дружелюбие было бесполезно.
— Ну так в чем же твой вопрос? — раздался голос Саливера. Не отрывая взгляда, он по-прежнему сидел у горящей панели, неторопливо вбивая какой-то код.
Времени на поиски ключа больше не было. Джейдер решил пойти ва-банк.
— Я перейду сразу к делу, Саливер. Мне нужен мой скафандр. Думаю, тебе известно, что в рамках следствия его у меня изъяли. И полагаю, что вернуть его стандартными способами я уже не сумею.
— Твой вопрос не по адресу, Джейдер, — перебил его Саливер, не дожидаясь окончания. — Выдачей скафандров занимаюсь не я. Если тебе нужен новый, ну, не мне тебе рассказывать, где его взять.
— Строго говоря, мне нужен не просто скафандр, — продолжил Джейдер, не теша себя иллюзиями, что общение окажется простым. — Мне нужен Уилсон. Программная оболочка моего скафандра.
— Программная оболочка твоего скафандра построена на базе искусственного интеллекта и поэтому крайне индивидуальна, — с раздражением в голосе заметил Саливер. — Настолько индивидуальна, что в колонии просто нет одинакового интерфейса и быть не может. Поэтому, будь то Уилсон, Прайс или Лебовски, он существует в е-д-и-н-с-т-в-е-н-н-о-м числе так же, как я или ты. Я располагаю лишь шаблонным модулем, способным к самообучению.
— Ты не совсем меня понял, — поспешил ответить Джейдер, дабы прервать разгорающийся монолог. — Я спросил у тебя именно про Уилсона. Ведь ты его создатель, а значит, можешь иметь к нему доступ…
— Ха! И с чего это ты вдруг взял, что я имею к нему доступ?! — возмутился Саливер, наконец оторвавшись от панели. — То, что я занимаюсь программированием скафандров, еще не значит, что я имею безграничную власть над ними. Де-юре, эти интерфейсы даже не принадлежат мне! Все программные оболочки — собственность колонии. И теперь, когда твой скафандр изъяли, я тем более не могу получить к нему доступ. К чему вообще такая заинтересованность?
Саливер замолчал в ожидании ответа.
— Дело в том… — начал Джейдер, старательно пытаясь не допустить ошибки. — Дело в том, что Уилсон несколько раз спас мою жизнь. Сказать по правде, я даже привязался к нему за это время. Он был для меня единственной опорой там, где положиться больше было не на кого.
— Облегчать нелегкое бремя колониста, пребывающего в открытом космосе, — и есть его работа, — спокойно подметил Саливер. — В том числе и спасти жизнь, если это потребуется.
Он поднялся на ноги и подошел к растению, залитому светом неоновых ламп.
Погладив между пальцами один из листов, он продолжил:
— Твоя, как тебе кажется, внезапно пробудившаяся сентиментальность имеет вполне себе логичное объяснение. Она, по своей природе, ни что иное, как ответная реакция на помощь в стрессовой ситуации. Пусть даже эта помощь пришла от машины. Ты наделяешь эмоциями бездушную машину, которая использует лишь симуляции. Моя задача лишь в том, чтобы сделать их как можно более правдоподобными.
Этот ответ кардинально отличался от того, что ожидал услышать Джейдер. Нужно было менять тактику.
— По правде сказать, я никогда не считал себя фанатом всех этих искусственных симуляций человеческого разума, — произнес он, поднимаясь на ноги следом за Саливером. — Как и твоя работа никогда не вызывала у меня восхищения. Я всегда думал, что ты просто задрот, который оказался в колонии скорее по ошибке.
Джейдер подошел к растению, осторожно коснувшись пальцами его ветвей.
— Но в этот раз должен признать, что был чертовски не прав по отношению к тебе. На этот раз ты превзошел самого себя. У меня было много твоих интерфейсов, и я знаю, что говорю. Уилсон — само совершенство. Он переломил мое отношение к твоей работе и к искусственному разуму в целом. Однажды он спас мне жизнь, просто выполняя свой типовой функционал. Тогда мой скафандр получил пробоину после взрыва капсулы. И да, ты прав. Возможно, в этом нет ничего необычного. Контроль систем жизнеобеспечения — его прямая работа. Но что точно необычно, так то, что он помогал мне даже за пределами своих прямых компетенций. Он сам расшифровал алгоритмы квантового процессора робота и смог синхронизировать его работу с системой центрального компьютера на GM-3! Порой он указывал мне путь, когда я думал, что выхода уже нет. Думаю, тебе и самому было бы очень интересно изучить этот феномен более подробно. Это было бы правильно с научной точки зрения. Как жаль, что теперь ты не имеешь к нему доступа.
