Они закружили точно два зверя. Комната давала возможность парировать движения. И часто серп , переменно с мечом задевали стены, отсекая крошки камня и песчаника. Высекали искры.
Рукоять меча стала продолжением руки Ника, слилась плотью и кровью, будто бы он всю жизнь только что и занимался, что упражнялся с ним и участвовал в боях. Кем бы ни был его кот на самом деле, он своё дело знал. Кот прибавлял сил. А некромант тоже казалось, не уставал. Вновь, град ударов и несколько отступлений чтобы поразмыслить и перевести дух.
- Скоро меченосец ты умрешь, и я выпью всю кровь из твоих жил,- грозил некромант, подбираясь ближе. Ник замер, готовясь отразить удар серпа, но слова пришли сами:
- А тебя то предали и ведь не раз предавали,- прозвучало очень уверенно, будто бы знал.
- Заткнись. Что ты можешь знать обо мне,- прошипел некромант и впервые его глазах мелькнул страх.
- Многое,- говорил Ник, повторяя слова, пришедшие в смыли. То был кот. То он снова вмешался, а затем снова сказал:
- Даю тебе последний шанс, уходи. Ты ещё не слишком увяз во всём этом. Я пришёл за Лиссандро и за сестрой.
-Не пойму одного парень, остальное ведь ясно. Ты, твоё прошлое и сестра связующее звено. Но вот кто же ты сам?
- Ты узнаешь, если не отступишь, -процедил Ник и пнул противника ногой в голень. В глазах некроманта появилось недоумение, сменившись откровенным страхом, болью злобой. Он замахнулся серпом. Ник уклонился и его меч рассёк плечо некроманта. Тот взвыл, зашипел, обнажая зубы волчьем оскале. Ник ухмыльнулся, видя, как сморщилась кожа, задетая мечом, как чёрная кровь вытекала из раны.
- Глупец тебе меня не одолеть, - сказал некромант, чертя замысловатые воздушные пассы. Круг семёрка, и капелька крови упала на песок. Парень зажмурился, поднялся ветер и в глаза Ника шлепнуло песком. Он упустил момент, направленный на атаку. "Ах, же ты, нечестно" хотелось сказать Нику, но когда открыл глаза, то некромант стоял в центре комнаты, а со всех сторон из под земли лезли костлявые части тел мертвецов.
Некромант смеялся и его смех резал уши. Ник попытался прорваться сквозь восстающих к жизни скелетов не то людей, не то тварей подземья, но руки хватали за лацканы брюк, впивались в лодыжки. И он упал, споткнулся, налетая прямо в объятия скелета, сумевшего полностью высвободить свои останки из песочного пола.
-"Старик", зашипело со всех сторон. "Последний из старожилов. Сколько же лет ты искал меня, сколько лет пытался подобраться , но всё тщетно. Не так ли"?- вопросил могильный шёпот совсем близко.
Но, всё тело старика путают зеленовато -бурые, осклизкие водоросли, Лишь топор в руках. "Но что с ним делать, коль бесполезен, коль нет сил прорубить им свою свободу". Спать охота тело налито свинцом, будто и не было в нём запала, возникшего, когда победил нечисть с красивым женским лицом. "Борись Михаил", твердил себе старик, "борись", но яд разливался по жилам, проникая сквозь поры кожи, а водоросли, корни растения спеленавшего его плоть сжимались всё крепче, всё покусывали запястья своими шевелящимися усиками с крохотными шипами." Ты последний Михаил, ты должен, ах как же так провалиться мне трижды, так попасться в ловушку как слепцу. Так понадеется, что за столетия они позабыли, и призрак потерял бдительность и ослаб".
-Ведь думали, небось, что я погиб. - Михаил сам не заметил как произнёс слова в слух.
- Соглашусь, думали, что ты сгинул, как старый пень, забытый и никому не нужный, -отозвался голос, всё ближе и ближе, подступал он к нему и всё же где же он? Не видно ни зги. Лишь водоросли, слегка поблёскивают, точно зеленоватые ужи, пробиваясь сквозь мрак. -"А ты всё ещё жив и дел понаделал, да старик. Подругу моего брата умертвил. И сам в мои лапы пришёл. Неужели думаешь, что прощу, а"?- вкрадчивый голос почти за спиной, только вот не оглянуться.
- Покажись, -сказал старик, стискивая зубы. - Покажись враг мой. Призрак проклятый, не томи старику душу.
- Ха, ха, ха.- в ответ засмеялся лающим смехом, отчего же не исполнить последнюю просьбу приговорённого, а? - раздался голос и тьма озарилась ярким синеватым светом. Обутые тлёном кости проявились в реальности. Дуновение ветра- и проступила плоть. Высокая фигура воплотилась на глазах старика.
