– Неведи забывают, что у ведьм свои сложности. – развела руками Люси. – Возможно, видят, что сами они работают и всё даётся им тяжёлым трудом и им кажется, что если ведьмы работают не так, как они – то значит, не работают вовсе. Они не понимают, что нам тоже не всё легко даётся и часто нужен отдых. И вообще, сколько дополнительных проблем возникает из-за этой проклятой тонкой душевной организации. Иногда мне кажется, лучше быть практичнее и приземлённее.
– Ага. Некоторые вещи будут гораааздо проще, если меньшее аспектов реальности учитывать. Тратя все силы в поле, наши, судя по всему, экономят остатки, ограничивая когнитивные функции. Какая-то познавательная лень. Хотя вот уж в чём-чём, а в отсутствии любопытства кантинских упрекнуть сложно. Запутаться можно в этом нашем национальном характере.
– И в лени кантинских упрекнуть сложно. – пожала плечами Люси. – Общепризнанно – самые трудолюбивые на материке. А тяжёлый характер некоторых индивидуумов нужен, вероятно, для того, чтобы их не сдувало порывистыми кантинскими ветрами.
– Это им льстят, потому что никто без поставок провианта остаться не хочет. А ветры в Кантине ещё не порывистые. Вот в Прайме просто сносит! И как только не сдувает эти их прекрасные изящные цветастые высокие домики. Ведьмы вообще могут себе позволить некоторые… вольности в отношениях с реальностью. – вновь завистливо вздохнула Амелия.
– Думаю, дело не только в ведовстве. Посмотри на Омилл. Здесь полно ведьм, но наши котти вполне себе однообразные и скучные. Даже росписи практически одинаковые. В этом плане Кантин, в котором нет ведьм, выглядит даже интереснее. Что кантинские и прекрасно умеют делать – так это уют и еду. Удобная одежда, добротные дома. Обожаю эти милые постройки, на крышах которых у всех свои сады и цветники. Милые огородики. Зачастую настоящие шедевры! А у кого-то дома и вовсе под садами и полями. Вышел с утра и ешь. Полное изобилие. Всё для людей. Нет сложностей с поиском работы, как здесь или в Прайме. Всё просто. Есть сад и поле для деятельности. Трудись – и будешь сыта. И ещё как сыта! Обалденная еда! Простая, без лишних заморочек, но, может, именно поэтому очень вкусная. Можно почувствовать вклад в блюдо каждого овоща и оценить привнесённый им акцент. Кантин – прекрасное место. Понимаю тех неведей, что отправляются туда за "романтикой простой жизни".
– Ох, а я этим уже наелась. Моя жизнь там никогда не была простой. Давай совсем меняться, если тебе там так нравится.
– Да кто ж меня надолго пустит, я же ведьма. Я и так изо всех сил стараюсь не показывать, чтобы не позорить тётю Фриду перед местными. Хотя, конечно, все и так знают. Но, надо отдать должное, родственные связи для ваших людей – святое. Потому, на меня даже косо никто не посмотрел, все знали, чья я племянница.
– Да уж. У нас все про всех знают. Спроси кого угодно про кого угодно – и досье будет объёмнее вашего участкового. Справочники, а не люди. Вести следствие с их помощью – одно удовольствие. В Кантине нет места тайнам. – хмыкнула Ами. – И нигде на материке нет счастья человекам. Тебя, ведьму, восхищает незамысловатое растительское существование, а мне, неведи, жуть как хочется быть ведьмой и жить где угодно, только не в Кантине.
– Ну почему. Я вполне себе счастлива здесь. И рада возможности иногда бывать в Кантине у тёти Фриды.
– Тогда я тебе завидую. Два раза.
Ами ещё раз поболтала жидкостью в сумке. Оставалось совсем немного. Глоточек вкусной радости за приятной беседой в невероятном омилльском грибном антураже.
– Не завидуй. – отмахнулась Люси. – Следуй по пути, в который веришь, делай, как чувствуешь. И у тебя всё получится. И завидовать некогда будет. А потом и нечему.
– Согласна. – кивнула Амелия. – Я… не хочу переделывать Кантин. Он и в самом деле по-своему мил. И я вижу, что остальным жить там уютно. Для меня что-то не сложилось. Я просто хочу найти и своё уютное место.
