- Но Вы обещаете, что не будете вмешиваться в процесс, требовать результаты и снимать показатели вперёд лаборантов?
- Обещаю. Я всё ж таки понимаю, что моё время прошло. Я просто хочу видеть.
Дядя с кем-то связался по коммуникатору.
- Когда у Вас испытание?.. Это точно?.. Ну, смотрите там, чтоб всё было в лучшем виде: к вам господин Ошуро придёт. Если что изменится, сообщите мне.
Врач прожгла меня взглядом, полным ненависти, а охранник, проходя мимо, чуть слышно шепнул: "Спасибо!" - после чего сел в машину на переднее сиденье, лишив возможности спросить, а за что, собственно?
Мы вернулись к административному корпусу, куда уже приехал Генрих. Он поспешил ко мне, от торопливости заметно припадая на левую ногу.
- Генрих, ты почему без палки? - Возмутилась тётя Кори.
- Да забыл я её в кабинете, а после испытаний не успел за ней вернуться, сразу сюда поехал. Да ничего страшного.
- Ничего страшного? Опять ногу перетрудить хочешь?
- Да всё нормально, и не болит почти. И вообще, дай мне с сестрой поздороваться!
Мы обнялись, наплевав на приличия: космолётчикам многое прощается.
Позже мы устроились в дядином кабинете, только заперлись изнутри, чтоб никто не помешал. Опустив долгое вступление, я спросила их прямо:
- Скажите мне, зачем ГК поднимает цены?
- Ты что, только из-за этого прилетела? - Уточнил Генрих.
- Из-за этого мой капитан встречается здесь с другими капитанами. А я вот заглянула домой, чтоб узнать из первоисточника, что за блажь шибанула деда.
- А никто толком не знает. Финансово-аналитический отдел дал отчёт, что можно получить дополнительные деньги, если повысить стоимость пользования гиперпорталами для коммерческих (пассажирских, туристических и грузовых) кораблей.
- А в том отчёте учтены те, кто не смогут заплатить вовсе?
- Там есть какой-то процент отсева, но прибыль перекрывает убытки от него, новые цены специально так рассчитаны, чтобы перекрыть потери.
- Погодите. Вольные капитаны и маленькие транспортные и курьерские фирмы просто разорятся. Это ни какой-то процент. Это огромный сектор бизнеса. И не только бизнеса. Генрих, ты же не можешь это не понимать! Надо объяснить деду...
- Ты думаешь, мы тут из любви к науке безвылазно живём? - Перебил меня дядя. - Отец не любит тех, кто с ним не согласен.
- Всё равно не понимаю. Мы что, на грани разорения? Зачем ему эти деньги? Даже если бы он решил в большую политику влезть, он бы всех конкурентов скупил, причём, не затрагивая основные активы. Зачем?
- Точно не знаем, но есть версия: нужно обновить маяки. Генрих со мной согласен, говорит, что время их службы прошло. А поскольку исследованный космос расширился, да и кораблей стало больше, маяки нужны мощнее, долговечнее... Новые маяки пока разрабатываются, думаю, только поэтому дед ещё не прижал министерство: деньги ему понадобятся непосредственно на установку.
Вот так да... С маяками в последнее время всё чаще и чаще творились мелкие странности. То есть мы-то странности списывали на недостатки нашего оборудования, но если дело и впрямь в маяках, менять их надо срочно, в течение двух-трёх лет. И в первую очередь те, которые вещают в гипер. Такие расходы бюджетом компании точно не предусмотрены.
Тогда объяснима сверхсекретность проекта: никто не должен догадаться, зачем нужны деньги, ведь стоит лишь заподозрить нестабильность в работе маяков - и на претензионный отдел свалится грузовик страховых исков. Если корабль не прилетит к месту назначения, и обломки не найдут, доказать, что проблем в гипере у него не было, станет невозможно. Такие претензии наши юристы пока в два счёта закрывают: требуют доказательства, что именно по вине работы гипер-портала корабль пропал. Поскольку таких доказательств у истцов нет, сбоев в работе портала у нас не зафиксировано, то претензия считается необоснованной. Как только слух о маяках хоть как-то просочится в мир, никто не станет смотреть на протокол работы порталов: маяки неисправны. И уже не будет иметь значения, что маяки на гиперпрыжок не влияют, они нам нужны, когда мы портал ищем в нашем пространстве, а в гипере всегда идём по расчетам - традиция с давних времён, когда маяков не существовало. Ещё с маяков хорошо снимать данные о состоянии на выходе, не летают ли там, скажем, случайные метеориты или шальные гонщики...
