— Теперь ты прокололся, мальчик. Ты мечник только по сценарию. Твои условные поля не причинят мне никакого вреда.
В этот момент откуда-то сбоку выскочила Диана. Выглядела она странно — растрёпанная, растерянная, с какой-то жуткой модификацией древнего боевого оружия через плечо. Она никак не походила на всегда собранную и рассудительную Верховную дальней разведки.
— Что за чёрт?! И здесь эти? — рыкнула она, увидев, кто стоит передо мной. — А ну прочь от моего мальчика! Хочешь, чтобы он тебя полями по планете размазал? Экспозицию повредил? От прошлого его андроида даже блока памяти не сохранилось, так её приложил!
— Я полагала… — залепетала девочка, вмиг сдуваясь. — Да, Верховная, прошу меня простить. Это часть экспозиции… Её эпилог…
— Всё, одевайся и брысь отсюда!
Я растерянным взглядом проводил спешно ретировавшуюся женщину-андроида.
— Что, и тебя хотели отыметь? — недоумённо поинтересовался у растрёпанной республиканки. — Зачем это в экспозиции? Оно же напрочь лишает аутентичности…
— Леон, извини, я не знала. Когда была в ней в детстве…
— В детстве, Ди! Детям, наверное, эпилог не положен…
Я шагнул к разведчице, заключая её в объятия. Почему-то показалось, что ей это сейчас нужно, и я не обманулся: девочку ощутимо трясло. Крепко прижал к себе стройное тело республиканки, зарылся лицом в мягкие объёмные пряди, задышал на ушко, отчего та аж застонала, не в силах сдерживаться.
— Ты странная, Ди. На Земле бы уже давно набросилась, а тут терпишь, чего-то ждёшь. Чего?
— Дурак! Я наслаждаюсь. Растягиваю удовольствие. Постель никуда от нас не денется.
— Хочешь, я всё сделаю сам? Найдём укромный уголок прямо здесь…
— Ты не понимаешь. Вам ведь с Ри даже спать было не обязательно, чтобы наслаждаться друг другом. Спросишь, почему? Я… только глядя на вас поняла, чего мы сами себя лишаем здесь, в Республике. Нам неведома стыдливость. Мы не знаем, каково это — мечтать о мужчине, который далеко. Мы прячем мужчин по своим поместьям, как вещь, как очередной вибратор, и лишаем себя возможности переживать за него, возможности волноваться: а где он сейчас, как проходит его собственная Экспансия? А само таинство ухаживания? Как ты за мной ухаживал на Земле — помнишь? И это притом, что я сразу чётко дала понять, что мы будем трахаться. А таинство, интимность половой сферы вообще? Мы с самого созревания уже имеем всё, что нам нужно. Мы не прилагаем почти никаких усилий для этого! Да, это снижает конкуренцию, но иногда… так хочется выцарапать Милене глаза! Хочется! Но до тебя я никогда не испытывала этого жуткого, разрушающего сестринские отношения чувства ревности. И это предвкушение… Ощущение того, что я, наконец, получила желанного мужчину — вот он, рядом, и я уже ощущаю дыхание того, что будет дальше.
— Ты что, серьёзно всё это испытывала? Но… зачем?! Ведь у тебя рядом твои домашние мальчики, капсулы удовольствия… да вообще всё, что пожелаешь! Ты же Верховная! Ты принимаешь решения за всех детей Республики!
— Именно потому, что принимаю решения, я никогда не должна останавливаться в своём личностном развитии. Верховная, не развивающаяся интеллектуально и чувственно, быстро утрачивает свои кондиции. А мальчиков я отпустила. Как вернулась — так сразу и отпустила. Мне никто кроме тебя не нужен. Лучше на вибраторах посижу, чем превращать чувство в механические ощущения. В капсуле хотя бы твой образ со мной… Ещё со мной твоя дочь. Мне достаточно наблюдать за ней, видеть в ней твои черты — благодаря этому я счастлива.
— Но почему ты молчала?! Да, я бредил Ри. Признаю. У нас с тобой не было такого глубокого чувства, а к ней я им проникся. Но я до последнего думал, что если кто и вернётся, то именно ты! А сейчас, когда нет Валери, ты — самое близкое для меня существо в этом мире. Ты ведь лучше всех меня понимаешь! Ты жила в той же культурной среде, мы с тобой сильно связаны, а теперь выясняется, что ты ещё и бредишь… мной! Так неправильно. Хочешь, пойду к тебе в поместье? Хочешь, всё брошу и буду твоим домашним мальчиком? Надоело всё, не хочу этой постоянной суеты! И ты будешь счастлива не только в мыслях. Твои кондиции будут развиваться, ты сможешь творить дальше.
