Вольфганг Штросс проснулся и с абсолютно невозмутимостью отправился заваривать кофе. У него было миллион причин для переживаний, но он из своего опыта прекрасно знал, что волнения никак не помогают делу. К тому же Штросс уже знал, что будет дальше: договор, заключённый с Кросс Корп куда-то исчез, филиал компании в его городе с оригиналом сгорел, на телефонных линиях появились странные задержки, а соседи стали тихими и спокойными, словно у них кто-то поселился. Конечно, Штросс мог отправиться к журналистам и бить тревогу, но он справедливо полагал, что этот ход может закончиться "неожиданным" несчастным случаем с потерей головы. С другой стороны, ему было интересно побороться с Максом в самую древнюю игру под названием "ложь", которая возникла вместе с цивилизацией.
Следующим вечером Штросс ложился спать с большим нетерпением: "Что же уготовила судьба?". Он лежал на спине с открытыми глазами и вслушивался в шорохи ночной жизни: слабый ветер игрался с занавесками, редкие машины проезжали за окном и лишь настенные часы наводили ритмичный порядок в эфире. Когда Штросс досчитал до тысячи, потолок комнаты улетел в чёрную дыру и оттуда выпал торговец Макс, всё также привязанный верёвками как марионетка и с бонусной петлёй на шее - видимо его хозяин решил жёстко контролировать своего подчинённого.
Жизнерадостный Макс завис в метре от Штросса и выкрикнул приветствие:
- Сюрприз! Сегодня я хотел появиться самым неожиданным образом!
- Ну, я как раз рассчитывал, что будет что-то неожиданное, потому согласен на ничью.
- Я был к вам несправедлив, - улыбнулся он как безумный шляпник, - только сейчас я смог оценить ваше чувство юмора!
- Спасибо, рад слышать, я бы с удовольствием поклонился перед публикой, но вы уложили меня в кровать.
- Ах-да, давайте перейдём в более привычную обстановку!
Макс щёлкнул пальцами и стены комнаты превратились в куски сухого льда, они упали вниз и обнажили просторный зал с малахитовыми полами и широкими тонированными окнами. Постель вместе со Штроссом упала вниз, но без ускорения свободного падения, как лёгкое пёрышко.
Штросс поднялся, огляделся и стал ждать очередного подвоха, в то время как Макс летал вокруг него и потирал руки:
- Мистер Штросс! Мы всё-таки нашли время, чтобы внимательно ознакомиться с вашим досье! - Прошептал Макс ему через левое плечо.
- Неужели вы его прочитали?
- Нет, упаси Боже мой, вы видели сколько там буковок? Дал знающим людям из службы безопасности, чтобы они прочитали за меня и выдали вердикт.
- О, профессионалы, это уже интересно. И что они смогли нарыть?
- Ну, вначале они долго смеялись над той лапшой, которую вы повесили мне на уши.
- И поделом вам.
- А вам не стыдно? Вы же вроде как человек высоких моральных качеств?
- Как удобно жить без принципов и требовать их соблюдать от других.
- Ой, что вы такое имеете в виду? - Комично схватился за голову.
- Хотите сказать, что в ваших словах было хотя бы шесть процентов правды?
- Меня действительно зовут Макс, и я действительно работаю на компанию Кросс Корп. В этом можете не сомневаться.
- А меня действительно зовут Вольфганг Штросс, и я действительно актёр камерного театра.
- Но вы так убедительно лгали! Я видел все ваши чувства, вы как будто вспоминали и переживали прошлые события.
- Ещё раз спасибо, мне как актёру важно верить во все свои жизни. Именно этим я и занимаюсь в театре, каждый раз рассказывая свою историю в новой версии. Это очень забавно, представлять как бы всё сложилось, если бы в этот момент ты оказался прав, а здесь не мучался бы от мук совести. А есть некоторые события, которые видятся на расстоянии как фарс, и именно так о них и нужно рассказывать, чтобы передать суть.
- Но кое-что вы перепутали местами. Вначале вы были дворецким и только потом стали актёром.
- Жизнь всегда кажется ретроспективной. Как будто ты осознанно шёл к судьбоносной точке. Неожиданно я понял, что всегда был актёром, который просто играл понравившуюся ему роль.
- Мои коллеги сомневаются, что вы "хороший" добропорядочный человек. Они подняли архивы и обнаружили, что сразу после армии вы отправились в школу дворецких. Также вы занимались незаконной коррекцией архивов, чтобы улучшить свою биографию. Потом у мистера Дюранта в автомобильной аварии сильно пострадал управляющий и дворецкий. Начался строгий конкурс на их замену, где вы выкинули пару грязных трюков.
