-Есть то охота, просто жуть, вот сейчас попируем. Пусть побегают суки, зато мясо вкуснее будет. Верно, говорю?- Морок подтверждающе каркнул.
- Только вот надо с Лиссандро связаться, что-то он на контакт не идёт. Случилось ли что? Хотя, что может случиться с ним, кроме перепалок с Витторио и не вкусной еды.
Ворон взмыл в воздух, уселся на балку и поглядывал на некроманта, пытливым синим глазом. Заклекотал.
- Ох, ну ладно, пернатый чёрт, уговорил. Сейчас открою подвал, тогда и схомячим козу Зорьку. Любимицу бабки. А потом ты настроишься на Лиссандро, понял Моровий?- вопросил некромант, вставая на поскрипывающие, ветхие ступени, затем, поднимаясь по лестнице, открыл квадратную крышку подпола и выбрался в сумрак деревянной хижины. Ворон вылетел следом.
Всё, если он моргнет, то лицо окончательно расплывётся. Кажется всего ничего, единое движение ресниц, и конец. Он проиграл. Проиграл во всех смыслах. Пан или пропал, как говорят, только вот ему выпал окончательный трындец.
Темно, вот-вот сядет солнце. Вот-вот чары спадут. А зло пропитавшее собой весь этот балаган итак давит на волю. Да, ещё взгляд Алхимика, пробирающий до глубины души. Ещё один пытливый всё понимающий взгляд и у Никиты снова возникает сомнительный вопрос. "Неужели знает, неужели просто играет с ним, как тигр с едва окрепшим котёнком"?
- Итак, Юрий,- презрительно шепнул Алхимик, -твой последний ход!- Так уверенно восклицает победитель. Как зловеще звучит, как тяжело бухает сердце. "Ну же Ник, что делать будем"? Отчаянно думает Ник -и отчаянно восклицает в ответ:
-И всё же, Лиссандро, так ведь тебя величают. -уверенным тоном говорит Ник. -Ты не помнишь меня, или всё же припоминаешь, а алхимик? И где же твой ворон. Не припомнишь? Синеглазая птица, твой верный спутник?
-Что ты знаешь?- неожиданно выходит из себя Лиссандро. - Что ты знаешь обо мне парен?!- вскакивает со стула. - Но, впрочем, не важно я и так всё узнаю, итак расправлюсь с тобой самоуверенный рыжеволосы говнюк!- Ник ухмыльнулся. Он не отводил взгляд и его трюк, похоже, сработал Алхимик вышел из себя, позволив ему сконцентрироваться- и на мгновение, всего лишь на мгновение применить свой гипноз. Создать в воображении образ молодого Геннадия с фотографии, зафиксировать и внушить ему. Затем Ник снова сел, вздохнул с облегчением понимая, что снова становиться самим собой и что снова его везение остаётся с ним.
- Как это понимать?- спросил Алхимик, разглядывая его карты.
-Ты жульничаешь, ты, что провёл меня сосунок? Но. как ты это провернул? -"Нет, такого не бывает. Карты не могли быть теми самыми картами, что парнишка держал в руке". Но, против фактов не попрёшь. Алхимик чувствовал что бледнеет. Впервые за всю игру ему стало не по себе.
- С кем это он играет?- спросила Кассандра, поинтересовавшись у Витторио. Он нахмурился и сделал ещё один шаг вперёд, обходя Кассандру.
- Нет, я не верю своим глазам. Здесь ощущается тёмная, сильная магия. И Юрия я не вижу!
"Неужели Лиссандро нарушает правила?"- Но он бы себе такого не позволил, -прошептал Витторио, тихо подкрадываясь к игрокам.
- Останови игру,- приказала Кассандра, лицо которой напряглось, она почуяла, почуяла неладное.
- Прекратить!- рявкнул вампир и зашипел, что-то мешало ему, что-то светлое неведомым образом подоспевшее и заглянувшее кошачьими глазами прямо в душу. Он замер, отдав мысленный приказ Кассандре любым способом завершить игру. Девушка отшатнулась и пулей выбежала из палатки, кровь лилась из рваной раны, с шипеньем испарялась плоть.
Кошак не отрывая взгляда от вампира, целенаправленно и стремительно ударил лапой, выпустив огромные светящиеся точно прожектора когти, целясь в лицо Кассандры. "Что же?" замер вопрос в голове вампира. Мысленный шёпот. Голос мужской и уверенный читал молитву от нечистой силы. А нечистой силой и был вампир, и с каждым произнесённым словом он слабел, с каждым словом наваливался сон. Он упал на пол. Витторио был прикован к полу молитвой, точно корабельным якорём. И как же это было мучительно, как же было больно, и он закричал. Закричал как раненный зверь.
