— Я могу его использоваться, — перебил Андерс. — И мы везем его в Холбард.
— Холбард? — Глаза Лисабет расширились. — Если ты думаешь, что эти драконы, преследующие нас, сумасшедшие, просто подожди, пока мы не пролетим прямо над столицей! Волки привнесут совершенно новый смысл в слово «безумный»!
— Это самое подходящее место для Сигрид, — сказал Андерс. — Если бы она уехала из города, чтобы спрятать его, кто-нибудь узнал бы об этом, и она ни за что не захотела бы, чтобы он был там, где она не может его контролировать.
— Значит, либо волки нас поймают, либо драконы, — сказал Миккель, застегивая последнюю часть упряжи Эллюкки.
— И мы даже не знаем, что хуже, — заключил Тео, когда оба мальчика побежали назад, чтобы найти место для трансформации.
— Мы должны использовать его, — сказал Андерс. — Чего бы это ни стоило. Или начнется война. И мы должны держать его подальше от драконов…
— … или начнется война, — закончила за него Лисабет.
Рейна нетерпеливо топнула ногой, издав звук, который хотел быть ревом, но осмелился быть только шепотом.
— Как она сказала, — согласился Андерс. — Пойдемте.
Через несколько секунд Миккель и Тео уже были драконами, а Андерс и Лисабет вскарабкались на спины Рейны и Эллюкки, Андерс продевал Скипетр через ремни для сохранности, а Лисабет засовывала Кесс под куртку.
Один за другим, четыре дракона взлетели, опрокидываясь в бесконечный туман и поворачиваясь к Холбарду.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Рейна вырвалась из тумана Облачной Гавани и помчалась к Холбарду так быстро, как только могли нести ее крылья.
Но драконы Дрекхельма были к югу от Андерса и его друзей, и теперь они лежали между ними и городом. Их единственной надеждой была внезапность.
Андерс не мог опознать ни одного из взрослых драконов — он никогда не видел, как они превращаются — но у него было подозрение, что большая часть Дракон-схода, если не все, сейчас находятся в воздухе. Все они были, по меньшей мере, вдвое больше четырех Финсколарских драконов, и они также не были истощены.
Андерс услышал где-то сбоку вызывающий рев и увидел, как Миккель отскакивает влево, направляясь в горы Ледяного Шпиля. Ответный рев раздался справа, и Тео рванулся к рекам и озерам. Эллюкка сидела у Рейны на хвосте, подбадривая ее.
Какое-то мгновение Андерс не понимал, почему друзья бросают его, но потом, когда их преследователи разделились, до него дошло. Миккель увидел возможность увести часть драконов, и Тео понял его проревевшие инструкции, хотя Андерс не понял. Драконы, преследующие их, не могли знать, что делает четверка, или кто может быть угрозой, поэтому они должны были преследовать их всех.
Теперь Андерса, Рейну, Эллюкку и Лисабет преследовало всего около десяти драконов, меньше половины из которых находились в воздухе. Это все равно будет гонка, но их друзья только что улучшили свои шансы.
Эллюкка использовала свою дополнительную силу, обвиваясь вокруг Рейны, без сомнения уверенная, что ее отец остановит Дракон-сход от причинения вреда близнецам, когда есть шанс, что его дочь может пострадать.
Андерс надеялся, что она права.
Неужели драконы думают, что дети хотят предать, встав на сторону волков? Или они каким-то образом догадались, что у них Солнечный Скипетр или что-то в этом роде, и захотели забрать его себе?
Еще одна волна холода ударила в них, рябя в воздухе, как порыв ветра, и каждый дракон, которого он мог видеть, на мгновение опустился, борясь со слабеющей силой.
Где-то впереди, без сомнения, Сигрид нашла нужный ей усилитель. И независимо от того, знала ли она, что на пути в Холбард есть драконы, она использовала Снежный Камень, чтобы создать как можно больше холода.
Холод, казалось, ударил по взрослым драконам даже сильнее, чем по детям, и по мере того, как минуты растягивались до часа, а затем и до двух, каким-то образом Эллюкка и Рейна оставались впереди них. Андерс слышал, как драконы ревут в погоне, и знал, что Рейна и Эллюкка, должно быть, понимают ужасные угрозы, исходящие от них, но ни одна из девушек не дрогнула. Волны холода говорили им, что у них нет другого выбора, кроме как добраться до Холбарда и использовать Солнечный Скипетр… и все, что Торстен и другие говорили и делали, говорило им, что они не могут позволить взрослым драконам догнать их.