Тощий и узкоплечий, с копной снежно-белых волос раскинутых за спиной. В волосах потрескивало электричество. Глубокие, точно омуты запредельного мира глаза уставились в глаза старика, впились взглядом. Протянулась рука и на пальцах отросли острые когти.
Лукреций полоснул старика по щеке, пропорол кожу насквозь и сорвал часть щеки, обнажив мышцы, и кости. Старик закричал, и сквозь смех призрака расслышал свой приговор. Вечные муки, гниение заживо, пока щупальца растений не высосут все соки из его пор, а потом. Что будет потом.
-Нет!- закричал Михаил,- нет!- и дернулся, напрягая все жилы, напрягаясь из последних сил и сумел разорвать стискивающие лодыжки петли усы, упал на земляной пол, извернулся от неспешной атаки призрака.
Топор снова был в руках старика . Но и призрак не медлил. Лукреций набросился на старика, точно спрут придавил к земле и стал раздирать когтями плоть в яростной попытке достать до сердца.
Топор пронзил призрачную плоть, ещё раз и ещё. Лезвие попадало то в горло, то в плечо. Не помогало. Сознание почти покидало старика, но он стискивал зубы и рубил, рубил. Призрак хохотал и прижал ногой руку старика, заставляя кряхтеть от натуги от боли, но всё же разжимать рукоять топора.
- Тебе не одолеть меня, жалкий червь, -почти выплюнул призрак, снова расплываясь в ухмылке. Старик зажмурил глаза, левая рука скребла по полу, но внезапно он вспомнил кое о чём прикрученном к лодыжке. Напрягся и изогнувшись сумел оттолкнуть в сторону призрака.
Он достал мешочек и швырнул опешившему призраку святую соль в глаза. Зашептал заклинание:" упокоение для не обретших покой", губы кровоточили, и язык плохо слушался, но Михаил шептал и шептал, занося топор над воющим от боли временно ослепшим призраком.
- Отправляйся в ад исчадие, там твоё место!- выкрикнул старик и занёс топор, выложив в последний удар всё что у него было. Всю ненависть, всё желание завершить дело всей жизни. Топор снёс белобрысую голову, лезвие вспыхнуло и раскалилось. Плоть зашипела. Голова покатилась, тело осело и судорожно задёргалась. Старик выдохнул и упал, чувствуя, как перед глазами пляшут чёрные пятна. Стало невыносимо жарко. Растения паразит свернуло листья и обратилось в прах. Засвистело в ушах - и мир обратился в сплошную черноту.
Ник сражался со скелетами подобравшихся к нему со всех сторон. Он махал мечом, рубил головы, разрубал плечевые суставы, лишал их рук и сочленений костей. Но всё равно их было слишком много. Слишком много цепких костлявых пальцев, острых зубов оставляющих рваные раны, царапины из которых проливалась его кровь. А некромант всё хохотал. Раздражающе хохотал. Вот Ник отбил атаку ещё одного скелета, кажется предпоследнего, но внезапно песок под его ногами вспучился, он не успел уклониться в сторону, лодыжки обхватили костлявые пальцы, резко потянули за брючную ткань. Беляев упал, меч в ладони скользил, едва , оставаясь полезным. Нужно было остановить этот кошмар. Увы восставших скелетов не становилось меньше.
Вот со щелчком сомкнулись на его плече костлявые, но всё ещё острые зубы. Силы Ника кончались. Он разжал ладонь, выпустил меч, прижатый костлявой ступнёй к песку. Стиснул зубы и стал наносить удары за ударом, лишь отстрачивая неминуемое. Некромант произнёс торжествующе:
-Они сожрут тебя заживо и косточки обглодают, так и знай!
Бежать было некуда и меч увы невозможно вырвать, Ник отбивался от костлявых созданий голодных и охочих до его плоти и крови.
Пот застилал глаза, Движения замедлялись. Ник чувствовал, как бухает сердце в груди. "Неужели всё кончиться вот так, неужели все, что он сделал, все через что прошёл было напрасно"?
- Нет!- закричал,- нет!!!- зарычал, нанёс ещё один удар, пробивая кулаком костлявое горло, снося с плеч голову восставшего.
Ослепительная вспышка золотистого света, Беляев весь взмок и мгновенно зажмурился. "Ложись и будешь спасён", раздался мысленный голос его кошака - Мефодия, мужской уверенный голос. И он упал на песок, воздух будто вскипел и со свистом взорвался ошмётками костей мертвецов и пеплом, оседающим на обожжённую спину.
Когда Никита поднялся, то увидел лишь кота умывающегося лапой. Глаза на покрытой пеплом мордочке казались сияющими. Скелеты и их предводитель некромант исчезли. Ник чихнул. Кот вновь мысленно произнёс:" Поспеши на свою главную битву мой друг, иначе опоздаешь. Каждая секунда промедления удваивает шансы Лиссандро. Теперь всё в твоих руках, больше я не в силах физически помочь тебе..."- и в легкой вспышке света кот растворился, превратившись в меч.
