Высокопарным ублюдкам голубых кровей этого не дано понять. Вот и основное кастовое различие. Впоследствии старого генерального прокурора сменил новый и амнистировал ряд заключенных с особого разрешения вышестоящих. Естественно, выпустили всевозможную грязь, кроме тех, кто осмелился пойти против режима. Но показательная демонстрация милосердия принесла желанную свободу.
Отказавшись от добавки, контрабандист провел в заведении еще несколько часов. Самая неразумная трата времени. Но чем еще заниматься, когда проблема накладывается одна на другую и рождает громадный комок? Очевидно: напиться до беспамятства либо же уйти в себя. Завибрировавший телефон отвлек от размышлений. Голова раскалывалась, отвечать не хотелось. Все равно у него потребуют денег, которых нет. Так зачем лишний раз расстраиваться или придумывать очередные оправдания?
Но рука предательски потянулась к несмолкающей трубке. Номер неизвестен. Значит, не все так плохо. Наверняка кто-то ошибся. Прислонив экран к уху, Гудвин, до этого двигавший пустой стакан по столешнице, резко замер и напрягся. До боли знакомый голос поприветствовал его, назвав по фамилии.
Какая неожиданность. Сама Королева снизошла до простых смертных.
— Вы звоните с какой-то целью? Или решили поглумиться надо мной во второй раз? — гордость, увы, не сочеталась с любопытством, а перевешивала его. Первоначальное желание казаться равнодушным не нашло поддержки у разума.
— Не обижайтесь, меня отвлекла важная встреча с одним человеком. Но мне рассказали о вашей неувязке с таможней, — неувязка? Да это верный путь к гребаному разорению! Но выражать истинные эмоции не хотелось. Ему почему-то казалось, что на губах собеседницы уже взыграла триумфальная усмешка. — Думаю, что смогу вам помочь. В таких прискорбных обстоятельствах может выручить лишь один человек. К счастью, я с ним знакома.
— Вы с ним тоже спите? — несмотря на острую необходимость в помощи, Себастьян не мог просто так избавиться от привычной иронии.
— Как грубо, — констатировала женщина, впрочем, без намека на обиду. — Забейте его имя в Гугл и внимательно рассмотрите картинки. Неужели вы настолько плохого обо мне мнения? Но он свое дело знает. И, к тому же, должен мне.
— Половина города может этим похвастаться. Чем он лучше? — имя спасителя, прозвучавшее из другого конца провода, произвело должный эффект. Закашлявшись, преступник прочистил горло и жестом заказал еще один напиток. — Признаться, Вы застали меня врасплох.
— В этом заключался весь смысл. Запишите номер телефона и скажите, что Вы от меня. Думаю, Вам не откажут в помощи.
— Мы еще встретимся? — напоследок поинтересовался мужчина, закончив писать на салфетке. Все еще надеясь на положительный ответ, он принимал затянувшееся молчание за раздумья.
— Доброй ночи, мистер Гудвин, — на этом разговор прервался, оставив после себя противоречивые чувства.
Последующие два часа прошли в немом созерцании посетителей. К ночи тут собирается весь цвет нации, иллюстрирующий представителей власти всей Республики. Льстецы, подхалимы, шестерки и лакеи с претензией на всемогущество. Каждый считал себя важным и нужным, чье ценное мнение и высказывание вывешивали на громадных билбордах посреди улицы. Чем-то вся эта система напоминала муравейник. Отлаженный механизм, где у каждого своя роль.
Наемники, открытые сторонники президента, скрытые противники нынешней администрации — обычные марионетки. Кто-то менее опасен или умен, а кто-то прогрессирует и взбирается по шаткой лестнице успеха. И в центре всего этого находился маленький человечек, зарабатывавший на жизнь растаможкой сигарет и обменом валюты.
По крайней мере, это одни из самых честных профессий в этой стране.
— Парень, ты даже не представляешься, во что ввязался, — грузное тело, опустившееся на соседний стул, еле нашло в себе силы сделать заказ. Глядя на него, Гудвин испытал неподдельное презрение. Что-то порочное таилось в мужском лице, заплывшем жиром. — Это не бал-маскарад, где каждый носит маску наигранной учтивости, а сам норовит вогнать тебе нож в брюхо. Нет, это настоящий котел. — точно неизвестно, к кому обращался полупьяный незнакомец, смотревший в пустоту. — Все они — безбожники. Прими это. Ведь ты никогда не узнаешь, что рядом с тобой сидит психопат. Никогда не узнаешь, что рядом убийца. Ты и половины не знаешь. — наконец, повернув массивную голову, клиент оголил ряд желтоватых зубов с серебряными вставками.
