- Она умрёт на твоих глазах, глупый смертный, храбрец, беспомощный и ни на что не годный. Ты даже не смог защитить свою женщину. И не скрывай, я чую, она тебе не безразлична.
- Не подходи! - закричал Геннадий, отбиваясь от ворона. Но, Кира уже бежала ему на подмогу, отгоняя ворона размахивая молотком.
Геннадий думал что ослеп, так как кровь из рассеченного лба заливала глаза, он отчаянно вцепился в птицу и стал её душить. Кричала Кира. Её крик, вырвал из его горла, ответный стон, не то рык . Ворон улетел, каркал, но прибился к потолку, выжидая новый подходящий момент. Кира, где же она была, Геннадий не знал, в темном заброшенном домике лесника он ориентировался лишь на звук. Ещё один крик. Возня. Затем шлепок и удар. Мужской недовольный вопль, полный злобы и удивления. Скрипел пол, отражая звуки борьбы.
- Укусила меня, стерва, не спрячешься!- Опять завизжала, затем захрипела, точно душили Кира. Звук ударил по нервам Геннадия." Нет", вопило всё естество" нет этого он не мог допустить". Мозг Геннадия окутал алый туман. Он не помнил, как встал. Он вообще ничего не соображал, только ревел как разъярённый зверь и рычал, летя сломя голову, затем врезался в тело мужчины в плаще, сбил его с ног и бил, бил, бил белое как смерть ухмыляющееся тонкогубое лицо. Затем, его противник отбросил его в сторону. Геннадий выплюнул окровавленную мочку уха. Лицо врезалось в дерево, хрустнул сломанный нос. Хохот противника, справившегося с ним точно с младенцем, затем тишина, безнадёжная лишённая звуков тишина.
Старик сломал руны, с помощью своей крови, потомка древнего война, открывающего любую дверь. Вагон был полон людей, молчаливых, покорных и связанных точно ягнят. Многие выли и бились об стену, звенели цепи, многие просто смотрели отсутствующим взглядом и лишь капли слюны стекали с их ртов, говоря, что они потеряли связь с реальностью. "Не время и не место", твердил он, после, если всё свершиться то всех освободит, но сначала нужно, думал старик и сжимал в руке рукоятку топорика, древнего топорика времён викингов завоевателей, лезвие, которого, острое как бритва было заговорённое племенным духом. Лезвие топора могло разить всю мерзость, скрывающуюся во тьме.
Всё было спокойно. Он углубился в вагончик, ощущая лишь зло ждущее где-то под полом. Останки брата вампира чуяли его, волновались. Но, как и обещал кот с огненно-жёлтыми глазами, внимание противника было отвлечено и предстоит только сделать своё дело, пока ещё не село за горизонт осеннее солнце.
Кто-то крикнул, заставив оглянуться. Темнота, контуры тел, трепетание цепей. Холод, усиливающийся холод. Но, нужно идти дальше. Судя по ощущениям, осталось недолго. И всё же, старик задумался о своем, скорее всего, виной была старость, верный инстинкт притупился, он не сразу среагировал на лёгкий едва слышный посторонний звук.
Мягко открылась и закрылась дверь. Теперь он не один. Сжал рукоять топора, решая остановиться. Женский голос, мелодичный сладкий и густой как патока. Голос, который разжигает кровь, чувственный голос истинной похоти в своем прекраснейшем воплощении." Как не вовремя, она появилась здесь. Подручная Витторио его шавка- ведьма с примесью крови демона. Кассандра". Снова зазвучал смех. Старик начал молиться, призывая древних богов, заступиться за него.
Ник лежал на песке, задыхался от вони, а в груди бешено билось сердце. Комната с высоким потолком, возле окна стол, всё купается в охряном, льющимся из окна свете. Голос Лиссандро едва различим, но он рядом. Голос его сестры, её стон. "Что он делает с Анжелиной"? Но, нет сил встать, лёгкие горят в глазах туман. Но он пытается подняться.
- "Ты должен положить этому конец", - возвещает голос Мефодия в его мыслях. - "Для того ты здесь, для того я здесь". - Затем яркий, жёлтый свет озаряет лицо Ника. Становиться легче, всё легче и легче. Тепло, очень тепло в области сердца. Он может дышать. В руке, снова покоиться рукоять меча. Ник открывает глаза. Крепко сжимает рукоять меча, делает взмах, наблюдая, как рассекает воздух холодная, светящаяся белым огнём острая сталь. Всё становиться ясно. Он знает куда идти и что нужно делать.