– Это прекрасно. Мне с уютным для меня местом просто как-то сразу повезло. Родиться в Омилле – всё равно что лужайку, где много ягод с ходу найти.
Люси блаженно широко зевнула, потянувшись.
– По домам? – уловив её элевую расслабленность, предложила Ами.
– Да. – широко улыбнулась та. – Мне надо собраться и подготовиться к путешествию.
Ами достала ветошку и принялась протирать свои питьевые ёмкости.
– Спасибо тебе за компанию! Как-то мы начали про работу и плавно сползли к загадкам материка. – поблагодарила она занятую тем же Люси. – Мне было приятно пообщаться с кем-то… не о погоде и урожае.
– Да, мне тоже. Погоди прощаться! – остановила та. – Я помогу найти тебе твой дом, который для тебя должна была выделить чиффская администрация. Надеюсь, Майло всё уладил.
– А, точно. – спохватилась Ами. – Что бы я без тебя делала?
– Где бы ты ночевала сегодня? – поинтересовалась Люси.
– В гостинице, я думаю. – ответила кантинка.
Служивые собрали вытертые кружки и мешочки в сумки и выдвинулись в сторону нового омилльского дома Ами. Последняя была тайно довольна быстро усвоенными ей здесь правилами уличного питания, что позволяло ей выглядеть практически омиллькой со всеми этими мешочками и кружкой в сумке.
Они шли мимо чудесных круглых котти с мягко сияющими ведьмическим светом окнами, на фоне чуть мерцающих и светящихся вдали грибов под вышедшими светилами, почему-то казавшимися сегодня крупнее, чем обычно. Нужно ли для счастья что-то большее? Наверное, да. Немного определённости по поводу грядущей трудовой деятельности Ами убавило бы нервозности.
Секретара. В голове не укладывается. Но сейчас ей совершенно не хотелось бы об этом думать. Просто идти по этим улицам и чувствовать, что так было всегда. И так будет всегда.
И вот кантинка уже сидела на наспех протёртом уголке кровати в своём служебном омилльском доме. Её собственном омилльском доме. Точнее, в месте, которое будет её домом на полцикла. Очень пыльном, кстати, месте, но чего было придираться. Сегодня привести в порядок прикроватный столик и сделать себе кровать. Пока что этого пространства хватит, чтобы разместиться. Остальное можно будет расчистить потом.
Плюсом омилльских домов было то, что в отличие от домов ветреного Кантина, с их массивными дверями и окнами, дверные проёмы котти тёплого равнинного Омилла лишь завешивались плотной дверной тканью, что обеспечивало постоянный приток свежего воздуха. И некоторого количества пыли. Простоявший столько времени неиспользованным, кантинский дом имел бы определённые свои запахи. И запахи живших здесь. Омилльские нежилые помещения пахли лишь пылью, землёй и глиной.
Амелия отодвинула тяжёлую заслонку водопровода и залипла на том, как потихоньку прибывает наполняющая чашу вода. Почему она никогда не переливается через край? И откуда берётся? Любопытно. Нужно будет как-нибудь на досуге заинтересоваться устройством местного водопровода. У себя в Кантине воду в дом они носили из искусственных озёр, вырытых по всему городу, которые наполнялись дождём или из естественного озера за городом, если дождей очень долго не было. Или собирали дождевую, по трубам стекавшую с крыши прямо в ёмкость в доме.
Ами нашла среди вещей подходящую для уборки ткань. Ту, которую она брала с собой, чтобы на привалах не сидеть на земле. Оставалось надеяться, что в ближайшее время ей не придётся отправляться в путь и делать там привалы, и что до этого она успеет купить новую. Лучше бы, конечно, купить заранее. Странная эта авантюра. Какая из неё секретара. Зачем она это всё затеяла?
Мысли думаются, а пыль в это время протирается. Очень удобно. Протерев тумбу, лежак и пол вокруг них, она вывалила содержимое походной сумки на половину кровати. Продукты. Одежда. Предметы гигиены. Надо где-то всё это разложить… Надо достать мешки. Бельевые и вещевые. И жить будет уже полегче. Только вот… Стоит ли наводить порядок? Стоит ли всё это раскладывать? Стоит ли пытаться обустроиться?
В любом случае стоит. Люси за один свет не метнётся в Кантин – обратно, даже если у Ами ничего не будет получаться, здесь придётся подзадержаться в любом случае. И это – замечательно. Приборке – быть.