— Нет, они полностью оправдывают свое название. Свора. Свора псов. Но это не те собаки, которых мы привыкли чесать за ухом и кормить с рук. — Себастьян насторожился. Чтобы не выдать беспокойства, он достал сигарету и закурил, прислушиваясь. — Не благородные овчарки, не гордые доги и не напыщенные доберманы. Нет, это сорвавшиеся с цепи демоны. Они видят тебя насквозь. Говорят, они могут почувствовать твои намерения. Не жди от них милосердия. Эти твари разорвут тебе горло, обглодают твои кости, вылижут всю твою кровь. Они выпотрошат тебя, устроят драку за органы, прожуют их и выблюют. Ведь они чувствуют твой страх. — получив рюмку непонятной жидкости подозрительного цвета, безумец прервал монолог. Ему потребовалась минута, чтобы прийти в себя и продолжить: — Никогда не смотри им в глаза. Особенно Ей. — мобильный телефон снова зажужжал.
До этого позвонив долгожданному благодетелю, Гудвин прослушал автоответчик два раза, после чего сдался и отложил намеченный разговор до завтра. Но ему перезвонили. Заметив это, безымянный пьяница усмехнулся.
— Я хотел предупредить тебя, чтобы ты держался подальше от нас. Но, теперь, судя по всему, ты стал одним из них.
Комментарий к Среди каннибалов
Глава получилась довольной маленькой, не особо насыщенной и довольно непонятной, так как писалась много месяцев назад. В данный момент сюжет продуман, персонажи доработаны, а действия прописаны на много глав вперед. Но вступление, пусть и довольно спорное, должно быть. )
========== Добро пожаловать в Рай ==========
Как же я должен умереть,
Если существует лишь один способ прожить жизнь?
И любовь в твоем взгляде,
Которую ты не собиралась дарить
И тебя заставили отвернуться.
Что мне на это сказать?
А ты говоришь, что
Мы уже никогда не вернемся.
Что мне сказать на это?
Civil Twilight — How am I Supposed to Die.
Он не сдерживал стоны, не позволял себе упустить неимоверное блаженство. Впиваясь зубами в тонкую шею, мужчина издавал утробное рычание, напоминая дикого зверя. Некогда размеренные движения превратились в резкие, неконтролируемые толчки. Но этого было мало. После укусов он заботливо зализывал оставшиеся следы. Метки. Ближайшие несколько дней гордая Королева не сможет смотреть на себя в зеркало без ненависти и обжигающего желания.
Улыбнувшись от осознания собственного мнимого величия, Кардинал пресек все попытки жертвы избежать поцелуев. Он заставлял ее не только прочувствовать близость, но и сохранить зрительный контакт. Вдыхая аромат лавандового шампуня, исходящий от пышных темно-коричневых волос, он едва подавлял триумфальный смешок.
Как прекрасно, когда ты можешь просто прийти и взять то, что принадлежит тебе по праву. Это ни с чем несравнимое чувство принадлежности к богам. Рай чересчур близко. С ней. Самой красивой, невероятной, восхитительной женщиной. Теперь у него есть все: власть, деньги и любовь. Троица, помогающая выжить и в полной мере насладиться жизнью.
И плевать, что все вышеперечисленное является бутафорией, иллюзией могущества.
Все произошло слишком быстро: заявившись без предупреждения, Волкер моментально ринулся на второй этаж, ворвался в кабинет и овладел изумленной хозяйкой клуба. Как бы там ни было, но она не сопротивлялась. Правила игры знали все. Сорвав пальто с непрошеного гостя, Виктория не стала затягивать и сразу же потянула его к столу.
Звериная страсть овладевала обоими на короткий промежуток времени. Потом возобновлялись деловые политические отношения. Но маска могла спасть в любой миг. Холодная ладонь легла на слегка выгнутую спину, ощущая выступивший на коже пот. Обстановка накалялась, становилось невыносимо жарко.