Что произошло? Какая дикая раздирающая тело на части боль. Он снова ворон. Нет, он снова в коридоре летит на пару с Моровием. В свой родной мир. В преисподнюю. Некромант кричит, скрипит зубами, концентрируется в попытке остаться на земле и завершить начатое. Удивление на лице Киры. "Она не должна жить". Как же он ненавидит людей в тот момент. Как же он ненавидит Алхимика. Будь он проклят. Что он творит? Каркает ворон. Боль адская, выворачивает кости на изнанку, точно расплавляет.
Алхимик что-то кричит со всей силы, но некроманта закручивает и продолжает тащить обратно в преисподнюю.
-Что произошло, ты как в порядке?- пытается достучаться Кира до не падающего признаков жизни Геннадия, в рваной щеке которого проглядывает кость.
- Ты слышишь меня, эй, пожалуйста,- собственный голос напоминает скулёж. Кира поднимается и ползёт, чувствуя, как горят лёгкие, определяя, что рёбра сломаны. Доползает до него, не слыша ответного звука, не слыша даже стона, поднимается на колени, упираясь о поручень его инвалидной коляски. Достаёт телефон, батарея которого практически разрежена. -Он ушел, слышишь, ушёл, -бормочет про себя и всхлипывает.- Я сейчас скорую вызову,- всхлипывает, набирая на телефоне цифры. Здесь ловит, ловит сеть,. Синеватый свет дисплея останавливается на его лице, Футболка вся в чёрных пятнах крови, пропитана насквозь.
- Кира, прости,- слышит его шёпот. Он слабым движением поднимает свою руку, касается её запястья. Рука слишком холодная.
- Потерпи, -говорит она, потерпи, пожалуйста, потерпи.
- Не надо скорую, поздно,- отвечает Геннадий. -Ты только не плачь, не надо плакать, не надо, девочка и затихает. -Хрипит, улыбается кончиками губ, она касается его лица и шепчет в остекленевшие глаза:
- Пожалуйста, только не оставляй меня одну. Не оставляй меня. -Обнимает его, и ей так больно, так страшно и так невыносимо больно. Сдавливает грудь и слёзы, непрошенные слёзы льются из глаз сами собой.
Лиссандро потратил все силы, призывая на помощь верного Морока и заодно Некроманта. Пусть так. Но, он чувствовал всё неспроста. Кто-то помогает, всё время помогал мальчишке, поэтому всё в его планах полетело к чертям. Алхимик знал он в доме. Ник в доме и он вовсе не похож на мёртвого в неродном, непригодном для человека мире преисподней. Но, козырь ещё в руках Лиссандро.
Он в комнате, у него сестра мальчишки. И очень сильно, очень сильно хочется открутить ей голову. С минуту на минуту появиться Моровий, жаль оружия, никакого нет под рукой.
-Ну, -вздохнул алхимик, отпуская девушку, в глазах которой он увидел, нет, не может быть разумную мысль, а точнее ненависть. И почему и как посмела она ненавидеть его, пустая игрушка, подвластная его воле?
-Иди сюда, - приказал ей старик, но она замотала головой и отступила назад.
Её смех сводил с ума. Мелодичный и откровенно порочный. Светловолосая красавица взлетела в воздух, затем набросилась на него. Старик едва успел уклониться, взмахнул топором. В его осветившемся лезвии увидел, как погасла её победная улыбка, сменившись оскалом ненависти.
- Ты, - один из охотников, -протяжно сказала она. -Старый, но ещё не потерявший запал. -Усмехнулась и набросилась на него сверху, пытаясь выцарапать глаза, враз выросшими длинными чёрными когтями.
- Изыди бестия, прочь,- взмахнул топором. Зазвенели цепи, отвлекая его внимание. Промазал. Появилась из-за спины, точно фурия, холодные руки прожигали сквозь одежду.
- Я выпью твою душу, ты станешь рабом, старый пёс.
- Нет, никогда - прошептал старик, осознавая, что её прикосновение, голос лишает волю. "Сосредоточься. Ты должен. Потому что никто кроме тебя не сделает этого. Вся жизнь прожита зря. Ты столько лет упускал возможность". Он сжимал рукоять топора. Она почувствовала, как он расслабился, толкнула на пол, оседлывая спину.
-Нет, -шептал он.
-Да,- вторила она ему.- Ты мой, хватит старик, хватит бороться. Тщетно,- рассмеялась, и он умудрился перевернуться. Сбросить её прочь.
