Следующие минут десять в салоне автомобиля висела оглушительная тишина, прерываемая лишь звуком работающего двигателя и шорохом покрышек по асфальту. Каждый думал о своем – я пытался понять, что мне следует делать, как поступить, а Вика хотела просто переварить все то, что я на нее вывалил.
– Я не могу уже соображать, – призналась она наконец, – у меня просто мозг буксует. Ты еще не хочешь спать, может, где-нибудь остановимся?
– Я больше не нуждаюсь в сне.
– М-м-м… везет. – То ли Вика не совсем поняла смысла сказанного, то ли действительно очень устала и попросту не восприняла мои слова. – Так куда поедем?
– Ты можешь поехать домой, – пожал я плечами, – а мне без разницы, где ждать.
– Нет! – Категорично мотнула она головой. – Я не хочу туда. Там наверняка все ждет Дамир, а я не хочу с ним видеться. А если внезапно приедет еще и отец, то это будет двойной удар для меня. Я не знаю, как теперь смотреть ему в глаза…
– Извини, но я посчитал, что ты должна об этом узнать. – Теперь уже мне стало не по себе от того, что причиной неприятия к ее отцу оказался именно я.
– Ты все правильно сделал, Сереж… горькая правда всегда лучше блаженного неведения. Я тебя ни в чем не виню, не подумай…
– Спасибо, Вика, это меня успокаивает. – Я ободряюще коснулся своей рукой ее ладони, покоящейся на рычаге переключения передач, но быстро убрал, чтобы не отвлекать девушку от дороги. – Кстати, смотри, похоже на гостиницу. Можешь отоспаться там.
– А ты? – Взволнованно спросила она, видимо, и в правду позабыв мои слова о том, что сон для меня теперь недоступное удовольствие.
– А я подожду тебя в машине. Не хочу светиться на ресепшене. Приобретенная паранойя, знаешь ли.
Виктория попыталась поспорить и убедить меня пойти с ней, но я отмел все ее доводы, покрыв своими вескими контраргументами. В конечном итоге, усталость взяла над ней верх. Девушка оказалась настолько измотанной, что просто махнула на меня рукой и, захватив с собой паспорт и банковскую карту, отправилась навстречу теплому душу и мягкой накрахмаленной постели.
А я же просто откинулся на спинку кожаного сиденья, приготовившись провести в неподвижности и раздумьях несколько дальнейших часов своей новой жизни. Что ни говори, а собственные похороны прибавляют усидчивости…
Из пространных размышлений, которыми я привык занимать свой разум всякий раз, когда ничем другим заняться не получалось, меня выдернула какая-то странная суета вокруг небольшого отеля, куда отправилась Вика. Сначала вокруг стало слишком много каких-то наглухо затонированных автомобилей, а потом всюду засуетились совершенно безликие люди, на которых посмотришь, и через секунду уже забудешь, как они выглядели. И интерес всех этих людей был сконцентрирован именно вокруг невзрачной гостиницы, где сейчас отсыпалась Виктория.
Нехорошее предчувствие внутри меня взвыло сереной, а я прошедший свой собственный ад и вернувшийся назад, игнорировать его ну никак не мог. Я выскочил из автомобиля и направился ко входу, в оба уха слушая обрывки разговоров, которые доносились до меня.
– … исчезла вчера вечером с неопознанным лицом…
– … приказали брать тихо…
– … ее спутника пока не нашли, точного описания нет…
– … следите в оба, никого к зданию не подпускать…
Да будь я проклят, если это речь не обо мне и Вике! Вот только кто эти молодчики – нанятые беспокойным отцом ищейки, или кто-то еще? Мог ли Стрельцов узнать, что дочь сбежала, а главное, с кем? Теоретически мог, если ему об этом кто-то рассказал. Мог ли меня сдать Дамир Стрельцову? Черт, и не знаю даже. Смотря насколько сильно по нему ударила вся эта ситуация с Викой и мной. Однако в этом случае Виктории мало что угрожает, отец с них три шкуры спустит, если хоть кто-то навредит его любимой дочуре. Но а если это не наймиты олигарха, что тогда? Бл… придется идти на разведку боем, я не могу так рисковать своей…
Определиться с ролью Вики в моей жизни я не успел, потому что мои мысли были прерваны беспардонным мужичком, который самоуверенно преградил мне дорогу.
