Тётя опять просто ласково потрепала меня по волосам.
- Да, Борис, сильно ты изменился после болезни. К счастью, выжил. Я уж сколько молилась Всевышнему, чтобы он пожалел тебя. Один ты ведь у Софочки остался. Пусть земля ей будет пухом. Настрадалась, бедная. А теперь, надо же, у тебя разные задумки появились. То музыка, то эти вещи! Ладно, иди пока. Я всё проверю и потом тебе скажу.
Да, моя мать Софья умерла не так давно, лишь шесть лет назад, и ей было всего тридцать четыре года! Я подозревал, и иногда и тётя проговаривалась, что она вышла замуж за отца только из-за титула, и что ей просто некуда было деться. Она и тётя Арина происходили из курских дворян Переверзевых, но весьма бедной ветви, оттого у них на приданое почти ничего не имелось. И, как правило, бесприданницам всегда трудно подыскать для себя достойную партию. Можно, было, конечно, остаться незамужней, но мать предпочла замужество. К сожалению, и дальнейшая жизнь у неё, несмотря на уже спокойного и почти взявшегося за ум мужа, не удалась. Как проговаривалась изредка, и с большим сожалением, тётя Арина, мой отец в молодые годы, тем более, после смерти своей матери и моей бабушки, имел, честно говоря, не самое лучшее поведение, и из своих скромных доходов он так ничего и не успел скопить. Ладно хоть, что женился после Восточной войны, но, жаль, в достаточно зрелом возрасте и имея расшатанное здоровье, правда, из-за тяжёлых ранений на войне. Ему было тридцать восемь лет, а матери - только двадцать. Про разные семейные сложности и неурядицы я уже вполне понимал и их не осуждал. Главное, что дали жизнь мне! И было их сильно жаль!
Вообще-то, оказывается, и в молодости, и позже князь Павел был рослым и красивым мужчиной. Хотя, и мать с тётей тоже являлись, безусловно, писаными красавицами. Но весь израненный, отец достойно обеспечить свою семью уже не мог. Военной пенсии на всех просто не хватало, а имение давало мало дохода. А потом и страшные несчастья не обошли нашу бедную семью стороной. Мои болезненные старшие сёстры Агнесса и Екатерина ещё восемь лет назад, уже достигшие одиннадцати и восьми лет, подхватили вместе с отцом какую-то заразу и так и не смогли выкарабкаться. Мне тогда было только четыре года, и у меня о всех троих даже воспоминаний никаких не осталось! Ладно, что потрясённая страшным горем мать хоть пару лет, но продержалась, оттого я успел запомнить её. И воспоминания о матери у меня были самыми дорогими. И летом, когда мы с тётей навестим Берёзовую Балку, я, конечно, схожу на могилы своих близких. И на родные места посмотреть тоже охота.
Я, в отличие от всех, хоть довольно тяжело проболел и в раннем детстве, и только недавно в прошлом году, но оказался живучим, и меня спасло самопожертвование тёти. Хотя, в отличие от матери, она пока предпочла остаться незамужней, чем выходить за стариков много старше себя.
И я вот так до сих пор и не смог вытянуться. Теперь-то мне было понятно, что просто требовались хорошее питание и лучшие условия жизни. Только как и когда? Но мальчиком я был всё равно симпатичным и, главное, ловким и жилистым. Даст бог, ещё и вытянусь! Лишь бы не подхватить разные болезни!
Чуть погодя, тётя позвала меня и сообщила, что вещички ей все понравились, и она точно будет их носить. Мало того, мы с ней сели чаёвничать и начали вместе думать, что предпринять для того, чтобы начать их шить и продавать. К сожалению, всё упиралось в деньги. Их у нас просто не было, даже чтобы оплатить получение привилегий. Но, тем не менее, пока не горело, и мы решили изготовить как можно больше этого белья, и самых разных видов, заодно и готовиться подавать прошения. Вообще, придумаем что-нибудь.
И в последующие дни, помимо выполнения разных заказов, тётя засела и за шитьё нужных видов трусиков, бюстгалтеров и сорочек для женщин, так трусов и маек для мужчин. Я ей помогал, заодно и рисовал самые разные рисунки, да ещё постарался, чтобы женские лики все были похожи именно на Арину Васильевну. Тётя, конечно, немного и смущалась, раз тела были почти полностью обнажёнными. Но ведь тут речь шла не о разных там фривольных рисунках, а вполне о женской одежде. Я убедил её, что так надо, и, мол, только для дела! Она и сама смирилась со своими ликами. Надо же показать, что как сидит. И ведь вполне достойные виды! Самая настоящая распрекраснейшая барышня!
Помимо рисунков с образцами одежды, я продолжал рисовать и постепенно припоминающиеся сцены из "Лебединого озера" и "Щелкунчика". Конечно, мы с тётей много внимания уделили и музыке. Очередным подарком для неё стала песенка "Не ищите ландышей в месяце апреле". Тоже под её голос, и можно спеть как под гитару, так и балалайку. Правда, больше внимания я всё-таки продолжал уделять "Щелкунчику". Из него мне удалось вспомнить и записать сюиты "Украшение ёлки" и "Волшебный мир превращений". Тем не менее, и из "Лебединого озера" добавился "Чёрный лебедь". Пусть будут! Да, чувствую, что нотные записи не совсем полные и с ошибками, но постепенно можно доработать! Сам и справлюсь!
