— Шпильки Рейны? — Андерс на мгновение отвлекся от того, насколько подавляющей была коллекция книг, артефактов и записей. — Что ты имеешь в виду?
— Ну, на них есть руны, — заметил Тео. — И они медные, верно? Должно быть, это какой-то артефакт.
Андерс и Рейна иногда сами задавались этим вопросом… они не знали, откуда Рейна их взяла, но они были единственной вещью, которую близнецы никогда не выменивали, в каком отчаянии они ни были. И тут Андерса осенила новая мысль: если в жилах у них с сестрой действительно течет драконья кровь, то, возможно, шпильки достались им от родственников.
Но Тео уже перелезал через большой веретенообразный артефакт со множеством рук, ног или каких-то придатков и тащил с полки огромную книгу. Он был размером с одного из гигантских Скрабоков в библиотеке Академии Ульфара.
— Это старые записи, — сказал Тео. — Я все еще просматриваю их, но здесь есть много вещей, которые говорят о способах увидеть, что происходит где-то еще. И это ответит на некоторые твои вопросы о том, что происходит в Холбарде. Я не знаю, где находится большая часть вещей в этой книге, но если бы мы хотя бы знали, что ищем, то могли бы вернуться сюда и поискать в пещерах. Держу пари, что остальные помогут, или, во всяком случае, некоторые из них.
Андерс забрался в машину и заглянул через плечо Тео, пока тот переворачивал страницы. Тео читал быстрее Андерса, поэтому он просматривал каждое описание и останавливался всякий раз, когда находил то, что говорило о дальнем наблюдении или связи. Некоторые артефакты были помечены как потерянные или сломанные, а некоторые — как «нетронутые».
— Это значит, что они где-то здесь, — сказал Тео, снова стягивая свои гладкие черные волосы в конский хвост, когда они попытались упасть ему на глаза. — Кто-то видел их, проверял и записал здесь.
Он снова перевернул страницу, и Андерс вздрогнул от увиденной иллюстрации. Это было большое зеркало с драконами, выкованными в металлической раме с одной стороны, и стаей волков, бегущих по другой. Он понятия не имел, где видел это раньше, но картинка показалась ему знакомой.
— А это что такое? — спросил он, уставившись на нее.
— Коммуникационное зеркало, — ответил Тео. — Ты можешь видеть и слышать то, что находится на другом конце, так же как и человек, у которого есть такое же зеркало. Они относительно обычны, но у большинства из них одна пара сломана в наши дни. И, конечно, другое зеркало должно быть где-то доступно. Этот символ здесь означает, что оно цело, наше зеркало. Где бы оно ни было.
Было ли другое где-нибудь доступно? Видел ли Андерс этот рисунок в последние дни здесь, в Дрехельме, или он запомнил его где-то в Холбарде? И если да, то где?
Внезапно позади них раздался низкий голос:
— Я могу помочь вам? — Это был Валериус, отец Эллюкки, и он не выглядел довольным, увидев их. Его брови нахмурились, между ними образовалась линия. — Что вы двое задумали?
Тео быстро закрыл большую книгу. Они оба знали, не говоря ни слова, что было бы не очень хорошей идеей признаться члену Дракон-схода, что они искали артефакты, которые могли бы позволить им увидеть или даже связаться с людьми в Холбарде.
— Я показывал Андерсу свою работу, — сказал Тео, излучая невинность.
— У Андерса нет разрешения находиться здесь, — ответил Валериус. — Здесь не место для экскурсий, Тео.
— Прошу прощения, — вежливо сказал Тео. — Нам все равно пора обедать.
Мальчики выбрались из машины и вышли под бдительным оком Валериуса. И пока он следовал за Тео через дверь, Андерс ломал голову, тщетно пытаясь вспомнить, где он видел такое же зеркало раньше.
В тот день в классе почти все старались сосредоточиться. Сначала Андерс ничего не заметил, он был так поглощен мыслями о зеркале и гадал, может ли оно дать ему возможность узнать, что происходит в Холбарде, и что планирует Сигрид. Но потом Эллюкка трижды забывала нить своего рассказа, и тихая Изабина роняла свое последнее изобретение, рассыпая осколки по полу класса во все стороны.
