— Мм, смотри ка ты! — указала куда-то в даль сестра.
— Дорога. — выдал я, внутренне матюгаясь из-за стертых в кровь ног.
Мы переглянулись. Но бежать все же не смогли. До неё отсюда с пол километра! Да все по камням, и колам! Мокрым, острым, скалам! В жутко неудобных туфлях, и неудобных мантиях. Со шляпами, что постоянно сдувает ветром, и что, несмотря на свой размер и широкие поля, ни сколько не защищают от дождя! Промокают насквозь! Вообще не оказывая сопротивления воде.
Дурацкий стартовый комплект! И если б не бонусы… До дороги мы добрались спустя два часа. Практически выбившись из сил, и еле переставляя ноги. Ничего не соображая, не понимая, и даже не сколько ни удивившись, когда остановившаяся возница предложила нас подвести на английском.
Мы согласились, и поехали с относительным комфортом, попутно потихоньку теряя сознание, одновременно приходя в чувства.
Возничий что-то там трещал, рассказывая, поясняя и показывая. Интересовался… но не сильно активно, больше для проформы. Мы, попеременно невпопад поддакивали, тупо чтоб отстали, нежели как-то вникая ли пытаясь подержать разговор. Но мужичку било поф! Он нашел уши, и ведал уже, кажется, третью историю свадьбы своего брата! Мои знания английского не настолько высоки, что бы прибывая в полуобморочном состоянии хоть что-то понимать.
— Ну, вот мы и приехали. — сказал возничий, мы вышли, он уехал, и только тут мы удостоились обратить внимание, на происходящее вокруг.
Как и на то, что у возницы, не было лошадей.
В прочем, это не важно! Куда важнее то, куда нас эта возница привезла! В городок? Не… деревня! Вернее даже шахтерский поселок «три дома». Три… ну ладно, пять, можно сказать буквально. Ибо прямо отсюда, с самой что ни на есть «центральной площади» мы в состояние разглядеть все местные «достопримечательности», и как минимум половину имеющихся домов.
Вон почтам, где наш не давешний попутчик, как раз заправляется свежими бумажками в брикетах, пряча их от дождя, переведшего из ливня ведерного, в фазу «мелкий мерзопакостный», в стальные ящики и еще и под тент. Вон шахта! Красуется пред нами параой арок деревянных опор, и железом рельс для вагонеток, с чего я собственно и поставил клеймо «шахтёрский поселок» сразу всему селению.
Вон лес, виднеется за домами, а вон и гора… от которой мы столько топали, а потом ехали, но по итогу все равно оказались вновь у самого подножья! Поразительно даже. А вон местная ратуша, и магазин напротив. И еще один… и на этом они заканчиваются.
А нет, есть еще старина кузнец-портной, с молотом в одной руке, и тканью в другой, что смерил нас презрительным взглядом, сплюнул от греха, и удалился во проулке, ведущем ко второму ряду домиков.
— Эй, сеструх! — стукнул я под ребра «подругу детства», что так же как и я, с отрытым ртом, и офигиванием, пялилась на местные «диковинки». — Куда мы попали?
— Не знаю. Но у них есть повозки безлошадные — сказала она это таким тоном, будто никогда машин за жизнь не видела — Рессоры на телегах — показала она на все ту же повозку — И магические лавки.
Я прочитал вывеску «Magic lavka». Так и написанно! Тут че, янки завелись? Переглянулись. Сделали шаг — опомнилась система! У неё оказывается есть для нас весьма веское сообщение, а то мы уж пять минут как стоим и не знаем.
Добро пожаловать в город Новый Лондон!
Мы переглянулись вновь. А система еще порадовала:
Это первое мирное поселение разумных, встреченное вами в новом мире! Вам положена награда:
Мирная профессия.
Инструменты для профессии.
Личная мастерская.
Это че… за издевательство такое опять?! Либо инструмент, либо сам… навык? Или что это такое, эта профессия?
— Слыш, брат — стукнула теперь сестра меня под ребра — Тебе тоже предложили крафтом заняться?
— Ага. Инструменты или навык. Стоп? Тебе тоже!? Тогда уже не издевательство! Один может выбрать инструменты, другой навык… так, погоди, а как будет выглядеть вручение мастерской?