- Я? Да не может быть! - Улыбнулся Штросс.
- Вы отравили конским слабительным одного кандидата, а вину свалили на другого. Сейчас, после стольких лет, мы можем разглядеть ваш почерк. Вы добавляете в дело курьёзы, чтобы оно смотрелось более логичным.
- Что тут сказать, чтобы всё было естественным, надо сделать трагикомедию. Это жанр нашей жизни.
- Но вот что произошло с мистером Дюрантом - загадка. Вы подбирались к нему как неумолимая смерть - медленно, но верно. Вы ведь мстили ему за химическое оружие на войне?
- Естественно. Нам говорили, что оно убивает только растения и скот, но безопасно для людей. И, чёрт возьми, у них всё это время были антидоты. Но кто же заботится о простых солдатах? Мы буквально заливали этой гадостью леса, пастбища, деревни и целые города. Никто не думал, что мы получим возмездие за свои грехи. Мне повезло, я получил отсрочку до старости. А вот другим сразу досталась онкология всех сортов, астма, цирроз и поражения мозга.
- Компания Дюранта производила этот яд?
- Не просто производила, она продвигала его и рекламировала как идеальное оружие в современной войне. По-моему, это достаточно весомый аргумент для мести, не правда ли? Мне казалось, что всё это семейство заслужило расправы. Я хотел подобраться к ним как можно ближе и подобрать наказание.
- Вот оно в чём дело. Вы думали, что они источник зла, но у системы нет сердца и даже нож вонзить не куда.
Штросс развёл руками в стороны:
- Именно так. Я увидел деградацию, бесконечный праздник похоти и плоти, интриги, двуличие, инфантильность и ещё кучу других мелких прегрешений. Может быть, когда-то они и были могущественной семьёй, которая управляла процессами в обществе, но теперь от них осталась только тень былого величия. Наверное, это проклятие богатства: когда твои дети растут в чрезмерном изобилии и не несут никакой ответственности, то каждое следующее поколение будет всё менее адекватным и способным. Я хотел довести жену Дюранта до убийства на почве ревности к новой любовнице. Достаточно было упомянуть, что муж готов переписать завещание, чтобы жена на стенку полезла от страха.
- Значит это именно вы вложили в её руки револьвер?
- Да, - без тени сомнений ответил Штросс, - а потом наблюдал через замочную скважину за результатом. Она выстрелила один раз, испугалась вида крови и в истерике уронила оружие. Раненый в руку Дюрант, подобрал револьвер, догнал супругу и тоже выстрелил - жена получила касательное ранение в ногу. Как говорится, муж и жена - одна Сатана, Дюрант тоже запаниковал от содеянного и побежал искать помощи. Ох, это был какой-то цирк с визгами и припадками на фоне хронического алкоголизма. В этот момент я задумался: "А на что я трачу свою жизнь?". С тех пор пытаюсь найти ответ.
- Удивительно, но детали вашей истории совпадают с предполагаемой версией. Я думал, что вы сотворите ещё один увлекательный вымысел, но, наверное, это другой вид более качественной лжи?
- А может быть это и есть правда? Долгое время я бегал от прошлого, пытаясь забыть его. Потом мне стало интересно анализировать его. Я даже думал написать мемуары - теперь по прошествии лет, учитывая мой возраст и давность преступлений, я могу говорить открыто, но не знаю зачем. Нужно ли миру знать очередные подробности?
- А что насчёт вашего друга Артура Брайта?
- Ну, мы разошлись после войны. Он хотел рассказать правду о химикатах, которые убили наших братьев по оружию. Но я был категорически против - зачем идти против всей системы сразу? Это же настоящее самоубийство. В свою очередь он был против того, чтобы заниматься вендеттой с Дюрантом. Мы поссорились, он исчез. Что тут ещё сказать?
- И вы не интересовались его судьбой? Не искали с ним встречи после окончания дел с Дюрантом?
- Нет. Были ещё одни нюансы, которые я не хотел поднимать.
- Вот! Именно к этому я и вёл. После случая с грузовиком, упавшим в воду, ваши отношения заметно ухудшились. Так написано в досье.
- Меня справедливо можно обвинить в той аварии. Я прекрасно плавал и знал, что смогу выкарабкаться в отличие от остальных.
- В рапорте сказано, что вы пришли не вместе. И с разницей в один день. Вы сразу бросили своих товарищей на произвол судьбы?
- Хм, действительно! Вот видите, наш разговор действительно становится полезным.
- Вы забыли про этот деликатный момент?
- Смотрел совершенно под другим углом. Столько всего произошло в тот день, что некоторые вещи отошли на второй план.
- Полагаю, что из вас верёвки можно вить ещё несколько часов подряд.