Рейна и Миккель искали свои книги по всему классу, поднимая пачки бумаг и мешая всем остальным ученикам, только чтобы понять, что они оставили их на столе перед их обычными местами. Даже Нико и Криссин, похоже, были не в настроении кого-то дразнить.
И когда Лейф вообще заметил беспорядок, он, казалось, был вырван из своих собственных грез, глядя на хаос, который создавали его ученики, и моргая в медленном удивлении.
— Что происходит? — жалобно спросила Лисабет, растерянно оглядывая драконов.
— У всех нас иногда бывают плохие дни, — рассеянно ответил Лейф.
— Сегодня не плохой день, — раздраженно ответила Криссин, что было необычно… обычно она держала этот тон для своих сокурсников, а не для учителя. — Сегодня у всех сразу День Катастрофы.
— И я замерзаю, — хмуро сказал Нико, вызвав недовольное ворчание со всех сторон. Андерс посмотрел на Рейну, и его сердце бешено заколотилось, когда он увидел, как сгорбились плечи сестры, а глаза потускнели, когда она обхватила себя руками.
Лисабет вдруг поняла, что происходит.
— Все дело в погоде, — сказала она. — Здесь холодно. Я чувствовала себя особенно хорошо, лучше я себя не чувствовала с тех пор, как мы попали сюда. Я чувствую, что впервые могу по-настоящему сосредоточиться. Как насчет тебя, Андерс?
— Я чувствую себя почти нормально, — признался он.
— Ну, вот и все, — сказала она, щелкнув пальцами. — Это заставляет меня чувствовать себя прекрасно, все остальные чувствуют себя отвратительно, но Андерса это не затронуло… ведь и жар не повлиял на него.
Криссин, их научный эксперт, встала и подошла к приборам, которые она держала у окна, постукивая по стеклу барометра.
— Давление падает, — объявила она. — Волк прав, становится холоднее.
Ферди, чье неизменное добродушие сменилось тихим хмурым взглядом, поднял глаза сквозь очки и провел пальцами по светлым волосам.
— Так вот почему у меня были проблемы с трансформацией за обедом? — спросил он.
— Не сомневаюсь, — сказала Лисабет. — С тех пор как мы приблизились к Дрехельму, мне стало очень трудно превращаться. Но если холодная погода сейчас перевешивает жару…
— Это из-за Снежного Камня? — спросила Брин, прижимая к груди один из учебников по языкам.
— Скорее всего, — согласился Лейф. — Я должен пойти и поговорить с Дракон-сходом. Пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы продолжить свою работу.
Лейф ускользнул, и один за другим студенты, по крайней мере, делали вид, что продолжают свои занятия, хотя большинство из них действительно не могли сосредоточиться. Андерс обменялся встревоженным взглядом с Лисабет и постарался не обращать внимания на взгляды, которые бросали на него Нико и Криссин, и даже Патрик, который, казалось, не особенно любил их, но редко бывал откровенно противным.
Их друзья умудрялись оставаться, по крайней мере, умеренно дружелюбными, но все были немного вспыльчивы. Через некоторое время он подошел и сел рядом с сестрой, пытаясь согреть ее руки и отвлекая тихим разговором о чем угодно, о чем только мог подумать.
По мере того как шел полдень, температура медленно начала подниматься, но ущерб был нанесен. За ужином на Андерса и Лисабет сердито смотрели драконы, которые уже начали привыкать к их присутствию. Все видели, на что сейчас способен Снежный Камень, и ближайшие для обвинений волки находились в зале.
Всю дорогу до постели Андерс был погружен в свои мысли, вечерний разговор захлестывал его, бесконечные вопросы боролись друг с другом за место на переднем плане его сознания. И только когда он лежал в постели и слушал тихое ровное дыхание Лисабет в другом конце комнаты, до него вдруг дошло.
— Лисабет! — Он резко выпрямился.
— Хм-м-м-м… — пробормотала она, перекатываясь на кровати и приподнимаясь на локте. Он мог только мельком увидеть ее в лунном свете через их окно, черные волосы сбились набок, бледное сонное лицо.
Он откинул одеяло, поспешно включил свет и налил ей стакан воды из кувшина у двери.
— Проснись, я кое-что вспомнил, — сказал он, и она послушно села, принимая стакан и делая большой глоток.