— Аа… не знаю. Мне не предложили. — скорчила гримасу сеструха, и пожала плечами. — Только инструменты или навык.
Я посмотрел на кнопку с мастерской. По идее, мастерская куда более полезная «вещь», чем инструменты, которые и так должны быть в мастерской, или тот же дебильный навык! Но… думается мне, что раз есть такой выбор, не все так просто. Но все же — как будет происходить вручение этой самой, мастерской?!
Я выбрал мастерскую, и в моих руках, неожиданно материализовался ключ. Большой, золотой ключик, как из детского мультика.
Поздравляем с приобретение ключа от мастерской! Для получения доступа к мастерской, вы можете воспользоваться им в любом месте в приделах поселения.
Мы вновь переглянулись. Порадовались, что из-за дождя, на улице не души. Если конечно не считать работников почты, что на нас уже откровенно и недобро так косятся — че это мы тут стоим, а!? Да и всех тех, что наблюдает за нами из многочисленных окон зданий, расположившихся по периметру.
Так что, пока чего доброго не случилось, отойдем ка в сторонку. Например, к тому проулку, в который ушел кузнец.
— Ах, ах! Еще! Ммм…
Ай, нет, не к тому проулку. Вот к этому. Грязному, мрачному, но пой…
— Че это вы тут шаритесь, ворьё поганое!? — просипел какой-то пьяный бомж на английском, выбираясь из под мусора, щедро разбавляя английские же слова английским же матом, с придельной концентрацией слова «ficken».
Что, судя по экспрессии, некий местный аналог английского факела, и так же имеет непосредственное отношение к половому сношению. Только вот кого, с кем?…
Встретив этого недоноска, и глядя как он с трудом выбирается из своего не то домика, не то просто кучи мусора для ночлега, мы несколько растерялись. Бомжа хотелось тупо прибить! Об этом просто таки визжит благим матом весь уже успевший выработаться инстинкт подземелья. Движется — стреляй! Где с нами хотели проделать эти самые «половые операции» все встречаемые живые. Ну или просто проигнорировать и свалить, что требовал проснувшийся инстинкт старого мира, и логика, и разум.
Даже как-то показалось, что вон там, на свету улице, ездят машины, разбрызгивая резиновыми колесами грязь луж… и вообще! Все хорошо, и мирно. Но бомж достал нож, и тут же затрясся в припадке, в результате навыка шока сестры. Мочить бедолагу водой из магии не потребовалось — дождь идет.
— Тфу! — сплюнула она на тело в трясучке, не то от омерзения, что не может отменить магию, не то от омерзения к самому человеку.
Но покидать проулок мы все же не стали — на улице началась какая-то движуха, кажется смена на шахте кончилась, и лесть в этот поток людской массы с кирками и касками, в одних тканевых портянках, как-то не хочется.
Да, за спиной, судорожно трясущийся труп — уже труп, обделавшийся, пускающий пену, и с вытекшими глазами, и если тут есть хоть какое-то подобие стражей порядка — нам точно несдобровать. Да и совесть давит на мозги! Особенно сестре. Но лучше мы уж тут, в узком пространстве за свои жизни повоюем, чем вломимся в толпу хорошо одетых и вооруженных людей.
Бой с кобольдами дал надежную прививку от желания идти в ближний бой со своей магией. А что у этих людей на уме, разве что они сами и знаю. Этот же прошмыга доходячий, еле на ногах стоящий, весь в язвах, и с затёкшими глазами, достал нож, и направил на нас. Кто знает, как поведет себя человек вменяемый при виде нашем? Сразу рубить с плеча начнет, не матерясь? Да, параноя.
— Ключ — сказал я, глядя на ключ, блестящий золотом во мраке — А где дверь?
Активировать? — спросила меня система, высветив соответствующею надпись, стоило только начать на ключик пялится.
Ну активировать. Для чего пришлось нажать на кнопку, в стиле выбора за достижение чего-то. Тут же, прямо посреди проулка, прямо напротив ключа, материализовалась дверь.
— Мать моя женщина. — вырвалось у меня, глядя на это представление гудини.
Сестра же просто тихо выматерилась.
