Андерс нервно откашлялся.
— Я даже не знаю, как мне это удалось, — признался он. — Я никогда раньше не умел делать ледяное копье. Все в Ульфаре знали, что я безнадежен.
Рядом с ним кивала Лисабет, и, хотя раньше он всегда морщился от собственной неумелости, теперь он был благодарен за подтверждение. Рейна сжала его руку во второй раз, и он знал, что она сдерживает себя от ответа, который всегда давала, когда он говорил, что безнадежен в чем-либо — яростное отрицание и быстрая, яростная поддержка. Но на этот раз было лучше, чтобы она позволила им поверить в это, и сестра ясно это знала.
— Я был в отчаянии, когда бросил Ледяной огонь, — продолжал он, думая о том мгновении в середине битвы, когда он бросил серебряное пламя. Ледяной огонь, легендарная вещь, должен был быть невозможным. — Я не знаю, как сделать это снова. И я не собираюсь делать это снова.
Он мог сказать, что, по крайней мере, половина Дракон-схода не поверила ему, и все они внимательно изучали его. За исключением отца Эллюкки, который указал на Рейну.
— А ты? — спросил он. — Если ты действительно его сестра, разве ты не можешь это сделать?
Рейна покачала головой.
— Я не могу даже выдохнуть искру, Валериус, — сказала она. — Лейф пытался научить меня…
Лисабет повернулась к ней.
— Может быть, ты тоже сможешь это сделать, — задумчиво произнесла она. — Если ты не умеешь делать пламя, а Андерс не умеет делать лед, то, возможно, вы оба созданы для того, чтобы бросать Ледяной огонь.
— Возможно, со временем вы оба научитесь, — сказал Лейф. — Мы должны попробовать, чтобы научить вас.
— Так ты хочешь оставить их? — спросил Торстен, всплеснув руками, как будто Лейфа просто невозможно было переубедить.
— Мы не можем их выбросить, — просто сказал Лейф. — На них нападут, если они вернутся к волкам, либо они умрут сами. И они не могут оставаться здесь пленниками вечно. Мы не такие.
Андерс был почти уверен, что кто-то из них думал так же, и мгновение спустя шум за столом подтвердил это.
— Голосуйте, — предложил отец Эллюкки, Валериус, и его голос перекрыл голоса остальных. — Мы достаточно поговорили, давайте поставим вопрос на голосование.
По столу прокатился гул согласия, и Андерс почувствовал, что у него вот-вот подогнутся колени. Это голосование не пойдет им на пользу. Что бы ни говорил Лейф, было ясно, что почти все в Дракон-сходе не доверяют им.
— Все те, кто… — начал Валериус, явно намереваясь провести голосование прямо сейчас, но Лейф оборвал его.
— Я призываю… — начал он громко.
— Поднимите руку все, кто… — снова попытался Валериус.
— Валериус, нет, — отрезал Лейф, наконец-то повысив голос. Он снова заговорил тише, чтобы прорезать потрясенную тишину за столом. — Властью, данной мне голосованием моего народа, как Дреклейду и главе Финскола, я объявляю волков Андерса и Лисабет Финсколарами. Я распространяю на них всю защиту Финскола.
Стол взорвался.
— А что такое Финскол? — прошептал Андерс Рейне, в то время как члены Дракон-схода кричали друг на друга.
— Это специальная школа для одаренных учеников, — прошептала она в ответ. — Дреклейд управляет ей и выбирает учеников. Если ты учишься в его школе, они не имеют права выбрасывать тебя или запирать.
— Лейф, — запротестовал Валериус. — Они же волки, ты же не думаешь, что волки…
— Это не просто волки, это волки, которые привели свою стаю, чтобы найти нас, — заметил Торстен, и многие другие подняли свои голоса, чтобы согласиться.
— Финсколары? — спросила молодая женщина с растрепанным светлым пучком. Она и молодой человек рядом с ней были единственными, кто, казалось, голосовал за Лейфа.
— Вы с Милестомом недавно закончили школу, — сказал Лейф, кивая на пару. — Андерс и Лисабет займут места, которые вы освободили. Решение только за мной, и оно уже принято.
Отец Эллюкки попробовал еще раз.
— Лейф, Финскол — это честь только для драконов.