Что происходит? Алхимик задал себе вопрос и тут же его слуха коснулся дьявольский вой. Интуитивно он узнал в вое голос Витторио. Лис отвлёкся от игры, бросил карты на стол. "Нет, не может быть. Вновь проиграл. Но почему?" "Почему"? Озадаченно задал себе вопрос Лиссандро, затем вновь сконцентрировался, посмотрел на лицо парнишки - и стало не по себе. Лицо Юрия рябило, мельтешили черты. Но прищурившись он увидел, серые как небо в преддверии грозы глаза -и тотчас всё понял. С глаз будто бы спала пелена. Лис рассмотрел паренька по-новому, наконец-то рассмотрел его лицо.
- Обещанный, ты хитёр, ты мастак, провёл таки меня! -зло и вместе с тем спокойно отчеканил Алхимик.
- Ещё один ход, последний ход. Давай алхимик. Делай.
- Ты и так мой парень, ты и так мой. Хватит этих никчёмных игр. -Он бросил карты на стол плашмя. Рассмеялся. -Ты и так мой слышал, и теперь, когда всё стало таким простым, я понимаю, что всё сложилось ещё лучше, ещё сладостней. Знаешь Никита, почему мы всё время ходим вокруг да около, мой дар игрока, я взял его у твоего отца,- и сказав всё что думал Лиссандро рассмеялся, зло, раскатисто рассмеялся. Подбородок Никиты задрожал, боль сдавило сердце, он чувствовал как силы враз покинули его, ведь он до конца так и не поверил, мало ли что про отца наплел старик крупье:
- Нет,- сказал он, -ты лжешь, сукин сын, лжёшь?
- Зачем?- произнёс Алхимик и снова присел. -А знаешь теперь, когда всё меж нами ясно, может сыграем? Я так хочу, чтобы ты склонился предо мной, склонился и умолял, умолял сохранить тебе жизнь. Ах, обещанный, всё же ты так сильно удивил меня.
- Да, - увидев своего кота сказал Никита,- Мы завершим нашу игру. Только скажи мне Алхимик, я всё не могу понять, зачем ты забрал вместо меня мою сестру?
-Забавно, ты так много узнал обо мне и ничего не понял. И даже не понял, зачем мне так нужна книга твоего проклятого отца. Хорошо, я ведь милостив, поэтому скажу тебе, исполню так сказать последнее желание приговорённого, садись, разложим карты.
Ник сел, опёршись локтями на стол, поправил волосы. Всё шло наперекосяк. Всё летело к чертям. Алхимик поднял карты с пола. Он вновь увидел в конце шатра мелькнувшего Мефодия. Алхимик повернулся, поймав взгляд, Ника и не спросил: "на что ты так уставился"? То было не понятно. Ник не понимал, отчего-то Лиссандро явно не видел замершего и корчившегося от боли вампира и кота не видел. Просто алхимик нахмурился, скривил губы в пародии улыбки и уверенно стал тасовать карты.
- Одна партия, на везучесть. Просто проверим, кому неровно дышит фортуна. Ведь ты знаешь правила этого места, не так ли обещанный? Все, что здесь было поставлено на кон не просто слова, сделки, всё нечто большее. И даже я не могу обойти данное слово. Я ведь согласился играть с тобой, до последнего. И ты согласился, на многое согласился, мальчик мой...- осталось повисшим в воздухе, отпечаталось во взгляде Лиссандро, но осталось не высказанным.
Печаль, злоба скрутили нутро в тиски. Боже помоги мне, хотелось воскликнуть, хотя бы ради сестры, пусть я погибну, но она будет жить. Алхимик положил карту, Ник снял. Затем, следующий ход, карта ложилась ровно, ничья, ничья, ничья.
А потом на Ника навалилась усталость, резкая одуряющая, подавляющая собой всё. Он так устал. Так устал. Неудачник потягивающий время. Невозмутимость противника подавляла собой. Лиссандро был уверен в победе, да что там к этому всё шло. К его победе и поражению Беляева.
Вот и колода карт подошла к середине. Вот и его везучесть стала давать сбой. Ничья. Пропущенный ход. Снова ничья. Затем, козырная карта алхимика перевесила его шестёрку. Снова мелочь. Снова Ник делает глубокий вдох. "Соберись", твердит себе но тяжесть, давящая тяжесть, отнимает последние силы. А в глазах алхимика чётко отражается слово "победа" и посыл Нику: сдайся, сдайся малец, что ты трепыхаешься? А затем темнота накрывает сознание Ника, темнота давит собой, как когда-то давно, тогда когда впервые встретил проклятого демона в обличье человека. Тогда впервые и проиграл. Всё же Ник сопротивляется, ведь потерять сестру мужчина не может, не может ни за что.