– Э, дед, шуруй нах…й отсюда, у нас задержание зде…
Договорить он не успел, потому что я резко выбросил правый кулак, всаживая его грубияну под кадык. Хоть я и был сейчас чуть ли не в два раза легче, чем в былое время, но удар получился на загляденье. Под костяшками немного хрустнуло, и незнакомец с выпученными глазами полетел на асфальт. Пока еще живой, но если ему не оказать срочную помощь, то он может умереть в ближайшие полчаса. Перелом хрящей гортани очень коварная и опасная травма, отек горла может наглухо перекрыть дыхательные пути, и тогда счет пойдет на минуты…
В нашу сторону начали оборачиваться и другие участники представления, но это происходило медленно… слишком медленно. Чужая боль окутала меня со всех сторон, радостно прижимая к себе, словно старая верная подруга, с которой я не виделся целую вечность. Воздух загустел и упруго сопротивлялся каждому моему движению, а зрение обрело орлиную четкость и небывалую насыщенность. При необходимости, я мог рассмотреть и сосчитать каждую ворсинку, прилипшую к темным костюмам неизвестных.
Пока ко мне поворачивались первые коллеги поверженного хама, я успел нагнуться и вытащить у него из показавшейся наплечной кобуры пистолет, который выглядел как футуристичный «Макарыч». Откуда-то из прошлой жизни всплыло чье-то туманное воспоминание, что это пистолет Сердюкова последней модификации, находящийся на вооружении в ФСБ. Между собой бойцы шутливо величали его «Сердючкой», и будь я второй раз проклят, если эта информация не осталась со мной после общения с покойными ребятами из спецназа…
Выходит, никакие это не наемники Стрельцова? Такую игрушку в нашей стране за собачий хвост не выменяешь, у нас тут не Америка, где можно купить практически любой короткоствол для гражданского пользования. Значит, я снова ввязываюсь в конфликт с непредсказуемым финалом против целого государства?
Кровавые картины прошлого пронеслись перед моим внутренним взором, и большой палец доведенным до автоматизма движением отщелкнул круглую кнопку необычного предохранителя. Что ж, если нас упорно не желают оставлять в покое, то я просто вынужден снова выпустить на волю того монстра, что сидит во мне. Я не позволю притронуться к Виктории даже пальцем, и мне плевать, кто выйдет против меня. Смерть добра и благодушна, она примет каждого…
Глава 7
Для стороннего наблюдателя мои глаза, наверное, перемещались в орбитах со скоростью бешеной ящерицы. Я успевал подмечать тысячи деталей за ничтожно малый отрезок времени, и на основании них понимал, какое решение будет наиболее действенным и рациональным в настоящий миг.
Вскидываю руку с пистолетом в направлении самого расторопного бойца, который уже высвободил свое оружие из кобуры. Спуск. Ствол дергается, запрокидываясь вверх, но в состоянии ускорения это воспринимается как плавный медленный подъем. Пуля пробивает моему противнику плечо, и я понимаю наперед, что с этой руки он стрелять уже не сможет, а значит, можно выбрать другую цель.
Затвор еще даже не встал в свое исходное положение, а я уже выцелил колено следующего федерала. «Сердючка» плюется сизым дымом из ствола, и еще один пес системы становится негодным для дальнейшего несения службы и отправляется в запас по ранению на щедрую государственную пенсию. Ну или на офисную должность, смотря как повезет.
Третьего и четвертого сотрудника органов я подстрелил с минимальным интервалом, так что для моих противников два выстрела слились в один. Четыре патрона – четыре подранка. Я специально бил им по крупным суставам, чтобы гарантированно вывести из боя, но не убивать. Нет, дело не в том, что во мне вдруг проснулся великий гуманист. Если ситуация запахнет жареным, я не задумываясь уничтожу всех их Силой за долю секунды, тут дело было совсем в другом. Я боюсь снова сорваться в бездну порочной Тьмы, если начну убивать. Я помню, как чертов дар манипулировал мной, превращая в хищника, который опасен для абсолютно любого, будь то враг или друг.
Но теперь, когда со мной рядом она, я не могу себе позволить играть в эту рулетку, я просто обязан находиться в трезвом рассудке, потому что иначе… а вот что иначе – мне даже не хотелось и думать.