Теперь они пролетели над Великим Лесом Туманов, пересекли реку Судрейн и увидели стены Холбарда. Они летели с самого утра, сначала с островов Челле до самой Облачной Гавани, а теперь и до самого города. Солнце уже клонилось к горизонту, и Андерс чувствовал, как Рейна устала.
И он знал, что если они могли видеть город, то и волки могли видеть их… дюжина драконов летела так быстро, как только могла, к стенам. Волки, должно быть, уже сейчас карабкаются на свои позиции, готовые защищать Холбард. Он мог представить себе этот страх, эту решимость.
Еще одна волна холода обрушилась на них, и двое из их преследователей, потеряв управление, упали на землю, слишком ослабев, чтобы удержаться в воздухе. Андерс затаил дыхание, когда они устремились вниз, и, несмотря на угрозу, которую они представляли, он отчаянно желал, чтобы они расправили крылья, каким-то образом замедлили себя достаточно, чтобы благополучно приземлиться. Он думал, что да, но не был уверен.
И вот они уже над Холбардом, знакомые зеленые луга на крышах мелькали под ними, холодный воздух поднимался из города, крошечные фигурки волков бежали вдоль городских стен и занимали позиции, готовые бросить ледяные копья и волны холода, как только драконы окажутся в пределах досягаемости.
Рейна барахталась под ним, холодный воздух лишал ее сил, тащил вниз, к городу, и он чувствовал, что у нее осталось не так уж много времени, прежде чем она тоже упадет. И так же плохо, что теперь, когда они достигли города, она и Эллюкка были вынуждены замедлить ход, давая Дракон-сходу время, чтобы сократить разрыв.
Эллюкка все еще храбро кружила вокруг маленькой фигурки Рейны, пытаясь защитить их, но когда Дракон-сход догонит их, они будут окружены.
Андерс вытащил Солнечный Скипетр из ремней упряжи, крепко держась за него обеими руками, отчаянно боясь уронить. Он поднял его над головой и стал подыскивать слова, его мозг внезапно опустел. «Стая и лапы, сейчас не время забывать, как говорить!»
Парень знал, что Скипетр слушает, но что он должен был сказать, чтобы оживить его? Что-то грандиозное? Что-нибудь необычное?
— Жара! — крикнул он, отказываясь от внушительного тона и надеясь, что Скипетр услышит его, а ветер готов сорвать его слова. Он колотил его со всех сторон, пока Рейна уворачивалась и ныряла, и только кожаный ремень, пристегнутый к ее сбруе, защищал его.
Рассветная чешуя Эллюкки пронеслась мимо, и краем глаза Андерс увидел вспышку чистого белого Драконьего пламени, из которого вылетали золотые искры, падая на город внизу.
Пламя было направлено на них!
Эллюкка и Лисабет оказались как раз вовремя, и вдруг там оказались еще два дракона, взрослых, больше всех остальных.
Один из них был чешуйчатым, как теплый закат, и по сходству с Эллюккой Андерс был уверен, что это ее отец, Валериус. Другой был более глубокого красного цвета, и по какой-то причине, которую он не мог объяснить, Андерс был уверен, что это был Лейф, защищающий своих учеников. Тихий, спокойный Дреклейд теперь ревел, его ярость была направлена на драконов, которые посмели угрожать детям.
Все стало хаосом — взрослые драконы окружали их, когда Андерс ужесточил хватку на Скипетре, волки бежали вдоль стен ниже, выпуская ледяные копья, которые пока не соответствовали их целям, Рейна ворочалась под ним, и ничего не происходило со Скипетром, ни жарой…
… а потом вдруг Андерс чувствовал это.
Волна тепла омыла его, как настоящая волна воды, заставляя всех драконов карабкаться, чтобы оставаться устойчивыми, внезапные восходящие потоки неожиданно поднимали их, опрокидывая их, нарушая равновесие. Под ними выли волки, и руны на Солнечном Скипетре светились так ярко, что ему пришлось отвернуться.
Тео был прав в том, что Скипетр нес тепло там, где Снежный Камень — холод… но это было не просто тепло. Это меняло сам воздух вокруг них, и это было слишком для волков внизу.