Все силы ушли на концентрацию, почему-то вспомнился отец, его улыбающееся лицо, когда держал своего четырёхлетнего сына в руках, затем подкидывал и ловил, снова и снова. Его взгляд, наполненный любовью, гордостью за то что у него есть сын.
И уверенность вновь пришла, сорвались слова с губ Никиты, темнота отступила, съежилась и весь страх ушёл. Здесь и сейчас оставались только алхимик, карты и он- Ник.
Алхимик улыбнулся, Ник улыбнулся в ответ, сказал и снял последнюю карту:
- Знаешь ты забрал дар у моего отца, но мой дар лучше сильнее, потому что у меня кровь отца, и моё настоящее везенье. Мой дар, у меня исконный- и так должно быть, а ты паразит, гниль, которая пытается вознестись к небесам. Ты играешь против правил Вселенной! Не удаться, тебе победить меня сукин сын. Не удаться!- громко и уверенно произнёс Ник.
Карта легла плашмя, джокер, всем картам карта, карта которая в тасуемой колоде и не существовала.
- Нет, пропищал алхимик. - Нет, не может быть, - резко взметнулись руки, целясь в горло Ника. Намереваясь сомкнуться на его шее и задушить.
- Отдай то, что должен отдать, сукин сын! Мою сестру, живо расколдуй, - выговорил Ник, успевая увернуться. Откуда ни возьмись, словно из воздуха материализовался Мефодий. Он зашипел, посмотрел на Алхимика. Лиссандро растерялся всего на мгновение, его и без того бледное лицо позеленело.
- Будь ты проклят со своей тяжёлой артиллерией! Зашипел алхимик. Он кинул бархатный мешочек на стол, достав его из под полы плаща.
- Доволен, обещанный!- крикнул, то ли каркнул Алхимик. -Но, она никогда не будет твоей. Она никогда не вспомнит тебя. А я ещё вернусь. - Произнес Лис, став нараспев читать заклинание.
Ник вытянул из мешочка клетку не обращая внимания, на Алхимика. Ужасающе маленькая, как и фигурка внутри. Его сестра, спящая, почти идентичная кукле, только вот с искрой жизни внутри.
Ник улыбнулся, открыл клетку, достал куколку, которая ощущалась гладкой и тёплой, удивительно теплой. А затем упал на пол, алхимик толкнул его, заставил выронить куклу.
- Не так всё должно было закончиться,- сказал он. -Но, я выполнил условия, ты получил свой приз, а что будет дальше никакими правилами не оговорено. - Внезапно Лис схватил куклу и прижал к груди. Ник вскочил. Воздух вокруг Алхимика заискрил. Голубые искры с оранжевыми прожилками создали некое подобие монеты- двери, туннеля ведущего в иные сферы.
- Я не прощаюсь, - сказал Алхимик и юркнул в проем. Ник побежал следом за ним, вцепившись в плащ и даже Мефодий издав звериный, ужасающий вой, прыгнул за ними.
И понеслось. Жар скрутил, жар давил, Ник терял ориентацию в пространстве, задыхался, а потом и вовсе сомкнул глаза, выбившись из сил.
Зов был сильным, как разряд тока полученный в грудь и Моровий закаркал. Некромант уже выбил дверь ногой. Страх жертв будоражил, разжигал аппетит. Они прятались, забились в угол как крысы, сжав своё бесполезное оружие. Металл, дерево, простая человеческая сила, не оставит на нечеловеческой плоти ни единого повреждения. Да он ослаб, признавал Некромант, но зачем ему магия. Простые смертные ни куда не денутся. Только вот, почему алхимик зовёт? Почему зовёт так сильно, и чувство такое, словно связующая их магия истлела и теперь требует, рвёт канал, грозя немедленным возвращением. А ведь он и не связался с Лиссандро, что само по себе было странно, но чёрт с ним, ведь сейчас будет пир. Пир, пир кровавый пир.
Некромант зашёл в хижину лесника. Морок каркал от предвкушения . Голод птицы не был утолён. Коза лишь раззадорила аппетит. Слаще человеческой крови и плоти ничего для них обоих не было. Гурман в любом обличье- гурман.
-Не трогай её, -выкатил вперёд инвалид на каталке, -я сдаюсь,- кинул на пол молоток, затем нож..
- Её шёпот" нет, Гена, не надо торговаться, глупый, ему нужна я"... -раздавался откуда-то из дальнего угла, сокрытого треножным угловатым буфетом, где не было стёкол, а только слой пыли и паутины
- О, так даже лучше, - воскликнул Некромант. -Ты смелый, надо признать, но знаешь эти игры, ваше бегство, бессмысленны и наивны, лишь утомляют, а времени нет у меня. Но всё же, тебя за смелость вознагражу по-своему,- рассмеялся Некромант. Ворон захлопал крыльями и набросился на Геннадия, целясь в глаза.