Мужчина продолжал заниматься начатым и натужно молчать.
Говоря откровенно, такого приёма я совершенно не ожидал. Повернувшись и ища дружеского взгляда Берта в виде моральной поддержки, я расстегнул куртку и достал жетон.
- Простите, скорее всего, стоило начать с этого. Вот здесь предписание... Нас откомандировала администрация УКП сроком на десять дней.
- Я до безумия рад, - с явным сарказмом ответил мужчина. Нагнувшись он взялся за лямки какого - то ранца. Потом взгляд его стал немного лояльней: - А это ваше предписание предоставите Старику. Лично и самостоятельно. Он - главный, я всего лишь глубоководник. Не моё это дело на бакене торчать сутками.
Подойдя к округлому люку, врезанному по середине комнатки, он дёрнул короткий рычаг открыв его.
- Так что нам делать? - наблюдая как хозяин бакена совершенно игнорируя прибывших гостей начал спускаться, я немного опешил.
- Не знаю. Хотите, можете оставаться здесь, а желаете попасть на Станцию, тогда следуйте за мной.
Весёленькую, выпало, встретить компанию! Небольшая трагедия с дельфином могла обернуться совершенно различными, и отнюдь, не положительными, сценариями как для самих обитателей подводной лаборатории, так и для нашей миссии. Мне не хотелось гипертрофировать и преувеличивать, но если весь остальной контингент Станции пребывает в подобном настрое, чего стоило ожидать далее.
Похлопав одобряюще Берта по плечу, я направился за встретившим нас. Моя совершеннейшая неприспособленность к трапам сыграла грубую шутку - мои ноги проваливались в неизвестность меж перекладин по самые колени. Кейс противно и громко тарахтел о металл поручней трапа.
- Для киба место в "Лошадке" нет. Так что вам придётся потесниться. Потерпите, надеюсь?!
- Что делать, раз это необходимо.
Глубоководник недовольно покачал головой и подойдя к релингам ограждения, опустил ранец и начал развязывать узел верёвки.
- Почему вы сказали, что мы опоздали? Разве на Станцию не прибыла космограмма?..
- Я уже двадцать два часа здесь маюсь. И только для того, чтоб перевести двух сухопутных... Хотя речь шла только об одном.
Мы вышли из - под козырька платформы сторожевой башенки.
- Это не моя прихоть взять с собой биокибера. Вы же прекрасно понимаете, что мы такие же подчинённые, как и вы.
- Понимаю. Потому меня это не весьма успокаивает, скорее, наоборот. Здесь необходимо присутствие специалиста по социальной коммуникации, а не простой научный работник.
Мы прошли вдоль прямоугольной двухметровой площадки с деревянным настилом к релингам, которые ограничивали доступ к открытой воде. Рядом покачивалась на волнах фигурная плоскость, силуэтом очень напоминающая флаинг - машину для атмосферных полётов. Блеск омываемого покрытия слепил время от времени глаза.
- Почему? - я остановился около глубоководником буквально нависнув над ним. - Служба правопорядка сразу же отмежевалась от дела, узнав о суициде дельфина. Тем более на планете Сверхдальнего Экстерра. Просто это совершенно не их профиль, - с облегчением констатировал я. - Вот и направили нас...
- Ну и вопросики у вас, совсем не по статусу, - он выпрямился - Лады. Теперь живее прыгайте на глайдер. Только осторожно - очень скользко из - за воды. Я сейчас открою люк.
Не ожидая моих и Берта неуклюжих действий, он тут же перелез через поручни и прыгнул на спину плещущейся машины. Ловко перетянув ранец он с особым изяществом оказался около люка, открыл его и опустил в машину поклажу.
Весьма непривычно это было спускаться на постоянно опускающуюся под тобой хлипковатую поверхность, при этом в любой момент способную резко взбрыкнувшись подло скинуть тебя в тёмную неизвестность. Я с трудом преодолел свой страх становясь на корпус "Лошадки".
- Роллан, батинавт Станции, - глубоководник схватил меня за локоть для поддержки. Подтянув к уже открытому люку, он продолжил: - Я не зря сказал, что вы уже опоздали. Когда прибудем на место, сами всё поймёте.