Ник взял его в руки. Рукоять казалась тёплой. Сделал глубокий вдох как на долгих медитациях. Каждый порез ныл, тянула болью обожжённая спина, руки и ноги не хотели двигаться, но он волевым усилием отключил боль, снова вздохнул, стиснул зубы и, сделав первый шаг, второй превратил в бег. "Анжелина, держись сестра, я иду". Злость вскипела в нем, и боль была придавлена ей, временно, но не окончательно забыта.
Алхимик знал, что враг близко. Он крикнул на девушку, пытающуюся вырваться, затем ударил её и толкнул так сильно, что она упала на пол, но всё равно, происходящее казалось таким нереальным - и накатывающий волной сон с каждым разом всё больше затягивал. "Что же выбрать? Что же выбрать?
Взгляд Лиссандро метался среди фолиантов и пузырьков. "Так мало времени, так мало времени на всё, а что если не выберу, то просто усну- и тогда всё задуманное рухнет, исчезнет окончательно. Нет, никогда, ни за что". Так думал алхимик, выбирая стеклянную с виду фигурку древнего демона, воплощающего огонь. Сжал в руке и, услышав шорох, обернулся, чтобы приказать Анжелине, явно намеревающейся обойти его со спины, впервые так откровенно неповиновавшейся у него на виду.
Удивление, вызывало ярость, затем злость. Лис приказал ей подойти к нему. "Живо немедленно ко мне". Его крики причиняли девушке боль. Она морщила лоб, закусывала губу. Но, прямой приказ не могла обойти, помеченная его меткой, столько лет проведённая рабыней. Комнатная собачка, служившая своему хозяину, но всё равно предназначенная на убой. "Нет сучка, нет, трепещи", прижал Анжелину к себе сильно, так сильно, что треснули её кости, и поцеловал, вкладывая в поцелуй весь яд заклинания забвения. "Как бы не сложилось, решил Лис, она ничего помнить не будет. Чистый лист в её голове, в её памяти, в её мыслях. Слеза скатилась по её щеке, и взгляд девушки потух, она упала как подкошенная на утрамбованный песок.
-Что ты наделал?! Ты за это ответишь ублюдок!!!!- взревел Ник выбивая дверь и оглядывая комнату, останавливаясь на неподвижном обнаженном теле сестры. Алхимик вздрогнул. Так, так вот как поворот. Значит ли это что его друг некромант погиб? Привычный защитный жест ладонью и Лис возвёл силовой круг. Пара минут. "Всего пара минут, чтобы поразмыслить. Но выход есть, пусть даже такой, но выход". Он сжал статуэтку, раскрошил её в руке, поранил ладонь. В полу образовалась дыра. Потянуло серой , воздух наэлектризовался, и тело Лиссандро стало трансформироваться. "Слияние ифрита и демонической плоти алхимика воедино. Пусть так, любой ценой выжить и добиться задуманного". Алхимик рассмеялся, наблюдая, как недоумение на лице Ника, сменяется гримасой боли, а в растерянном взгляде проглядывает отчётливое поражение. "Что, не думал сосунок, не думал, что всё повернется так?!"
-Ха, ха, -рассмеялся в голос алхимик. На его теле стремительно нарастала чужая плоть.
Михаил полз. Всё о чём мог думать это бесконечная боль. Но, смерти не было. Хоть и победил, смерть пока ещё не явилась за ним. Только боль и воспоминания, которые даже если бы хотел, то не смог бы выбросить из головы. Он был тем, кто он есть. Тем, кем стал. Стариком, пьянчугой ненавидящим самокопание.
Он так давно пал и потерял всех, семью, друзей... Давно похоронил надежду на спокойную старость- и вот всё ещё жил.
Боль была адской. Наверное, так ноют раны поражённые ядом, нашпиговавшим тело от увядших инфернальных лоз. Старик полз, но ноги, да что говорить, все конечности еле сгибались - и всё равно полз. "Ты должен. Должен идти, должен, должен",- велел инстинкт, велела сила, та, что была дарована, так что не хотела умирать и быть развеянной. Не переданной, сила не могла рассеяться без последствий для мира, она не могла так просто покинуть стариковское тело, такова природа вещей. Равновесие нельзя сместить без влияния на вселенную, так и смерть не в силах забрать душу из покалеченного тела, так и смерть не может его убить, пока он не передаст силу достойному принять её.
Старик полз, карабкался, воспоминания душили его, он не видел, он не ощущал себя живым. Пара обрывочных мыслей, адская боль, кошмарный сон, затянувшийся кошмар. Выход был рядом. Близко. Чье-то биение сердца.