Только завтра-завтра не сегодня. Сегодня она устала с дороги и после длинного света. И остатки эля в организме уже тянут спать.
Она на ощупь нашла и дёрнула из кучки косметический мешочек с зубной лентой. При этом на пол со шлепком вывалился ещё какой-то мешочек, зловредно растеряв по полу часть своего содержимого. Этого ещё не хватало. В послезакатной полутьме было плохо видно. Надо ли собирать? Надо. А то растопчется. Ами отлично видела в темноте, но дополнительный источник света сейчас в самом деле не помешал бы.
Как бы сделать здесь немного светлее? Здесь есть светильник. Но ведьмический. Для Ами толку от него ноль, зажечь его она всё равно не сможет.
В окно заглядывало одно из послезакатных светил, заливая комнату мягким чарующим голубовато-фиолетовым светом. Очень красиво. Но для аминых целей сейчас подходит не очень хорошо… Что бы…
…На улице! Уличные лампы уже работают! Можно попробовать стянуть один, а потом вернуть на место. Противозаконные действия представительницы сил порядка.
Ну. Ну и что. Она же не насовсем. Подсветит себе и найдёт место, где оптимально будет пока что положить важные вещи, протрёт там пыль, соберёт с пола ту дрянь, что ей на радость сейчас туда свалилась, умоется, почистит зубы и вернёт светильник на место.
Ами вышла и, изо всех сил заглушая голос совести, отправилась к палке с ближайшими светильниками. На рогатине их висело три.
«Хватай любой, прячь под драпировку и иди, пока никто не видит.»
Подожди.
У неё никогда не было возможности разглядеть уличные светильники получше. Как они работают? Что внутри? Их ходят и зажигают? Или они зажигаются сами? Если бы зажигались сами, наверное, и в домах было что-то подобное, само по себе начинающее освещать помещение вечером. Было бы удобно… По крайней мере Ами, не умеющей обращаться с ведьмическими светильниками, было бы удобно точно.
Она внимательно присмотрелась к прозрачным глиняным кружкам на верёвочках. Они мерцали, выдавая голубоватое, травяного цвета свечение. Что внутри? Растения. Ух ты. Они все… разные! Внутри одной лампы находилась группка сияющих грибов с круглыми шляпками.
«Тусовщики.» – усмехнулась Ами.
В другой проживал светящийся мох… Да, похоже на мох. С маленькими цветочками. В третьей обитал цветок с остренькими мерцающими листьями. В домашних лампах такой красоты не было. Возможно потому, что эти растения не могли жить и аккумулировать солнечную энергию в помещении под крышей. Ами и сама бы спятила весь свет сидеть где-то без солнца. Даже если там есть окна. Интересно, это растения из местного леса или специально выведенные? Почему они живут в кружках, когда логичнее было бы сделать из них светящиеся грядки? Столько вопросов. И некогда размышлять. Ами ещё раз осмотрела кружки и выбрала грибы.
«Простите, друзья. Клянусь, до утра я верну вас обратно.»
Вынужденная нарушительница сняла выбранную кружку с ветки рогатины, спрятала под драпировку и отправилась обратно в дом.
«Так-то лучше.»
Она повесила светильник на первый найденный на стене крючок. Теперь можно всё рассмотреть. Итак. Кто хулиганит и шлёпается об пол?
Материны карты. Ами со вздохом собрала кусочки. Помялись. Но им уже не страшно. После того, что с ними произошло, им уже вообще нечего бояться. Разорванные карты и эонно потерянная Ами. Два неугодных материных детища.
Ами опустилась на свободную от вещей половину ещё не застеленного, кстати, лежака и положила кусочки их на колени, аккуратно расправляя.
…Нежелательные воспоминания о прошлой жизни. Такие неровные края и такие маленькие фрагменты. Можно ли их объединить?
Всё было еле видно тогда. В сарае было темновато, смотреть и читать можно было только у приоткрытой двери или щели в окне. Иначе мать заметила бы и опять задала ей трёпку. Уговорить вынести из заключения удалось только пару словарей. При условии, что они не попадутся матери на глаза и не покинут аминой комнаты.
Ами уже не помнит, как выглядела изначально материна карта.
