Развернувшись, сыщики вместе с магом и переписчиком нечисти узрели Мефистофеля, вальяжно облокотившегося плечом о мраморную колонну веранды и размеренно хлопающего в ладоши. Маска надменности застыла на лице бывшего мастера сделок, а ехидная улыбка полностью адресовалась Самаэлю.
- Похвально, Samael, похвально! Выбраться из оков вечности еще никому не удавалось, хотя постой… это ведь не ты выбрался, а твоя милая спутница вытащила тебя из забытья! Чертовка, надо было убрать тебя еще раньше, и ведь мне почти удалось утопить тебя там, на озере, вот только ты, брат мой, появился очень не вовремя.
- Так это было твоих рук дело?
- Конечно! И воспылавшего большой любовью к твоей протеже лиса я тоже удачно подтолкнул вперед, когда услышал, как он соловьем заливается перед своими хвостатыми собратьями. Мне даже ничего говорить не пришлось! Он сам все сделал, вот только девка оказалась не так глупа, как я понадеялся, и потащила тебя с собой.
- Не стоит мереть всех в соответствии со своими интеллектуальными возможностями.
- Смотри, как бы тебе не лишиться своего острого язычка, девочка.
- Только тронь ее, и я заживо с тебя шкуру спущу.
- Ох, Самайн, ты и вправду влюбился в смертную деву? То-то будет потеха нашим внизу, когда они прознают об этом! Великий Князь Мертвых пал жертвой любовных чар простой женщины, какой стыд! Суккубы себе локти пооткусывают от злости и ревности.
- Не твоя забота.
- В этом ты прав, мне все равно. Но мое желание до сих пор в силе: я хочу занять твое место при дворе Дьявола, и я это сделаю. Любой ценой, пусть даже мне придется тебя убить, что впрочем, ничуть меня не огорчает!
- Ну что же, давай решим этот вопрос раз и навсегда. До смерти и не щадя противника.
- До смерти и не щадя противника.
Смерть задвинул Оливию себе за спину и сделал несколько шагов вперед. Земная одежда вмиг преобразилась, став крепкими доспехами из черного сплава, который окутывала темная дымка. Словно влитые, латы тщательно скрывали тело воина, при этом практически не имея веса, чтобы боец легко смог уклоняться от атак противника. В железных перчатках сверкнул сталью двуручный меч, чья рукоять пылала заревом рубинов, не раз познававших вкус крови обидчика. Причудливая вязь из рун, едва различимая на темном полотне доспеха, вспыхнули синим, и в черном мареве дыма их свет казался зловещим. Черный шлем с треугольным забралом защищал голову от ударов, виляя темно-синим пушистым хвостом.
Мефистофель тоже не остался в стороне, облачаясь в менее изысканный панцирь, чем у ангела, но не менее добротный. Ярко-алые с вкраплениями черного, его латы напоминали Средневековье, разве что алый туман и оранжевые письмена по плечам и спине не разбивали этот образ. В обеих руках демона сверкнули два клинка с изогнутыми лезвиями, на концах которых вместо одного острия было выплавлено два, походя на клешню ощетинившегося краба. Круглый шлем с двумя рогами по обеим сторонам напоминал быка, только кольца в носу недоставало.
Поединщики встали друг напротив друга и приготовились к схватке. Солнце взошло над горизонтом, озарив арену багряно-алым светом, словно предзнаменуя грядущее кровопролитие…
Комментарий к -20-
Хотел битву, а получилась любовь!)
========== -21- ==========
Two Steps From Hell – Dreams Of The Seven
Небо окрасилось во все оттенки перламутра, встречая дневное светило и новый день. Ветерок всколыхнул листву и траву, разрушая гнетущую тишину на пустынной аллее. Два рыцаря застыли как изваяния, подняв свои мечи вверх и ожидая чего-то. Оливия с замиранием сердца смотрела на прямую спину своего начальника, и сердце замирало от одной только мысли, что она вновь может его потерять.