Получив пятерых раненных за несколько секунд, штурмовики дисциплинированно рассыпались по небольшой парковке, залегая в подвернувшихся укрытиях, как на учениях. Путь ко входу в отель оказался для меня открыт. Сделав длинный прыжок и перекат, я преодолел отделяющее меня от дверей расстояние раньше, чем в мою сторону был сделан хоть один выстрел. Оказавшись внутри, я ощутил, как спадает давление воздуха, и время возвращается к своему нормальному бегу.
Я не стал терять ни секунды и сразу же подлетел к стойке приема гостей, схватив за волосы любопытную блондинку, которая старательно тянула шею, пытаясь разглядеть, что там на улице за переполох.
– Два часа назад сюда въехала девушка, темные волосы, полустрогий костюм, фамилия Стрельцова, в каком она номере? Быстро отвечай!
Чтобы простимулировать мыслительную деятельность девушки-хостес, я приставил ей к голове все еще исходящий дымком и воняющий порохом пистолет. Сотрудница отеля заметно обалдела от такого приветствия, и я уж было намеревался приложить ее слегка рукоятью пистолета, однако она дала ответ раньше, чем я успел даже отвести руку.
– Комната двести пять, второй этаж, прямо и налево, – выпалила она на одном дыхании, не сводя скошенного взгляда с зажатого в моей руке оружия. Из-под ее крепнущей с каждым мгновением паники, донеслись слабые отголоски, которые я воспринял как искренность и истовое желание оказаться подальше от чокнутого придурка, бегающего по Москве со стволом.
Выпустив волосы блондинки и тут же забыв о ее существовании, я пулей рванул на второй этаж, перепрыгивая сразу через три-четыре ступеньки. Поднявшись наверх, я быстро сориентировался и нашел дверь с блестящей табличкой «205». Времени на церемонии не было, поэтому я не стал стучаться, а просто и незамысловато выбил тонкую фанерную дверь вместе с куском косяка. Ворвавшись в однокомнатный номер, первое, что я увидел, это сидящую на кровати Вику, недоуменно хлопающую сонными глазами. Что ж, отлично, по крайней мере, она проснулась, не придется тратить время на то, чтобы разбудить ее.
– Быстро одевайся, все вопросы потом! Нам надо отсюда уматывать! – Отрывисто скомандовал я.
Сонливость с Вики сдуло будто ветром. Она оценила сначала мой напряженный вид, а затем и пистолет в руках, поэтому послушно кинулась к своим вещам, сложенным на тумбочке у изголовья кровати.
Со стороны лестницы раздались приглушенные голоса и топот, и не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что это поднимаются преследователи. Чтобы их хоть немного задержать или хотя бы замедлить, я высунулся из номера и пальнул в коридор. Естественно, я ни в кого не попал, потому что федералы даже не дошли до второго этажа, но зато звук выстрела заставил их рефлексы сработать, унося ноги в ближайшее укрытие.
Моя меткость и скорость стрельбы, продемонстрированные перед входом в отель, не могли не впечатлить противников. Теперь они вели себя предельно осторожно, боясь даже высунуться из-за угла. И этой их заминкой я воспользовался по максимуму.
Убедившись, что Вика оделась и готова идти, я промчался мимо нее и без разговоров высадил плечом половину оконной рамы.
– Я прыгаю первый, ты следом. – Отрывисто скомандовал я. – Буду тебя ловить.
– Что? Прыгать? Из окна? Сереж, ты…
Дослушивать я не стал, а просто перемахнул через подоконник. Сейчас важна каждая секунда, и тратить время на препирательства было для нас непозволительной роскошью.
Земля больно ударила в пятки и, похоже, что-то хрустнуло в правом колене. Я хоть и попытался погасить инерцию, сделав кувырок вперед, прямо по битому стеклу, но полностью избежать повреждений все-таки не удалось. Но да ладно, сейчас я еще Стрельцову ловить буду, тут точно не обойдется без членовредительства…
– Прыгай на меня! – Рявкнул я, едва в окне показалось обеспокоенное лицо Виктории.
– Ты с ума сошел?! – Начала спорить она. – Тут же высоко…
– Прыгай, я сказал!
В ответ девушка лишь ругнулась матом, что с ней бывало ну просто крайней редко, и, перевалив обе ноги и зажмурившись, соскочила вниз. Вопреки моим ожиданиям, она не визжала в полете, а абсолютно молча падала прямо в мои выставленные руки.