Огромный кабинетный стол сдвинулся на пару сантиметров, явно оцарапав паркет. Оставил свежие полоски на месте старых. Облизнувшись, Советник склонил голову в надежде получить поцелуй, но строптивица уклонилась. Тогда он причинил ей боль, от которой пришлось сжать зубы до скрежета. Она пообещала себе, что никогда не закричит, не проявит подлинных эмоций и не произнесет его проклятое имя.
Хищник мог спокойно измываться над ее телом, но потемки души останутся в недосягаемости. Для него этого недостаточно. Усилившийся темп намекал на долгожданный финал. Последний толчок принес с собой электрический разряд, пронзивший позвоночник и вынудивший задержать дыхание. Прижавшись взмокшим лбом к оголенной женской груди, Мануэль сделал глубокий вдох.
Никто из них не произнес ни слова. Очередной негласный закон, установленный давным-давно. Но изредка, будучи в хорошем настроении, любовник мог нашептывать неразборчивые фразы. Это в какой-то степени возбуждало, если брать во внимание тот факт, что женщина не отвечала. Иначе проявление слабости можно засчитать как проигрыш.
Кто-то из них двоих рано или поздно выйдет победителем из длительной борьбы за господство над разумом другого. Волкер льстил себя мыслью, что добьется расположения Королевы через постель или хотя бы ковер в комнате. Но тщетно: их встречи больше напоминали мимолетное увлечение, или хотели таковыми казаться.
Отдышавшись, мужчина, в качестве наказания за сегодняшнее равнодушие, резко отпрянул назад. Маргулис ахнула, при этом впившись пальцами в деревянную поверхность. Прическа, внешний вид, самоуважение — все это безбожно испортилось в горячности. Несмотря на откровенное презрение к самому худшему представителю рода человеческого, она признавала его мужскую силу.
Но поддаваться на сладостные увещевания не собиралась. Прошло три года с тех пор, как они стали близки. Волкер, входящий в ближайшее окружение Президента и пользующийся неограниченными благами, прибегал к разным маневрам, чтобы завладеть вниманием роковой женщины. В конце концов, получив множество отказов, он оправдал свое звание лучшего интригана Республики.
Застегнув штаны, Арман принялся расхаживать по комнате, дабы успокоиться. Растянутый галстук нервировал горло, а промокшая от пота голубая рубашка прилипла к телу. Пригладив темные волосы, мужчина приложил кулак к губам и слегка прикусил пальцы зубами. Стадия задумчивости. В этот момент его безжизненные голубые глаза с сероватым отливом изучали женский профиль.
В какой-то степени ему даже нравился такой первобытно-примитивный секс.
Они познакомились больше десяти лет назад, на одном из бесполезных благотворительных вечеров. Стремительно пробиваясь на поверхность, к верхушке пищевой цепочки, будущий Регент предстал во всей своей красе, затмив неприглядных плешивых демагогов. Блистая интеллектом, поддерживая светские беседы и расхваливая нынешнюю государственную политику, юноша легко завел нужные знакомства. Никто не подозревал о пороках, затаившихся под несокрушимым обаянием.
Внезапно повисшая гробовая тишина смутила присутствующих. Невзрачная машина подъехала к парковке, задняя дверь приоткрылась и явила обществу истинную повелительницу. Изысканная в деталях, утонченная в движениях и исключительная в вежливости. Она произвела фурор, стала едва ли не самой обсуждаемой фигурой в Столице. Вдова бывшего дипломата решила вернуться домой.
Интересный поворот событий.
Поравнявшись с женщиной, облокотившейся о стол, Кардинал блаженно улыбнулся одной из своих редчайших удовлетворенных улыбок. Ему нравилось контролировать ситуацию, но ничто не могло доставить такого удовольствия, как власть над ней. Единоличная, всеобъемлющая. Она находилась в невыгодном положении: зажата между мебелью и его разгоряченным телом. Идеально.
— Так мы договорились? — первой нарушила затянувшееся молчание Виктория, при этом извлекая из лежавшей рядом пачки сигарету. Мальборо. Какая расточительность — думать о делах после такой упоительной сцены. Пустая трата положительных эмоций.