Бой явно был не равным, поскольку Самаэль еще не до конца оправился после всех испытаний, что выпали на его долю, но Мефистофель зашел слишком далеко, чтобы оставить все это без внимания. Холодные, потемневшие от переполнявших их эмоций, глаза неотрывно смотрели на противника, а руки в когтистых перчатках мертвой хваткой сжимали рукоять меча. С ним он прошел множество войн, каждый раз защищая честь своего рода и своего господина.
Казалось, прошло несколько часов, хотя на самом деле не более двух минут, когда демон и ангел вступили в смертельную схватку.
L-Ganse – Angel or Demon
Клинки с громким звоном столкнулись, высекая искры. Земля, мокрая от росы, заставляла ноги скользить, и Бастиан чуть отъехал назад под напором Мефисто. Лезвия соскользнули, и обоим дуэлянтам пришлось разойтись, чтобы в следующий момент красный рыцарь занес один из своих мечей для удара справа, а вторым хотел пырнуть ангела в бок. Круговым маневром, отразив оба выпада, Хоффман атаковал сам, обрушивая мощный удар на врага.
Их «танец» длился несколько часов, лязг доспехов и скрежет стали резал уши, вызывая толпы мурашек по всему телу. Не щадя друг друга, темные бились как львы, рыча сквозь забрала, а Мефистос еще и что-то кричал на латыни, чем вызывал еще больше агрессии со стороны Самаэля. Дым, клубившийся вокруг лат, становился гуще и плотнее, заменяя щиты. Стоило оружию погрузиться в него, как тонкие щупальца начинали обвивать его, норовя вырвать из рук противника.
Оливия обхватила плечи руками, сжимая пальцы до белизны, и напряженно следила за боем, боясь дышать. Сердце замерло в груди, а легкие жгло от недостатка кислорода: нервы вот-вот готовы были лопнуть, как перетянутая струна, так сильно ощущалось повисшее в воздухе напряжение. Позади Джонсон, в не меньшем ступоре стояли Севастьян и Вальтер.
От дерущихся шел пар, а земля, испаханная вдоль и поперек сапогами, походила на перекопанное поле. Небо, еще несколько минут назад блиставшее ясностью, заволокло серыми тучами, и раскаты грома сотрясали землю, будто вторя звону мечей. Всполохи молнии пронзали рваные облака, подобно заколдованным стрелам, ищущим живую мишень, но так и не находившим ее.
Резкий выпад и один из клинков Мефистофеля улетел в густые заросли шиповника, оставив обладателя с одним ятаганом в руке. Демон гневно ощерился, проявляя вторую сущность: глаза налились кровью, а едва заметные клыки удлинились, выглядывая из-под верней губы. Серые очи Самаэля вспыхнули синим огнем, прожигая ненавистного врага сквозь решетчатое забрало шлема, и этот же огонь горел в его сердце. Биться до последней капли крови, до последнего вздоха, не ведая страха и сомнений, пока есть, ради кого сражаться, и есть, за кого умирать.
Снова выпад, и Бастиан уходит в сторону, разворачиваясь на 360 градусов, чтобы вражеский меч не достиг своей цели. Оба рыцаря уже изрядно вымотались и устали, но заканчивать поединок никто не спешил: девиз гласил – до смерти и не щадя противника, а это означало, что пока один из них жив, битва будет идти.
Мефисто же наоборот уже сто раз пожалел, что решился на все это. Он явно уступал Смерти по силе, а взять хитростью такого противника можно было даже не пытаться. И в провале такого идеального плана была виновата какая-то простая смертная! Паршивая девчонка, нагло влезшая не в свое дело. Как бы ему хотелось отомстить ей за все те провалы, что он был вынужден пережить, и особенно за то, что ей удалось снять оковы с Самаэля.