— Вообще-то, — снова заговорила Эллюкка со своего места рядом с Рейной, — это честь для того, кого выберет Лейф.
— Хватит, Эллюкка, — рявкнул он, и она бросила на него вызывающий взгляд.
— Твоя дочь права, Валериус, — сказал Лейф. — И сегодня я выбираю Андерса и Лисабет.
— По крайней мере, мы будем знать, где они, — сказал молодой человек по имени Милестом. У него были короткие темно-каштановые волосы похожие на волосы молодой женщины рядом с ним с беспорядочными светлыми кудрями, и более темная коричневая кожа, чем у нее, и серьезное выражение лица, соответствующее ее улыбке. Он изучал двух волков через очки в проволочной оправе.
— По крайней мере, мы будем знать, где они? — повторил Валериус. — Мы даже не знаем, что все это такое.
Торстен стукнул кулаком по столу в знак согласия, вызвав новый ропот. В каком-то смысле Дракон-сход напомнил Андерсу птичий базар, который он видел в доках: когда одна издавала шум, все остальные присоединялись к ней с хриплым согласием.
— Кроме того, ты бы согласился, — сказала Милестому женщина, сидевшая рядом с Торстеном. — До прошлого года ты был его учеником.
— И он научил меня думать самостоятельно, — парировал Милестом. — Мы с Сапфирой задаем больше вопросов, и у нас более открытый ум, чем у любого из вас, а это именно то, что нужно Дракон-сходу. Вот почему мы были избраны, младшие драконы видят, даже если вы этого не видите.
— Возможно, — сказал Лейф, прерывая то, что казалось довольно великолепным аргументом, — мы сможем закончить этот разговор в другое время. Нам нужно обсудить еще кое-что. Андерс, Лисабет, Рейна, пожалуйста, не покидайте Дрекхельм без разрешения. Сегодня уроков не будет, так как мы готовимся к празднованию равноденствия. Жду вас завтра утром в классе.
Всего за день до этого Андерс стоял здесь, веря, что празднование равноденствия будет включать в себя жертвоприношение его сестры. Что она и другие жертвы похищения из Холбарда были частью какого-то ужасного драконьего ритуала. Теперь он знал, что это была просто вечеринка, и что похищения были только для того, чтобы спасти тех детей, которые умрут, если им не помогут превратиться в драконов.
«Итак, — сказал тихий голосок в его голове, — это одна проблема из примерно девятьсот семидесяти трех решенных, при таком темпе мы будем в безопасности в мгновение ока». — Он приглушил голос, когда Лейф отпустил их.
Никто не произнес ни слова, пока они не закрыли за собой двери и не вышли в коридор.
— Ну, — сказал Эллюкка. — Не изгнаны и не заперты. Все прошло лучше, чем ожидалось.
— Что? — спросил Андерс, поворачиваясь к ней. — Ты думала, они собираются…
— Никогда, — сказала Рейна. — Я имею в виду, что они могли бы попытаться, но мы бы с ними поспорили, не волнуйся. И Лейф прав. Даже те, кто не доверяет тебе, поймут, что лучше иметь тебя там, где они могут тебя видеть.
— Отлично, — пробормотал Андерс, позволив Рейне легким толчком подтолкнуть его по коридору.
— В целом, я думаю, все прошло довольно хорошо, — сказала Лисабет. — Пока Лейф защищает нас, мы в безопасности, верно?
— Так и должно быть, — согласилась Эллюкка. — Но я никому не дам повода не доверять тебе, это уж точно. Лейф главный, но у него все еще только один голос из двадцати пяти.
Опасность их положения нависла над головой Андерса, когда они шли по коридору, но, по крайней мере, у них был шанс остаться здесь, в Дрекхельме. Они купили себе немного времени… или, скорее, Лейф купил его для них.
Возможно, они еще смогут найти способ показать себя драконам, сохраняя при этом свою стаю в безопасности. Возможно, ответ кроется в его Ледяном Огне. Если он придумает, как создать его снова, сможет ли угроза его использования удержать драконов и волков от нападения друг на друга? Даст ли это Рейне и ему безопасное место для жизни? Он засунул эту мысль подальше, решив обдумать все позже.
— Куда мы теперь идем? — спросил он, когда они свернули за угол.
