Дарл, как и ожидал, разделил комнату с Каиной. Он огляделся по сторонам: мебель черного дерева, темные гобелены с ужасающими сюжетами: пытки и смерть, черные атласные шторы и тусклый сероватый свет.
— Тут холодно, — Каина задрожала, поглядев на камин, возле которого лежала связка дров. — Надо бы разжечь. У тебя есть спички?
— А зачем мне спички? — торжествующе хмыкнул Дарл, положил несколько деревяшек в камин, вытащил палочку, нацелился, прикрыл глаза, чтобы легче сосредоточиться, — и в камине вспыхнул огонь, жадно поглощая древесину.
Глаза блондинки округлились:
— Где ты этому научился? — с восторгом и легкой завистью поинтересовалась она, откидывая назад волосы.
— В лесу, — хмыкнул парень, поправляя длинные волосы. — Давай раздеваться, что ли? Уже вроде как поздно. Нам надо поспать. Ночью мы почти не спали, так переживали.
Блондинка покраснела.
— Знаешь, тут все равно холодно, — произнесла она, отводя взор, стараясь не смотреть на него. — Ты не мог бы лечь вместе со мной? — девушка покраснела еще сильнее. — Только, пожалуйста, не думай, что я навязываюсь!
— Я и не думаю, — Дарл подошел к ней и обнял, прижав к себе. — Теперь мы будем спать только вместе. И везде ходить вдвоем! Я буду тебя защищать! У меня хватит сил. Светлая магия не такая слабая, как думают темные маги. Как им хочется верить, чтобы гордиться своей исключительностью.
— Я знаю, — блондинка вжалась лицом в его плечо, — я верю тебе.
Они постояли так некоторое время, набираясь сил и уверенности друг от друга. Затем, когда комната немного нагрелась и наполнилась золотистыми тенями от пламени в камине, они разделись и пошли в душ, тщательно заперев дверь и проверив зачарованные ставни на окнах.
Эрика вошла в академию вместе с Аланом. Тот собственнически держал ее за руку, сжимая дрожащие пальцы. Дежурные вежливо, подобострастно и испуганно поздоровались. Эльфийка заметила, как их трясло, как бегали их глаза, не желая встречаться с порабощающим взглядом высшего вампира. А на нее они почему-то смотрели с завистью.
— Ты будешь жить со мной, — тихий голос вампира отразился от темно-серых стен, оглушая ее. Девушка вздрогнула, будто очнувшись после кошмара. Они ступали по бесчисленным ступенькам винтовой лестницы, поднимаясь вверх, а ей казалось, что они спускаются в адское пекло. Ей слышались шорохи, чей-то шепот, их шаги звучали слишком громко, натягивая нервы до предела. Она вздрагивала всем телом, подумав краем сознания, что так и параноидальную шизофрению можно заработать в кратчайшие сроки.
— Почему? — задала она глупый вопрос, заглядывая в бледное лицо вампира. Академия шла вампиру, как новый костюм, подчеркивая белокожее лицо, черноту волос и синеву глаз. Алан казался полутенью, могущественным и темным существом.
— Потому что ты — моя! И я не позволю тебе жить в одной комнате с кем-то другим! — резко ответил Высший. Его взгляд будто готов был исполосовать лицо девушки, лишь бы на нее не посмотрел кто-то другой. — Забыла, что ли, нашу договоренность? Короткая девичья память? — сардонически поинтересовался он, обнажив острые клыки в усмешке.
— Не забыла, — тихо ответила светлая эльфийка. Она подчинялась сильной, словно стальной, руке, тянущей ее за собой.
Они вышли на четвертом этаже. Тут было безлюдно. Маленькие разноцветные шарики парили над высоким потолком, бросая бледные отблески на стены — магические светильники немного успокаивали.
Она оглянулась и заметила множество дверей с двух сторон коридора, но почему-то ей казалось, что здесь никто давно не живет. Словно они прошли в склеп, а не в академию.
— Это мой этаж, — снисходительно пояснил Алан. — Никто не станет жить рядом с Высшим вампиром, понимаешь ли, боятся, — хмыкает он. — И правильно делают! — с нажимом добавил он ударив кулаком по раскрытой ладони.
Мужчина снова дернул ее за руку и подвел к одной из дверей. Та открылась самостоятельно, совершенно беззвучно.