Углубившись в самокопание, демон пропустил удар и потерял второй клинок. Подсечка довершила свое дело, и Мефисто оказался на земле, придавленный чужой ногой к рыхлой земле, а острие двуручника уперлось в подбородок.
- Твое последнее слово?
- Разве есть смысл что-то говорить, я лучше сделаю. – И прежде чем ангел успел среагировать, контрактник резко выбросил руку вперед, и черный сгусток дыма преобразовался в кинжал, прошивший черные доспех в области груди.
Боль оказалась нестерпимой, но все же Бастиан нашел в себе силы налечь на рукоять, чтобы лезвие поразило соперника в горло. Поединок был окончен, и Олив рванула с места, подлетая к блондину, уже успевшему осесть на землю, и наспех скинула с его головы шлем. Светлые волосы разметались по лицу, а на губах заалела кровь. Серые глаза забегали в поисках лица девушки, и когда нашли их, в них отразилась целая гамма эмоций.
Рука сама потянулась к ее щеке, чтобы смахнуть непрошеные слезы. Как раньше они его раздражали, ведь он не знал, что с ними делать, но сейчас соленые капельки на белой коже вызывали печаль. Ему не хотелось причинять ей боль, но испуга в ее глазах он не видит, только решительность и желание одержать верх. Не ведая, что творит, брюнетка обхватывает тонкой рукой эфес кинжала и что есть сил тянет на себя, пачкая руки в его крови.
Металл жжет кожу, ведь он предназначен для темных существ, но ее это нисколько не волнует, и она продолжает свое дело. Боль стихает, и Самаэль чувствует, как организм начинает регенерацию. Кровь замедляет свой бег, а рана затягивается прямо на глазах. Его перестает штормить, и впервые за долгое время он наконец-то полностью ощущает себя живым.
Хоффман поднимается на ноги, не забывая помочь Оливии, и они отходят на пару шагов назад. Тело поверженного Мефистофеля вспыхивает огнем, и в скором времени от него не остается ничего, кроме пепла и черной сажи. Его дух вновь заперт в преисподней, и уже никогда ее не покинет.
О поединке наверняка уже знает весь Ад, а это значит, что Люцифер непременно призовет его к себе. Их спор окончен, но отчего-то Смерть не чувствует себя победителем, его душа в смятении, и только тепло женских рук, что он сжимает в своих ладонях, не позволяет ему пасть духом окончательно.
Гонец появляется быстрее, чем он предполагал. Нергал стоит прямо перед своим хозяином и бумага в его руке колет взор не только ему.
- Господин, вам повестка от Владыки. Он приказывает вам немедленно прибыть на суд в нижний мир.
- Спасибо, Нергал. Я скоро буду.
- Боюсь, что не смею оставить вас. Мне предписано сопроводить вас прямо в зал заседания.
- Даже так? Впрочем, правила есть правила. Могу я проститься с друзьями?
- У вас есть десять минут.
Ничтожно мало, чтобы сделать все, как подобает, но он и так получил щедрый дар. Его не заковывают в цепи и не скручивают два здоровенных минотавра, как это бывало с другими. За ним прислан самый верный слуга, услуги которого он ценил выше, чем чьи-либо другие. Ему позволяют попрощаться, и это куда страшнее, чем предстоящее слушание и возможный приговор.
Севастьян жмет руку друга с улыбкой, хотя в его глазах отражается волнение. Они столько пережили вместе, и вот теперь может статься так, что эта встреча грозит стать последней. Вальтер сдержано кивает и удаляется прочь, ему еще нужно держать ответ перед Рыковым. И только Джонсон с неким отрешенным выражением сжимает его в своих объятиях, дрожа всем телом в его руках.
- Посмотри на меня, - просит Бастиан, склоняя голову чуть пониже, чтобы иметь возможность заглянуть ей в глаза.
Она выполняет просьбу, и отрешение сменяется паникой. Он крепче сжимает свои пальцы на ее плечах, возможно, даже останутся синяки, но она не чувствует боли и с печалью изучает его лицо, стараясь запомнить каждую черточку, чтобы потом возрождать его образ в своих воспоминаниях.