Дверь. Простая деревянная дверь, грубо сколоченная, и из не менее грубых досок. Ручка, тоже деревянная, и косяк… и вообще! Здесь по-моему нет ни единой железной детали! Только пазы, да шпонки. Замка тоже нет.
Открывается сия конструкция, как ни странно, во внутрь. И ведет сроду не на улицу, вид на которую она перегородила.
— Знаешь, почему-то я даже не удивлён. — буркнул я, заходя в помещение «мастерской».
Комнатище, четыре на десять. Узкий пенал, для работы с чем придется. Есть вытежка — дыра в потолке в дальнем углу, в которую ощутимо затягивает воздух, хоть и неизвестно, куда она ведет. Есть приточка — дыры в полу чуть ли не по всему периметру, и неизвестно, кто от туда может выползти. И стены. Голые стены без ничего.
Голые стены из черного обсидиана. Ооочень знакомого обсидиана. До боли.
— Только не говори мне, что мы опять окажемся внутри горы — прошептала мне сестренка, осмотрев «хоромы».
— Подержи дверь, я. — выдал я, едва не сорвавшимся голосом.
Сестра мигом подскочила к уже хотевшему закрыться полотну, и встала посередине, преграждая путь собой. Интересно, как она выглядит сейчас с той стороны? Со стороны улицы? Видят ли люди её? Видят ли дверь? Что они там вообще видят? Надо будет проверить! Но после.
Все же, эта комнатка не совсем знакомое нам подземелье — тут светло. И не потому, что дверь открыта, а просто, потому что. Потому же, почему и было светло в пещерах кобольдов. Просто, светло и все! И совершенно непонятно отчего. Впрочем, не так сильно как в их пещере, хоть и естественно, даже близко не мрак подземелья.
— А если закрыть дверь, оставаясь внутри? — поинтересовался я, задумчиво глядя на вход.
— Не надо! — сурово наморщила лоб сестра, смотря на меня как на нашкодившего сына.
— Да, думаю не стоит.
Если закрыть дверь, единственным выходом останется вентиляция. Достаточно большая размером, но что-то мне не хочется проверять, куда, и каким путем, она ведет.
Выйдя из помещения мастерской, и закрыв дверь, я не увидел никаких всплывающих подсказок по поводу её существования. Просто дверь и дверь, системе она не интересна. Ключ же, реагировал на взгляд примерно так же — он просто предлагал себя вновь активировать, и совсем не предлагал убрать дверь в сторонку.
А еще, дверь с обратной стороны, оказалась волшебной. Ведь её оттуда тоже можно открыть! Только это будет просто дверь. Стоящая посреди улицы. Зато открыв с законной стороны, дверь с обратной просто исчезает. Как и исчезает для наблюдения части человека, пересекающие грань. Не срез-рентген, но мыло. Отвратное дело, по факту.
— Интересная эта дверка — сказал, и посмотрел на труп.
Сестра, посмотрела на меня, скосила глаз на труп, кивнула, и мы молча проволокли бомжа в нашу «коморку». Я вновь нажал активировать, и дверь вновь появилась, исчезнув где была, материализовавшись четко напротив ключа. И… в более подходящем для двери месте! Хотя меж стенкой и косяком, все равно легко проходит рука.
Бомж, а вернее его труп, по прежнему валялся на черном матовом полу, так что… пусть не без гарантии, но можно утверждать — дверь всегда ведет в одно и тоже место. А что будет, если призвать дверь изнутри мастерской?! Лучше не проверять.
Вещички бомжа, мы решили не трогать — хотя хотелось! Но уж больно они воняют, даже вымоченные под дождем. Или вернее…
— Sorry. — сказал какой-то мужик в шахтерской каске, забредший в подворотню, как видимо отлить, но увидев нас, переменил все планы.
Стали вонять еще сильнее. Грязь, пот, такие вот залетные, писающие на домики… а нам не помешало бы наконец пожрать! Адреналин в конец отпускает, и я уже чувствую, что еще немного, и даже просто ходить и двигаться и тто не смогу. Хп, которое как видно пошло на реген собственного тела поедаемого им же, стало потихоньку уходить к единичным значениям, даже не смотря на всю регенерацию. А интересно, какие бонусы дает шмот воинов?
