— В любом случае, твой вывих надо вправить на место и наложить повязку!
Видя, что малыш своими попытками подняться еще больше травмирует злополучную голень, Брендан потихоньку придвинулся ближе, моля, чтобы уловка осталась незамеченной. Если так ерзать с больной ногой, недолго и связки порвать или усугубить вывих смещением. Пожалуй, детеныши мурлакотамов или роу-су на Васуки были и то более покладистыми пациентами.
— Но у мамы и дяди Ндиди нет денег на врача, — предупредил малыш.
— За такую безделицу плату берут не врачи, а рвачи! — не очень удачно скаламбурил Брендан, пытаясь разрядить обстановку.
Он развернул голень и потянул, вставляя сустав на место. Мальчуган сколько ни крепился, а все же под конец вскрикнул. Брендан решил его похвалить.
— Ты прямо настоящий боец! Маленький воин.
— Меня так и зовут, — доверчиво улыбнулся мальчишка. — И кричать мне нельзя. Мое имя Камо переводится как тихий воин.
— Ну, раз так, значит антисептиков ты тоже не боишься, — кивнул Брендан сооружая из куртки Камо подобие фиксирующей повязки. — Я сейчас отнесу тебя домой, мы обработаем твои синяки и ссадины, а потом я попробую найти в вашем лабиринте место, где можно поесть и переночевать.
— Если мама разрешит, вы можете остаться у нас, — неожиданно миролюбиво предложил Камо — Она, правда, будет на меня ругаться, что я опять на этот уровень ходил. Но я просто хотел побыстрее отнести Ндиди обед.
Брендан увидел перевернутые и раздавленные контейнеры с едой и с грустью подумал, что не только он сегодня остался голодным. Он прикидывал, как бы поудобнее взять Камо на руки, когда на него коршуном налетела запыхавшаяся, но разгневанная фурия с бейсбольной битой в руках.
— Оставьте в покое моего сына! Сколько можно вам объяснять! Он останется со мной, ему нечего делать в этих ваших школах, где ставят эксперименты над людьми и превращают здоровых детей в не помнящих родства головорезов!
Понятное дело, что от таких обвинений Брендан просто опешил. Кажется, за эти несколько часов, проведенных в местных трущобах, он узнал о жизни города больше, чем за все три месяца, проведенные наверху. Сначала деление на людей и уродов, теперь этот страх перед чиновниками, которые ради создания армии здоровых и послушных исполнителей разлучают родителей с детьми.
Похоже, на щедро предложенные наивным мальчуганом обед и ночлег рассчитывать не приходилось. Брендан открыл было рот, чтобы оправдаться или выиграть время для отступления. Ибо воевать с женщинами, если они не входят в состав вражеской армии, он пока не привык. Тем более, что незнакомка при ближайшем рассмотрении оказалась не только молодой и довольно привлекательной, но выглядела хрупкой и на солдата вражеской армии никак не походила.
Но в это время в коридоре вновь послышались тяжелые шаги, вызвавшие смятение на лицах Камо и его матери. Оказывается, мелкие хулиганы не смылись восвояси, а просто побежали за подмогой, и привели они не кого-нибудь, а давешних громил. Брендан даже не удивился.
— Да это ж тот самый урод! — победно возопил обладатель заячьей губы, помятый вид которого ненадолго вызвал у Брендана мстительное удовлетворение.
— И недотрога Эйо — сестрица черномазого Ндиди, — плотоядно клацнул челюстями тип с титановым протезом вместо рта.
Его голосовой симулятор уже давно пережил свои лучшие времена, и дребезжал, как неисправный эквалайзер.
— Это, что ли, та норовистая сучка, которой проще сраные порты выстирать, чем перед хорошим человеком ноги раздвинуть? — уточнил его подельник с заячьей губой.
— Ну ничего, вот мы сейчас и проверим, такая ли она недотрога! Только сначала с этим зарвавшимся уродом разберемся! — пророкотал громила с гигантским зобом.
Эйо издала гортанный рык и, заслонив собой сына, перехватила биту поудобнее, словно ожидая появления в страйк-зоне мяча. Брендан выдернул из кучи хлама кусок арматуры, который первоначально планировал использовать в качестве шины, и, выступив вперед, принялся вращать его на манер копья или глефы, не позволяя нападающим приблизиться. На сей раз об отступлении речи даже не шло. При всем желании он не мог бросить женщину и мальчика на растерзание этих подонков.
— Шухер! Охотники! — возопил шкет со свернутыми в трубочку ушами, и вся банда хулиганов бросилась врассыпную.
Брендан оставил свою импровизированную глефу, подхватил на руки насмерть перепуганного Камо и вслед за указывающей дорогу Эйо припустил по узким запутанным коридорам.
Глава 12. Контрабандисты и охотники
Хотя Шварценберг и контрабандисты бежали по обрывистому склону, включив антигравитационные акселераторы экзоскелетов и не особо таясь (нападавшим хватало забот и на «Эсперансе»), они видели, что им все равно не успеть. Отчаянная ПГ-319 или Пэгги, как ее почти ласково называли Эркюль и остальные, в первые минуты схватки положила едва ли не половину нападавших. Однако численный перевес оставался на стороне штурмующих, не считая систем залпового огня, которыми были оснащены танки.
— Молодец, девочка, упрощает нам задачу! — комментировал ход перестрелки Шварценберг, как и остальные члены его экипажа, наблюдавший за происходящим на «Эсперансе».
С помощью каких-то ухищрений Шаман вывел голограмму прямо на вирт-панель линзы шлема каждого из абордажников, поэтому все подробности схватки они наблюдали, словно тоже находились на борту корабля, хотя при этом прекрасно различали и уступы каменистого склона, и происходящее возле двух гусеничных машин. Синеглаз поначалу никак не мог приноровиться и даже пару раз чуть не упал, но потом привык, успевая одновременно следить за дорогой и наблюдать подробности схватки.
Пэгги сопротивлялась с отчаянной храбростью загнанного хищника. Хотя, пожалуй, даже стремительный как мысль роу-су не сумел бы тягаться с ней в скорости реакции. Временами казалось, что у нее не две руки, а стреляла она с обеих, а не менее шести, как у воплощений древних богинь. Она использовала в качестве укрытия каждый изгиб коридора, каждый уступ, а опорой ей служили не только пол, но и потолок и стены. Когда же ей все-таки требовалось перезарядить оружие, оборону держала принцесса Савитри, которая, стараясь не уступать подруге или телохранительнице, успешно вела прицельный огонь.
— Где это высочество так навострилось? — оценивая меткость хрупкой красавицы, уважительно пробасил Шака.
— Ну, уж явно не во дворце, — хмыкнул Дольф.
Синеглаз мог бы обоим поведать о том, что асуры в скорости реакции, выносливости и силе всегда превосходили людей. Не говоря уже о способности принимать облик тотемного предка. С другой стороны, он точно не знал, насколько последняя в роду раджей унаследовала дарования древних. Впрочем, княжич по-прежнему ощущал связь с принцессой Савитри.
— Похоже, эти шаромыжники с танков получили от кого-то приказ взять девиц живыми. Стреляют парализующими, — взглядом знатока следя за перестрелкой, заметил Шака.
— Я бы тоже таких горячих цыпочек взял! — игриво причмокнул Дольф. — Апсарские танцы со скорчером — это вещь!
— Только бы корабль они там, увлекшись своими игрищами, не разнесли, — заметил Шварценберг, который уже рассматривал звездолёт как личную собственность.
Увы. Хотя поначалу бой в отсеках шел очень жаркий, и члены штурмовой группы несли тяжелые потери, капитан «Нагльфара» переживал совершенно зря. Благодаря ухищрениям остававшихся в танках операторов, нападавшие сумели проникнуть на борт со стороны орудийной палубы и зашли принцессе и ее спутнице с тыла. Боевой андроид успела почувствовать подвох и попыталась прикрыть дочь раджи, к которой испытывала благоговение, какое не все царедворцы питали и к покойному царю Афру. Но при этом она открылась сама и получила заряд из парализатора в спину.
Хотя Синеглазу, к счастью, самому никогда не доводилось испытывать действие этого оружия на себе, он видел, как бился в судорогах пещерный табурлык, которого контрабандисты Шварценберга вывезли потом в один из окраинных миров. Боевой андроид оказалась крепче даже табурлыка и успела несколько раз выстрелить, но еще один прицельный залп ее окончательно обездвижил, а следующий заряд настиг и принцессу.
— И что теперь? — застыл на месте Чико, словно его тоже временно парализовали.
— Не сбавляй темпа и под ноги гляди, — посоветовал ему Дольф.
— Табань, — скомандовал Шварценберг. — Нам уже нет смысла лезть на рожон, — добавил он, встретив вопросительные взгляды запыхавшихся товарищей.
Хотя Синеглаз не отстал и не потерялся, под коленками у него все трусилось, и кровь стучала в виски оргией шаманских бубнов. Впрочем, приказ капитана удивил и его.
— Поскольку они нас не заметили, позволим им уйти, а потом срежем дорогу по склону и проникнем внутрь одной из машин, — изложил свой план Шварценберг.
— А мы их того, не упустим? — с сомнением протянул Чико, глядя, как захватчики, словно тюки с поклажей, сгребают в охапку принцессу вместе с ее отважной подругой и, включив защитное поле, покидают корабль.
Вид безвольных тел в костюмах надзвездных краев неприятно кольнул Синеглаза воспоминанием о царице Серебряной и тех из ее спутников, которые в ночь резни оставались во дворце. Впрочем, принцесса Савитри не погибла. Княжич по-прежнему ощущал ее присутствие.
— Эх, надо было с собой вместо этих дурацких генераторов переносные плазменные установки захватить! — посетовал Шака, видя, как победители заводят свои машины.
— И что бы ты сделал с переносными установками? — скептически осведомился Шаман, возобновив попытки вклиниться в систему и получить доступ к кораблю.
— Танки бы подбил, — с трудом переводя дыхание под тяжестью генератора, пояснил квартирмейстер.
— И какой от этого вышел бы толк? — возразил ему Дольф. — Так у нас есть шанс обзавестись транспортным средством и добыть чит-коды, раз уж взламывать — это такая морока. А с плазменной установкой — ни танков, ни кодов.
Тем временем чужаки, сгрузив принцессу и раненых в один из танков, раскладывали на границе защитного поля мертвецов, предварительно сняв с брони аккумуляторы и запас кислорода.
— Вот стервятники! — покачал головой Шака. — Своих-то они за что? Совсем как-то не по-людски!
— А чем это хуже космического погребения? — равнодушно хмыкнул Дольф. — Да и кто сказал, что эти на танках — люди?
— Вот захватим машину, там и проверим, — подытожил Шварценберг.
Синеглазу тоже стало как-то не по себе. Понятно, что в бесконечных походах с воинами травяных лесов случалось всякое, и далеко не каждый отправлялся в Надзвездные края на огненной колеснице, поднимаясь к небесам вместе с дымом погребального костра. И все же даже наемники, с которыми отец рассчитывался меновыми кольцами, получаемыми от работорговли, своих павших в травяном лесу не бросали и, если не могли привезти в царский град, старались похоронить так, чтобы их тела не стали добычей летающих ящеров и кавуков.
С неизъяснимой тоской Синеглаз смотрел, как медузы, поспешно убравшиеся с места побоища, потихоньку подбираются к мертвецам. Если верить Кудеснику с Шаманом, через несколько часов от убитых останется только пустой экзоскелет. Потом княжич заметил, что вместе с павшими победители бросают на землю и смутно знакомую хрупкую фигурку с болтающимися, точно у тряпичной куклы, руками, ногами и головой.
— Да это ж Пэгги! — воскликнул Эркюль. — А ее-то за что?
— Можно подумать, ты не видел, как она только что всех этих хлопцев тут положила, — не без злорадства напомнил Шака, указывая на мертвецов.
— Но это не повод отдавать ее на съедение медузам! — возразил ему Эркюль.
— Она это заслужила, — равнодушно отозвался Шака.
— Никто такого не заслужил! — отрезал Эркюль.
Не дожидаясь приказа, он сорвался с места и, используя камни как укрытие, продолжил спуск по склону. Синеглаз, повинуясь непонятному порыву, последовал за ним. Хотя Эркюль бывал в разных переделках, медуз он чувствовал хуже, да и мартышки не факт, что могли понять степень опасности, сидя под трубками скафандра.
— Что делают эти два психа? — прошипел в наушниках Дольф.
— Смерти своей ищут. Одно слово, кошак и Хануман, — махнул рукой Шака.