Он, взяв кейсы у Берта, опустил их мне и сам тут же прыгнул вниз, грубо отталкивая в сторону чтоб забраться в кресло водителя. Как видно его вежливость к нам, а особенно к биокиберу, ограничивалась только словами. Роллан не дожидаясь спуска Берта в кабину уже включал моторы.
3
Все мои мысли и соображения по поводу прошедшей встречи и личности самого Роллана, были весьма односторонние и пристрастные, слишком зависимые от первого впечатления после знакомства. Назвать себя профессиональным психологам я не смел, чтоб строить на основе наблюдений, телодвижениях и физиогномики аналитических теории о проблемах пациента. Мне вполне хватало обладать оперативным количеством тех знаний, в которых были основные идеи и концепции о влиянии чужой экосистемы на психо - физиологию людей, её способность не только изменять их эмоциональное состояние, но и преображать жизненные циклы. Мнить себя первоклассным специалистом я не старался с особым рвением, прекрасно осознавая, что вся моя практичность осталась в лабораториях Института на Земле. И ограничивалась она простой помощью научному составу в доработке проектных заданий или написанию адаптивных программ с вводом случайных и предполагаемых алгоритмов. Я начинал теряться в предположениях о том, что могло задумать начальство моего отдела в нелепой связке с ОИР Космофлота, да ещё делая явный и недвусмысленный упор на ИЭБ. А противоречивая и подозрительная таинственность самого Берта, с его замалчиванием и абсурдностью оправданий по поводу окончания Проекта. И где, в помещениях какой -то глубоководной Станции, на просторах затерянной планетки? Нонсенс!..
Постаравшись отключиться от навязчивых мыслей, я постарался сосредоточиться на дыхании. Почему - то голова начинала болеть всё более. Сильнее ощущался странный шум и давление на уши. Батинавт сидя за гашетками управления постепенно опускал глайдер на всё большую глубину. Теперь уже немного спокойней он посоветовал не сильно волноваться, и дышать спокойней. На станции нас уже ждала уютная декомпрессионная камера, в которой нам необходимо было провести не менее трёх с половиной часов. Моя попытка возмутиться закончилась болезненным ощущением в суставах и спине - находиться втроём в компактном двухместном глайдере действительно было неудобно. Но как я заметил, такие условия ничуть не влияли на стабильное состояние биокибера.
Маясь от скуки, я старался разглядеть в двух обзорных лобовых экранах, заменявших собой иллюминаторы, хоть что - то интересное. Но кроме изредка освещаемой мутности ничего видно небыло. Щёлканье, треск и пищание приборов, переменные включения двигателей и переговоры батинавта с дежурным, скрашивали для меня наше скучное погружение. Его грубоватые реплики о своих пассажирах, словно мы напрочь отсутствовали на борту "Лошадки", были уже не столь витиеваты. Потом последовало распоряжение приготовить к прибытию декомпрессионную камеру.
- Скажите, Роллан, что стало с телом... Монаха? И как объяснили его смерть?
- Его касатки загнали из - за нападения на охраняемые косяки. Повадился, бедняга Монах, таскать рыбу на фермах. Будто у нас её было мало, - уже угрюмо закончил гидронавт - глубоководник. Потянувшись вправо он нажал пару клавиш на приборной доске. - Это Элин с Филиппом во всём виноваты! Если б не их дурацкие склоки друг с другом, то ничего бы и небыло. А так... Ерунда какая - то, ей богу.
- Чего небыло?! - весьма неожиданно и на удивление, совершенно спокойно, спросил Берт.
Не отпуская гашетки управления Роллан подозрительно обернулся.
- Ну, знаете ли... - с презрением хмыкнул он. - Сами, потом, поймёте. Фаллада, не удержится и выложит перед вами всё моментально, перевернув с ног на голову.
- А к чему скрывать что - то? - начал я. - Ведь мы для того и прибыли, чтоб выяснить обстоятельства происшествия и установить истину.
- Зачем?! Сделать ещё хуже подливая масло в огонь. По - моему, пусть лучше само уляжется. Нет в этой истории ничего. Да и не было. А если брать по большому счёту, то...
Протянув задумчиво последнее слово, будто в нерешительности. Говорить ли остальное, Роллан замолчал.
- То?!. - вновь спросил Берт.