Вот так в учёбе и домашних делах и прочих заботах пролетела очередная седмица. И мой скромный концерт наставникам тайной для учеников гимназии не остался. Среда прошла спокойно. Но уже в четверг мои одноклассники один за другим стали подходить ко мне и выражать признательность, а некоторые как бы заинтересовались и музыкой, что было исполнено. Я не стал таиться и спокойно записал Александру Авилову и Павлу Бельковскому, с которыми поддерживал более-менее спокойные отношения, ноты и гитарные аккорды как бы своих мелодий и песен, исполненных на детском балу, конечно, вместе со словами. Не жалко, да люди больше обо мне узнавать будут. Вот о "Танце маленьких лебедей" пока умолчал. Вдруг наставники не совсем правильно мои шаги воспримут? А что как бы и моё, то, как хочу, так и поступаю.
Конечно, я слегка раскрыл приятелям и причину интереса наставников ко мне. Тут уж моё посещение бала, хоть и детского, у самых Юсуповых, всех сильно заинтересовало. Пришлось так слегка рассказать о ходе бала и обстановке в зале, так и гостиной, где состоялось как бы и первичное знакомство с хозяевами дома. Ведь тогда князь Николай Борисович и княгиня Татьяна Александровна уделили внимание только нашей тёте Надежде Фёдоровне с дочкой Марией, а на нас с тётей Ариной даже и не посмотрели. Вот как раз об этом я своим одноклассникам и рассказал. Но такой поступок хозяев дома никого особо не удивил. Ну да, как бы кто мы с тётей и они? Правда, о знакомстве с княжной Татьяной я пока умолчал. А то ещё больше вопросов добавится. Ладно хоть, что отношения с одноклассниками сильно улучшились. Хотя, пока я сам особо сближаться с ними не стал. Не из-за гордости, а чтобы не особо себя выдавать.
Но в следующую седмицу у меня в гимназии забот прибавилось. Вдруг во вторник по просьбе Апполона Григорьевича мне на уроке пения пришлось повторить свой как бы и концерт, показанный ему и наставнику. Мало того, в класс прибыли и инспектор Пустонский Михаил Васильевич и даже законоучитель, протоиерей Петров Леонид Петрович. Присутствие крепкого и обильного телом святого отца пугало меня больше всего. Вдруг какую-нибудь крамолу разглядит? И в никакие церковные хоры и петь божественные песни мне нисколько не хотелось. Правда, общеизвестные произведения Бетховена и Огинского их не интересовали. С другой стороны, ведь только пять композиций, хоть три как бы и работы Петра Ильича Чайковского. Да, прониклись мои одноклассники и даже высокие гости. И святой отец только так кивал головой от удовольствия. Уж не знаю, что меня ждало далее, но сейчас все, помимо самых разных чувств - и хороших, и плохих, были просто восхищены исполненной мной музыкой. "Вальс дождя" и "Мелодия слёз", да ещё три сюиты из "Лебединого озера", особенно "Танец маленьких лебедей" - это однозначно шедевры. И, конечно, интерес ко мне ещё больше вырос.
К счастью, урок музыки особых неприятностей мне не добавил. Моя популярность выросла уже на всю гимназию. Ко мне подошли и очень даже с уважением обратились и пожелали дальнейших успехов будущие выпускники Иван Бычков, Алексей Павловский и даже Франц Рицца. Эти, уже вполне взрослые парни, являлись одними из самых успевающих учеников, и их уважали и учителя. По сравнению с ними я выглядел вообще мальцом. Хотя, ко мне и ранее не особо приставали, а сейчас большинство учеников так вообще относиться стало очень тепло.
Вообще-то, хитро и умно придумал наш учитель пения. Как бы обыкновенный урок музыки, потом и представление нового автора и исполнителя, да и ознакомление учеников новыми музыкальными произведениями. Всё, если так подумать, в рамках учебного процесса. А что без разрешения самого композитора, так вся вина всё равно ложилась на нечистоплотного ученика, то есть, меня. Не знаю, что там задумал Апполон Григорьевич, но, похоже, что он просто решил заделаться как бы и учителем, и первооткрывателем молодого таланта. Явно что-то такое почуял. И ведь, если мне повезёт, то тоже отметится.
Да, устроил я тут, ага, подлянку, Петру Ильичу! Авось простит! Если нет, то я и так нищета беспробудная, потом, всё равно пока нас с тётей в свете и как бы приличном обществе не принимают, да и не собираюсь я становиться музыкантом. Так что, ничего страшного, переживём. В жизни хватало, мягко говоря, и более неприятных вещей. И вокруг жили не совсем уж праведники.
* * *
Глава 06.
В гимназии всё спокойно?