В комнате оказалось неожиданно уютно. Ярким светом горел камин, распространяя тепло по комнате. Кровать была застелена свежим бельем. Посреди комнаты уже находился рюкзак Эрики.
— А я совсем про него забыла, — вслух удивилась девушка, по-детски радуясь находке, кидаясь к нему, прижимая к груди как что-то теплое и родное. Ее взгляд, полный благодарности, устремился на бледное лицо все еще стоящего возле двери мужчины. — Спасибо, — тихо прошептала она. — Когда же это ты успел захватить мои вещи?
— Ночью, когда ты спала. Я не хотел, чтобы ты таскала тяжести. А ты ухитрилась про него забыть, — он покачал головой. — И как ты свои вещи раньше не потеряла?
— Тогда я не столкнулась с тобой, — сухо пояснила блондинка, отворачиваясь.
Эрика снова вспомнила их долгий, неторопливый путь через снежные сугробы вдоль рельсов. Вампир тогда предложил перенести ее по воздуху, но Эрика отказалась, признавшись, что боится высоты. И они долго шли пешком. Впрочем, эльфийка чувствовала себя в безопасности.
— Раздевайся!
Услышав этот резкий оклик, Эрика вздрогнула и повернулась к вампиру. — Тут тепло. Тебе не помешает горячая ванна. А я пока принесу тебе поесть из кухни. Ты ведь голодна?
Эльфийка осторожно кивнула. Если бы она только могла ему хоть немного доверять! Расслабиться, насладиться этой передышкой. Покоем и уютом.
Эрика с грустью осознала, что если маячивший перед ней мужчина не был бы вампиром… Эрика бы сейчас томилась возбуждением. И мечтала бы поскорее оказаться в постели рядом с таким красивым и чувственным любовником. Она бы уже сгорала от нетерпения, жажды интимных касаний, поцелуев и ласк. Мечтала бы о вкусе его губ, о прикосновениях к длинным черным волосам, гладкой коже и красивому, сильному телу. Мечтала раствориться в его взглядах, ласках, объятиях, жаждала забыться. Возжелать до полной потери контроля над собой.
Но страх перебивал все положительные эмоции.
Ей вспоминался безжизненный коридор — даже такие твари, которые учились в Академии темной магии, предпочитали не селиться рядом с Высшим вампиром! А она теперь вынуждена делить с ним комнату… И постель. Ежеминутно умирая от страха. Эрика снова с тоской подумала о судьбе, которая развернулась к ней задом, а не передом.
Алия куталась в теплый плащ, чуть прищурившись, рассматривала черную громаду замка. Она была одна и в купе тоже оказалась без соседа. Ледяной ветер заставлял ее дрожать, несмотря на теплую, дорогую одежду. Небольшая кожаная сумка висела через плечо, а на поясе болтался в позолоченных ножнах зачарованный кинжал.
Девушка заметила несколько довольно-таки откровенных страстных взглядов со стороны некоторых студентов. Но она смотрела сквозь них стеклянным взором глубоких темно-серых глаз. Она знала, что красивая. Очень красивая. Все в ней было идеально: и лицо, и тело. Движения — танец, голос — сладчайшая музыка. Только волосы полностью поседевшие. А в глазах застыли пустота и боль. Словно у ламий. Но она не была ламией. Просто однажды забрала тело своей родной сестры, а ей отдала свое.
Алия криво усмехнулась — ирония ситуации заставляла ее чувствовать себя наказанной Богами. За гордыню, за зависть, за ненависть к собственной сестре. Да, она всегда завидовала Эмме. Та была красивой, а она — обыкновенной. Пусть даже очень хорошенькой.
Но совершенство сестры заставляло блекнуть ее нежную прелесть, как блекнет луна, когда восходит солнце. Богиня Луны не может сравниться красотой со своей старшей сестрой — богиней Солнца. И поэтому они ненавидят друг друга, как говорится в легендах. Может быть, поэтому богиня Луны вступила в преступный союз со Смертью и родила дочь — богиню Кошмарных Снов.
Алия когда-то общалась с ней. И до сих пор помнила горящие оранжево-желтым огнем громадные глаза на удивительно красивом бледном лице и длинные светлые волосы, мягко фосфоресцирующие в темноте. Они испытывали друг к другу сильное вожделение, но богиня Кошмаров пощадила ее, зная, что прикончит, если их близость свершится.