- Я вернусь, обещаю!
- Не говори того, в чем не уверен.
- Разве я хоть раз позволил себе обмануть тебя?
- Нет, но…
- Я клянусь, мы вновь увидимся с тобой. Верь мне, Оливия!
- Хорошо, я буду верить.
- Вот и умница! Севастьян приглядит за тобой, пока меня не будет, не так ли?
Демон без колебаний утвердительно закивал. Ради Самаэля он в лепешку расшибется, но сбережет эту неугомонную девицу, пусть даже это и потребует от него всех имеющихся у него усилий.
- Ты сама сказала, мы связаны, а значит, что бы ни случилось, наши судьбы связаны.
- Навсегда.
Прощальный поцелуй сквозит горечью расставания, но оба верят, что Фортуна окажет им последнюю милость и не даст этой нити оборваться, так и не сплетясь воедино.
========== -22- ==========
Нергал терпеливо ожидал, пока его хозяин проститься со своими друзьями, и украдкой поглядывал на Оливию. На самом деле Люцифер прислал его еще до начала поединка, чтобы дух проконтролировал исполнение правил. Мефистофель славился своими обманами, и ничто не мешало ему нарушить веками прописанные истины. Когда демон воспользовался теневой магией доспехов, чтобы ранить противника, жнец вмешался, и кинжал промахнулся, не задев сердца, куда и метил гнусный предатель. Остальное дело рук невидимой связи между ангелом и его напарницей.
Еще никому из смертных не удавалось без летального исхода прикоснуться к темному оружию, а Олив не только смогла выдержать боль от ожога, но и извлечь отравленный нож. Подобные проявления неизвестного контракта вызывали восхищение, но и без опасений не обошлось. Ангелы, также следящие за происходящим, не переставали донимать Люцифера через корреспонденцию и посланников и уже набили Князю оскомину. Вконец изведенный Темный ушел в подполье, оставив всех этих ополоумевших куриц на своего секретаря.
Можно подумать, он сам не пытался выяснить природу сего странного явления, не закапывался в своей библиотеке в свитках и писаниях, не тряс всех, кто хоть как-нибудь был причастен к заключению контрактов, сделок, обменных договоров и прочей лабуды. Пусто! Никто ничего не знает и не ведает! Злой и уставший Люцифер настрочил отчет о проделанной работе и отослал наверх с пометкой отцепиться от него со своими визгами и писками. Если им так хочется, пусть копаются, а он умывает руки и предоставляет паре самой решать свою судьбу.
Единственное, что Дьявол сделал, это приставил к Самаэлю и Оливии наблюдателей, чтобы в любой момент обеспечить другу и его подруге защиту от не в меру активного вмешательства ангельского сословия. Впрочем, пернатые никакой активности не предприняли, видать, Отец запретил им влезать не в свое дело, так как и ему Хозяин Ада отослал короткую записку с настоятельной просьбой угомонить свои детей.
И вот теперь, когда смута только начала сходить на нет, все опять пошло наперекосяк. И кто в этом виноват? Правильно, этот неугомонный и обиженный на всех и вся Мефистофель. Давно надо было сослать его куда-нибудь в самую глубь бездны, и чтобы духу его при дворе не было. А после выходки с доносом и вовсе следовало запереть этого проходимца в тартаре.
После того, как Самаэль вновь вернулся на землю, Люцифер установил слежку за Мефисто, но тому каким-то непостижимым образом удалось скрыться, а когда наблюдатели вновь обнаружили его, было уже поздно. Неожиданным подарком стало появление Нергала в кабинете Князя. Жнец рассказал о внезапной смерти Оливии и ее пребывании в забытье. С разрешения Дьявола дух освободил душу Джонсон из плена и вернул ее к жизни, благо связь между ней и Смертью сделала эту процедуру легко выполнимой.