— Я Верховная, Леон. Верховные не имеют права на личную жизнь. Я живу там, где работаю, потому что работаю двадцать часов в сутки. Мне просто некуда тебя забирать. Но даже если бы и было — я не пойду на это. Ты для меня важен как активный, эффективный, интересный во всех отношениях мужчина. Ты сам не должен останавливаться в личностном развитии. Без этого будет только хуже — и тебе, и мне. У тебя самого отличный потенциал. Орден готовит тебя к важной миссии; настолько важной, что наши с тобой личные хотелки ничего не значат. Они вредны для Космической Экспансии. Да уже одно то, что ты профессиональный тренер, всю жизнь гонявший молодёжь — это уже кондиции и компетенции, которые ценны для Ордена сами по себе. И в разведке ты себя отлично зарекомендовал, и ещё зарекомендуешь. Я не собираюсь отказываться от такого важного инструмента Экспансии ради возможности видеть тебя каждый день. Это будет неправильно, нечестно по отношению к тебе, преступно — по отношению к Экспансии.
Впрочем, убеждённые, исполненные экспрессии слова не помешали республиканке проявить всю глубину своего ко мне влечения. Девочка буквально запрыгнула на меня, спеша обнять как можно крепче, вжаться, ощутить силу моих мышц. Мне оставалось только ответить — столь же чувственно и бескомпромиссно накрывая ладонями её напряжённые ягодицы. А дорвавшись до её тела, я тут же принялся целовать шейку девочки — с такой сексуальной напряжённой жилкой… Чем вызвал у женщины уже даже не вздох, а натуральный стон. Её тело скрутило спазмами то ли желания, то ли удовольствия. Но даже после этого разведчица не сдалась. Она была, словно высеченный из гранита сплав силы и воли.
В это время откуда-то из темноты появились остальные наши девчонки. Милена шла первой, и выглядела, словно объевшаяся сметаны кошка — сытая, довольная, с горящими глазками. Да и Киса от неё не отставала. У той ещё и дурацкая улыбка на губах расцветала. Похоже, девочки оказались совсем не прочь вкусить прелестей эпилога «для взрослых». Кто бы сомневался! Чтобы республиканка, да не отведала клубнички… так просто не бывает!
— А вы что тут делаете? Не натрахались, что ли, с андроидами? Или ты, Верховная, решила продемонстрировать молодёжи этимологию происхождения названия своей должности? От слова «верхом»? — выдала Ми неожиданно интеллектуальную отповедь.
Я отпустил Ди. Понял, что дальше спазмов и поцелуев всё равно не пойдёт. Нужно срочно возвращаться на корабль. Но шпилька Милены неожиданно больно резанула по сердцу.
— У тебя, часом, палёным не пахло? Когда трахалась?
— Ты… — до неё, наконец, дошло. — Ты что, полями её жёг?!
— Спокойно. Ты увлеклась, девочка. Забыла, зачем мы здесь. Я не дала повредить экспозицию, — тон Дианы был предельно уравновешен.
— Что-то мне подсказывает, Ми, что сегодня ты, кошка такая, останешься без сладкого, — вторил я республиканке, и по мере того, как смысл слов доходил до бешеной брюнетки, она всё больше мрачнела.
— Леон, ты что, ревнуешь? К железке? — вконец растерялась валькирия.
— И к железке, и к вибраторам. Пока ты моя женщина, будь добра не забывать об этом… ни с какими электронными… устройствами.
— Что вообще здесь происходит? — Киса растерянно хлопала глазками, переводя взгляд с меня на Милену. — Какие поля? Вы вообще о чём?
— Всё просто, девочка. Местный андроид чуть было не отправилась следом за Ле, кровной твоей матери. У Леона есть я, есть Милена. Никакие андроиды ему не нужны как минимум до конца релаксации, а реально их вообще лучше к нему близко не подпускать, покуда он сохраняет кондиции мечника. Да и зачем они ему? Всего-то и нужно, чтобы его женщины не забывали, с кем они сейчас.
— Так вы с ним трахались? Сразу бы так и сказали…
— Мы говорили. Трахаться будем на корабле.