Именно богиня подарила ей возможность отобрать тело сестры. Чары, рецепт зелья, нужные фазы солнца и луны — все необходимое для воплощения в реальность тщательно продуманного плана. Такой поступок можно было бы назвать предательством, преступлением, если бы сестра не заболела. Серьезно, смертельно. Так что ни лекарства, ни чары не смогли бы ее спасти. Ей оставался лишь год.
И Алия сама пришла к ней, к ее, можно сказать, смертному ложу, и предложила сделку. Она отдает ей свое пусть не такое прекрасное, зато здоровое тело, а взамен получает ее красоту и совершенство. И смертельную болезнь. Эмма сразу же согласилась. Родители тоже были не против, что заставило девушку ощутить себя еще большим ничтожеством. И таинство свершилось.
Алия до сих пор помнила жуткое ощущение мгновенной смерти, погружения в пустоту, падения в бездну и пробуждения на влажных от чужого пота простынях. Чувство слабости и боли. Беспомощности и страдания.
А потом она ушла из родного замка, вспомнив, что ей есть куда идти. Что ее имя значится в списках студентов академии «Апокалипсис». Конечно, если бы не эта история, то она никогда бы не пошла учиться в академию черной магии. Зачем? У любого аристократа достаточно средств, чтобы нанять мага для получения знаний. К тому же, многие знатные и богатые семьи были на короткой ноге с каким-нибудь богом или богиней. Маги остерегались нападать на власть имущих, кроме полных психов. Как правило, те истребляли друг друга сами в гонке за чужие владения.
Теперь же все эти аристократические заморочки и проблемы оказались неизмеримо далеки. Да она и никогда не хотела занять чье-то теплое место на троне одной из стран империи.
Теперь она выбрала свой путь. Пусть ей остался лишь год — а может, и меньше. Зато две ее мечты сбылись: она прекрасна, как никогда, и живет собственной жизнью!
— Привет, — произнесла Алия, переступая порог, заметив девушку, стоявшую возле шкафа. Та как раз переодевалась. — Меня к тебе подселили. Надеюсь, ты меня за это не убьешь? — она отметила, что ее слова прозвучали серьезно, без шутливых ноток. Графиня неожиданно ощутила реальность смерти в этих просторных, каменных стенах.
Конечно, ведь именно богиня Смерти — почитаемая едва ли не больше, чем богиня Жизни — покровительствовала темной магии.
Девушка с длинными, светлыми, словно обесцвеченными старостью волосами, медленно обернулась.
Алия с ужасом уставилась в лицо ламии. Холодное, лишенное всех красок жизни, словно фарфоровая маска. Глаза, горящие потусторонним светом, будто могли прожигать дыры без применения магии.
— Конечно, нет, я не увлекаюсь убийствами красоток, заходи, — хмыкнула Лесса, заметив ее страх. Оценив дорогую одежду девушки и тонкий золотой обруч в волосах, глумливо добавила: — Рада познакомиться, графинюшка!
Алия заставила себя подойти к свободной кровати. Возле второй стояли вещи не-мертвой. Почему-то это успокоило принцессу. Обыденный рюкзак и сапоги, небрежно валяющиеся на полу, придали человечности облику сверхъестественного существа.
Желая подразнить ее, ламия подошла и схватила ледяной рукой тоже заледеневшую ладонь красавицы. Затем притянула ее к губам, продолжая сверлить насмешливо-злобным взглядом:
— Большая честь для меня, ваше сиятельство! И как вас угораздило здесь оказаться? Что, из дворца сбежали? Потому что на вашу драгоценную жизнь родственнички покушались? Так здесь легче не будет. И безопаснее тоже. Не то вы место выбрали, красавица, не то.
Ледяной поцелуй в руку заставил девушку вздрогнуть — слишком холодными были эти губы.
— У меня не было особенного выбора. Мне все равно, при любом раскладе, остался лишь год жизни.
— Ты больна? — с нездоровым интересом спросила ламия.
Алия кивнула с кривой усмешкой, затем осторожно высвободила руку, ощущая ледяной след от поцелуя.
— Да. Смертельно.
— Зря ты сюда приехала, — задумчиво произнесла не-мертвая, стоя перед ней. — Так бы у тебя был целый год. А здесь неизвестно сколько ты протянешь. Скорее всего — очень мало. Ты самоубийца?