— Миккель и наш друг Тео будут в саду, — сказала Эллюкка. — Мы пойдем и найдем их.
Андерса мучил вопрос, но он не знал, как его задать.
— Эллюкка, — начал он, и она оглянулась через плечо, не сбавляя шага. — Я не ожидал… спасибо, что заступилась за нас. — Он слышал, как в конце его голос стал повышаться, вопрос был невысказанным, но достаточно ясным. — Но зачем ты это сделала?
Эллюкка пожала плечами, отбрасывая слова благодарности.
— Ты — брат Рейны, — сказала она. — Если они отошлют тебя или запрут, она сделает какую-нибудь глупость, и тогда мне придется вмешаться в это, а у меня есть дела поважнее, чем гоняться за одним из планов Рейны.
Андерс почувствовал, как слабая улыбка тронула уголки его рта, когда Рейна толкнула локтем Эллюкку в бок. Накануне он на мгновение задумался, завела ли Рейна таких же близких друзей, как он, пока они были в разлуке.
Но, глядя на них двоих рядом, он знал ответ. Внешне эти две девушки ничем не отличались друг от друга. У Рейны была теплая смуглая кожа и вьющиеся черные волосы, постоянно пытающиеся выбиться из косичек. Эллюкка на целую голову выше, у нее розово-кремовая кожа и светлые волосы, заплетенные в идеально аккуратные косы, которые ниспадали на широкие плечи. Она была шире, тяжелее и сильнее сестры Андерса. Что их объединяло, так это одна и та же решительная линия рта.
Если Эллюкка любит Рейну настолько, что знает обо всех ее безрассудных планах и все еще хочет заступиться за нее, то ответ на его вопрос был «да», Рейна определенно нашла здесь, по крайней мере, одного друга.
Возможно, он тоже сможет. Они с Рейной всегда находили способ жить в Холбарде, прячась на любом чердаке дома или конюшни, которые могли найти, работая вместе, чтобы прокормиться и согреться. В Ульфаре он тоже справился, как и она здесь. Теперь, когда они снова были вместе, снова стали командой, они могли создать новый дом.
Однако у него не было времени на размышления, потому что Рейна открывала перед ним дверь, и он увидел невозможный проблеск зелени.
Открывшееся зрелище заставило его подумать, что он, должно быть, все еще спит в комнате для гостей, и что все, что произошло этим утром, было сном.
Андерс находился в большой пещере с отверстием, ведущим из горы, и видом за входом в пещеры на снежные скалы и темные горы, простирающиеся вдаль. Но не это привлекло его внимание.
Внутри пещеры под ногами была сочная зеленая трава, и растения росли из каждого дюйма стен и потолка. Длинные листья папоротника слабо покачивались на ветру; густые кусты с блестящими темно-зелеными листьями теснились друг к другу; маленькие пурпурные цветы робко выглядывали из промежутков между ними. Воздух был таким же теплым, как летний день, и вся пещера была такой же яркой.
Миккель стоял там, где пещера выходила на склон горы, его взъерошенная медная голова красовалась вместе с головой другого мальчика, возможно, это был Тео. У парня была такая же светло-коричневая кожа, как у Виктории, Андерс почувствовал острую боль при воспоминании о своем друге, и такие же шелковистые черные волосы, собранные в хвост. Он был худощав, но в его стройном теле, казалось, таилась какая-то едва сдерживаемая энергия, и он подпрыгивал на носках, пока мальчики разговаривали.
— Разве это не невероятное место? — спросила Рейна с усмешкой, когда Эллюкка направилась к остальным. — Это наполовину механическое изобретение, наполовину артефакт. Есть артефактные насосы, которые поднимают тепло из глубины горы, и спрятанные за растениями маленькие трубки, которые разносят воду вокруг, и те зеркала у входа передают свет. Все это создал знаменитый дракон.
— Не все, — ответила Лисабет. — Нет, если здесь есть артефакты. Волк, должно быть, тоже помог.
Рейна отмахнулась, пожав плечами, и к тому времени они уже подошли к мальчикам.
— Пробрались через Дракон-сход? — спросил Миккель.
— Только что, — сказала ему Эллюкка.
Он изобразил, что вытирает пот со лба.