Как я и ожидал, приземление более чем пятидесятикилограммового тела с такой высоты не прошло для моих костей бесследно. Боль пронзила обе руки от плеч и до самых кистей, и я не смог удержаться на ногах. Вика плюхнулась на меня сверху, отчего, кажется, я сломал себе пару ребер и обе ключицы. По крайней мере, хруст, боль и разлившаяся следом за ними по телу слабость были очень характерными. Но зато сама девушка не пострадала, и просто возбужденно материлась, снимая таким образом пережитый стресс.
Моя главная ставка была сделана на исцеляющие свойства Силы, и если я сейчас не смогу встать с земли, это будет просто полное фиаско…
С кряхтением, натужным пыхтением и помощью Вики, я все же сумел подняться на ноги. Руки едва шевелились, не поднимаясь даже до груди, а каждый вздох отдавался острой болью в сломанных ребрах. Мда-а-а, похоже, что я сам уже не только не боец, но уже и не стрелок…
– Боже-боже-боже! – Вика частила над ухом со скоростью пулемета. – Я же говорила! Сережа, мать твою за ногу, я же предупреждала! Как ты? Тебе больно? О-ой, на кой хрен я тебя послушала…
Мне почему-то вдруг стало немного смешно. Не от самой ситуации, а просто никогда раньше не доводилось видеть девушку в таком состоянии. Но посмеемся мы немного позже, когда свалим отсюда…
– Нормально все, – буркнул я, прерывая ее бесконечный поток причитаний, – уходим!
Прихрамывая и озираясь, я помчался к дороге, увлекая за собой Стрельцову. Мне показалось, что боль немного ослабла, но я не был готов поручиться, что это именно воздействие дара, а не эффект от выброса адреналина. Как назло, в тот самый момент, когда я тормознул первую попавшуюся машину, наглым образом вывалившись на проезжую часть, из-за угла отеля показался первый преследователь, а еще два мелькнули в выбитом мною окне.
Снять всех без ускорения я не успею, руки все еще плохо слушаются, да и без чужой боли я по-прежнему не мог похвастаться самой меткой стрельбой. Какую бы цель я не выбрал, две других успеют пустить в меня и мою спутницу пулю. И если за себя я не особо волновался, то вот отдавать жизнь и здоровье Вики на волю слепого случая я не был готов …
Эти мысли пронеслись в моей голове за столь краткий миг, что его не хватило бы даже на то, чтобы моргнуть, а в следующее мгновение я уже принял единственно верное решение. Надеюсь, Вика не будет на меня долго из-за этого сердиться.
Моя рука метнулась к Стрельцовой и ухватила ее повыше локтя. Худые пальцы сжались, защипывая чувствительную кожу, и я сразу же нырнул в ее боль, брызнувшую в разные стороны жиденьким потоком. Хоть щипок и вышел весьма сильным, так что бедняжке придется некоторое время походить с большущим синяком, но эти эманации все равно были жалкими крохами по сравнению с простреленным коленом или сломанной гортанью. Но я сильно надеюсь, что для прицельной скоростной стрельбы этого хватит.
Боль Виктории придала мне сил, и поврежденная рука легко вскинулась, наводя мушку пистолета на выбитое окно отеля. Выстрел. Пуля летит точно в цель и бьет федерала в правую сторону груди. Надеюсь, что для своего же блага эти ребята надели хотя бы тонкие бронежилеты для скрытого ношения, иначе не смогу поручиться, что они выживут после сегодняшних событий.
Веду оружие левее, пока кожух-затвор возвращается на место, досылая новый патрон в патронник, а перед глазами медленно кувыркается стреляная гильза. Еще один выстрел. Второй преследователь получил пулю в ребра еще до того, как его напарник рухнул на пол скромного номера. Остался еще один…
Взгляд переместился быстрее руки, и я прекрасно мог видеть, что чертов фээсбэшник, или кем он там был, уже держит меня на прицеле. Он оказался достаточно расторопным и рискованным, чтобы попытаться подстрелить меня, пока я был занят его товарищами. Единственное, чего он не ожидал, так это того, что я отстреляюсь по ним за неполную секунду и начну целиться в него. Я вдавил спуск, опередив его на какое-то жалкое мгновение, но оно решило исход этой дуэли. Свинец вскользь задел предплечье изготовившегося к стрельбе бойца, а потом вошел ему в бицепс, прошив руку насквозь. Это попадание сбило его прицельный выстрел, и чужая пуля просвистела выше моей головы сантиметров на сорок, а стрелок поспешил скрыться за зданием. Я отпустил руку Виктории и успел услышать обрывок ее реплики: