совершенства, затем те, кто набрал меньше баллов по критерию умственных
способностей, за ними те, кто за последний год получил больше замечаний, и,
наконец, те, кто из оставшихся претендентов получил замечание последним. Если
дети оказываются равными по всем критериям, вакансия между ними разыгрывается с
помощью жребия. Если взять тех детей, которые получают вакансии за свои
уникальные способности в одной из сфер науки, культуры или спорта, то такие
вакансии выдаются всем, чьи способности в данной сфере оценены в десять баллов.
- А гражданин Дениды может как-либо сохранить жизнь своему ребенку, не
прошедшему по конкурсу? - спросил Николай.
- Может, если покончит жизнь самоубийством в его пользу, - сказал Шаехс. - При
этом ребенок обязательно должен быть одного с ним пола. Видите ли, среди матерей
столь самоотверженное поведение встречается куда чаще, чем среди отцов, и если
бы мы не настаивали на одинаковости пола спасителя и спасаемого, то соотношение
полов на планете изменилось бы в пользу мужского, чего общество не может
допустить.
- Значит, шанс все-таки есть у каждого... - раздумчиво протянул Николай. - И
часто такое случается?
- Нечасто. Наши граждане привыкли считать свою жизнь куда более ценной, чем
жизнь своих детей, если какой-то их ребенок не получает вакансии на жизнь, они
всегда могут завести нового, который, может быть, окажется удачливее. Спешить им
некуда, у них впереди практически вечность... Но если уж кто влюбится в одного
конкретного ребенка, да к тому же сам устанет от жизни, тогда почему бы и не
покончить с собой с пользой для своего отпрыска!
- А у вас не возникало мысли избавляться от лишнего населения каким-либо иным
способом? - спросил Артемов. - Например, отправлять его на другие планеты?
- Все подходящие для жизни планеты в доступной нам части Вселенной уже заселены,
- произнес Шаехс. - Воевать с их обитателями за жизненное пространство мы не
можем: для этого нужны агрессивные личности, а мы таковых подчистую искореняем
еще в детстве из-за их опасности для общества. Если мы будем оставлять их в
живых, где гарантии, что они отправятся воевать на другие планеты, а не
постараются отобрать у нас эту? Да к тому же мы слишком долго приспосабливались
к жизни именно на этой конкретной планете, меняли собственные гены, проводили
целенаправленную селекцию... За века существования мы так приспособились к ее
климату и ландшафтам, что любое резкое изменение обстановки станет для нас
губительным. Дети, возможно, еще могли бы прижиться на других планетах, но наши
дети никому там не нужны! Представьте сами, у вас под боком заводится новый вид
разумных существ, причем особи этого вида практически бессмертны и склонны к
постоянному размножению. Да они рано или поздно вытеснят прежних хозяев планеты!
Посему никто не хочет видеть у себя ни нас, ни наших детей...
- Да, выхода не видно... - вымолвил Артемов. - Вот вы сказали, что совсем
недавно у вас был очередной День Истины. Что после этого дня происходит с
детьми, не прошедшими по конкурсу? Их сразу усыпляют?
- Нет, их потом еще неделю содержат в тюрьме, - ответил Шаехс. - За это время
они могут подать апелляцию на несправедливое присуждение им баллов. Бывает, что
подобные апелляции удовлетворяются и ребенок получает право на жизнь в счет
квоты следующего года, хотя случаи такие нечасты. Кроме того, в этот период
родители могут решать, сохранить ли им жизнь своему ребенку за счет своей
собственной жизни. Если до окончания недели родитель покончит жизнь
самоубийством, то его ребенок останется жить, если, повторюсь, они одного пола.
- Значит, эти дети до сих пор еще живы? - осведомился Артемов. - Я могу с ними
встретиться хотя бы в Аотингере? Моя журналистская профессия не позволяет мне
пройти мимо такого случая!
- Почему бы и нет! - усмехнулся Шаехс. - Я выправлю вам пропуск на посещение
аотингерской тюрьмы и предпишу ее служителям оказывать вам всяческое содействие.
Уже на следующий день Николай подходил к воротам детской тюрьмы города
Аотингер...
Глава 3. Огинки.
Это лето началось для Огинки как нельзя лучше: он удачно сдал экзамены за пятый
класс и имел теперь 81 балл по критерию умственных способностей. Если учесть,
что он и вел себя всегда примерно, получив за год только три случайных
замечания, и отличался неплохим здоровьем (никаких хронических заболеваний и
всего две простуды за год!), к тому же играл в команде по форкейпу на первенство
города (команда, правда, в призеры не попала, но одно очко за спортивные успехи
ее члены все же заработали), то в совокупности у Огинки вырисовывалась неплохая
сумма в 247 баллов - больше, чем у всех других мальчишек его возраста в его
школе.