Он рассказал ей о своей ланч-экскурсии с Тео… о кладовых и бесконечных книгах, записях и артефактах, отталкивая момент, когда ее глаза загорелись при мысли об исследовании такого места. Он рассказал ей о большой книге записей, которую они нашли, о зеркале и его описании, и символе, который говорил, что где-то в Дрехельме зеркало, вероятно, все еще работает.
— И я знаю, где я видел другое, — закончил он торжествующе. — Оно в Ульфаре, в мастерской Хейна. Хейн сам показал нам его, Лисабет! Он сказал, что раньше это было большое коммуникационное зеркало для общения с Дрекхельмом. Не могу поверить, что не вспомнил!
— Не могу поверить, что ты сейчас вспоминаешь, — сказала она. — Это было всего несколько слов и несколько недель назад. И он сказал, что раньше оно было сломано, верно?
— Да, — признался он. — Но что, если он ошибся? Что, если зеркало на другом конце не было разбито, а просто убрано? Нарочно или по ошибке, может быть, оно находится в темной, тихой комнате, и волки думали, что это означает, что оно не работает.
Она обдумала его слова и медленно кивнула.
— Если то, что ты говоришь о том, как они хранят свои записи и артефакты, верно, то, возможно, именно это и произошло, — медленно согласилась она. — Возможно, оно просто где-то хранилось, когда они переехали из старого Дрекхельма. Или, может быть, нарочно убрали… они двинулись сразу после битвы, возможно, они не хотели, чтобы волки могли связаться с ними.
— Если мы сможем найти его, если мы сможем увидеть офис Хейна, возможно, мы сможем узнать что-нибудь о том, что происходит в Ульфаре.
— Мы не можем дать ему знать, что мы здесь, — сказала она. — Он сказал нам, что Дрифа, кузнец драконов, убила его брата. Он считает нас предателями.
После этих слов они оба замолчали. Хейн, вероятно, был не единственным, кто считал их предателями. Их одноклассники — их друзья — должны думать так. Интересно, беспокоились ли они о Андерсе и Лисабет? Надеялись ли они, что с ребятами все в порядке?
— Если мы не сможем с ним поговорить, то будем шпионить, — сказал Андерс. — Может быть, в его мастерской произойдет достаточно, чтобы мы смогли получить хоть какую-то зацепку, что замышляют волки.
— Держу пари, ты прав, — сказала она. — По крайней мере, это то, что мы можем сделать, вместо того, чтобы сидеть и ждать, пока Дракон-сход закончит обсуждать вещи. Мы состаримся к тому времени, когда они закончат, и моя мать нападет прежде, чем они что-нибудь решат. Мы начнем поиски завтра. Это единственная зацепка, которая у нас есть.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Хотя Андерс заснул, уверенный в их плане, на следующее утро он был вынужден признать, что не имеет ни малейшего представления о том, как они найдут зеркало Дрекхельма. Собираясь в школу, они с Лисабет обсуждали варианты.
— Если мы хотим использовать зеркало, чтобы шпионить за волками, — сказал он, — нам нужно быть осторожными с теми, кому мы расскажем об этом. Если Дракон-сход использует его, они могут найти что-то, что поможет им напасть на Ульфар. Мы хотим, чтобы яи Рейна были в безопасности, но мы же не хотим, чтобы все стало еще хуже.
— Согласна, — ответила Лисабет. — Было бы полезно, если бы мы могли посвятить в это Тео, потому что он знает, где находятся все записи. И он так недавно прибыл из Холбарда, что вряд ли поможет драконам напасть на него. Там его семья. Но Миккель уже его лучший друг, и они соседи, так что мы не можем рассчитывать на то, что он не расскажет Миккелю.
— А Миккель полностью за драконов, — ответил Андерс. — Насчет Рейны я тоже не уверен. Она дракон, поэтому ей грозит опасность из-за Снежного Камня. И волки пытались убить ее, когда она трансформировалась. У нее есть все основания взять все, что мы узнаем, и использовать это против них. И она может рассказать об этом Эллюкке.
— Значит, все зависит от нас, — вздохнула Лисабет. — Мы должны попытаться проникнуть в архив.