— О чем? — изобразив удивление, Волкер поймал на себе пронзительный взгляд. Недобрый, почти уничтожающий. Но такое, как правило, действует лишь на инфантильных мальчишек и импотентов. — Знаешь, в чем твоя основная проблема, Виктория? — приникнув к нежной мочке уха, Советник аккуратно прикусил ее. Невзирая на слабые протесты, он продолжил шептать: — Ты слишком глубоко во все погружаешься. Прошлое не вернуть, сколько бы врагов ты не похоронила заживо. — обвив крепкую шею рукой, Маргулис не сразу поняла, что ее партнер немного отпрянул, после чего без колебаний вытащил сигарету из ее рта и затянулся сам. — К тому же, какой смысл бессмертия, если маленькие радости жизни тебе недоступны?
— О, ты читал одну из наших книг? Похвально, — пытаясь унять бешеное сердцебиение, изнуренная правительница клана все еще находила силы на язвительность. — Но отсутствие явных врагов у тебя наводит на мысль о том, что ты пренебрегаешь своей же доктриной.
— Ты слышала любопытную строчку из одной старой песенки? — невзначай поинтересовался политик, прежде чем подошел к макету Города, стоявшему на тумбе, и взял в руки человеческую фигурку. Крошечную, хрупкую, совершенно никчемную детальку в проекции вселенной. Осталось подвязать ниточки и подвесить на высокое здание Ратуши. — Город как пирамидка из колечек. Каждый человечек в нем наполовинку искалечен.
— И ты тоже? — протянула Королева с толикой насмешки, а затем вновь потянулась к пачке. Арман мгновенно сократил расстояние между ними и выдохнул сигаретный дым в лицо собеседницы.
— А ты? — вопросом на вопрос. Вполне в его стиле. Истинный политик. — Наши головокружительные карьеры начались почти одновременно. Чертова дюжина лет минула, а ты все еще держишься на плаву. Поразительно. Но, разреши спросить, ты не устаешь? Не хочешь отдохнуть?
— И позволить тебе разрушить то, что создавалось годами? — выпрямившись, Перри стояла вровень со своим многолетним мучителем. Персональным демоном. Посягнувшим на ее империю. — Но я обещаю взять себе отпуск, когда узнаю, что ты благополучно горишь в Аду.
— Не переживай, мы попадем туда вместе. Куда ты, туда и я, не так ли? — улыбка, напоминающая оскал, проявилась на внешне притягательном лице с легкой щетиной. Плутоватые глаза с извечной, неугасаемой искоркой сузились, а зрачки расширились. Образовавшаяся черная пустота угнетала, особенно в ледяном обрамлении. — К слову, услуга за услугу. Я решу твою проблему, потрачу время, немного унижусь перед вышестоящим, а взамен ты посетишь со мной одно важное мероприятие.
— Я думала, мы уже рассчитались, — возмутилась Маргулис, впрочем, без особого энтузиазма. Ультиматум вполне справедлив, а договоренность — превыше любых облигаций.
— Наша связь, как валюта, давно перестала котироваться, — Виктория почувствовала раздражение. И за менее безобидные реплики она могла отвесить пощечину или прилюдно унизить. Но в данном случае речь шла о сложном балансе сил и шатком равновесии. — Я поражаюсь твоей стойкости: ты готова на все ради собственных людей. Средневековая преданность, апогей рыцарства и коварства.
— Примечательной исторической фигурой того времени являлся герцог Ришелье, — несмотря на острый ум, он, как и большинство мужчин, легко поддавался лести. Но не следовало усердствовать.
— Принцип национального интереса, да? Помню, — Мануэль с полминуты рассматривал висящий на стене портрет. Фыркнув от нескрываемого пренебрежения, он развернулся. — Жаль, что ты так и не приняла мое предложение. В таком случае тебе бы не пришлось оставаться здесь одной, в этом мрачном месте, которое вы называете домом.
Возвысившийся Советник несколько раз предлагал вдове восполнить потерю мужа. Политическая выгода подобного союза могла соперничать лишь с одиозностью самой идеи. Какие бы заголовки ждали Республику: «Королева и Кардинал». Жадные до сенсаций писаки сгустили бы краски, телевидение вовсю крутило трехчасовые эфиры, а телефон бы разрывался от нескончаемого потока звонков с пожеланиями счастья. Но за всем этим крылся древний как мир мотив — приближение к всевластию.