— Но они так возбуждают, эти андроиды… Как вообще можно отказаться от такого кайфа?! — Киса пребывала в очередном культурном шоке.
— Человеческие чувства гораздо многообразнее примитивного сексуального желания. Есть чувства, производные от него, но не сводящиеся к нему. Всё, мы улетаем. Немедленно.
Никто не решился спорить с Верховной. А уж то, в каком она пребывала напряжении, не укрылось даже от юной О`Стирх, чего уж говорить о Милене. Признаться, валькирия тоже мало что понимала. Просто приняла к сведению мои слова, дополненные путаными пояснениями Дианы, но, будучи опытной и умной девочкой, решила обдумать их позже, а вот Киса откровенно затупила. Но в её взгляде появилась задумчивость, и это было хорошим знаком. До неё начало доходить, что на одном импланте мир клином не сошёлся — ни для мужчины, ни для женщины.
Яхта, едва мы погрузились на борт, опять проявила норов, в категоричной форме затребовав к себе пилота, и столь же категорично объявив об отбытии из системы Синергии. Это вопиющее поведение нашего виртуального «гида» начинало меня изрядно нервировать. Подарок Высшей вышел излишне навязчивым, даже вздорным — хотя это и звучало дико применительно к бездушной вещи.
Впрочем, сейчас меня волновала вовсе не виртуальная Ри. На эти вечер и ночь у меня были вполне конкретные планы, и ничто в этом мире не заставило бы их изменить. Даже если придётся обернуться с Дианой полями и выйти в открытый космос! Искин яхты после взлёта сунулся было пригласить всех в кают-компанию, для обсуждения прогресса моего исцеления, но был дружно послан всеми членами команды — у каждого для этого нашёлся какой-то личный мотив. И у нас с Ди он явно совпадал! Слишком уж откровенные взгляды она на меня бросала. А это её прерывистое дыхание, когда девочка повисла на моей руке и не желала отстраняться?
Мы ввалились в каюту, уже плохо соображая, что происходит. Ведьма вмиг отбросила свои высокие материи, превратившись в одержимую страстью республиканку. Но и я не собирался в этот раз испытывать судьбу, уговаривать и убеждать. Просто грубо толкнул на кровать, так что в себя она пришла уже на ложе, придавленная моим весом и зафиксированная в самой что ни на есть классической позе. Ну а дальше… девочка оказалась неожиданно податливой, даже послушной. Пока я целовал её шейку, Ди заполошно меня раздевала, то и дело путаясь в ткани. Ей мешала предательская дрожь по всему телу, разведчицу всю трясло, невинные прикосновения моих губ вызывали к жизни глубочайшие стоны.
Как же она истосковалась! Страсть буквально сжигала изнутри эту сильную женщину. Казалось, ещё немного — и она вообще утратит человеческий облик, превратится в беснующуюся подо мной одержимую. Я тоже не стал искушать судьбу, по спине и так уже бежали колючие струйки крови — следы безостановочно впивающихся в кожу ногтей, вторящих бессознательным сокращениям напрягшихся мышц Ведьмы. Несколько страстных поцелуев — и я уже внутри, а стон застревает в горле женщины, чтобы спустя мгновение обратиться сдавленным криком.
Несколько минут мы лихорадочно боролись, перекатываясь, и то я, то она оказывались сверху. В конце концов борьба завершилась ничьёй — мы просто свалились с ложа на пол, даже этого не почувствовав. По какому-то наитию я приподнялся, приваливаясь спиной к кровати, и девочка тут же уселась сверху. Сильно обняла руками и ногами — аж до хруста костей… и неожиданно успокоилась. Её горячее дыхание над самым ухом сводило с ума, а жаркие поцелуи, перемежающиеся укусами мочки уха, рождали глубоко в груди вибрации, вырывающиеся наружу хриплыми стонами.
Диана использовала имплант. Никак иначе я не могу объяснить глубочайшего кайфа, охватившего меня даже без таких необходимых движений бёдрами. А уж что творилось с самой разведчицей… Себя она точно не обделила удовольствием! Но это как раз было понятно, а вот то, что имплант тонко отзывался на её филигранные воздействия… Пожалуй, мои ощущения сейчас запросто можно было сравнить с теми, что мне когда-то дарила Ле.