Рейна вдруг стала сильнее, увереннее в своих движениях.
Но что теперь будут делать взрослые драконы? Они рванули прочь, внезапно убедившись, что дети все-таки на их стороне, и, когда они взмыли над Холбардом, бросая вызов ослабевшим волкам внизу, сердце Андерса сжалось.
Неужели они повели атакующие силы в город, несмотря на все их усилия принести мир? Неужели они собираются стать предателями Ульфара, какими никогда не хотели быть?
Он только что закончил свою мысль, когда далеко внизу над крышей «Хитрого Волка», таверны, где они с Рейной спали столько лет, появилось белое облако — белый взрыв. Зубчатый белый иней раздувался во все стороны.
Через несколько секунд волна холода ударила в драконов в воздухе, и Андерс понял, что все это исходит от таверны.
Сигрид, должно быть, спрятала Снежный Камень в крыше, самой высокой точке Холбарда!
Вот почему он всегда видел там волков во время своих визитов… не потому, что они использовали место в качестве дозорного пункта, а потому, что они что-то охраняли.
Смогут ли они с Рейной добраться туда? Сможет ли она пройти сквозь волны холода, катящиеся с крыши таверны, и если да, то есть ли способ прижать Солнечный Скипетр к Снежному Камню? Способ защитить Холбарда и от солнца, и от снега?
Облако льда и холода потекло вниз с самой высокой точки «Хитрого Волка», несясь по улицам Холбарда во всех направлениях, замораживая их. Облако достигло гавани, и ледяные пальцы змеились в воде, замораживая поверхность и сжимая корпуса кораблей, пока те не начали трескаться с грохотом, который Андерс слышал даже над городом.
Внезапно со стен взлетели ледяные копья, вместе с огромными облаками холода, отбрасываемыми самыми сильными из волков, и драконы зашатались, раскачиваемые холодным ветром.
Андерс почувствовал, как Солнечный Скипетр покалывает в его руках, и пока он смотрел с открытым ртом, не говоря ни слова, он снова начал светиться.
— Нет! — закричал Андерс, но было уже слишком поздно… волна жара вырвалась из него и врезалась в холодный воздух вокруг, а внизу, прямо посреди Холбарда, открылась огромная трещина, проходящая прямо через двор и хозяйственные постройки самой Академии Ульфара! Каменная кладка осыпалась, стены рухнули, и рваная траншея рассекла землю надвое.
Неужели лава далеко под городом пытается найти путь наверх?
— Стой! — закричал он, потрясая Скипетром в руках. — Солнечный Скипетр, хватит!
Было слишком поздно думать о том, чтобы как-то противодействовать одному артефакту другим. Оба совершенно вышли из-под контроля. Теперь все, что Андерс мог сделать, это попытаться спасти как можно больше людей из хаоса внизу.
Лед встречался с жаром внизу, поднимая огромные облака пара, и Андерс мог только представить себе столпотворение на улицах Холбарда. Драконы ревели и дышали пламенем, волки внизу метали ледяные копья, и город, который всегда был домом Андерса, разваливался на куски прямо у него на глазах.
Где-то внизу, почти все, кого он когда-либо знал… его друзья из Ульфара, дружелюбные лавочники, которые подсовывали ему и его сестре еду, дети улицы, местные и иностранные торговцы — все были захвачены этой битвой огня и льда.
Он снова беспомощно закричал, когда полдюжины драконов ринулись на волков на стене, дыша огнем и разбрасывая их во все стороны.
Лейф все еще летел рядом со своими учениками, но когда внезапный залп ледяных копий взмыл в сторону Эллюкки и Рейны, именно Валериус бросился им навстречу, чтобы защитить свою дочь, вызывающе рыча.
Эллюкка вскрикнула, когда волна серого холода ударила в переднюю лапу ее отца, пробежав по его боку. Одно крыло парализовало, он начал падать, падать, падать на землю.
Лейф нырнул вместе с ним, каким-то образом маневрируя под Валериусом. Здоровое крыло раненого дракона вспыхнуло, хвост взмахнул, и по чистой случайности ему удалось сохранить равновесие, когда он приземлился на спину Лейфа. И с необычайной демонстрацией силы Лейфу удалось нести его, летя к равнинам за городом и безопасности.
Он спас отца Эллюкки, но больше не будет играть никакой роли в этой битве.