— Я не намерен боевыми андроидами разбрасываться! Они на рынке немалых денег стоят! — запоздало нашел обоснование своему поступку Эркюль.
— Если вас засекут, мы подставляться не станем, — проворчал Шварценберг, впрочем, скомандовав выступать.
К тому времени, когда они добрались до границ защитного поля, оба танка уже отъехали достаточно далеко. Непонятно, как только кэп пешком собирался их преследовать. Хотя медузы уже собрались на пиршество, к счастью, боевого андроида они сочли менее съедобным, нежели паленую мертвечину. Или до убитых, внутренности которых, частично оплавленные, виднелись в прорехи экзоскелетов, им было проще добраться?
Когда черные тени угрожающе заколыхались уже вблизи, Синеглаз по привычке поднял скорчер. Однако Эркюль его остановил, включив генератор и возводя над ними защитное поле.
— Кэп прав, пока нас не засекли, не стоит светиться, — пояснил он. — А в такой темноте вспышка от скорчера будет видна на парсек.
— И так энергии нет, а они тут разбазаривают, — посетовал Шака. — А нам еще, между прочим, как-то танки догонять.
— По моей команде, когда подойдем достаточно близко, выключишь генератор, а потом врубишь на полную мощность, — показывая нужные иконки на панели сенсора, пояснил Синеглазу его задачу Эркюль, метко подбив камнем медузу, подбиравшуюся к неподвижной Пэгги.
Синеглаз и не предполагал, что темных тварей можно было отогнать так просто. Впрочем, усилия Обезьяньего бога хватало ненадолго. Медузы быстро распознали, что тут есть дополнительный источник корма, и, облепив тело боевого андроида, пытались проникнуть под экзоскелет.
— Вот развратники, — сердито прокомментировал Эркюль. — Рук-ног нет, а все туда же!
Отпугнув медуз силовыми импульсами энергетического щита, он наклонился к девушке-андроиду и дал команду Синеглазу. Уже через пару мгновений Обезьяний бог, словно больного ребенка, баюкал Пэгги на руках, а Синеглаз шел с ним рядом, наблюдая, как за пределами их защитного колпака беснуются медузы.
— Бедняжка! Похоже, она знавала и лучшие времена! — заботливо ворковал Эркюль, проверяя показатели системы жизнеобеспечения андроида. — Главное, реактор уцелел, а сменные модули, если что, можно и новые поставить. Тем более, регенерация у нее работает нормально, несмотря на общее истощение. Ну ничего. Шаман с Кудесником ее подлечат.
— Она хоть живая? — поинтересовался Чико, который вроде переживал за девушку, но остался вместе с остальными абордажниками под защитой камней.
— Да как железяка может быть живой? — возмутился Шака.
— Я тебе покажу железяку!
Услышав явное оскорбление в свой адрес, боевой андроид ПГ-319 не только пришла в себя, но и попыталась дотянуться до скорчера Эркюля. Синеглаз ей помешал, но она решила не сдаваться. Ловко вывернувшись из объятий Эркюля, она по кошачьи мягко приземлилась и, напружинившись, приготовилась дать любому нападающему достойный отпор. Нормально у нее действовала только одна рука, да и вообще вся правая сторона, на которую пришелся заряд парализатора, еще двигалась достаточно скованно. Но она, словно раненая самка роу-су, собиралась сражаться до последнего, не замечая, что предмета ее защиты и след простыл.
— Я ж говорил, мороки с нею не оберемся, — заметил Шака, на всякий случай взяв воительницу на прицел.
— И перепрограммировать нельзя, — вздохнул Шаман, последовав его примеру. — Эти самообучающиеся нейросети хуже любого новобранца. А уж сорванные и подавно! То-то эти танкисты с ней связываться не захотели!
— Эй, дамочка, полегче! Мы церемониться не станем, если пальнем, то боевыми! И твоего реактора не испугаемся! — строго прицыкнул на андроида Шварценберг, которого самого в его экзоскелете временами принимали за робота.
Тем более что железяк на себе он носил даже больше, нежели Пэгги, тело которой, по словам абордажников, внешне не отличалось от человеческого.
— Плевать я хотела на ваши заряды, господа охотники, — с явным вызовом отозвалась Пэгги.