А в субботу состоялся как бы и целый концерт, уже в актовом зале. Конечно, собрались, прежде всего, сами ученики гимназии. Под две сотни точно было. Никак не меньше половины. Нас в этот году обучалось уже сильно больше, чем в прошлом, и, вроде, даже слегка за четыреста душ. Ещё и учителя присутствовали, хоть и не все, да сам директор гимназии Николай Яковлевич Максимов. Конечно, не просто мне придётся. Нельзя удариться в грязь лицом! Я заметил даже врача гимназии Карницкого Эдуарда Михайловича и смотрителя здания Жаннин-Перро Антона Филипповича. Прибыла и кое-какая сторонняя публика, в основном, родители гимназистов и, вроде, некоторые учителя из других гимназий. Хотя, я их точно никого не знал. Просто слухи такие пошли.
На этот раз мне пришлось исполнить и другие произведения. Вместе с парой прежних, как бы и пять моих композиций. Начал я с "Вальса дождя", заодно и объявил, что он посвящён моей матери Софье. Правда, титул ещё не назвал. А затем я исполнил "Весенний вальс" и "Мой ласковый и нежный зверь". Пока на фортепиано. Потом на гитаре сыграл "Путь домой". Решил, что нужны что-то новое и другой инструмент. Меня же проверяют, вот и пришлось раскрыть полнее свои способности. Вроде, всё неплохо получилось и, главное, душевно.
А чтобы немного развлечь своих коллег-учеников, я вдруг взял и очень даже озорно спел "Песенку студента":
На французской стороне, на чужой планете
Предстоит учиться мне в университете.
До чего тоскую я, не сказать словами,
Плачьте ж, милые друзья, горькими слезами.
На прощание пожмём мы друг друг руки,
И покинем отчий дом. Ученик науки,
Вот стою, держу весло. Через миг отчалим.
Сердце бедное свело скорбью и печалью.
Тихо плещется вода, голубая лента,
Вспоминайте иногда вашего студента!
Тут уж, несмотря на присутствие и директора, и учителей, да и родителей, сильно развеселившиеся ученики ожидаемо наградили меня настоящим шквалом аплодисментов. Конечно, песня не была включена в программу концерта. Но, думаю, начальство нисколько не будет ругать меня за небольшое нарушение.
Далее я спокойно спел и все три песни, исполненные на детском балу, а "Эти глаза напротив" повторил и два раза. Всем сильно понравилось. Не ожидали мои коллеги-ученики, но я и тут объявление сделал, что песня посвящена княжне Татьяне. Хоть фамилию и не назвал, но и так всем было ясно, что Юсуповой. Пришлось исполнить и "Танец маленьких лебедей", хотя, только его и один раз, правда, на гитаре. Тоже для новизны и раскрытия способностей. И выступление у меня ожидаемо закончилось "Мелодией слёз", конечно, исполненной на фортепиано. И на этот раз я попросил извинений и сообщил, что она посвящена моим старшим сёстрам Агнессе и Екатерине, умершим не так давно. Пусть и о них у людей память останется, хоть и такая! Само собой, в самом конце я душевно поблагодарил всех зрителей за столь тёплое внимание к своей, совсем незначительной персоне и сообщил, что, будет время, обязательно покажу им и другие свои работы. Пусть! Нам песня и жить, и строить помогает!
Так у меня и состоялся нежданный концерт. Отказаться было невозможно. Записи-то предоставил. Да и не думал, и почётно же. Правда, от исполнения ещё чего-нибудь новенького, кроме "Пути домой", удалось отвертеться. Мол, не сочинил ещё. Да и концерт, ага, не резиновый! И, как заслуженное вознаграждение, мне собрали почти полсотни рублей. Оказалось, начальство так решило оказать мне посильную и нежданную помощь. Конечно, тут я был удивлён и даже немного растроган. Ведь не предупреждали. Что у меня довольно явные материальные трудности, было видно уже по форме. Хотя, имелись и те, кто нуждался больше меня. Но отказываться я не стал. Не по моей просьбе же всё состоялось.
Конечно, тётя Арина сильно порадовалась за меня. Всё-таки и такая помощь была нам на руку. Ведь для оформления привилегий и выпуска одежды требовалось сильно большие деньги. Пока мы работали над образцами. Немало ведь вещей тётя сшила. А я больше занимался рисованием образцов одежды да сцен к "Щелкунчику". Кстати, десяток рисунков былы посвящены и "Танцу маленьких лебедей". Мне просто захотелось получше показать сам танец. И лики у балерин там были моей матери и тёти Арины, а ещё княжон Татьяны и Зинаиды. Странно, конечно, но как решил с самого начала, так и продолжил.
В воскресенье мы с тётей тоже сходили в Казанский собор, немного погуляли по Невскому проспекту и отдохнули. Понедельник у меня уже прошёл спокойнее, чем вся прошлая седмица. Конечно, концерт многим запомнился и понравился. Такого никто не ожидал! И учителя меня только хвалили. За своеволие никто ни слова не сказал. Вот только мне терпеливо пришлось несколько раз записать заинтересовавшимся ученикам ноты и слова понравившихся им произведений. Особенно всем приглянулась именно "Песенка студента". Хоть мы пока только и ученики гимназии. Но ведь и нас римляне и греки тоже немало замучили!