Впрочем, к такому лидерству Огинки было не привыкать. Природа не обделила его ни
умом, ни характером, ни красотой. За свои светлые вьющиеся волосы и тонкие черты
лица Огинки еще в первом классе получил кличку Красавчик. По живости характера в
первый месяц своей школьной жизни мальчик частенько шалил, но вскоре на стене их
класса появился здоровенный стенд, на котором были нарисованы имена всех
учеников, и напротив каждого имени было вычерчено три графы: "физическое
совершенство", "умственные способности" и "социальная адаптация". Ученики,
впрочем, называли их по-простому: "здоровье", "ум" и "дисциплина". В графах
начали проставлять баллы каждого ученика, снижая их за плохие оценки и
учительские замечания. Огинки быстро сумел сделать выводы. Он больше не нарушал
дисциплину, учился хоть и не лучше всех в классе, но вполне пристойно, при этом
соблюдал мальчишескую честь, в активисты не лез и к учителям не подлизывался.
Как и все мальчишки Аотингера - космических ворот Дениды, - он бредил полетами
на другие планеты, мог часами околачиваться поблизости от космодрома,
высматривая старт и посадку межпланетных кораблей и увлеченно наблюдая за
редкими прилетевшими в Аотингер инопланетянами. Подойти к ним ближе и попытаться
выпросить какой-нибудь сувенир Огинки не рисковал: за это снимали баллы по
дисциплине.
Когда Огинки исполнилось девять лет, папа с мамой родили ему младшего братика
Фарека, сейчас ему уже три года, он так забавно говорит, постоянно требует,
чтобы с ним играли, и вообще дома ходит за Огинки хвостиком. Еще у Огинки
имелась старшая сестра, но она была уже взрослой, завела свою семью и младшим
братцем не слишком-то интересовалась. Впрочем, мальчик был на нее не в обиде,
ему хватало любви родителей и того авторитета, что он заработал в школе среди
учителей и соучеников. Приятели его уважали, иногда беззлобно дразнили за
кудряшки и некий проявляемый им аристократизм, все вокруг были уверены, что уж
этот-то мальчик обязательно получит вакансию на жизнь. Впрочем, в первые
школьные годы все дети в его классе были оптимистично настроены относительно их
собственной судьбы: День Истины казался таким далеким, все еще можно было
изменить, например, перестать хулиганить, серьезно взяться за учебу, начать
заниматься спортом и поправить собственное здоровье.
В пятом классе все изменилось. Вчерашние шалуны и лентяи как-то сразу
посерьезнели, стали пай-мальчиками, принялись остервенело зубрить уроки, охотно
брались за любую общественную работу. Но иллюзии их быстро сходили на нет.
Вдруг выяснилось, что не освоенный за предыдущие годы учебный материал наскоком
не освоишь, привычка шкодить так сразу не сдавалась и время от времени
воплощалась в проступки, за которые учителя награждали замечаниями, спортивные
успехи не приходили, со здоровьем у большинства ребят тоже не все было ладно.
Шансы набрать нужную сумму баллов таяли на глазах. В классе стала явственно
сгущаться атмосфера зависти, вчерашние приятели отдалялись от Огинки, но он
старался себе не изменять и ни с кем не конфликтовать попусту. Экзамены по
итогам года окончательно развеяли надежды большинства ребят: оценки у многих
оказались хуже, чем они ожидали, до проходного балла, гарантирующего вакансию на
жизнь, им было уже не дотянуться, и на летние каникулы они разошлись в
настроении хуже некуда.
Ах, зачем он поехал в этот проклятый летний лагерь! Конечно, родители хотели
доставить ему удовольствие, которое он вполне заслужил своей напряженной учебой
и примерным поведением. Конечно, в этом лагере хватало развлечений на любой
вкус, и здесь можно было бы неплохо отдохнуть, если бы не одна проблема... Дело
в том, что с недавних пор Огинки стали тревожить какие-то странные ночные
фантазии, одновременно и стыдные, и сладкие. Временами они не давали ему
заснуть, но вскоре он инстинктивно нашел способ разряжаться... Увы, этот способ
проходил по разряду дурных привычек, и если бы Огинки застали за сим занятием, с
него неизбежно сняли бы 10 баллов. Дома можно было ничего не опасаться - не
станут же родители доносить на любимого сына! Иное дело в лагере. Там были
воспитатели, имевшие в отношении детей те же права, что и школьные учителя.
Огинки об этом знал, но решил, что если и возникнет у него в лагере такая
потребность, то ночью под одеялом все равно никто ничего не заметит. Увы, его
товарищи по палате оказались слишком наблюдательными.
В лагере Огинки неожиданно оказался в одной группе с одним из своих
одноклассников по имени Нагир. Мальчишка этот был серым, ничем не
примечательным, учился плохо и к данному моменту утратил всякие шансы получить
вакансию на жизнь. Огинки его не замечал, сам же Нагир, возможно из зависти,
уделял популярному однокласснику куда большее внимание.
Все случилось на пятнадцатый день пребывания в лагере. Вечером после отбоя,
укрывшись одеялом, Огинки мирно решал свои проблемы. Соседи по палате уже спали,
и ничто не предвещало опасности. Внезапно Огинки ощутил, как с него срывают
одеяло, одновременно зажегся свет, и прямо над головой загремел голос
воспитателя:
- Чем это ты здесь занимаешься?!!
Мужчина-воспитатель стоял рядом с кроватью Огинки и гневно взирал на мальчика.
Чуть в стороне Огинки заметил ухмыляющуюся рожу Нагира. Отпираться было