Заковыристая проблемка. Дурость старого маразматика - одно, а просчитанный ход в сложном проекте - совсем другое. Отсюда вопрос: как быть лично мне? Деньги деду нужны, тут не поспоришь. Да и работающие маяки лучше сломанных. Но слишком многие завязаны на доступный гипер. Закрой доступ к нему, и будет беда, куда более серьёзная, чем страховые иски. Жуткая мысль с точки зрения Крома. И вполне нормальная для простого космолётчика-вольника.
- А что говорит министерство космического сообщения?
- Министерство говорит только то, что велит ему ГК, - вздохнул дядя. - Даже странно, что пока они сопротивляются.
- А может и не странно: у них же кроме "Гипер-космоса" ещё весь обитаемый космос внимания требует... Вы поможете мне встретиться с министром? Завтра. Или сегодня, если для него не поздно.
- Для него - не поздно, а тебе пора спать, - заявил Генрих. - Я велел приготовить номер в гостинице. Ты же, небось, вторые стуки на ногах?
- Ты как определил?
- Да посчитал. Ты ведь не сразу, как вы прибыли, на планету полетела? Значит, причальная вахта плюс часов шесть на станции. Потом пока домой зашла, пока то да сё. Ну, и сюда добирались не меньше трёх часов. Так что ты сейчас пойдёшь спать, а мы подумаем насчёт министра.
- Дед не простит, - вдруг выдала тётя Кори.
- Я знаю. Поэтому на встречу поеду одна. Так лучше! - Оборвала я возражения. - Вы нужны здесь, а я и так болтаюсь на окраине космоса, где моя семейственность никого не волнует.
- Но что ты можешь сказать такого, что бы министр сам не знал? - Спросил Генрих. - Про разорение вольных капитанов и про новые колонии, остающиеся практически без связи с внешним миром, он всё уже посчитал намного лучше тебя. - Всё-таки космолётчикам не нужны слова, чтобы понимать друг друга. Действительно, какие бы ещё доводы я могла привести министру, кроме близких и понятных мне? Только брат мой был гонщиком, а я была и есть торговец, так что знаю и другие стороны нашей реальности:
- Я предложу ему дать деду взятку. В виде заказа на замену маяков!
Моя идея понравилась министру. Новые маяки стоили хоть и дорого, но дешевле социальных и экономических последствий разрушения существующего порядка в космосе. Ещё одна выгода для государства нашлась в том, что, оплачивая хотя бы часть их стоимости, оно получало право напихать в эти маяки массу следяще-сигнальной аппаратуры для нужд военных, спасателей и учёных. Мне же показалось, что дело не в аппаратуре и не в порядке, а просто в желании поставить на место зарвавшегося деда, который забыл, что космос - это не только гипер-порталы, но ещё и люди, которые от порталов зависят.
Увы, сразу выяснить судьбу идеи мне не пришлось: её должны были сначала обдумать и просчитать, но в успехе я не сомневалась. Лишь спустя год по государственному каналу выступил министр с опровержением слухов о повышении цен на пользование гипер-порталами. Красиво говорил, убедительно. Потом ещё убедительней говорил пресс-секретарь "Гипер-космоса", совсем молоденький, но очень обаятельный Кром.
Мне осталось дождаться решения деда о моей собственной судьбе. Дед затягивать с делами, особенно личными, не любил, но меня ведь надо было поймать, а обитаемый космос велик, и мы часто сами не знаем, где окажемся завтра. Всё же через два месяца меня настигла его воля в лице Генриха Крома, бывшего гонщика и действующего капитана "Полярной звезды". Он вышел на связь, попросил разрешения подняться на борт, чтобы передать личное послание члену экипажа. Я бы предпочла сама перейти к нему, но традиции нерушимы: тебе надо, ты и приходи.
Капитан разрешил мне занять кают-компанию, всё-таки не абы кого принимаю, и очень удивился, когда я попросила его и своего непосредственного начальника присутствовать при разговоре. Увидев Генриха, я поняла, что не ошиблась: обычно улыбчивый и открытый, сейчас он был хмурый и какой-то тёмный. И ещё он не прятал глаза, он их просто загерметизировал наглухо, мне даже страшно было представить, что прячется за их тяжёлой пустотой.