Но оказалось, что и это легче сказать, чем сделать. В то утро они довольно просто вышли из класса, сказав рассеянному Лейфу, что им трудно сосредоточиться, и они хотят найти тихое место для чтения. Они взяли с собой книги и направились прямо к архивным пещерам, которые Тео показывал Андерсу, следуя по памяти извилистым и крутым проходам внутри горы.
Когда волки прошли через последнюю дверь, то обнаружили н кого иного, как Валериуса, стоящего у главного входа в складские помещения и разговаривающего с двумя другими драконами. Андерс и Лисабет нырнули обратно в коридор и остановились в тени, ожидая, уйдут ли взрослые или войдут внутрь.
Но в то время, как Валериус удалился, сказав несколько последних слов остальным, двое других заняли позицию, которую Андерс и Лисабет узнали, видя ее тысячи раз в Холбарде, куда бы ни направлялась Волчья Гвардия. Пара стояла на страже, и они были не в настроении для каких-либо неприятностей. А это означало, что посторонние волчьи дети не имели абсолютно никаких шансов попасть внутрь.
— Может быть, что-нибудь найдется в книгах, которые Тео держит в классе, — предположил Андерс без особой надежды, когда они с поражением возвращались назад.
— Стоит попробовать, — ответила Лисабет.
Но как только они вернулись в класс, Лейф поднял глаза, его взгляд остановился на них обоих.
— Андерс, — сказал он, вставая, — пойдем со мной, я хочу поговорить с тобой. Рейна, ты тоже.
Лисабет молча направилась к длинным столам, и Андерс знал, что она посмотрит, есть ли что-нибудь в книгах Тео. Со своей стороны, он последовал за Лейфом из класса, подавляя внезапную нервную дрожь. Чего хотел Дреклейд? Неужели драконы передумали оставлять двух волков? Но в таком случае, с ним бы шла Лисабет, чтобы услышать новости, а не Рейна. Не так ли?
Лейф провел их по коридору и открыл массивную дверь с его именем, выгравированным на серебряной табличке завитушками. Внутри располагался уютный кабинет, во многом напоминавший Андерсу мастерскую Хейна в Ульфаре. Он был заставлен сверху донизу полками с левой стороны, и они были набиты книгами, артефактами, несколькими растениями с зелеными листьями, свисающими вниз по стопкам внизу, чайником, мешком яблок и чем-то, похожим на забытую буханку хлеба внизу у пола. По правой стороне тянулся стол Лейфа, так же заваленный его вещами. На полу лежал толстый красный ковер, защищающий от холода камня. В другом конце узкой комнаты было окно от пола до потолка, похожее на то, что было в классе, выходящее на ледяные горы на Западе. В мастерской Хейна все было по-другому… в ней не было окон, что заставило Андерса и Лисабет всего несколько недель назад взломать замок и вломиться внутрь.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказал Лейф, опускаясь в свое большое удобное кресло и вытаскивая два табурета поменьше из-под стола. Андерс осторожно снял с одной из них крошечную механическую модель коровы и сел.
Лейф снял с полки маленький вышитый кошелек, используя носовой платок, чтобы он не касался его кожи. Ткань кошелька была красной, и она была пронизана серебряными нитями, которые соответствовали серебряной застежке наверху.
— Это артефакт, — сказал Лейф, — который после долгих поисков мне удалось извлечь из наших архивов.
Андерсу до смерти хотелось услышать, какое отношение имеет кошелек к нему и Рейне, но он не мог упустить возможность узнать, как Лейфу удалось найти что-то, не говоря уже о том, что он хотел, в архивных пещерах.
— Тео показал мне там все, — сказал он, широко раскрыв глаза. — Похоже, все просто свалено в кучу, одно на другое. Как вы находите то, что хотите?
— Наверное, тебе не стоит лезть в архив, — рассеянно сказал Лейф. — Слишком много драконов все еще недовольны твоим присутствием. И все же, полагаю, никто еще не говорил тебе этого не делать. Они, конечно, дезорганизованы, нам очень нужна работа молодого Тео. Что касается того, как я его нашел, то там было довольно много недостойного ползания, но я также знаю, что артефакты, которые служили подобным целям, хранились вместе в старом Дрехельме, и когда их собирали и несли сюда, они, как правило, оставались вместе. Таким образом, можно не знать, где именно что-то находится, но поиск таких вещей, как это, облегчает обнаружение группы, и тогда это просто вопрос того, чтобы запылиться.