- Вам не стоило сюда прилетать. Всё равно вы опоздали. А вот агенту СБ посетить наш район стоило бы.
- Почему? - моё любопытство стала переходить в волнение. На Станции что - то происходило непонятное. И эта непонятность сквозила в саркастических и красноречивых намёках одного из её членов команды. - Роллан, вы постоянно говорите пространными фразами о угрожающей эмоциональной атмосфере внутри коллектива. А произошедшее ЧП с дельфином начинает выглядеть, как многозначительная трагедия. Что у вас там происходит, в конце концов?! К чему нужна эта поддельная таинственность?!
Батинавт, молчал, перестав поворачиваться к нам с Бертом, реагируя на реплики. И лишь изредка нервно подёргивал, словно поправляя, небольшие наушники с усиком микрофона.
- А у вас другие вопросы есть? Уж слишком часто задаёте одно и тоже. Формулировочка прихрамывает.
- Я стараюсь быть лояльным ко всему. И к вам, в частности. Вы же начинаете играть в намеренную таинственность, которой скорей всего нет. Или, просто, надуманна.
- Не знаю, может быть в действительности всё так и есть, как вы говорите. Но это ведь только предположение. При всём том, что вы ещё небыли на "Медузе". - Он вновь замолчал. - Хотя, - Роллан тяжело выдохнул, - стоило ли...
- На Станции ещё что - то произошло?
- Как сказать... - батинавт уклончиво покачал головой. - Конечно же, жаль Монаха, - с сожалением и бравурно произнёс Роллан, словно забыв о моём вопросе. - Только говоря откровенно, постарайтесь никому не доверять на "Медузе". Мы так зовём нашу Станцию. - И, тут он обернулся: - Может оно и к лучшему будет.
- И вам тоже? - кинул Берт.
- Смышлёный у вас киб, - хмыкнул Роллан.
-Это биохом, биокибер по - старому. У него прекрасная гено - биомная структура и модифицированный мозг. Экспериментальное творение Инканского Комбината Биомоделирования, бывший, когда - то, Биокибернетики. Можно сказать, достойный Наследник славноизвестного Дьондюрага...
- Можете не стараться ублажать мои уши. На Станции ещё трое таких же как вы умников имеются. Вот с ними и наговоритесь. Нарассказываетесь до не могу. А сейчас - просто, ждите и готовьтесь к выходу.
Роллан начал заниматься приборами и налаживать связь с "Медузой". Буквально через несколько минут мы вплыли в ангар и жёстко причалили. Да так, что я надсадно охнул, пытаясь удержаться из - за небольшой болтанки о спинку кресла водителя.
- Вылезайте! Всё тем же макаром, что и залазили. У шлюза подождёте - выходить сразу опасно. Рядом есть лифт барокамеры, вот на нём и будем добираться, - Роллан скинул наушники и уже в вдогонку, крикнул: - Ничего там не трогайте! Сам всё сделаю.
Выбравшись на небольшое полукольцо причального пирса я с откровенным интересом начал оглядываться, рассматривая внутренний интерьер Станции. Мне ещё ни разу в жизни не доводилось бывать в подобных местах. И уж тем более, на такой глубине. Повернувшись к покачивающейся в бассейне воде, где спокойно покачивался глайдер, я постарался разглядеть хоть что - то, скрывающееся за блёклой поверхностью, подсвеченной снизу. Вдруг, фонари погасли сделав зеркало воды полностью чёрным, в ангаре же свет тут же ярко вспыхнул.
- Чувствуешь, как холодно? - Берт неся наши кейсы куда - то направлялся вдоль пирса.
- Скорее, сыро. До костей пробирать начинает.
- Это нормально. Вот декомпрессию пройдёте вообще замечать не будите.
Подойдя к экипировочной нише Роллан быстрым движением открыл её и повесил туда захваченный с собой ранец. Закрыв обратно створку он подошёл ближе.
- Теперь, идёмте.
Голоса раздавались отчётливо гулко. Эхо разлетавшимся веером билось о стенки помещения и тонуло в округлом зеве бассейна.
- Скажите, Роллан, а на какой мы глубине? - биохом поспешил за сопровождающим.
Тот остановился около неизвестной двери, обнажил панель управления справа и стал что - то молча набирать. Потом, удовлетворённо, с силой захлопнул её.