И не знает, какой была её мать до того, как осела в Кантине. То угрюмое существо, которое она знала, было не способно создать что-то подобное. Даже помыслить о том, что нужно куда-то отправиться создавать что-то подобное. Она практически не выходила из дома, шарахаясь от малейшей тени, сквозняка, шума. И только по косвенным признакам можно было заключить, что заметки принадлежали ей или имели для неё ценность. Эти вспышки агрессии не могли врать.
Зато сама она могла. Есть вероятность, что Ами сделала поспешные выводы на основе того, что имена матери и авторки – бродяжки совпадали. Может, самозванка, которую она знала, никогда и не была Иветт Беспокойной, а только выдавала себя за неё. Это бы многое объясняло.
Ами выбрала среди фрагментов что-то знакомое и положила поверх остальных. Жаль, сама она материк изучила, мягко говоря, не весь. Но хоть больше, чем только Кантин. Кстати, вот он. Она положила его в центре лежака.
С той стороны будет Прайм. На горе. Праймский маяк-ориентир для путников. Как умилительно похоже нарисовано. Это было любимое место на карте для Ами. Да и в городе, пожалуй, тоже. Разорванный пополам королевский дворец. Это же сколько силы и злости надо иметь, чтобы так порвать прочную ткань.
Академия ОСД. Там, за ней, чуть подальше, есть чудесный ресторанчик, вкус его коронного овощного супа со специями Ами могла, кажется, и сейчас почувствовать во рту. Если бы это была её карта, она бы обязательно добавила этот ресторан. И не только. Она вообще бы сделала карту с ресторанами, парками и всякими диковинами. Для таких же любопытных обжор, как она сама.
А вот здесь можно положить Омилл. Чуть подальше. Ещё несколько красивых кусочков. Так же искусно изображённые грибы-ориентиры, котти, лес и священная гора – родной город Иветт разрисовала во всех подробностях. И снова оборванный край. Лес где-то тут. Или тут? Большое озеро. Нет, наверное, оно вообще не отсюда. Но, это всё можно разузнать, побродив по округе. При условии, конечно, что она тут задержится.
А вот где-то там – горы и Зет в них. Насколько далеко это? Что лежит по дороге к ним? Хотела бы она когда-нибудь увидеть всё сама. Вот это, наверное, Лим. Она не знает, где Лим. Пусть будет здесь. Чудные значки на круглых холмиках, немного похожих на котти… и на заросшие холмики. Вероятно, тоже дома? Про Лим очень мало сведений вообще на материке. И практически нет никаких в Кантине. По крайней мере, в общем доступе. Почему-то. И мать ничего так и не рассказала. Лиманские проживают достаточно уединённо, далеко от остальных городов. Лим не закрыт, как Йулль, но вместе с тем практической пользы для остальных городов, видимо, не представляет. Потому и контакты минимальны. По карте видно, что само поселение небольшое. Даже городом трудно назвать – тонкий ободок полукругом вокруг озера.
Вот ещё, вроде, подходящий кусочек. Два. Он разорван на две части и рядом что-то… это… опять озеро? Как оно расположено? Вот так? Или нет, так. Всё искорёжено и затёрто. Где-то здесь, по слухам, рядом есть океан. На него можно посмотреть вблизи. Должно быть, зрелище фантастическое. Если уж с праймской горы – то есть, сильно издалека, он выглядит более чем впечатляюще. Увидеть, понюхать и потрогать океан. Сможет ли когда-нибудь? Или так и умрёт, ни разу его не увидев?
Она вернулась увлажнившимися глазами к уцелевшим фрагментам Лима. Эти значки невероятно прекрасные и так и притягивают взгляд. И… не отпускают.
Ами залюбовалась ими. Холодный шепоток пробежал по её затылку. Она встряхнулась, отвела взгляд и перевела его на противоположную сторону материка за Кантином. Холмы. Холмы и много цветов. Амелия сама любила ходить к краю горы смотреть на пустоши. Говорили, в тех местах можно было встретить эльф и гномов, но Ами никто из лукавого народа не попадался.
За холмами – пустой круг. Спросив про него, можно было наблюдать сплёвывающую с горьким выражением лица мать. Роковое место. Загадка. Тайна, затащившая мать в Кантин и удерживавшая там какое-то время. И сломавшая в итоге ей жизнь. Непонятно, были ли пустые пятна вокруг результатом вандальскими действиями самой матери в отношении своего детища или сразу не нанесёнными. Эта часть была изрядно потёртой и пострадала больше всех.