Пока Андерс смотрел им вслед, темно-красный дракон, которого он принял за Торстена, взмыл над городской стеной, взорвав длинный участок бело-золотым пламенем. Он оставил после себя дымящиеся руины… Андерс не мог сказать, были ли среди обломков волки или нет.
Он засунул Скипетр обратно в сбрую Рейны и ударил ее по спине обеими руками, чтобы привлечь внимание.
— Опусти меня ниже, — крикнул он, и сила уже начала подниматься в нем в ответ на опасность и отчаяние, угрожая настигнуть его. Он чувствовал, как она приближается, и не было никакой возможности замедлить ее, не говоря уже о том, чтобы остановить. — Поднеси меня поближе!
Он должен был трансформироваться, если собирался сделать это, и он должен был сделать это, пока Рейна находилась в воздухе. Без ремней безопасности. Он расстегнул ремень, соединявший его с кожаными ремнями, вместо этого ухватившись за них руками. Как только он отпустит ее, у него будет всего один удар сердца, чтобы измениться и снова ухватиться за ее ремни.
«Если мы выберемся отсюда живыми, — сказал он себе, — мы добавим к этим штукам дополнительные ремни. Какую-то систему безопасности».
А потом у него кончилось время. Рейна нырнула, поняв его план, и Андерс бросился в волчью форму со всем, что у него было, направляя свой страх и свою решимость, делая изменение быстрее, чем когда-либо прежде. Он ухватился зубами за ее ремни, затем позволил задним лапам скользнуть вниз, пока они не оказались зажатыми между ремнями и ее телом. Яркие краски мира померкли, и он ожил от резких запахов едкого дыма и хрустящего инея.
Рейна выбрала путь, который приведет ее прямо между атакующими Дракон-сходу и волками, собравшимися на стенах, чтобы сразиться с ними. Прямо на путь их пламени, их копий.
Никто этого не ожидал.
Никто не мог вовремя остановиться, даже если бы захотел.
Андерсу удалось поднять передние лапы, он взвыл и обрушил их на спину Рейны.
И там был Ледяной огонь.
Серебряное пламя вырвалось наружу, поглощая огонь драконов и лед волков, поглощая их целиком, прежде чем они могли коснуться близнецов. Рейна остановилась, и Андерс снова вцепился зубами в упряжь, когда она обернулась, чтобы посмотреть, что лежит за ними.
В прошлый раз, когда Андерс бросил Ледяной огонь, и волки, и драконы были настолько сбиты с толку, настолько ошеломлены, что этого было достаточно, чтобы закончить битву.
На этот раз они были готовы. Его сердце упало, когда он понял, что волки уже начали новый залп, а драконы перегруппировывались, готовясь ответить.
На этот раз его Ледяного огня будет недостаточно.
Все вокруг него двигалось так быстро, образы проносились мимо, ветер хлестал его, пар поднимался снизу, лед трескал здания и жар посылал вздымающиеся вверх потоки, чтобы схватить Рейну. Ему показалось, что он увидел Миккеля и Тео, но могли ли его друзья уже догнать их? Еще он увидел пятерых волков, бегущих по крышам, и сердце его хотело сказать ему, что это его ульфарские друзья, но разум подсказывал ему, что это просто еще одни нападающие.
Его взгляд проследил путь, по которому они пришли, а затем он моргнул и посмотрел снова. Среди руин Ульфара, осыпавшейся каменной кладки и зубчатой траншеи, проходящей через Академию, был луч белого света, сияющий из одного угла обломков. Он был совершенно прямым, устремленным в небо. Его усталый мозг пытался осмыслить то, что он видел, пытался понять, из какой части Академии исходит свет, не является ли это какой-то новой опасностью.
Но потом он понял, что точно знает, откуда она исходит.
Это была мастерская Хейна.
Неужели дядя посылает им сигнал?
Он завыл Рейне, бросая свой вес в том направлении, куда он хотел, чтобы она смотрела, и ее огромная голова повернулась, когда крылья взмахнули, чтобы удержать их в воздухе. Не колеблясь, полностью доверяя ему, хотя она понятия не имела, почему он просит ее об этом, она направилась к столпу света. Она извивалась и крутилась, а он цеплялся за ее ремни когтями и зубами, метался, как тряпичная кукла, когда она приближалась к сигналу.