- Нет, тварь, нет у тебя на меня власти, -взмахнул топором, ощущая, как электричество струиться в его кровь через рукоятку. Вновь ощущая себя молодым, да он должен завершить дело. Она увернулась, затем взывала, когда лезвие топора раскроило ей череп. Она взлетела, прижалась к стене и поползла. Впервые в её глазах был страх смешанный с ненавистью.
Лезвие осветилось, синим, победоносным светом.
- На помощь. Витторио!- завопила она. -Лукреций, восстань, помоги. -Лязг цепей, чьи-то крики. Всё потонуло. Он ничего не слышал. Только цель. Только она.
- Не уйдёшь тварь, - сказал старик и вновь взмахнул топором. Её голова слетела с плеч и с глухим звуком приземлилась на оббитый железом пол. Затем вспыхнула и рассыпалась на полу сотнями красно-чёрных искр угольков. Зазвенели цепи, он услышал, как кто-то вздохнул, близко и тяжко, точно древний старик. Возникший голос напоминал шепот, и казалось - в нём завивается морозный ветер, который точно царапая по стеклу проскрежетал:
- Ты убил её, тем самым пробудил меня, ты нарушил мой покой. Расплата ожидает тебя!
Старик перевесил сумку, достал соль, в другой руке зажал топор, а потом пол в вагоне вспучился, дохнуло холодом и стылым запахом тлёна. Чёрные щупальца раскинулись во все стороны, сцепились на лодыжках и потащили вниз, жадные голодные и слишком сильные, чтобы с ними бороться.
-Паршивка, я с тобой ещё не закончил, -махнул рукой Алхимик и вышел из комнаты. Повернул ключ в замке. В коридоре на его плечо сел Моровий. Затем с ощутимым звуком приземлился на пол точно куль с мукой Некромант, зарычавший точно зверь и глянувший на Лиссандро так зло, что заставил его поёжиться:
- Ты,- выдохнул он,- сейчас заплатишь за всё. -Ты посмел обвести меня вокруг пальца, ты жалкий.
- Тсс,- нашел в себе силы Алхимик чтобы сказать голосом полным презрения и власти. -Молчи. Слышишь, противник пришёл за мной, за нами. Мальчишка, я чую, ему помогают силы света. Могущественные заступники.
- Ну и что мне дело до этого? Плати грёбаный проходимец, - сплюнул некромант.
-Подожди, ты, что не понимаешь? Думаешь, тебя всё это не касается? Ошибаешься. Лучше помоги, - протянул руку Алхимик, -я вижу ты полон сил. Сможешь бороться, пока я вызову на подмогу демона и выпью зелье, ибо совсем обессилел.
- Да,- признаю, я проиграл, да я трус, я удрал и тебя захватил с собой, прости, товарищ, прости...-Топот и чертыханье, близкое за поворотом. То был Ник он находился у лестницы, понял это алхимик и поджилки у него затряслись.
- Помоги друг, ты получишь все, что у меня есть! Помоги остановить его, Я дам тебе все. Все что захочешь!
- Всё, говоришь. Тогда, -оскалился некромант, - Поклянись, что дашь мне все свои книги, зелья и всех самых молодых девиц и ещё,- погрозил пальцем ухмыляющийся некромант,- поклянись, что станешь служить мне, как слуга своему господину, - недобро зыркнул Некромант. - Поклянись, всем своим родом и самим повелителем поклянись!
- Как ты можешь просить о таком, как ты смеешь проклятый мертвец, ты?!- выдохнул Лиссандро, затем побледнел, ощущая, что сон подкатил точно марево."Это конец", подумал он. "Нет, не могу я поступить так, не могу. Но, может быть", сжал пальцы в кулак, сплюнул и громко сказал:
- Клянусь, проклятый сукин сын!
-Клятва дана, теперь убегай с моих глаз. Я приму бой, за тебя слабак,- расхохотался некромант и сконцентрировался, вызывая из потустороннего хранилища свои костяные ножи и острый серп, носящий имя пожиратель грехов.
Алхимик укрылся из глаз. Некромант почувствовал присутствие того, в ком было очень много могущества, очень много света. Мгновение -и он уже был не один, поэтому и обернулся. От Ника буквально исходил ореол света. Его меч светился жёлтым пламенем, охватившим центр лезвия и как цветок исчезающий в рукоятке.
- Час расплаты настал, - произнёс мужчина и взмахнул мечом. Некромант хотел рассмеяться, но лишь ухмыльнулся, заглянув в серые, яркие точно гроза, глаза противника. В них была боль и бездна готового на всё возмездия.