Единственная харчевня города, то здание, что я почему-то окрестил ратущей… эх, запах от туда идет — великолепны! Но про неё можно забыть! Столпотворение шахтеров… и там не протолкнутся. Гостиница? А тут вообще такая есть? Пожрать магический фрукт, и быть вечно сытым?
— Впрочем! — и я толкнул уже начавшею терять сознание от голода сестру под ребра — Нам сейчас не помешают деньги! Что мы можем продать?
— Твои усы? — вымученно улыбнулась она, глядя на меня.
— У меня их нет. — вздохнул я, а она, подумав маленько, сняла с ног осточертевшие туфли.
Глава 9
Лавка магических вещей, встретила нас тишиной, мраком, и слоем пыли на некоторых экспонатах. В прочем, система по-быстрому отличила подделку и копии от оригиналов и реально стоящего, по её мнению, отметив треть экспонатов своею дланью.
Большинство этих экспонатов мирно повисло на стенке, на крюках, и без охраны, и только некоторые запрятались за стекло и под ветры, кои здесь всего две. У продавца под носом, и слева от него вдоль стенки. В прочем, что-то я сильно сомневаюсь, что все эти магические побрякушки можно вот просто взять и унести отсюда. Я может и не вижу, но тут точно есть какая-никакая, а охрана, от любителей чужого добра. Вполне возможно отрывающие им руки за присест!
Вон, и спокойно расслабленный продавец, что заметил наше появление в своей лавке как бы ни сразу — читал газету! Тоже, так думает. Но сестре пофиг! Что он там читает или думает. Она хочет жрать! И пройдя до торгаша нетвердой походкой на натертых ногах, с громом каблуков, сунула поднос две ошалелому любителю прессы потные туфли.
— Ten Yumis. — мельком взглянув на грязные туфли, выдал продавец.
А я даже удивился, почему не доллары? Ну или евро на худой конец.
— What!? — выдала в ответ на заявления продавца сестренка, тоже сразу упрыгивая на инглиш, взъерошиваясь, аки воробей после дождя — Какие еще десять юмис!?
— Хорошо, пусть будет одиннадцать — сказал торгаш, и уже потянул руку к туфле.
Но получил по гребалке, спрятал под прилавок, и уставился на мою сестренку волком.
— Какие одиннадцать, вы о чем, уважаемы!? Совсем с дуба рухнул?! — завелась она окончательно, не то от того, что тоже ждала знакомые вечно зеленые в качестве валюты, не то смекнув, что цену торгаш предлагает раза в два ниже положенной.
И последнее точно правда! Я тут уже успел прицениться, разглядывая почему-то римские цифры на ценниках под артефактами. Символ валюты мне, ясно дело, не известен, но вот система изъясняется вполне понятно, да и цифры, не диковинные.
— Это, справедливая цена! — выдал торгаш, а я, тихонько ткнул девушка двумя пальчиками.
Сестра вмиг убрал с прилавка одну из двух туфель.
— Одиннадцать, за одну!
— Да вы что!? Смеетесь!? — всполошился теперь уже торговец, взъерошиваюсь, не хуже сестренки, и даже соскакивая со своего насиженного места — Да и как я вообще одну то продавать буду!? — пролепетал он, тем не менее ручонки на туфельку то наложил.
Сестра скосила глаза на меня, я изобразил полный пофигизм, говоря — все гуд! Ведь тут и до нас туфли по штучно продавали! На счастье, для получения эффекта, туфле не обязательно быть в паре — он просто дробится. И сестра, поняв, что все нормально, расплылась в улыбке волка пред овцой, наваливаясь на прилавок всем своим немалым телом, располагая свою рожу прямо на против рожи торгаша.
Началось…
— Ну как-нибудь уж продадите.
Он не растерялся, хоть и оторопел. Пожевал слюну и отстранился, подумал, выдал:
— Девять юмис!
— Десять! Или мы уходим! — выдала она, еще сильнее наклоняясь.
— Ну и уходите! — сбил весь номер торговец-пройдоха, и сестра оторопела вновь.
Но не надолго.
— Ну и уйдем! — протянула она, фактически уже ложась на прилавок — и оставим грязные следы! и таким тоном, что я вмиг понял — одними кучками говна по углам сия грязь и близко не ограничится.