— Андерс, Лисабет, это Тео, жертва похищения и дракон, все в одном куске, как вы можете видеть.
Тео вытащил руку из кармана, пошевелив пальцами в слегка неловком приветствии.
— Ты испугался? — спросил Андерс, поморщившись при этих словах. Конечно, Тео был напуган. Но он, вероятно, не хотел обидеть драконов, сказав это.
— В ужасе, — весело ответил Тео. — Но я думаю, мама знала, что происходит. Я не могу быть уверен, но она вроде как посмотрела на меня, когда они схватили меня, и я просто… я видел это в ее глазах. Думаю, она знала, почему драконы были там, как, возможно, она знала что-то о нашей семье или подозревала. И тогда она была какой-то рассеянной во время пожара в конюшне.
— Это был ваш дом? — Теперь брови Андерса были высоко подняты. — Последнее равноденствие? Все слышали об этом, когда он сгорел.
— Это был несчастный случай, — сразу же сказал Миккель.
— Да, — согласился Тео. — И все были в безопасности, драконы проверили.
— Это довольно серьезный несчастный случай, — заметила Лисабет.
Рейна с той силой, с какой она говорила, когда хотела сменить тему, сменила тему.
— Миккель изучает историю, он знает все об этом саде.
Миккель отвлекся, сразу же переключив свое внимание на историю этого места таким образом, что Андерс вспомнил Лисабет, когда она брала в руки книгу о чем-то интересном.
— Сад был создан драконом по имени Флик, — сказал он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на сад. — По меньшей мере, пятьсот лет назад, а может, и больше. Это отчасти изобретение, отчасти артефакт, отчасти… гениальность. Говорят, она обладала особым даром обращаться с растениями, точно зная, куда они должны идти, или уговаривая их расти в самых неожиданных местах.
— На западном побережье есть водопад, названный в ее честь, — сказала Эллкка. — Я ходила туда с Лейфом и моим отцом однажды, и я изучала его на уроке. Там растет много всякой всячины, и говорят, что у нее там давным-давно была мастерская.
— Какие занятия вы все посещаете? — спросила Лисабет. — Они только что говорили о Финсколе, и это было похоже на какую-то школу.
— Вы присоединитесь к Финсколу? — Миккель выглядел впечатленным, а Тео — довольным.
Эллюкка утвердительно кивнула.
— Они собирались проголосовать за то, чтобы вышвырнуть их или запереть. Лейф потребовал их для Финскола в последнюю секунду, это было все, что он мог сделать.
— Искры и чешуя, — пробормотал Тео. — Уверен, что все прошло не очень хорошо.
— Не совсем, — согласилась Эллюкка, поворачиваясь к двум волкам. — Нас теперь двенадцать, включая вас двоих. Мы с Рейной, Тео и Миккель — все Финсколы. Лейф — учитель.
— У драконов нет таких больших школ, как Академия Ульфара, — объяснила Рейна. — В основном родители просто учат их, а некоторые драконы управляют небольшими школами для групп учеников, которых они выбирают. Обычно дети начинают учиться в школе, потому что в чем-то особенно хороши. И конечно, Дреклейд всегда управляет Финсколом. Сапфира и Милестом — вы видели их на Дракон-сходе — они закончили Финскол в прошлом году, и младшие драконы работали вместе, чтобы избрать их в Дракон-сход. Дреклейд — единственный человек, который может решить, кто становится Финсколаром, и никто не может отменить его. Поход в Финскол — это знак того, что ты действительно кем-то станешь.
У Андерса пересохло во рту. Последнее, чего он хотел — последнее, что он мог себе представить, — это быть кем-то. Все, что ему нужно — это безопасное место для жизни, а нет ничего безопаснее, чем анонимность.
— Каждый в Финсколе выбирает свою область для изучения, — продолжала Рейна, — или у них есть свои причины быть там. Лейф выбрал меня, потому что сказал, что я быстро соображаю, и мне нужно будет выбрать, какую область изучать через некоторое время, но сейчас я просто работаю над своим чтением и письмом.
— Я учусь рассказывать истории, — сказала Эллюкка. — Истории очень сильны. Они могут учить людей, заставлять их смеяться, плакать, вспоминать или забывать. Поэтому я учусь тому, как их рассказывать, а также узнаю как можно больше историй.