Ле… Обычно одни воспоминания об этой девочке, которую даже язык не поворачивался называть андроидом, вызывали глубоко в груди тягучий тоскливый спазм. Но сейчас ничего этого не было. Похоже, моё прошлое начало отпускать свои сведённые судорогой когти, выпуская из плена почти уничтоженную чудовищным давлением душу.
Ведьма, между тем, ослабила нажим. Я поднялся на ноги, легко приподнимая её изящное тельце, впившееся в меня почище пиявки. Эта кошка не желала отпускать, но готова была уступить инициативу. И уступила. Я вновь навалился на неё сверху, а через какое-то время и вовсе поставил перед собой на колени, обнимая, стискивая ладонями такие нужные и податливые бёдра. Девочка вся прогнулась, прижимаясь ко мне спиной, ища своими жаркими губами мои губы. Её глаза мерцали в притушенном свете настенных панелей, даря обещание и иллюзию загадки; сейчас они казались не тёмно-коричневыми, а серебристыми с чернотой…
Потом мы просто лежали. Я опять был сверху, ни на секунду не желая выпускать из объятий эту восхитительную и такую желанную женщину. Она ощущала мой настрой, а потому не противилась. В конце концов, какая разница, кто будет сверху, если ценна лишь сила и глубина объятий? Но я не мог сдержать своего удивления столь резкому изменению настроя Ведьмы — раньше очень жёсткой и требовательной, если не сказать холодной, в постели.
— Ди, ты изменилась, — тихо проговорил, нависая над женщиной, заглядывая ей в глаза в попытке поймать малейшие изменения эмоционального фона. Мои руки упирались в пружинистое покрытие кровати, в районе девичьих плечиков, но очаровательная разведчица и не думала меня одёргивать. И это привыкшая к доминированию всегда и во всём Ведьма!
— Я многое поняла. Взглянула на наши отношения иначе. Это логичное продолжение того, о чём мы говорили на планете. Леон, я готова не только брать, но давать! — последний возглас, казалось, пришёл из самых глубин её души.
— Ты и так дала мне непозволительно много. Нашла на планете. Вытащила из замкнутого круга, в котором я там пребывал. Познакомила с Ри. Пыталась вытащить с планеты. Без вопросов дала моей валькирии фрегат дальней разведки. А ведь это самый высокотехнологичный аппарат в Экспансии! Их же постоянно не хватает, а тут такое вопиющее его использование в личных целях! А присвоение мне полновесного гражданства? Даже без проверки генетических кондиций? Отличительные знаки, опять же… И только не говори мне, что идея рейдерства по коммуникациям не имела целью задержать нас с Ри у внешников! Слишком уж всё чётко сложилось по времени. Даже орудия с фрегата не пожалела новоиспечённым рейдерам! А отзыв из Сектора? Поистине филигранно подгаданный по времени. Ведь я бы там таких дел наворотил! Ну а после… отправился бы подыхать к какому-нибудь местному светилу. Теперь вот примчалась, выгрызла меня у Ордена. Пытаешься мне мозги вправить…
— Всё сказал? Молодец, умный мальчик, почти всё угадал. Идея рейдеров была не моей, но я её поддержала и довела до ума, попутно легализовав свой фрегат в том районе. Я просчитала Тёмную Мать, просчитала, что она попытается тебя подтянуть, максимально усилить твою позицию в Республике. Подыграла ей, даже кинула первый шар в виде гражданства, — Диана улыбнулась каким-то своим мыслям, а заодно пустила ладошку гулять по моему животу; изменять позу она даже и не подумала. — Я тебя прикрывала, и буду прикрывать, пока ты сам… не оперишься. Уверена, после стаи никто не сможет сбить тебя с пути — ни Орден, ни всякие малявки, типа Кисы. Улыбаешься? Зря! Они куда страшней Ордена своей непредсказуемостью, нерассудочностью поведения. Но всё это мелочи. Ты знаешь… мне очень приятно, что ты просчитал мою игру. У тебя огромный потенциал, и дело тут не в кондициях мечника.
— А хочешь ещё удивлю, солнце? Ты сколько планируешь пробыть на яхте?
— В общей сложности — неделю, — поблескивая любопытной искоркой во взгляде, девочка вглядывалась в меня, словно хотела понять мои мысли.
— Если не ошибаюсь, именно столько нужно, чтобы гарантированно зачать… — с нарочитой задумчивость в голосе продолжал я. — В поместье не запираешь, но и одним ребёнком ограничиваться не желаешь…