Закончив, Джейдер дружески похлопал Саливера по плечу и медленно двинулся к выходу.
— Сообщи мне, если вдруг у тебя что-то получится, — произнес он напоследок и вышел прочь.
Саливер ничего не ответил. Переборки дверей сомкнулись за спиной, отсекая исходящий из каюты неоновый свет.
«Проглотил», — подумал Джейдер и, немного постояв, двинулся в сторону межуровневых лифтов.
Ностальгические воспоминания о Уилсоне были далеко не единственным стимулом, которым он был движим. В его голове зрело чувство, что Уилсон мог быть ключом, способным дать ответы на все вопросы, что же все-таки произошло на GM-3. Но он так и не добился того, чего хотел. Уилсон по-прежнему был недоступен. Тем не менее он сумел подогреть интерес Саливера к изучению своего скафандра. Он надеялся, что сумел. Саливер был первоклассным специалистом и наверняка мог получить любую информацию и любые доступы к чему угодно в этой колонии. По крайней мере однажды, изрядно выпивший в столовом блоке, он проболтался об этом за очередной рюмкой.
Джейдер зашел в лифт и выбрал пиктограмму уровня, где находился его дом. Он очень устал и чертовски хотел спать. До заседания оставалось чуть меньше шести часов. Царившая вокруг истерия постепенно сочилась в душу, заставляя думать об этом. Теперь слова председателя о возложенной на плечи Джейдера ответственности казались не такими абстрактными. Завтра на заседании примут решение, от которого будет зависеть вся последующая судьба колонии, а быть может, и всего человечества. Он всю жизнь старался держаться подальше от политики. Но обстоятельства складывались таким образом, что игнорировать происходящее он не имел права.
Покинув лифт и пройдя шлюзование, он добрался до родного уровня. Дом. Чувство тревоги больше не давало испытать радость от возможности созерцать эту картину вновь. Неопределенность будущего смазывала эйфорию от вырванного из лап смерти шанса на жизнь. Добравшись до каюты, он открыл дверь и прошел через порог. На столе по-прежнему стоял недопитый цилиндр с кофе. Тот самый, который пытался вернуть его в чувство перед отлетом на Ганимед. Странно, что с тех самых пор его так никто и не убрал. Джейдер взглянул на терминал. До заседания оставалось совсем немного времени. Рассчитывать на то, что Саливер что-то успеет, уже не приходилось. Он до сих пор не был уверен в том, правильно ли понял, что произошло с ним на самом деле. Но сил на размышления больше не оставалось. Сорвав с себя легкий комбинезон, он упал на анатомическую нишу и тут же провалился в сон.
Глава 24. Экстренное заседание
Зал стремительно наполнялся людьми. Несмотря на то что до начала заседания оставалось еще около десяти минут, практически все места уже были заняты. Такой ажиотаж случался достаточно часто. Заседания считались одними из важнейших мероприятий, где каждый колонист имел возможность повлиять на ход событий в колонии. Однако серьезность сегодняшней повестки, а также острая напряженность в обществе приковывали внимание всех колонистов с особенной силой.
Джейдер тоже находился здесь. За последние шесть часов он толком не смог сомкнуть глаз. Несмотря на хроническую усталость, сон так и не сумел захватить его разум, уступив место переживаниям и мыслям.
Вокруг становилось шумно. Зал уже был полностью забит колонистами. Как назло, все они смотрели на него, словно на диковинный инопланетный экспонат. Его зачем-то посадили отдельно, на защищенный ярус, который наравне с трибунами выступающих был повернут ко всему залу лицом. Все это было данью безопасности и, возможно, в этом действительно был какой-то смысл. В нарастающем шуме толпы безошибочно угадывалось напряжение. Колонисты готовы были требовать информацию, которую не могли получить все это время.
Джейдер взглянул на терминал. Как он и думал, от Саливера не было никаких вестей. Заседание должно было вот-вот начаться. Но время не торопилось отступать, растягиваясь в бесконечно долгий поток. На Ганимеде оно стремительно бежало прочь, хладнокровно унося шансы на жизнь. Здесь же оно тянулось, безжалостно сжигая и без того измученные нервные клетки.
Наконец контур центральной двери озарился огнем. Набрав силу, переборки дверей раскатились в стороны, и в открывшемся проеме показался председатель Герденар. По его внешнему виду можно было судить, что в эту ночь он так же не смог сомкнуть глаз. Не сказав ни слова, он неторопливо прошагал до центральной трибуны и забрался на ее пьедестал. Казалось, наполненный шумом зал никак не отреагировал на его появление. Но, похоже, председателя это ничуть не заботило. Его потухший взгляд проскользил по ярусам, оценивая количество присутствующих. Людей было много. Вся колония собралась здесь, под единым сводом просторного зала.