— Возможно. Извини, но я так устала, что у меня нет сил с тобой спорить, и вообще, соображать.
— Хотя… Возможно, ты найдешь здесь средство для излечения своей болезни, — серьезно проговорила девушка. — Кстати, я Лесса.
— А я Алия. Можно без фамилий и титулов, — пожав плечами, ответила она.
— Давай, я помогу тебе раздеться, — предложила Лесса. — Ты еле на ногах держишься.
Алия могла только слабо кивнуть в ответ. И ощутить нежные, хоть и слишком холодные ладони на своих плечах. Девушка принялась расстегивать ее плащ.
— Спасибо, — она почему-то совершенно не ощущала неловкости. И стыда, а тем более, страха, как в начале знакомства. Словно не-мертвая — ее сестра.
Возможно, потому, что ей казалось, будто Лесса, однажды потеряв собственную жизнь, а может быть, и душу, не будет покушаться на чужую? Особенно, если эта жизнь весит на тоненьком волоске. К которому уже поднесли зажженную спичку.
Раздевшись, она отправилась в душ. Вместе с Лессой. Как-то само собой получилось, что они вместе оказались в ванной комнате. А потом и в самой ванной.
Их взгляды, разделенные завесой воды, встретились. Одинаковые по цвету глаза, серые, почти бесцветные, прозрачные, как вода. Руки Лессы очень нежно и ласково легли на ее плечи. Затем медленно поползли вниз. От горячей воды тело ламии приобрело иллюзию тепла, нагревшись. Губы девушки медленно приблизились к ее губам, а затем запечатали ее уста.
Две прекрасных тела оказались очень близко. Их груди вжалась друг в друга, как четыре мягких, но упругих подушечки. Ладонь Лессы вскоре оказалась между ног Алии, а две длинных пальца проникли внутрь, в жаркую глубину. Вторая рука поглаживала ее спину, спустилась на ягодицы, по очереди сжала каждую из очаровательных округлостей.
Алия застонала в рот своей соседке по комнате, а теперь уже и любовницы. Выгнулась, немного расставив ноги, что бы пальцы Лессы проникали в нее свободнее, глубже.
Так же глубоко заглядывая в ее глаза, Лесса заставила ее опуститься на дно обширной ванной, накрывая своим телом.
Она целовала ее губы — жадно, испытующе, словно хотела вспомнить, каково это — быть человеком. Ее тело — сначала будто мраморная статуя — внезапно ожило. Лесса неожиданно ощутила страсть, похоть. Ожили ранее мертвые эрогенные зоны на ее теле.
«Это потому, что рядом со мой та, которая уже ПОЧТИ ТАМ. Умирающая! — внезапно осознала Лесса. — И такая красивая. Такая податливая».
Ее губы скользили вниз, забирая в плен соски, затем — лаская животик. Потом опустились вниз, к ее раскаленному естеству. Она проникала языком внутрь, ласкала чувствительный бугорок, а пальцы проникали вглубь.
Лессе хотелось доставить как можно больше удовольствия той, что заставила ее ощущать. Снова стать живой. Хотя бы на эти краткие минуты секса.
Алия застонала и выгнулась навстречу ласкающим рукам, губам, телу. Чужие мокрые волосы падали на нее, словно дождь. Ощущения перемешались в ней, давая иллюзию бесконечного наслаждения: тепло водяных струй, чужого тела. Теплого. Да, теплого. Почти горячего, почти раскаленного.
Она чувствовала невыносимое наслаждение, которое никогда не доставляли ей ее тайные любовники. Алия знала, что и сестра ее давно уже не была невинной, так что тело могло насладиться сполна, и уже было пробуждено для страсти. Наслаждение от умелых ласк и невероятно прекрасного тела нарастали раскаленными волнами.
Она могла теперь понять того, кто с такой страстью хотел вернуть подобное совершенство с того света.
Ночью у Алии начался приступ. Она стала задыхаться, безуспешно ловя ртом воздух. Легкие как будто сжимались, выталкивая кислород обратно. Девушку начало трясти, она чуть слышно застонала, уже зная, что эта пытка продлится до самого утра. Возможно, расплата за горячий секс в ванной? Впрочем, Алия все равно не жалела об этом.