Я молча провела его в кают-компанию и представила своим командирам. Генрих в знак приветствия кивнул и, не затягивая с вестями, сказал им:
- Спасибо, что согласились присутствовать. Я должен вручить официальное извещение, вы готовы засвидетельствовать передачу?
Капитан с навигатором напряжённо переглянулись, но согласились.
Генрих открыл папку и вытащил лист бумаги.
- Здесь официальное заявление Джейсона Крома о том, что у него больше нет внучки Вероники Грино, и что госпожа Вероника Грино и её потомки отныне никогда не войдут в семью Кром, о чём он, Джейсон Кром, находясь в здравом уме и трезвой памяти, указал в завещании. - Генрих перевёл дыхание и достал второй лист. - Здесь выписка из завещания господина Крома. Согласно его последней воле, госпожа Вероника Грино, его бывшая внучка, лишается наследства. Так же он завещает свои детям, дабы выполнили они его волю и передали её своим потомкам: что никогда ни госпожа Вероника Грино, ни её дети, не могут получить в наследство ничего, что принадлежало бы семье Кром от личных вещей членов семьи до доли собственности в компании. Более того, ни сама госпожа Грино, ни её потомки не могут работать в компании "Гипер-Космос", а так же не могут работать на членов семьи в деятельности вне компании. Последняя воля Джейсона Крома должна исполняться неукоснительно, ограничения времени действия она не имеет. Тот из его потомков, кто нарушит данные условия, так же должен быть изгнан из семьи. Поскольку решение Джейсона Крома в отношении Вероники Гримо доведено до её сведения, присутствие её на оглашение завещания в будущем семья считает неуместным. Здесь, - Генрих положил на стол инфо-карту, - электронная копия документов. Прости, Вероника.
Мои командиры потрясённо молчали. Мой брат тоже молчал, только виновато. А я... я ведь знала, что такое будущее меня ждёт. И в чём-то дед прав: "Гипер-космос" - огромная корпорация, но все видят единый несокрушимый монолит, который таковым является на самом деле. Наш семейный бизнес, который практически передаётся по наследству, где руководящие должности - у членов семьи. Мы связаны одни делом, которое для нас источник и дохода, и могущества. "Всё - на благо семьи!" - не просто девиз, нет. Это стиль жизни, в которой мы не мыслим себя без семьи. Даже Генрих, мой бестолковый брат, когда ещё участвовал в гонках, вывесил на корабле герб семьи. Казалось бы, ну что такого? Красивая картинка да красивый жест. Многим не понять, что это не жест и не поза, это наша жизнь. Против которой я пошла. И пусть моё решение было верным и, уж если смотреть беспристрастно, лучшим для компании, есть факт, что я открыто пошла против семьи. Есть действие, на которое мои родственники не способны, поэтому ни дядя, ни брат не смогли без моей подсказки придумать, как угробить дедов проект.
Я больше не Кром, я смирилась с этим давно, после разговора с Эдвином.
- А от господина Ошуро есть что-нибудь? - Похоронное настроение моментально слетело с Генриха, он выудил из кармана с десяток инфо-карт.
- Слушай, поделись секретом, что ты с ним сделала? Он стал врачей слушаться и вообще присмирел... в лабораторию даже не рвётся.
- Вы за ним присматривайте. Ну, и готовьтесь к тому, что он скоро себе новую лабораторию потребует.
- В смысле?
- Да я ему идею одну подкинула. Точнее, попросила его консультировать меня по магистерской работе. Ему моя тема понравилась, но он сказал, что ему не хватает знания вопроса и эмпирических данных.
Генрих, окончательно потеряв официальный вид, сел, почти упал, на ближайший стул. Мой командир, он же наш навигатор, наоборот, вскочил. И оба взирали на меня с суеверным ужасом. Я вздохнула.
- Ну не надо так бурно реагировать. Я же собираюсь писать магистерскую работу по навигации в гипере без порталов. Там вопрос с физикой пространства довольно сложен, господин Ошуро никогда им не интересовался в таком аспекте. Вот и получается, что ему не хватает данных. Что не так то?